– Вы говорили доктору Гранту, что у вас был ребенок?
– Конечно. Перед свадьбой. Я чувствовала, что так будет справедливо, что он должен знать.
– Как он отреагировал на ваше признание?
– Предложил помочь в поиске ребенка.
– И что вы сделали?
– Ничего. Мне было стыдно и неловко. Мой отец продал мою дочь. Двадцать лет спустя моя мать, умирая, сказала, что деньги планировалось потратить на мое образование. Но отец потратил их на свою нынешнюю жену, ухаживать за которой он начал еще при жизни моей матери.
Бетси вздохнула, сдерживая рыдания.
– Я скучаю по дочери с самого ее рождения. Каждый миг, каждую секунду. Работая в школе, я постоянно находилась в окружении учащихся примерно одного с моей дочерью возраста. И, глядя на них, постоянно спрашивала себя: где же моя дочь?
– Миссис Грант, кто отец вашего ребенка?
– Ее отец – Питер Бенсон.
– Вы абсолютно в этом уверены?
– Да, абсолютно. Питер был единственным, с кем я встречалась в школе.
– Вы говорили ему о беременности?
– Нет, не говорила.
– Почему?
– Потому что родители сослали меня в Милуоки. Они не хотели, чтобы Питер или кто-то еще знал о ребенке. Они не хотели ребенка и не хотели, чтобы девочку приняла семья Питера. А потом, как я уже говорила, мой отец продал собственную внучку.
– Следует ли понимать так, что с того момента, когда вы поняли, что беременны, и до прошлого вечера, когда в «Фейсбуке» появилась эта фотография, вы ни разу не сказали Питеру Бенсону об этом ребенке?
– Да, ни разу. Мне очень тяжело сознавать, что он, возможно, уже знает о том, что я родила его дочь.
– Миссис Грант, вы не отрицаете, что в течение примерно двух последних лет встречались с Питером Бенсоном раз или два в месяц?
– Нет, не отрицаю.
– У вас был роман с Питером Бенсоном?
– У меня не было романа с Питером Бенсоном.
– Расскажите нам о ваших отношениях.
– Все было так, как уже говорил в своих показаниях Питер. Года за два до смерти Теда мы случайно встретились в музее в Нью-Йорке. И он, и я были тогда не в лучших жизненных обстоятельствах. Питер незадолго до того потерял жену, а я переживала потерю моего замечательного мужа. Та встреча принесла нам обоим большое утешение.
– Вы испытывали сильные чувства к Питеру Бенсону?
– Я солгала бы, если б сказала, что со временем такие чувства не возникли и не укрепились. Как свидетельствовал Питер, он чувствовал то же самое.
– Вы обсуждали эту ситуацию друг с другом?
– Да, обсуждали. Я сказала ему, что не могу изменить мужу и никогда его не оставлю.
– Миссис Грант, в ночь с двадцать первого на двадцать второе марта прошлого года предпринимали ли вы что-то во вред своему мужу?
– Категорически – нет. Да, в тот последний вечер я приняла наконец решение поместить его в пансионат, но я никогда не сделала бы ничего, что пошло бы ему во вред.
Роберт Мейнард повернулся к судье.
– Ваша честь, у меня больше нет вопросов.
– Обвинение, можете приступить к перекрестному допросу.
Элиот Холмс поднялся и медленно направился к свидетельскому месту.
– Миссис Грант, верно ли, что в без четверти десять вечера двадцать первого марта прошлого года вы одна находились в доме с вашим мужем?
– Да, верно.
– В ту ночь вы не слышали ничего такого, что указывало бы на проникновение в дом постороннего; это так?
– Да, так.
– Вам известно, что полиция не обнаружила никаких признаков проникновения в дом постороннего – ни разбитых оконных стекол, ни взломанного дверного замка?
– Да, я это знаю.
– Миссис Грант, вы признались, что в течение примерно двух лет до смерти вашего мужа регулярно встречались с Питером Бенсоном?
– Да, так было. Я уже говорила об этом.
– Вы обедали в Нью-Джерси?
– Нет, не обедали.
– Почему?
– Я хотела уюта и покоя в наших отношениях и знала, какой будет реакция, если меня увидит с ним кто-то знакомый. Я хотела, чтобы наша дружба оставалась нашим частным делом. Проблем мне и без того хватало. И в сплетнях я вовсе не нуждалась.
– Миссис Грант, разве это не факт, что вы убили мужа, потому что устали от его болезни и хотели как можно скорее соединиться с Питером Бенсоном?
– Мистер Холмс, я устала. Мне было тяжело. Но все то, о чем вы говорите, я могла получить, поместив мужа под надзор профессионалов. Тогда я могла бы чаще, чем раньше, встречаться с Питером. – Бетси привстала, подалась вперед и, нацелив в прокурора указательный палец, возвысила голос: – Если б я поместила Теда в специальный пансионат, я представила бы Питера моим друзьям, и они бы поняли меня и не осуждали.
– Когда вы в последний раз видели Питера Бенсона или разговаривали с ним?
– В последний раз я видела его здесь, в суде, когда он давал показания. В тот же вечер Питер позвонил мне, чтобы убедиться, что я в порядке. До того я звонила ему утром того дня, когда обнаружила, что мой муж умер ночью и…
– Вы звонили, чтобы обрадовать его хорошими вестями – муж умер и вы свободны? – перебил Бетси прокурор. Голос его сочился сарказмом.
