Первые произведения опубликовала на литературном сайте «Проза. ру» в 2011 году. Выпустила самиздатом три сказки и один сборник сказок в 2012 году. Проводила презентации своего творчества более чем в ста школах и детских садах.
Впервые представляет произведение для взрослого читателя. Жанр – фантастика.
Финалист Московской литературной премии-биеннале 2022–2024 в номинации «Фантастика».
Любовь на выброс. Атака биороботов
Прав лишь горящий,
Презревший покой,
К людям летящий
Яркой звездой!
Уже несколько часов хрупкая девичья фигурка в кашемировом удлинённом пальто цвета кофе с молоком, стянутом на талии широким коричневым поясом, маячила чуть впереди. Собиратель старался идти синхронно с ней, но приходилось постоянно уворачиваться от встречного людского потока – ужасно раздражающая черта любого мегаполиса.
Она шла опустив голову. На поникших плечах словно лежала непосильная ноша. Худенькие руки с изящными пальцами иногда поправляли сползающую лямку небольшой алой сумочки… Каштановые волосы до плеч плескались в каждом порыве ветра, заставляя её дрожать. Слякоть… Сырость… Осень. Иногда очередной порыв подхватывал, будто играючи, прядь волос, и он видел длинную тонкую шею. Хотелось увидеть её лицо, но она ни разу не обернулась. Люди натыкались на неё, как на некое препятствие, – он видел вспыхивающее раздражение на встречных лицах и злость, но через миг их мимика менялась – недоумение или жалость, – у всех по-разному, и они делали шаг в сторону, уступая ей дорогу.
Она шла, не разбирая дороги, не обходя луж, не глядя вперёд… Даже на таком расстоянии он чувствовал, как пульсирует вокруг неё воздух. Ещё немного – и он получит то, ради чего прибыл сюда из параллельного мира Земля-7. Это будет самое удачное и самое прибыльное задание – каждая клеточка его продрогшего тела кричала об этом и ликовала. Интуиция ещё никогда не подводила. После выполнения этой миссии уже не придётся работать, рискуя жизнью при очередном болезненном перемещении. Остаток дней можно будет провести в тепле и роскоши, наслаждаясь лаврами победителя и спасителя…
Уже много столетий дефицит энергии во всех мирах вынуждал людей искать разные способы её добычи. Технология получения колоссальных запасов энергии из, казалось бы, обычного чувства любви людей первичного мира Земля-1 стала гениальным открытием и сенсацией двадцатого века. Талантливый аспирант тайного института межпланетной Ассоциации Взаимодействия Миров смог смоделировать аппарат преобразования энергии любви в потребляемые электрическими приборами дефицитные ватты. Понадобились огромные хранилища для запасов и перераспределения такой энергии. Александр Сомов – это имя знали во всех мирах…
Его технология была похищена при помощи хакерской атаки. Используя шпионаж, научные достижения ведущих теоретиков и практиков и всевозможные способы перемещения, Собиратели энергии любви заполонили первичный мир. Каждый старался стать первым, обогнать конкурентов. Но между всеми мирами соблюдалось строгое соглашение – сами Собиратели имели статус неприкосновенных! Иными словами – кто первый поймал энергию любви, тот и победил. Нельзя применять насилие, воевать, тем более – подвергать опасности местных жителей. Представитель каждой планеты должен соблюдать инкогнито и чтить кодекс Ассоциации.
Всё это осложнялось тем, что силовая энергия сопровождала только любовь людей с планеты Земля-1. В остальных мирах такого не было. Конечно, кое-где люди тоже любили, но извлечения не получалось. Словно скопированные пустышки, миры рассыпались в разные потоки, множась изо дня в день. К тому же Собиратели могли ловить только ту любовь, что шла «на выброс»: когда человек испытывал от этого чувства невыносимую душевную боль, то организм, спасая жизнь, отторгал любовь.
Воздух стал словно гуще, и тонкие вибрации вызвали отклик мурашками на коже. Уже скоро! Он вытащил из внутреннего кармана лёгкой серой куртки серебристый каплевидный контейнер размером с детскую ладошку и нажал кнопку сбоку. Тихий щелчок подсказал, что устройство запущено. Стараясь никого не задеть, он прибавил шагу и начал приближаться к девушке.
Никто не обращал на него внимания, никто не ощущал того, что чувствовал он – с каждым шагом всё сильнее и сильнее, под фейерверк чередующихся волн, – сладкое счастье, тихую грусть, фантастическую лёгкость, и вдруг – внезапную удушающую боль… И как они могут идти, толкаться, бежать в повседневной суете – и не замечать этого? Этого чуда… этой редкой, уникальной даже для здешнего мира всепоглощающей любви! Любовь всегда была их слабостью, но и силой тоже!
Он слегка прищурил глаза, надавливая веками на специальные линзы, и приготовился к захвату. Только в этих линзах он увидит то, чего другим не дано, – потоки энергии, пронизывающие воздух, дома, машины и всё вокруг.
Собиратель едва успел приблизиться к девушке, как вдруг она слегка дёрнулась, и от неё отлетел ярчайший сгусток светящейся энергии, похожий на теннисный мячик.
– Ого! Такой огромный!
Рука сама потянулась ладонью кверху и бережно подхватила искрящийся полупрозрачный шарик.
Тот нежно пульсировал крохотными лучиками, словно жалуясь на что-то. Почему-то захотелось его понюхать. Конечно, по инструкции запрещено трогать это сокровище руками, надо сразу отправлять энергетический сгусток в контейнер, но… это так красиво… так завораживает…
– Вот он! Держи его!
– Отдай, гад! Это наше!
Краем глаза Собиратель уловил взмах чужой руки над головой и от неожиданности резко и шумно вдохнул. Светящийся сгусток энергии вместе с воздухом влетел в него – и обжигающий ураган боли огнём опалил грудь и виски. Сердце заколотилось, словно чужое, и казалось, вот-вот разорвётся на мелкие кусочки – такого горя и тоски он никогда не испытывал. Захлебнувшись чужим отчаянием, он лишь успел подумать: «Как же она столько терпела? Она, такая изящ ная и хрупкая! Как?!»
