– Шаришь... Я этому Баулу череп на решето пущу...
– Ты в своем уме? Ты хоть представляешь себе, кто такой Баул?
– Просвети...
– Да он почти весь город к рукам прибрал. Рэкет, наркота, проститутки, все под ним. Только один Граф ему в противовес...
– Кто такой Граф, я знаю...
– Так вот, Баул еще круче Графа. Вот и думай...
– Граф в городе крестный пахан...
– Да, но Баул ему не по зубам...
– Ну, я-то попробую его раскусить. Сам знаю, что против мафии идти дело гиблое. Но он мне брата изувечил. Понимаешь, брата!.. Иван, кстати, твоим учителем был...
– Я его до сих пор сенсеем своим считаю, – тяжело вздохнул Жорж. – И любому бы башку за него отвертел. Но только против Баула не пойду... Ты уж извини...
– А вообще-то у меня была мысль тебя с собой взять. Жаль, Андрона и Боба нет...
– Андрон и Боб, может, и пошли б. Им терять нечего, только свои лейтенантские погоны... А у меня бизнес. И «крыша» своя бандитская... А знаешь, кто кроет меня?
– Думаешь, мне интересно?
– Баул меня и кроет, понял? Да меня же с дерьмом смешают, если я против него пойду.
– И хату подпалят, – криво усмехнулся Леон. И тут же серьезно: – Ладно, Жорж, я тебя понимаю. Ты парень героический, проверено. И умный, тоже заметно. И терять тебе есть что. Это мне все по хрену... Ни кола ни двора, только судимость... К тому же и сам я боюсь с Баулом связываться... Но надо. Он моего брата обидел...
– Знал бы ты, в какое дерьмо ввязываешься... Даже боюсь тебе «бабки» на ствол давать...
– Да я уж как-нибудь сам...
– Ну нет, автомат ты получишь... Но больше меня ни о чем не проси...
– Ну все, проехали... Ты вроде что-то насчет кабака говорил...
В ресторан Жорж ехал с надеждой отговорить Леона от безумной затеи. И, как ни странно, это ему почти удалось.
– Ладно, – косея после первой бутылки коньяка, покачал головой Леон, – не буду я трогать твоего Баула... Пока не буду... Затаюсь, выжду время, а потом ка-ак дам...
Граф собрал сход. В его загородном особняке собрались авторитетные члены его группировки.
– Возбухает Баул, не очень-то хочет в общак наш лаве ссыпать...
– Кости его туда ссыпем, не вопрос. – Но в глазах Алычи не хватало уверенности.
Врубал, что Баула голыми руками хрен возьмешь.
– У Баула «пехоты» полторы сотни, – угрюмо буркнул Бекас. – А еще «гладиатор» крутой с нехилым подхватом, на раз мочат...
Высокопрофессиональный киллер. Но у Графа также были не слабые пацаны, любого в расход пустят, не поморщатся. И «пером» работают, и волыной. А вот с «пехотой» пока проблемы. Но ничего, и этот вопрос утрясти можно.
– Алыча, ты давай братву собирай. Пацанов в городе много, некому под ружье ставить. «Бригады» будем сбивать...
– Да без базара, будут «быки»...
«Быки» Графу нужны, только не стадо, а крепко организованная команда. Всех через спортзал пропустить надо, в тире обкатать, заморочками всякими задрочить, чтобы дисциплину железную установить, без наркоты и спиртогана месячишко подержать. И «подковать» бойцов надо капитально. «Бабок» на это дело уйдет немерено. Но скупиться нельзя, не тот расклад... Придет время, «бригады» на подножный корм перейдут. Рынки баульские поотбивают, рестораны, магазины – с этого и будут кормиться. У каждой «бригады», каждого «звена» свои «пастбища». А Графу дополнительный доход. И еще большая власть. С мощной «пехотой» он подомнет под себя Задворск со всеми потрохами, станет здесь единовластным хозяином... Вообще-то нужно было раньше об этом думать, пока Баул в силу большую не вошел. Но ничего, лучше поздно, чем никогда.
– Пару «бригад» для начала сколотим, дюжины по две стволов в каждой, – размышлял вслух Граф. – Ты, Алыча, всех под себя возьмешь. «Бригадирами» у тебя Тихон и Вагонетка будут... Пацаны они толковые, в авторитете, сладят дело...
– Да пацаны они ничтяк, – легко согласился Алыча.
Ему льстило, что Граф доверил ему всю «пехоту».
– Сначала Тихону «бригаду» сколоти. Ну и Вагонетку, значит, не забудь... А за тобой, Бекас, стволы. – Граф посмотрел на второго своего помощника. – И чтобы не хуже, чем у Баула...
– Да не вопрос, была бы капуста...
– За этим дело не станет...
И тачки нужны, и радиотелефонов побольше. Мобильность и связь – это очень важно...
– Давить будем Баула. Все его «пастбища» к рукам приберем...
– Крови будет много...
– Лучше чужая кровь, чем своя... А Баул зуб на нас точит...
– В рот ему, козлу, – презрительно поморщился Алыча.
На этот раз в его взгляде уверенности хоть отбавляй.
– Ты, Гончар, – Граф исподлобья глянул на невысокого худощавого мужичка лет сорока, – компру на Баула собирай, мазу на него тянуть будем...
Гончар не из черной масти, он честный фраер. Нюх у него на всякое дерьмо зашифрованное уникальный. Только глянет на человека и уже может сказать, кто он, чем дышит, с чем его едят. Честный пацан он или сука «кумовская». Стукачей-сексотов не раз раскусывал. На зоне, у Графа на подхвате, он срок тянул. Незаменимый кадр. И сейчас Гончар постоянно при нем, он его директором комитета гангстерской безопасности называет.
