– Чо-то, Гончар, мистикой завоняло... Может, ты головой стукнулся? – сострил Алыча.
Гончар даже ухом не повел.
– Бородой ясновидца кличут...
Он подал знак, и в комнату вошел человек. Обыкновенный бородатый мужик, пузатый и в очках. Таких типажей в пивных хоть отбавляй.
Гончар протянул ему фотографию Булата и усадил за отдельный стол. Бородатый попросил чистый лист бумаги и стал пристально вглядываться в него.
Наблюдая за ним, Алыча и Бекас давились беззвучным смехом. Не верили они ни в каких ясновидцев.
– Сонежский монастырь... – выдавил из себя провидец минут через пять. – Километров сто пятьдесят отсюда...
– Один он там? – спросил Гончар. – Или еще с ним кто?
– Не вижу... Монастырь дает экран, ничего не вижу... Но там он, там...
– Эй ты, мужик, ты, типа, глаза не закатывай. Не в цирке, в натуре, – покривился Алыча. – Ты лучше скажи, кто Графа хлопнул...
– Не знаю, кто такой Граф... – Ясновидец вперил в него удивленный взгляд.
– Не, ну ты дремучий, в натуре...
– На вот, посмотри, – откуда-то в руках Гончара появилась фотография Графа.
Мужик пристально вгляделся в нее.
– Этот его убил? – спросил Гончар, указывая на фото Леона.
– Нет, – после недолгой паузы покачал головой Борода.
– От него человек был?
На этот раз пауза была покороче.
– Нет! – Ответ твердый, уверенный.
– Ты, мужик, это, скажи, как Графа замочили? – снова покривился Алыча.
– Из ружья стреляли, из-за озера. Длинное ружье, трубка над ним какая-то, девушка в нее смотрит...
– Во, блин, какая на хрен девушка?..
– Из Москвы она. Но живет здесь... Ее люди столичные прислали. Плохие люди, колючую проволоку за ними вижу, вышки какие-то... Больше ничего сказать не могу...
Лицо ясновидца вдруг исказила гримаса боли. Он схватился за голову и чуть слышно застонал.
– Чо, перегрелся? – осклабился Бекас.
– Угадал, – вполне серьезно ответил ему Гончар.
Он снова подал знак, и бородатого увели.
– Значит, Графа убил не Леон. – Адвокат впервые за все время подал голос. – Из столицы люди девушку-киллера прислали. Колючая проволока за ними, вышки с часовыми... Может, воры законные?
– У Графа были враги среди столичных «бродяг», – соглашаясь, кивнул Гончар.
– Да вы чо, в натуре, козлу этому верите? – озабоченно, как врач на полоумных, посмотрел на них Бекас. – Туфту он вам беспонтовую втер, а вы уши развесили...
– Да не вопрос, луну впарил, урод пузатый, – закивал головой Алыча.
– Борода – человек проверенный, – авторитетно заявил Гончар. – Он не раз меня выручал... И потом, правдивость его слов проверить нетрудно. В Сонежский монастырь «бригаду» пошлем. Если Булат там, то Борода и насчет бабы-снайпера из Москвы все верно сказал...
– Да «бригаду» мы пошлем, не вопрос, – задумчиво проговорил Алыча.
И как-то нехорошо посмотрел на Гончара и Адвоката.
Алыча не верил ни в каких экстрасенсов. Глаза выпучат, сатанинские дети, языком шлеп-шлеп по ушам – прикола много, а толку мало. Но Бороде он почему-то поверил.
Булат прячется в заброшенном монастыре – дорога туда уже известна. И, возможно, он не один. Поэтому Алыча поставил под ружье не кого-то там, а свою личную карательную «бригаду». Двадцать четыре бойца, отличное вооружение, экипировка, а главное, профессионализм высшей пробы.
Загрузились в пять микроавтобусов «Ниссан». Вооружение у бойцов козырное – крутые спецназовские автоматы «А-91». Ни у кого во всей организации таких пушек нет, только в карательной «бригаде». Калибр семь шестьдесят два, глушители, оптические прицелы, лазерные целеуказатели. И «броники» у боевиков в наличии, все как у людей.
А еще Алыча распорядился затолкать в микроавтобусы станковые пулеметы. Три «утеса» на треногах с полным боекомплектом – вещь убойная и в дальнем бою незаменимая.
Алыча мог бы остаться в стороне. Кинул «бригаду» по следу Булата – и жди, когда его голову привезут. Но он своими руками должен пустить его в расход.
Лично против Булата Алыча ничего не имел. Конкретный пацан, если честно. Не зря его Граф поднял. Смог бы он потянуть на себе организацию, смог. И авторитета у него хватает для этого, и кость в нем твердая, и голова соображает. Но не хочет Алыча уступать ему место Графа. Самому порулить хочется. И прав у него на это поболее, чем у Булата. Тот еще сявкой голопузой был, а он уже правой рукой Графа считался. И на зоне у него авторитет не в пример Булату был. А это среди братвы много значит.
Да, Граф прочил на свое место Булата. Типа, он продолжатель его семейного дела. В натуре, книжек «пахан» начитался. Семья, семейный бизнес... Туфта все это. Здесь не Америка, а дремучая Россия. Здесь все на силе и авторитете строится. У Алычи авторитет круче, чем у Булата, и этим все сказано. Ему место Графа в самый раз. А Булат пролетает...