Душевная боль разливалась огненной лавой, пронизывая до кончиков пальцев, и разрушительной волной ворвалась в мозг. Он понял, что не готов к такому. Спасительная темнота и полнейшая тишина скрутились в тугую спираль, лишая сознания…
– И что теперь делать?
– Откуда я знаю?! Он поглотил её. Ты же сам видел! Пусть Хранитель чипа сам разбирается, как её достать.
– Но ведь мы нарушаем инструкцию, летя с ним в наш мир.
– Ты видел, какая она огромная? Я такого никогда не встречал. Этой энергии по нашим меркам хватит для целой планеты на сто лет! Не меньше!
Голоса слышались всё отчётливее, и Собиратель приоткрыл глаза. Так и есть… конкуренты из другого мира. Окинув взглядом обволакивающий мерцающий туннель со всех сторон, с ужасом содрогнулся – это была технология перемещения биороботов с Земли-343. О способе перемещения этих биороботов он узнал ещё на первом курсе школы Собирателей, но не думал, что когда-либо окажется внутри этого… этого… А на что это похоже? Как будто червь с полупрозрачной кожей летит по цветному туннелю, а внутри червя – он и… эти. Скорость такая, что даже кровь вибрирует в венах… и ещё…
Додумать ему не дали.
– Очухался?
Перед ним появились две морды, один в один похожие друг на друга. Глубоко посаженные глаза под густыми чёрными бровями казались магическими и не имели зрачков – словно чернила вылили в глазницы и перемешали. Курносые носы, широкие скулы, одинаковые синие бейсболки, оттопыренные уши…
«Как две капли воды», – пролетело в его голове, когда вырвались из памяти уроки по фольклору Земли-1.
– Поспи-ка ты ещё.
Он почувствовал укол в плечо.
Веки сразу отяжелели. Последнее, что отпечаталось в памяти, – где-то в глубине груди вновь кольнуло жаром острой тоски и ощущением непоправимой беды…
Словно липкий серый туман висел на руках и ногах, не давая пошевелиться… Сквозь тяжёлый нереальный сон он чувствовал, как его несут, роняют, тащат. Сил сопротивляться не было… Повороты, бесчисленные повороты длинных коридоров щёлкали в уме калькулятором подсознания и кричали в мозгу голосом наставника по физической подготовке: «Не спать! Не спа-а-ать! Не отставать! Бежать на пределе сил! Фиксировать всё, что выглядит враждебно! Дотягивайся! Помни, Собиратель – это самое почётное, самое важное, самое престижное, что есть в нашем мире! Тысячи ждут, что ты не справишься и они займут твоё место!»
Не сдаваться!.. Тридцать четыре… тридцать пять… «Надо приоткрыть глаза тихонько, незаметно. Пусть думают, что я ещё без сознания».
Огромным усилием воли он постарался запомнить путь, по которому его тащили. Серый потолок из алюминиевых реек сменился каменным сводом старинного туннеля, как на картинке из музея. Глаза закрывались, веки не слушались, цель ускользала. Очередной дверной проём из ржавого металла мелькнул над головой, и удар об пол вызвал взрыв боли в затылке. Они не церемонились.
С противным визгом хлопнула дверь, заскрежетал ключ, поворачиваясь в замке. Звуки исчезли. Теперь можно поспать… Спа-а-ать… Омут тишины завернул мысли по кругу, превращая их в картинки очередного сна: каштановые волосы до плеч плескались от каждого порыва ветра… ветер подхватывал, будто играючи, прядь волос, и он видел длинную тонкую шею… Кто ты? Остановись! Посмотри на меня. Я хочу увидеть твоё лицо. Обернись! Но она не слышит. Она уходит всё дальше и дальше, мелькая среди толпы и растворяясь в ней…
– Алекс, просыпайся. Кофе?
Так его называла только мама. Но голос не её. Он повернул голову – и тут же поморщился: в затылке стрельнула острая боль. Коснувшись рукой, почувствовал огромную шишку.
– Извини, что так получилось. Это вышло случайно. Мы не хотели причинить тебе вред.
Он открыл глаза – и не смог скрыть удивления: перед ним сидела в белоснежном кожаном кресле голубоглазая красавица. Пухлые губы цвета вишни искренне улыбались, ровные белые зубы казались сахарными… В меру густые ресницы и брови идеально сочетались с точёным профилем, с прямым аккуратным носиком, в ореоле коротко стриженных русых волос. И никакой косметики! Идеального кроя белый брючный костюм облегал привлекательные формы. Высокие каблуки-шпильки изящных молочно-белых туфель делали её элегантной и как будто невесомой. Богиня!
Тёплая, уютная нега повисла в воздухе. Он глубоко вздохнул и улыбнулся.
«Не расслабляться! – вспомнился крик тренера. – Не спа-а-ать!»
И словно по команде, взгляд быстро скользнул по кругу – светлая просторная комната в пастельных тонах, высокие потолки, широкие открытые окна и яркое солнце за ними… Вокруг много белого – изящная мебель, кресла, диваны, постельное шёлковое бельё и такая же пижама на нём… Всё было кипенно-белого цвета!
– Где я?
– Ты у нас в гостях.
Его непроизвольно вздёрнувшаяся бровь заставила её рассмеяться. Это было неожиданно. Надо скрыть эмоции и надеть привычную маску Собирателя. Ничего не понятно. Но смех приятный…
– Я – Им-275, – продолжила она.
– Им? Что это значит?
– Им – имитация. Ты сейчас находишься на планете Имов, Земля-343. Вы нас так называете. А ещё вы называете нас биороботами. Видишь, нам всё известно.
«Интересно, что они ещё знают? И с чего это вдруг такие перемены? То тащили как мешок с картошкой, то в эти хоромы перенесли… Зачем?»