– Есть тут на него кое-что, – подал голос Гончар. – Но так, пустяк...
– Ну?..
– В газете статейку на него один чувак тиснул. Типа, козел он, этот Баул, спортсменов в мафию втравливает. Ну и, конечно, чувака этого втихую сделали. В больнице он сейчас, в реанимации. «Торпеды» баульские постарались... Менты Баулу предъяву клеят. Да только тому хоть бы хны. Доказательств-то нет, одни догадки...
– Ну и чо?
– Да можно «торпед» баульских повязать, на признанку расколоть, на видеокамеру снять...
– А кто он, тот чувак, на которого наехали?
– Иван Булатников, председатель городского совета бесконтактного карате-до...
– Что-то знакомое...
– Его младший брат, Леонтий, оказал вам в свое время одну очень важную услугу...
Все Гончар помнит, все знает.
– Он вроде тоже каратяка... И в Афгане воевал... На зоне он сейчас...
– Нет, уже откинулся. Три дня как дома...
– Бери его в оборот, Алыча. Пацан боевой, да на Баула теперь злости у него в избытке. «Быком» его к себе бери. Посмотрим, как поведет себя...
– Как скажешь, Граф...
– А Баулу надо предъяву бросить. Типа, каратяка тот под нашей «крышей» был. А Баул наехал на него, «косяк» упорол. Спросим с него за это... А тех, кто каратяку месил, разменять...
– Разборки начнутся не слабые, – вставил слово Бекас.
– Да, бойня покатит в цвет, – не стал отрицать Граф. – Но без крови Баула не раздавишь...
Ивану Булатникову отводилась роль яблока раздора. Якобы из-за него начнется кровавая война за господство мафиозных кланов. А Леонтий, его младший брат, значил для Графа не больше, чем солдат для генерала...
Леон услышал автомобильный сигнал. Он посмотрел вправо и увидел черный «БМВ»-«пятерку». Из него рожа выглядывает. Какой-то наглец в упор на него смотрит.
– Ну, чего вытаращился? – Леон подскочил к машине.
– Э-э, ты чо, в натуре? – испуганно сказал тот.
Тихонько распахнулась задняя дверца. Из машины вышел кряжистый мужик с метровыми плечами. Морда типичного уголовника, глубоко посаженные глаза, перебитый нос, шрам над губой. В нем угадывалась козырная масть.
– Да ты расслабься, пацан, – снисходительно улыбнулся он. – Никто на тебя наезжать и не думает...
– Чо надо? – настороженно посмотрел на него Леон.
– Иголки-то спрячь, а то кольнешь ненароком, – непонятно, то ли осуждение, то ли одобрение в его голосе. – Ты Леонтий...
– Ну я...
– На зоне Булатом погоняли?
– Было дело...
– Вот видишь, я о тебе знаю...
– А я о тебе не знаю ни хрена...
– Меня Алычой кличут... Короче, все это левый базар, давай по делу перетрем... Присаживайся, побазлаем...
Леон сел на заднее сиденье, но дверцу за собой закрывать не торопился. Мало ли что...
– Ты Графа знаешь? – не глядя на него, спросил Алыча.
Он достал сигарету, закурил. Леону не предложил.
– Еще бы не знать. Он за меня мазу потянул, когда меня опустить хотели...
– Я в курсах...
– Тогда зачем спрашивать?..
– Твоего брата, Булат, Баул замолотил, ты знаешь? – неожиданно спросил Алыча.
– Да уж, просек...
– А Граф за это на Баула наехал...
Леон не мог поверить своим ушам. Граф? Наехал на Баула? Из-за Ивана?
– С какой стати?
– Баул беспредельщик, на «правилку» его пора ставить. Совсем оборзел, падла...
Да, иногда воровская масть хватается за справедливость. Но в этом больше понта, чем искренности. Леон в этом на зоне не раз убеждался. Все они одним миром мазаны: и блатные, и беспредельщики...
– Мочить нужно Баула, – процедил сквозь зубы Леон.
За брата он кому угодно глотку порвет.
– Придет его время... Тут мы козлов вычислили, которые брата твоего месили...
Это исполнители. Но на них вины не меньше, чем на самом Бауле.
– Зачем мне это знать?
– А затем... Брать этих козлов сегодня будем. Граф хочет, чтобы ты был в деле...
– Я сам этого хочу, – немного подумав, ответил Леон. – А тем более, если Граф хочет...
Графу он обязан чуть ли не жизнью. Если бы Леона опустили, перевели в петушиный угол, он скорее всего наложил бы на себя руки. Но и смерть ведь не отмыла бы его имени... Живой или мертвый, все равно петух...
– Ну, тогда сегодня в семь к часам на Пушкинской подходи, от нас тачка будет. Все, свободен...
Алыча выпроводил его из машины. «БМВ» мягко тронулся с места и, набирая скорость, смешался с транспортным потоком. Леон остался один.
Глава вторая
«Девятка» цвета мокрого асфальта подъехала к Пушкинской площади в десять минут восьмого. Из нее вышел бритоголовый мордоворот в спортивном костюме и кожаной куртке, лениво огляделся по сторонам. Рост под два метра, в плечах размах. Только рожа не богатырская, а явно бандитская. Массивная золотая цепь на его накачанной шее блестела в лучах заходящего солнца.