Не больно-то верил Алыча, что Графа по отмашке Булата завалили. Но ему понравился базар Бекаса – тот всерьез на Булата бочку катил. Алыча его лишь поддержал. И Адвокат тоже, и Гончар. Все Булата уважали, все обращались с ним как с «наследным принцем». Но когда пришло его время, хрен ему в задницу, а не паханом быть. Никто из них не захотел его принимать. И братву против него настроили. На клочья бы его порвали, если бы он со схода не слинял. Вот ведь гад, оставил их с носом. Но ничего, от мафии еще никто не уходил...
Завалят они Булата. А дальше?.. Бекас тоже на место Графа метит. Адвокат и Гончар вроде в стороне, но всяко может быть... Сначала придется грохнуть Бекаса. Пусть извиняет братан, но двум волкам в одной норе не ужиться. Затем Адвокат и Гончар в расход пойдут. Слишком много знают. И, главное, не больно-то верят, что Булат Графа замочил. Экстрасенс тот долбаный лишнее тому подтверждение. И его, козла бородатого, кстати, вальнуть придется. Но все это будет потом. Сейчас главное – до Булата добраться, спросить с него за пролитую не им кровь.
Колонна из пяти микроавтобусов и джипа выехала из Задворска ровно в полдень. Они шли по душу Булата. Ради такого дела Алыча решил не провожать Графа в последний путь. Он лишь попрощался с ним у гроба. Поцеловал в лоб на глазах у всех, дал клятву отомстить убийце и с видом человека, идущего исполнять святую миссию, вышел из дому. Братва его поймет и не осудит. Напротив, еще больше возвеличит его.
Колонна из микроавтобусов и головного джипа появилась в шестом часу вечера. К этому времени окопы были отрыты и тщательно замаскированы.
– Во, бля, нарисовались, уроды, – процедил сквозь зубы Леон, глядя вдаль.
– На ментов не похоже, – рассудил Андрон.
– Да какие на хрен менты. Наверняка Алыча карателей своих настропалил... Напряг конкретный будет, если так...
Леон дал команду готовиться к бою. Не задавая лишних вопросов, бойцы заняли свои места. Общее руководство боем взял на себя Андрон – так распорядился Леон.
Два телохранителя Жоржа и его водитель были вооружены двадцатизарядными «стечкиными». Для дальнего боя лучше пистолета не придумаешь. И все же это не автомат. Поэтому людей Жоржа поставили пасти тылы. Нападения со стороны обрыва вроде не ожидалось, но все может быть...
Сам Жорж также не собирался сидеть без дела. В его машине лежал семизарядный отечественный дробовик. Серьезное оружие, только прицельная дальность всего сто метров. Но Жорж не считал это поводом прятаться в тылу. Он занял место неподалеку от Леона, вооруженного, как и все бойцы его «гвардии», автоматом «ВАЛ».
Повезет ли им в этом бою?.. Леону хотелось на это надеяться.
Колонна шла к монастырю полным ходом. Мощные колеса джипа и микроавтобусов вздымали пыль по узкой ухабистой дороге. Не доезжая с километр, они оказались в низине и скрылись на время из виду. Когда показались снова, расстояние до них составляло метров пятьсот. Джип остался в низине – его не было видно.
Снижая скорость, машины вдруг стали выстраиваться в боевой порядок. Ну прямо как бронетранспортеры на поле боя. Остановились они на расстоянии метров триста-четыреста. И сбросили десант. Все по науке.
Боевиков было около двух дюжин. Все в камуфляже, бронежилетах, автоматы у них какие-то спецназовские – с глушителями и снайперскими прицелами...
– Автоматы «А-91», – наметанным глазом определил Боб. Его голос доносило переговорное устройство. – Не хилая вещица. Только дальность прицельного боя слабей нашего. «ВАЛ» на четыреста шмаляет...
– Подпустим поближе... – предупредил Андрон. – Огонь по моей команде...
Как и следовало ожидать, против Леона бросили карательную «бригаду» Алычи. Крутые пацаны в этой «бригаде», бывшие спецназовцы. Самое элитное подразделение во всей организации.
Но и у Леона под рукой не сопляки. Ему служат те же профессионалы. Только их числом поменее. Но они защищаются, а не атакуют – при данном раскладе это плюс.
По низкой траве каратели шли цепью по фронту метров сто, оружие на изготовку, пальцы на спусковых крючках. Движения осторожные – как будто по минному полю идут. Глаза напряженно вперед смотрят, уши чутко улавливают каждый звук.
Триста метров... Двести... Сто пятьдесят... Сто...
– Огонь! – разнеслась по наушникам команда Андрона.
Леон держал на прицеле третьего боевика слева по цепи. Он нажал на курок. Автомат бесшумно дернулся в его руках. Выстрел удался. Девятимиллиметровая пуля влетела в правый глаз карателя. Как падает он, Леон не видел. Он переносил оптический прицел на следующую жертву. Рядом бахнул дробовик Жоржа. Но заряд цели не достиг.
Бойцы его личной «гвардии» меткими и неожиданными для врага снайперскими выстрелами вывели из строя еще девять человек, каждый по одному. Все попадания в голову. Да, по характеристикам «ВАЛ» на ста метрах пробивает бронежилет, но ребята решили не рисковать. В голову надежней. Мало кто успел завалить еще по одному карателю. Леон тоже не успел. Когда он перенес огонь на следующего, тот уже упал на землю, сделал перекат и ударил ответным огнем. Над головой пропели пули, одна чиркнула по каске. Леон тут же послал очередь в боевика. Но того уже не было на прежнем месте. Он перебросил свое тело на два метра левей. Только это не спасло его от дробового заряда, выпущенного Жоржем.