Но вслух спросил другое:
– А почему ты называешь себя Им? У тебя что, имени нет?
Сахарные зубки прикусили губку-вишенку, на нежном милом лице появилось задумчивое выражение. Тряхнув решительно чёлкой, девушка поднялась:
– Понимаешь, мы все подключены к единой базе памяти живших когда-то на этой планете людей и можем выбрать любой образ.
– Ты хочешь сказать, что можешь стать и мужчиной, если захочешь?
Ему не надо было притворяться удивлённым, он и правда этого не знал. Такого в школе Собирателей им не рассказывали.
– Ну да… А почему бы и нет? Ведь это так интересно – изу чать каждый раз нового человека изнутри… – Она на миг запнулась. – Кофе хочешь? Там на столе и еда есть. Ты долго спал. Не проголодался?
В животе предательски заурчало. Кивнув головой, он сел на кровати. Нежнейший натуральный шёлк пижамы приятно холодил тело. Не найдя взглядом тапочек, про себя ухмыльнулся: «Тапочки-то забыли. Огрех в идиллии».
– Ты пока поешь, а я всё приготовлю для нашей экскурсии. – Он вопросительно хмыкнул, и она поторопилась пояснить: – Я покажу тебе нашу планету. Ты увидишь, какая она прекрасная!
Приветливо взмахнув рукой, голубоглазая красавица упорхнула за дверь, которая предательски тяжело захлопнулась.
Напряжённо вслушиваясь в удаляющиеся шаги, он встал и с интересом осмотрел стол. Его ожидания не оправдались. Он-то думал, что там будет сервировка как в богатом замке или на худой конец как в ресторане, но, увы… На белом столе, при внимательном рассмотрении оказавшемся пластиковым с текстурой под дерево, в ряд стояли запечатанные фольгой металлические контейнеры, побольше и поменьше. Открыв первый, он сглотнул слюну от невероятно вкусного запаха: запечённая утка с черносливом и специями. Поискал взглядом вилку, нож или хоть что-то, их напоминающее, но не нашёл. Решил, что и так сойдёт, и, подхватив деликатесное мясо руками, вцепился зубами в сочную мякоть. Приготовлено было превосходно! Откусив несколько раз и жадно жуя, положил утку на место и потянулся к следующему контейнеру.
Он открыл их все, все шестнадцать. Горячий рассыпчатый рис, манты, роллы, устрицы, копчёные креветки, кулебяки, пирожные, фрукты и ягоды – кухни нескольких стран, выбранные по непонятному принципу, были представлены свежими и красиво упакованными блюдами, больше напоминающими произведения искусства, а не еду. Всё горячее, с умопомрачительными аппетитными запахами. Так вкусно он никогда не обедал! И, хотя и пришлось есть руками, настроение улучшилось. Оглянувшись на дверь, торопливо облизал пальцы – салфеток он тоже не нашёл. Последним он заметил на соседнем журнальном столике высокий термос и рядом белую фарфоровую чашечку. «Кофе», – догадался он. И не ошибся.
Кофе показался ему немного пережаренным. «Это, наверное, потому, что я уже объелся», – кольнула совестливая мысль.
Сделав ещё глоток, решил выглянуть в окно. Но, подойдя поближе, обнаружил, что это всего лишь высококачественная проекция.
– Имитация, – досадливо ляпнул, не сдержавшись. – Рано я расслабился…
Ещё раз осторожно, более внимательно огляделся… Прищурившись, сильно зажмурился, включая СКАН, – линзы работали превосходно и сразу обнаружили три скрытые камеры.
– Алекс, – донеслось из-за двери. – Я могу войти?
– Вот, надень это, – Им-275 протягивала ему серебристый комбинезон, больше напоминающий мягкий скафандр, чем просто одежду.
– У вас тут что, повышенная радиация? – догадался он, принимая костюм. – Я такие видел в музее. Ими пользовались раньше на атомных станциях, где был риск утечки радиации.
Он заметил вшитую внутри бирку и прочитал: «Сделано в Китае».
– Ты прав, – подтвердила девушка, – нам досталась от людей почти полностью уничтоженная ядерной войной планета, которую мы восстановили. Тогда погибли все люди, и мы стали тут единственными обитателями.
– И вы подзаряжаетесь энергией, а вся эта вкусная еда, что я ел, – из другого мира? – догадался он.
Она беспечно махнула рукой, словно это – надоедливая чепуха и совершенно не стоит внимания:
– Ах, это… Конечно, мы привезли это для тебя из другого мира. Зачем готовить тут то, что можно взять в пяти минутах пути.
– Взять или купить? – уточнил он.
Она удивлённо распахнула прекрасные голубые глаза, взмахнув густыми ресницами:
– А разве это важно? И снова обворожительно улыбнулась.
«Интересно… Значит, получается, если не смогут купить, то просто заберут. Она даже не скрывает это. Намёк на угрозу? Или мне кажется? Пора включать маяк. Пусть наши вытаскивают меня отсюда». Он сжал за спиной со всей силы большой и указательный пальцы, надеясь, что Им-275 не услышит тихого звука лопнувшего пузырька под кожей. Крохотная капсула, вживлённая на самый крайний случай под подушечку большого пальца, имела в своём составе нанороботов. Они мгновенно попадали в кровь и насыщали её специальным излучением. Принимающая волны этого излучения аппаратура найдёт его в любом мире бескрайней вселенной. Надо ждать.
– Ты можешь надеть скафандр за ширмой в том углу, – с нарочитой заботливостью поторопила она.
– С удовольствием! – Он решил ей подыграть и отсалютовал, взяв под воображаемый козырёк.
Крутнувшись, перебросил шелестящий комбинезон через плечо и маршем скрылся за белой раздвижной ширмой, бесшумно скользящей маленькими колёсиками по полукруглым резиновым рельсам на полу.
– Кстати, а откуда ты узнала, что меня зовут Алекс? – старался не молчать, выказывая лёгкое веселье и беспечность. Не снимая пижамы, натянул эластичный костюм и потянул кверху молнию спереди. – И где моя одежда?
