– Девушка, а вы билет обронили! – К ней подошел высокий стройный майор лет тридцати. – Вот. Ваш?
Он протянул ей билет.
– Мой. Так второй раз по нему же не пустят! А жаль!
– Понравилась опера?
– Очень! Эта музыка… Она у меня вот здесь. – Надя прижала руки к груди. – Когда в Большой театр попала бомба, я думала, что до конца войны его не смогут восстановить, а сегодня побывала на опере! Разве не чудо? Будет о чем внукам рассказать.
– И много у вас внуков? – улыбнулся майор.
Надя засмеялась и поскользнулась. Он подхватил ее под руку.
– Разрешите представиться? Вячеслав Журавлёв!
– Очень приятно. Надя. Елисеева.
За разговорами Надя и не заметила, как они дошли до ее дома в Кривоколенном переулке.
Около подъезда стали прощаться. Майор спросил, когда они смогут увидеться, и Надя растерялась. В голове пронеслось: «Он приглашает меня на свидание. А почему бы и не пойти? В конце концов, на Юрке свет клином не сошелся».
9
На следующее утро в швейной мастерской все разговоры были только о театре и об опере.
Даже Клавдия Петровна на этот раз не одергивала девушек: пусть поделятся впечатлениями с подругами, которым не посчастливилось побывать на этом грандиозном празднике музыки. Однако Командорша была иного мнения. Она быстро навела «порядок», и даже после ее ухода все занимались только шитьем.
Когда прозвенел звонок, известивший об окончании смены, Надя попросила Юлю остаться с ней.
Она примерила нарядное платье, которое подарила ей Наташа:
– Видишь, вытачки здесь ниже, а талия выше…
Юля внимательно осмотрела, как сидит платье на подруге, взяла подушечку с булавками и стала поправлять посадку по фигуре.
– Наверное, зря я сразу согласилась пойти на свидание, – размышляла вслух Надя, поворачиваясь то одним боком, то другим. – Нужно было… поломаться, что ли. Как ты считаешь?
– Надюш, идет война. Будет ли второе свидание, неизвестно. Можем ведь и не дожить.
Подруга была серьезна как никогда.
– Юлька, ты рассуждаешь, как старушка, – попыталась возразить ей Надя.
– Ну вот! – Юля отошла от подруги, оглядела ее. – Кажется, и вытачки, и талия теперь на месте.
Надя стала крутиться перед зеркалом. Улыбнулась – платье сидело хорошо. Затем переоделась в синий рабочий халатик.
Юля вставила нитку подходящего цвета в иголку швейной машины. Осталось только прострочить.
– Юль, спасибо. Я сама! – Надя села за машинку. – Знаешь, он такой остроумный. Такой воспитанный. Такая у него выправка. – Она расправила плечи и продолжала: – Представляешь, на лестницах мне руку подавал.
– Настоящий джентльмен! Я думала, таких уже не встретишь, – порадовалась за подругу Юля.
Надя строчила и улыбалась.
10
А вот с обувью нужно было срочно что-то придумать. Не идти же, в самом деле, на свидание в валенках! Просить ботики у Наташи во второй раз Надя не стала. В конце концов, она работает и получает зарплату. Может себе позволить иметь свою собственную обувь. Пересчитав сбережения, девушка утром в воскресенье отправилась на рынок.
Эти лакированные туфельки на каблучках сразу привлекли ее внимание. Но Надя решила не торопиться, пройти по рядам и посмотреть, что еще из женской обуви выставлено на продажу. Были ботики, похожие на Наташины. Утепленные и удобные. Но с теми туфельками их даже сравнивать было нельзя. Те такие изящные!
Здравый смысл – это совсем не то, чем руководствуется девушка, собираясь на свидание. К тому же на улице в этот день заметно потеплело, и весна обещала быть дружной и теплой.
Продавец поставил туфельки на кусок картона и помог Наде их примерить.
– И такие ножки ты прячешь в валенках! Ай-ай-ай! – зацокал языком продавец – ушлый детина с маслеными глазками.
– Вроде впору! – заулыбалась Надя, глядя на свои ноги, такие ладные и стройные в новых туфлях.
– Как будто с тебя мерку снимали! – продолжал развивать тему продавец, любуясь девушкой.
– А они прочные?
Надя сняла туфли и, держа в руках, стала их придирчиво рассматривать.
– Ты смотри сама: натуральная кожа! – с обидой в голосе сказал продавец. – А подошва… – Он щелкнул по подошве ногтем. – Ей и сносу не будет.
– А сколько стоят? – наконец решилась спросить она.
– Только для тебя – пятьсот рублей.
– Нет. Это дорого… – Надя с сожалением отдала туфли.
«Ботики намного практичнее», – убеждала она себя, пробираясь вдоль торгового ряда к продавцу ботиков.
– Постой. Уступлю! – догнал ее продавец. – Бери! Не пожалеешь! Как на тебя сшиты!
И Надя вернулась к его прилавку.
11
Вечером, когда Надя пришла к памятнику Пушкину, майор уже поджидал ее. Весело болтая, они пошли вниз по Тверскому бульвару. Надя даже вспомнить не могла, когда она вот так гуляла в выходной, и даже не задумывалась, куда они идут. Когда майор предложил пойти в ресторан, она охотно согласилась.