Бетси вздрогнула и сжала пальцами подлокотники стула.
– Мистер Холмс, полагать, что смерть мужа могла быть для меня хорошей новостью, низко и недостойно.
– А разбить голову беззащитного, больного человека, спящего в своей постели, – это не низко и недостойно?
Объятая гневом, Бетси поднялась.
– Да, так, но я этого не делала. Я не размозжила мужу голову и не отправилась спать дальше. Я невиновна. Я не убивала Теда.
– Мэм, прошу вас сесть, – обратился к Бетси судья Рот.
Элиот Холмс тут же повернулся к нему и тоном закончившего свою работу палача произнес:
– Ваша честь, вопросов больше нет.
Судья посмотрел на Роберта Мейнарда:
– А у вас?
– Нет, ваша честь, спасибо.
Судья снова обратился к Бетси:
– Миссис Грант, можете вернуться на место.
Слова Рота долетели до нее будто издалека. Бетси начала подниматься, но вдруг ощутила слабость в ногах, а потом в глазах потемнело. В следующий момент силы оставили ее, и она упала на пол.
По залу пронесся шелест приглушенных встревоженных голосов. Приставы устремились на помощь, а судья распорядился очистить зал от зрителей и отправил присяжных в совещательную комнату. К месту происшествия поспешили фельдшеры «Скорой», и уже через десять минут судье доложили, что подсудимая в порядке. Переговорив с обеими сторонами, судья объявил перерыв до утра среды.
Все время, пока Бетси приводили в чувство, присяжные оставались за закрытой дверью. Обсудив ситуацию, Роберт Мейнард согласился на то, что судья выпустит жюри в отсутствие обвиняемой. Присяжным объяснили, что с миссис Грант всё в порядке и что заседание возобновится в среду. Судья Рот еще раз напомнил, что при вынесении вердикта они должны руководствоваться доказательствами, а не предубеждениями или симпатиями.
Глава 44
В составленный Джонатаном Крузом список врачей из Форт-Ли вошли шесть имен. Он уже решил, что, встречаясь с ними, будет представляться репортером «Вашингтон пост», которого интересует проблема передозировки в северном Нью-Джерси и отношение к этой проблеме медицинских работников.
В действительности из шести врачей его интересовали только двое: доктор Кент Адамс и доктор Скотт Клифтон. Тот факт, что оба были партнерами доктора Теда Гранта, подогревал профессиональный интерес Джонатана. Тут определенно что-то есть, эта мысль настойчиво звучала у него в голове.
Для придания достоверности своей истории он для начала встретился с двумя другими врачами.
Первым был доктор Марио Иовино, врач-акушер, заявивший, что дети, матери которых сидели на крэке, часто рождаются со значительными дефектами.
– Таких замечаешь сразу. Они не кричат, как здоровые дети, а мяукают, словно котята. За годы практики я видел лишь несколько таких, но у меня сжимается сердце каждый раз, когда я слышу этот звук.
Джонатан записал кое-что в блокнот.
– Каков, на ваш взгляд, возрастной диапазон таких матерей?
– Диапазон очень широкий, от пятнадцати до сорока пяти.
Следующий визит он нанес врачу-ревматологу Нилу Карпентеру.
– Ко мне часто обращаются пациенты, жалующиеся на острый артрит, растяжение связок и, как следствие, на ужасные, нестерпимые боли.
– Как вы поступаете, если подозреваете или знаете наверняка, что у них развилась зависимость от болеутоляющих?
– Рекомендую грелку-подушку или «Тайленол-экстра», – с улыбкой ответил Карпентер.
Доктор Скотт Клифтон согласился встретиться с Джонатаном в половине третьего следующего дня, а вот доктор Кент Адамс хотя и не отказался от встречи, но сказал, что в ближайшие два дня у него очень плотный график.
Глава 45
Из-за постоянных язвительных комментариев Скотта в адрес Бетси Грант Лиза наперекор внутреннему голосу решила не идти на ближайшее заседание суда. Свои показания они с Сарой Адамс уже дали, и обе стороны, обвинение и защита, объявили, что больше вызывать их в качестве свидетелей не планируют. В такой ситуации судья снял некоторые положения секвестра, постановив, что они могут при желании посещать судебные слушания.
Обвинитель видеть их снова не хотел. Давая показания, они обе однозначно выступили в поддержку Бетси. Дополнить первоначальные свидетельства им было нечем. Лиза, правда, сама не слышала, что именно говорила Сара, но Скотт в тот вечер жаловался особенно горько.
– Слушал новости. Уж как вы с Сарой распинались! Как расписывали Бетси! Какая она чудесная да замечательная… Может, позвоните в Ватикан да попросите, чтобы ее канонизировали?
– Ее и канонизируют после всего, через что ей пришлось пройти, – тем же, что и муж, тоном ответила Лиза. Только-только познакомившись с Бетси и Тедом после замужества, она с удивлением и удовольствием узнала, что Бетси тоже увлекается бикрам-йогой. Они даже решили вместе посещать популярную йога-студию в Уэствуде, который находился на одинаковом расстоянии от Риджвуда и Алпайна. Встречались поначалу раз в неделю, а потом, когда знакомство переросло в дружбу, взяли за правило, по крайней мере, трижды в месяц еще и обмениваться новостями за ланчем.