Девушка не отвечала. Она стояла, застыв и будто вслушиваясь внутрь себя.
– Им-275, – тихо позвал он. – Я готов.
Её ресницы дрогнули, она снова улыбнулась:
– Извини, Алекс, у нас новые инструкции. Пришлось прослушать.
– Как интересно… Вы что, и правда все связаны друг с другом? На что это похоже?
Она неопределённо пожала плечами и мило сморщила лобик.
– Ну-у-у, – нежным голосом протянула она, – скорее всего, это как компьютерная сеть… Когда ты станешь нашим другом и поможешь нам, то сам всё узнаешь подробнее.
– Помогу в чём? – Так не хотелось возвращаться в реальность происходящего, но он уже пришёл в себя.
Действие укола со снотворным сошло на нет. Он в плену. И он знает – им нужно то, что хранится глубоко внутри него. То, с чем он не согласен расстаться ни за что на свете. Это энергия прекрасной, но отвергнутой любви. И снова вспомнился урок в школе Собирателей: «Помните, когда любовь идёт на выброс, вы должны быть рядом, в пределах трёх-пяти шагов. Поймать этот сгусток энергии в специальный контейнер – ваша главная задача. Поймать и доставить в наш мир».
Рука непроизвольно потянулась к затылку, где вновь о себе напомнила пульсирующая боль. Шишка там была знатная.
Девушка виновато улыбнулась и заботливо произнесла:
– Мы заедем по пути в ремонтные мастерские и вылечим твою голову. Потерпи немного. Идём.
Она кивнула, приглашая за собой, и лёгкой походкой, с грацией пантеры направилась к двери. Потом вдруг остановилась и, обернувшись, вновь обворожительно улыбнулась:
– Ты разговаривал во сне. Вот откуда я узнала твоё имя. Это всё из-за действия снотворного. Странно, но люди при этом всегда разговаривают.
«Значит, я не первый…» – подумал он, но сказал совсем другое:
– Подожди! А ботинки? Где мои ботинки? Я что, пойду босиком?
Им-275 удивлённо оглядела его босые ноги, словно только сейчас их увидела. Впервые она выглядела растерянной. Он ничего не понимал.
– Ну да, – согласилась она, покусывая губки-вишенки. – Мы упустили этот момент.
«И не только этот…» – пронеслось в его голове.
– Жди тут, – решилась она. – Я сейчас.
Через пять минут она принесла его ботинки, без стелек и небрежно перешнурованные.
– Ну хоть что-то, – ворчливо пробубнил он, натягивая очень нужную обувь.
– Прошу за мной, – торжественно произнесла красавица, не обращая внимания на его бухтение. – Экскурсия начинается!
Они прошли через высокие тяжёлые двери из толстого серого металла в лифтовой холл с наружной панелью управления. Им-275 быстро набрала на табло комбинацию цифр, и изнутри послышалось лёгкое гудение.
Сделав несколько шагов в сторону, словно разминая мышцы, он быстро бросил взгляд за поворот небольшого коридора – тот соединялся с лифтовым холлом открытыми раздвижными дверьми из матового полупрозрачного стекла. На потолке серели знакомые алюминиевые рейки, которые он уже видел раньше.
– Алекс, – его притягательная экскурсовод-богиня требовательно взмахнула рукой, приглашая внутрь приехавшего лифта.
Обычный лифт с серыми панелями, обычная скорость – ничего особенного. Внутри не было указательного табло с цифрами, и поэтому он не знал, сколько этажей они уже проехали. Он только чувствовал, что лифт движется вверх. Им-275 вежливо улыбалась и молчала. Внезапно на боковой панели лифта по диагонали вверх пробежал пульсирующий огонёк-подсветка. Не удержавшись от желания опробовать на ощупь стены, коснулся их ладонью. И тут произошло чудо – панели вдруг стали зеркальными, осветились сверху скрытым по периметру бледно-зелёным, на полу проявился белый мрамор. Красиво…
Лифт оказался не совсем обычным. Это был лифт-трансформер. Возможно, с искусственным разумом…
«Одна минута и двадцать секунд», – пронеслось в голове, как только лифт остановился и двери мягко заскользили в стороны.
– А ты ему понравился, – Им-275 внимательно за ним наблюдала. – Или он просто чувствует в тебе энергию, – небрежно добавила она, на этот раз улыбаясь только губами. Голубые глаза оставались холодными, словно две прекрасные льдинки.
– Ничего себе… – только и смог он выдавить, пытаясь скрыть волнение. – Вот это прогресс! Такого я ещё не встречал. Я думал, что лифт с искусственным разумом – всего лишь фантастика. А у вас тут это реальность!
Он ни за что не признается этой красотке, что его ладонь от прикосновения к стене лифта горит огнём, словно ужаленная сотней тончайших иголок. На миг ему показалось, что лифт пытается вытянуть из него всю энергию, включая его сокровище. Сердце колотилось, протестуя: не отдам… не отдам… не отдам!
– Ну я же говорила тебе, что наш мир прекрасен! – в её голосе звучала неподдельная гордость. – Тебе тут точно понравится.
Она вышла первая, он торопливо выпрыгнул следом, стараясь не задевать стен и дверного проёма. Огляделся.
Напротив лифта, примерно в пяти метрах от них, за высокой стеклянной стеной он увидел огромный производственный цех, напоминающий муравейник: длинные конвейерные линии в несколько рядов из блестящего серого металла постоянно перемещали что-то на своих лентах. Отсюда было не рассмотреть что… Над лентами быстро опускались и поднимались механизированные выдвижные направляющие и зажимы. В них что-то вертелось, крутилось, периодически исчезая в верхних навесных металлических кубах и выдавая струю белого газа под высоким давлением. К потолку поднимался лёгкий туман, который тут же всасывался мощной вентиляцией.