В январе 1944 года открылись «Астория», «Аврора» и еще несколько коммерческих ресторанов. В апреле того же года в городе насчитывалось уже двадцать ночных ресторанов. Они работали до пяти часов утра, всю ночь там играл оркестр и выступали артисты.
Надя еще ни разу не была в ресторане. И то, что она увидела за ничем не примечательной дверью, поразило ее с порога: яркий электрический свет, белизна скатертей, блеск хрусталя и столовых приборов.
Майор помог девушке снять пальто. В платье и новых туфельках она выглядела обворожительно. Ее кавалер расстегнул шинель и достал три алые розы. Надя ахнула. Это было настоящим сюрпризом. А розы ей вообще никто еще никогда не дарил!
Их проводили за свободный столик в укромной нише. Пожилой официант поставил на стол узкую вазу с водой.
– Принесите-ка нам пока шампанского! – распорядился майор.
Официант кивнул и бесшумно удалился.
Надя, ставя розы в вазу, уколола шипом палец. Показалась капелька крови.
– Как известно, роз без шипов не бывает! – улыбнулся ее спутник.
– Пустяки. У меня и так все руки исколоты швейной иголкой. – Надя осмотрелась: – Красота! Я впервые в ресторане! А здесь танцуют?
– Конечно! – оживился майор и с нарочитой галантностью добавил: – Мадемуазель, разрешите пригласить вас на мазурку?
– К сожалению, на мазурку меня уже пригласил вон тот плешивый старичок! – Девушка с серьезным видом кивнула в сторону одного из столиков.
– Был бы он чуть помоложе, я бы вызвал его на дуэль! – грозно сверкнул глазами Надин кавалер.
Они весело рассмеялись.
Официант принес бутылку шампанского в ведерке со льдом и два бокала. Надя с восторгом смотрела на отшлифованные десятилетиями движения официанта. Когда он стал откупоривать шампанское, девушка зажмурилась. Но раздался лишь легкий хлопок, и ни капли напитка не вылилось на скатерть. А открыв глаза, Надя увидела, как искрящаяся струя наполняет ее бокал.
– Браво! – захлопала в ладоши девушка. – Да вы прямо виртуоз!
– Благодарю! – улыбнулся официант и бесшумно отошел от их столика.
– Давайте выпьем за нашу встречу! – Майор поднял бокал.
Надя подняла свой, протянула его через столик.
– Нет. Так не пойдет. Мы всё еще на «вы». – Майор подошел к спутнице. – Предлагаю выпить на брудершафт.
Надя встала, они переплели руки и выпили шампанское. Легким поцелуем он коснулся ее губ. У девушки перехватило дыхание и закружилась голова – то ли от вина, то ли от поцелуя.
– Теперь для тебя я просто Слава.
– Ой! Просто Слава? – Надя немного растерялась.
Официант принес меню. Сначала положил его на стол перед девушкой, потом – перед ее кавалером.
– Что будем заказывать? – Майор взял в руки меню.
У Нади от удивления округлились глаза.
– Цыплята табака! Стерлядь! – Она посмотрела на майора. – Я даже не предполагала, что в Москве всё это есть. – И, глядя в меню, спросила: – А что это за номера у каждого блюда?
– Где? А! Вероятно, цена, – сказал майор небрежно.
– Знаете… Знаешь, Слава, я ведь совсем не хочу есть.
Надя выскочила из-за стола. Первым желанием ее было – выбежать из зала. Но она остановилась, аккуратно вынула розы из вазы и завернула их в бумажную салфетку.
– А пойдем лучше в кино! Я обожаю фильмы!
– В кино так в кино! – Майор положил на стол несколько купюр и встал.
12
В «Кинотеатре повторного фильма» (бывшем «Унионе») на улице Герцена[15] показывали недавно вышедший фильм «Воздушный извозчик». Билетов на ближайший сеанс не было. Надя очень расстроилась, но старалась не подавать виду. А для майора стало вопросом чести провести девушку на фильм.
Еще на подходе к кинотеатру он заметил отиравшегося около входа типа в сером пальто и в кепке. Не торгуясь, он заплатил ему тройную цену за билеты, и уже через пару минут Надя под руку с Вячеславом вошла в вестибюль.
Когда они вышли из зала, то увидели, что на улице подморозило. Лужи подернулись льдом, который трещал под Надиными каблучками. И Вячеславу это очень нравилось. Он любовался ее стройной фигурой, легкой походкой, блеском глаз.
Надя стала напевать песенку из фильма.
– Знаешь, а у тебя очень приятный голос!
– Правда? – улыбнулась Надя. – А у нас в хоре я ни разу не солировала. Алла Геннадиевна всё время говорила, что у меня голос слабый.
– Она к тебе придиралась. Спой, пожалуйста, еще!
Так – за разговорами и песнями – они дошли до Надиного двора.
При свете самокрутки из темноты вдруг возникло лицо Юрки, который стоял у подъезда.
– Привет, Юр! – бросила на ходу Надя.
– Привет!
Надя взяла майора под руку, и так они подошли к ее подъезду.
– Слава, спасибо за чудесный вечер! – нарочито громко поблагодарила девушка своего спутника.
– До скорой встречи! – Майор поцеловал ей правую руку. В левой она держала цветы.