Но большее внимание привлекали снующие между конвейерами биороботы в голубых комбинезонах с прозрачными полукуполами на головах вместо волос… – тут один из них прошёл совсем рядом – и кожи! Под прозрачным полукругом по тонким кровеносным сосудам над уставшим лицом и по венам покрупнее в основании шеи пульсировала кровь.
Выглядело это не очень приятно.
– Да, мне они тоже не нравятся, – послышалось сзади. – Но это низшие создания, и у них нет регенерации. Поэтому им приходится подзаряжаться каждые двадцать четыре часа. Но обрати внимание, какая тут тишина! – Им-275 легко закружилась по холлу, распахнув руки ладонями вверх. – Звуков работающего цеха совершенно не слышно! Каждый может наслаждаться тишиной и покоем. Ты согласен?
Он вновь на миг залюбовался её грациозными движениями и пластикой. Словно белая беззаботная бабочка, скользила она вдоль стеклянной стены, перетягивая всё внимание на себя. Её тело словно пело. Богиня…
«Стоп! – прозвучало в голове. – Не спа-а-ать! Не спа-а-ать!» Его взгляд уловил за её спиной у самого ближнего конвейера биоробота, в чьих руках белел лист бумаги. На листе красным было написано: SOS!
Нижняя кромка букв растекалась каплями свежей краски. Биоробот протянул к нему руку, показывая свежий порез. Ладонь работяги была вся в крови. И тут он понял, что призыв о помощи был написан кровью.
– Что ты там увидел? – Им-275 перехватила его взгляд и резко обернулась. – О боже, только этого не хватало!
– А что там происходит? – он старался следить и за Им-275, и за биороботом за стеклянной стеной.
– Видимо, сбой системы, – нехотя проговорила она и на миг замерла.
По ту сторону стены началось быстрое движение: около десяти охранников в чёрных костюмах и серебристых шлемах выбежали сразу с двух сторон и подхватили беднягу под руки. Лист бумаги с призывом о помощи скользнул на пол и тут же был затоптан рифлёными подошвами кожаных берцев.
Полный мольбы взгляд окровавленного пленника был обращён к Собирателю, пока они все не скрылись за боковой дверью слева.
Неприятный холодок заполз за шиворот, а ноги предательски задрожали – в этом мире не всё так прекрасно и гладко, как ему пытаются внушить с помощью красавицы.
– А почему у охранников шлемы на лицах? Он же не был вооружён.
– Это не охранники, что ты! Это стражи покоя. И у них нет лиц. Создание подобия людей требует слишком много энергии, а она в дефиците. Хранитель чипа упростил до минимума их программу, и теперь мы открыли их серийное производство.
«Иными словами, у них целая армия солдат без лиц! И стоит лишь какому-то хранителю чипа нажать на нужную кнопку, как эта армия безликих ринется в бой… Что ж, это лишь вопрос времени».
– Ах, Алекс, прости нас за эти неприятные моменты, – защебетала Им-275, беря его под руку. – Идём, нам сюда, – она мягко тянула его налево, где уже была открыта дверь. – Сейчас мы избавим тебя от травмы и наконец-то сможем начать нашу экскурсию по самой прекрасной планете!
Они вошли в стерильно-белый кабинет, где приятно пахло чем-то вроде полевых цветов. При этом помещение было больше похоже на операционную, чем на просто приёмную. Окон не было, но очень яркий свет исходил от длинных светильников на потолке. Несколько узких металлических столов стояли буквой «П», на них лежали подносы с разными, как будто хирургическими, инструментами.
Приятный улыбчивый доктор в белоснежной шапочке на рыжих волосах поднялся из-за единственного стола в дальнем углу и достал из кармана чистейшего наглаженного белого халата латексные перчатки. Натянул их на тонкие красивые руки с длинными пальцами.
– Ну-с, молодой человек, – вдруг неожиданно хриплым голосом произнёс он, – чем могу служить? Говорят, у вас на голове огромная шишка? Позвольте взглянуть!
Его манерная речь в другое время вызвала бы улыбку, но перед глазами Собирателя до сих пор стоял маленький биоробот в голубом комбинезоне, с чьей руки на пол капала кровь.
– Ну же, присаживайтесь, – требовательно произнёс доктор, выказывая нетерпение. – Меня ждут другие пациенты.
Сам не зная почему, он послушно сел в указанное кресло и слегка наклонил голову, готовый в любой момент вскочить, лишь уловив хоть намёк на опасность. Глазами следил за всем сразу.
В руках доктора оказалось что-то наподобие обыкновенной канцелярской ручки с небольшим шариком на конце. Доктор нажал на верхний колпачок, и из круглого шарика вырвался луч жёлтого света.
– Ничего не бойтесь, голубчик. Это не больно. – Доктор поводил прохладным шариком по шишке, катая им по ушибленному месту вдоль и поперёк. Боли не было.
– Готово! – радостно воскликнул доктор. – Проверяйте.
Рука сама потянулась к затылку – шишки не было!
– Спасибо… – вышло несколько растерянно.
– Ну что вы! Яйца выеденного не стоит. Надо было сразу ко мне прийти. Делов-то…
– Павел Сергеевич, куда его? – в приоткрывшуюся внутреннюю дверь заглядывал молоденький санитар, о чём гласила надпись на его белом халате с голубой оторочкой рукавов и карманов.
За ним Собиратель разглядел каталку, на которой лежал мятежный биоробот со стеклянным колпаком вместо черепа. Его глаза были закрыты, рука – перебинтована.
– На подзарядку, голубчик. На подзарядку.
Доктор обернулся и широко улыбнулся:
– Они как малые дети, право… Как дети… Извините, мне пора.
Быстрой походкой он вышел из кабинета к каталке и плотно закрыл за собою дверь.
Он стоял, не в силах двинуться.
Что-то не сходилось… Что-то было не так. Мысли никак не сформировывались в решение задачи.
– Алекс, – Им-275 обворожительно улыбалась, слегка покусывая губку-вишенку, – едем дальше?
Взъерошенное сознание переключилось на прекрасную кокетку, и он улыбнулся.
– Ещё раз спасибо, что избавили меня от боли, – доброжелательно кивнул и, сделав шаг навстречу, тут же запнулся.
«Павел Сергеевич, куда его?» – молнией вспомнились слова санитара. Вот оно! Им-275 говорила, что у них нет имён! А как же тогда доктор? Он кто? Человек?
Нестыковок становилось всё больше, а доверия к гостеприимству хозяйки – всё меньше.
Они вернулись к лифту, и Им-275 опять вроде как случайно прикрыла собой панель вызова, набирая комбинацию цифр. Лифт тут же открыл двери, словно ждал их.
На этот раз он вошёл в кабину следом за девушкой, не прикасаясь к стенам. Тихий звук и ощущение подъёма длились около минуты – и они оказались на крыше. Перед ними была просторная взлётная площадка с белым кругом посередине. В центре круга стоял аппарат, напоминающий тарелку, с гладкой полусферой сверху. Вокруг здания, оказавшегося невероятно высоким небоскрёбом, на много километров вокруг зеленел лес. Не было видно ни одного дома поблизости, ни одной дороги! Только густые заросли деревьев.
– Где мы? – Его больше интересовало то, что он видел там, за пределами здания.
– Это обыкновенный ангар. – Им-275 взяла в руки небольшой прямоугольный пульт из серого пластика с подставки, парящей в воздухе. – Сверху нас накрывает невидимый купол, который защищает тебя от радиации. Идём в скифр, там есть шлемы и перчатки. Одного костюма недостаточно. Мы все передвигаемся, используя эти летательные аппараты. Другого транспорта у нас нет. Поэтому природа так быстро восстановилась и воздух стал чистым.
Скифром Им-275 назвала стоящую перед ними летающую тарелку, которая с виду казалась какой-то хрупкой и не внушала доверия.
– Не бойся, – мягко и мило улыбнулась она. – Это очень надёжный аппарат. Хоть и не последней модели. Такие используются только для перемещения, но есть и грузовые.
– А на чём летает? – Информация была очень ценная. В школе Собирателей ничего об этом не знали.
– А-а-а… Там какие-то специальные фильтры стоят, – неуверенно произнесла Им-275. – Они из воздуха вытягивают воду и потом её преобразуют в нужную энергию. Прости, я в этом плохо разбираюсь. Я только знаю, что летают они совсем бесшумно.
«Притворяется глуповатой блондинкой, когда нужно. Интересная тактика. Хотя ведь она может воплотиться в любого учёного или подключиться к их внутренней сети – сама ведь говорила, что они общаются между собой мысленно… Телепаты хреновы!» Злость внезапно нахлынула волной ненависти и желания отомстить. За что? За всё! Враньё окружало со всех сторон, а он терпеть не мог ложь.
Они подошли к скифру, и Им-275 нажала очередную кнопку на пульте. По выдвинувшимся ступеням поднялись к открывшейся двери, створки которой мягко разъехались в стороны.
Внутри было тепло и тихо. Два мягких кресла парили в воздухе, не касаясь пола. Прозрачные стены с одной стороны и потолок были слегка затемнены отражающим солнечные лучи серебристым покрытием – так он решил для себя.
– Мы посетим сегодня пять замков нужных нам имов, а к вечеру попадём на приём в замок хранителя чипа. Он ждёт нас.
– А это где? – решил уточнить, прикидывая время путешествия. Он надеялся, что к тому моменту его уже найдут и спасут.
– Сначала Франция, потом Россия, Китай, Корея, потом Индия и только потом Япония. Хранитель чипа выбрал Японию. Мы не могли ему отказать.
– Ничего себе! Вот это размах! – В голове возник и сам сорвался с языка вопрос: – А сколько имов в этом мире?
– О-о-о, нас целая тысяча! – гордо произнесла девушка, усаживаясь в кресло.
Откуда-то сзади выпрыгнули ремни и крест-накрест опоясали её тонкий стан. Перед её креслом возникла панель управления, всё так же парящая в воздухе. Он не успел заметить, откуда она появилась. Разум отказывался верить, что за один день возможны такие перемещения. «Их технологии намного обогнали наши. Они сильнее нас… и опасны».
– Всего лишь тысяча? На всей планете? Так мало?
– Это оптимальное число жителей, чтобы царили вечный мир и покой, – уверенно произнесла Им-275. – Нам нечего делить – у нас всего в достатке.
Её лёгкие пальчики порхали по панели управления, слегка прикасаясь к каким-то непонятным знакам. Те мигали в ответ бирюзовыми огоньками.
– Но тогда почему вы перемещаетесь на Землю-1 и ищете там любовь на выброс?
– Странно, что ты, Собиратель, об этом спрашиваешь. – Она кокетливо наклонила голову и облизала язычком верхнюю губку-вишенку. – Ты же знаешь, что простая энергия недостаточна по мощности и практически не консервируется.
Конечно, он знал об этом. Иначе они бы никогда и не встретились. Новые технологии вывели потребность в энергии на самые высокие уровни.
– Ты садишься или так и будешь стоять? Мы уже опаздываем.
– Ещё один вопрос. Почему меня схватили ваши Собиратели, нарушая закон Ассоциации Взаимодействия Миров? Если ваш мир так прекрасен, то почему я здесь?
– Это было ошибкой! Виновные будут наказаны, Алекс! Но… нам очень нужна эта энергия.
На лице Им было столько боли и стыда, что ему стало на миг её жалко. Щёки Им-275 горели ярким румянцем. Было видно, что девушка волнуется и говорит правду.
– Садись в кресло, Алекс. Пожалуйста. Мы постараемся решить эту проблему.
Ладно… В голове вертелось множество вопросов, но он решил их пока не задавать. Послушно сел в кресло и приподнял руки, чтобы не мешать ремням зафиксировать тело.
Полёт был прекрасен! Он не чувствовал никаких перегрузок, хотя скорость казалась фантастической. В какой-то момент над лесом скифр притормозил, и на огромном экране замелькали жители чащобы. Им-275 внезапно охнула, её пальцы взлетели над панелью управления, и скифр замер перед оленихой и маленьким оленёнком, который усердно сосал материнское молоко. Чуть дальше белка учила бельчонка прыгать с ветки на ветку. Не ожидая увидеть сзади летающую тарелку, бельчонок прыгнул прямо на них – и, смешно распластавшись на защитном экране, быстро заскользил вниз. Испуганная белка в последний момент успела схватить его за хвост и отшвырнуть обратно на ветку рядом с дуплом.
Им-275 хохотала:
– Хочу вернуться вот сюда. Сюда!
Сахарные жемчужные зубы сверкали свежестью в лучах яркого солнца. Она запрокидывала голову и хлопала в ладоши, выражая высшую степень восторга. Нежно-розовый румянец делал её моложе и притягательнее. Он поймал себя на мысли, что улыбается.
Он даже неосознанно потянулся к ней, но внезапно Им-275 воскликнула:
– Смотри, вон Эйфелева башня! Мы её сохранили в первозданном виде! Правда, красиво?
Он перевёл глаза на экран. Действительно, перед ними высилась самая знаменитая достопримечательность Франции. Но она была со всех сторон окружена лесом. Никакой площади! Никаких зданий и дорог, ничего похожего на Париж. Дикая природа скрыла всё, что веками строило и создавало человечество.
Внезапно они оказались под водой, и он снова удивился, что не почувствовал удара о поверхность. Им-275 отреагировала быстрее, неосознанно закрывшись руками, словно ожидая удара. Но этого не случилось – корабль был самим совершенством, он вошёл в реку, словно нож в мягкое масло, плавно и быстро, – и она вновь прыснула от неудержимого смеха. Он осознал, что тоже смеётся. Она просто чудо!
Их скифр облетел Эйфелеву башню три раза – то приближаясь, то отдаляясь. Вокруг никого не было. Вблизи башня уже не казалась такой прекрасной. Кое-где виднелись следы ржавчины и облупившейся краски. Неожиданно откуда-то сбоку появилась стая диких уток, летящих прямо на них. И тут он увидел то, чего, видимо, не должен был видеть, – утки летели через башню, пронзая её. Через железные ступени и перекрытия! Башня была миражом, проекцией! Имитацией!
Им-275 тоже заметила уток – и резко рванула скифр в сторону. Она сделала это быстро, но чуть позже, чем следовало бы… Смех помешал ей.
Через минуту они подлетали к роскошному трёхэтажному замку в стиле барокко. Башни, эркеры, пилоны – всё выглядело новым и ухоженным. Неоновое освещение встроенных подсветок многочисленных балконов и высоких, закруглённых сверху окон делали его совершенно сказочным. Белые стены и бронзовая крыша сочетались цветовой гаммой и стилем с шестигранными фонтанами перед центральным входом. Ровные зелёные пихты росли вдоль плиточных дорожек, окольцовывавших фонтаны, и тянулись прямой шеренгой до высоких ступеней, ровным полукругом опоясывая площадку перед высокими входными дверями.
Ступени, плитка на дорожках, площадка у входа, сами стены здания – всё было сделано из белого мрамора. Много, очень много белого! Как будто белый цвет в этом мире имел первостепенное значение и был символом государственности.
Они приземлились между фонтанами на довольно просторной лужайке. Им-275 протянула ему шлем и перчатки.
– Надень, пожалуйста.
– А ты?
– А мне не надо. Мы уже давно адаптировались.
Он исполнил её просьбу, и они вышли на подстриженный газон. Не торопясь направились к сказочно красивому строению.
Двери замка открылись, и им навстречу бодрым шагом почти выбежал довольно пожилой статный седой мужчина. На нём были белый фрак и такие же по цвету брюки. Слишком много белого. Это уже раздражало.
Сияющие карие глаза хозяина замка завораживали. Седые волосы с пробором набок слегка лохматил невесомый ветер.
– Наконец-то! – радостно воскликнул мужчина и протянул довольно сильную руку для рукопожатия: – Позвольте представиться, Им-37! Просто Им-37. О-о-о, у вас глаза прямо как у меня!
Он по инерции посмотрел в глаза Има и понял, что не может отвести взгляд.
– Один, – донеслось тихо, словно сквозь густой туман. – Два.
Он чувствовал, что его гипнотизируют и у него не получается сопротивляться. Мысли путались. Успел прошептать своему мозгу команду: «Блок на мои воспоминания».
– Три!..
Она наклонилась вперёд, и он, стараясь быть как можно нежнее, запустил руки в её густые каштановые волосы. Голова мягко скользнула по подушке, не выдерживая нажима.
– Ниже! – засмеялась она, уткнувшись лицом в подушку. – Ниже помассируй. Там шея затекла. Болит.
– Гаргоша ты моя, – услышал он свой голос и тоже рассмеялся. – И куда тебе столько волос? Дай половинку.
– Вот ещё! – возмущённо донеслось из подушки. – Ты и так красивый. Вот, вот так, вот тут… Уф-ф… А то на тебя ещё и другие девушки начнут заглядываться.
– Ой, свисток… Ой, свисток, – смеясь, нежно сдавил ей голову и слегка начал водить пальцами по кругу. Она такая маленькая, такая хрупкая… Как бы не сделать ей больно.
– Тебе же не нужны другие? – угрожающе протянула она. – Ты же меня любишь? Да? Любишь?
– Регулярно… – Улыбка мешала быть строгим и неприступным.
Она не должна иметь над ним столько власти.
– Ну скажи! Ну скажи, что любишь…
– Регулярно! – захохотал он, упрямо уклоняясь от ответа. – Я же уже говорил.
– А я ещё хочу услышать! Каждый день хочу слышать. Ну скажи-и-и, – нотки её голоса стали капризными.
– Люблю, не приставай, – буркнул, встряхивая ей голову. – Всё, хватит.
– Ой, как хорошо стало. Спасибо огромное! Ты мой спаситель…
Она приподнялась над подушкой и начала поворачиваться. Волосы скользнули, открывая маленькое аккуратное ушко. Она всегда говорила, что у неё французские ушки. Чудная такая. С ней не соскучишься…
– Один!
В мозгу щёлкнуло. Он почувствовал жгучее сожаление.
Он хотел обратно. Но реальность давила на мочевой пузырь огромным желанием отправиться в уборную.
Он оказался лежащим на диване без шлема, перчаток и скафандра. Уже привычная пижама приятно холодила тело. Неподалёку сидела Им-275 с очень печальным лицом. Вид уставшего Има-37 его уже не интересовал.
– Извините, а где уборная? – Он бегом побежал в указанном направлении и очень быстро нашёл то, что нужно.
А когда настало желанное облегчение, с изумлением вгляделся в маленькое окошко сверху – на улице было темно. «Сколько же времени я был под гипнозом? Что они узнали?
Почему Им-275 такая расстроенная?» Вопросов в мозгу роилось много. И на этот раз он не станет ждать подходящего случая, чтобы их задать. Чего они добиваются? Зачем все эти хитрости? Все эти вокруг да около…
Когда он вернулся в комнату, то застал хозяина замка и Им-275 в таких же позах, что и раньше. Разве что только невидимое напряжение в комнате усилилось.
– Ну, – злобно начал он, – что ещё вы хотите узнать? Гипноз – это хорошо, если с моего согласия!
– Почему он бросил её? Почему? – Им-275 заплакала. – Ведь он любил её по-настоящему! Всем сердцем…
– А он и не бросил… – голос предательски задрожал. – Он погиб… Сердце внезапно остановилось.
– Но как же так?! Почему? Он же не был болен?
– Нет, не был, – уверенно мотнул головой, удивляясь, откуда столько знает. – Ему тёмную сущность подсадили. Вот она-то всю энергию у него и высосала…
В мозгу мелькали картинки совместной жизни с незнакомой девушкой, которую тот, любящий, ласково называл Гаргошей. Может, гипноз помог ему вселиться в чужую душу? Или впитать любовь незнакомца? Что с ним происходит? Как это работает? Что с этим теперь делать? Ответы на вопросы о чужой жизни сами всплывали из потаённых участков любви на выброс, что была внутри него. Он знал о ней практически всё!
Вот только лица девушки ему так и не показали… Словно оберегали от… от кого?
– Вы не должны были это помнить. Извините. – Им-37 встал и виновато поклонился. – Такое я встречаю впервые. Не понимаю…
«О-о-о… – пронеслось в голове. – Если бы ты только знал, насколько моё тело напичкано электроникой и всякими прибамбасиками… то не удивлялся бы».
На все эти эксперименты с гипнозом ушло слишком много времени, и было решено, что они сразу полетят в Японию. На приём, где их ждёт хранитель чипа.
Им-275 внимательно всматривалась в экран. От прежней её лёгкости и весёлости не осталось и следа. Они летели уже почти час.
За это время он смог успокоиться и прийти в себя. Странное поведение девушки не давало ему покоя. «Вроде и биоробот, а плачет и хохочет как человек! Как это возможно? А может, она бракованная?» Он осторожно рассматривал Им, быстро отводя взгляд при каждом повороте её головы.
Он проголодался и устал. Хотелось уснуть и забыть весь это кошмар.
Мозг сверлила надоедливая мысль, что имы слишком похожи на людей. Никто, никто не сможет различить, биоробот это или человек! Он не заметил никакой разницы. Они очень опасны!
Наконец-то он почувствовал, что их скорость замедляется. Внизу экрана замелькали огни.
– Алекс, – нарушила молчание Им-275, – приготовься, мы на месте.
– Ты имеешь в виду, чтобы я надел шлем и перчатки? Разве мы не в ангар прилетим?
Она отрицательно помотала головой. Он вспомнил белый фрак Има-37.
– Ты же не представишь меня гостям в скафандре или тем более в пижаме?! – Такого унижения он терпеть не будет.
– Ты прав. – Её руки порхали над пультом, завершая полёт. – Надеюсь, тебе хватило времени, чтобы прийти в себя. Медленнее лететь было невозможно.
Она виновато вздохнула. Ремни мягко распахнули свои объятия – дышать стало легче.
Снаружи донёсся какой-то шум. Оба внимательно всматривались в бегущего к ним человека.
Площадка для приземления была ярко освещена причудливыми фонариками на высоких кованых столбах с вычурными завитушками. Ряды стриженых кустов обрамляли дорожки из белой плитки, ведущие к одноэтажному деревянному зданию с изогнутой трёхъярусной крышей из какого-то тростника… или бамбука… В темноте было плохо видно. Странно, однако, что это был не замок. Широкие – от пола до потолка – окна дома, со всех сторон окружённого открытой террасой, ярко светились. Звучала музыка. Вальс. Даже отсюда было видно, как за окнами кружатся пары в стремительном танце. Смех. Шутки. Комплименты.
Торопливо натянув перчатки и надев шлем, он первым шагнул к выходу.
– Кто это? Нас встречают?
– Хранитель чипа? – удивлённо откликнулась Им-275. – Странно…
Она махнула рукой над погасшей было панелью – та вспыхнула одиночным бирюзовым огоньком, и двери разъехались в разные стороны.
– Что случилось? Почему вы здесь? – Им-275 встала между ним и мужчиной средних лет, который не сводил с неё взгляда. Лицо встречающего казалось очень знакомым, и память услужливо нашла в своих архивах фото… Александр Сомов. Но это невозможно! Сомов жил более четырёхсот лет назад!
– Вы опоздали… Я волновался, – резко ответил тот. – Вы не соблюдаете наш договор!
– Пришлось задержаться… Потом расскажу. – Девушка явно сердилась. – Но это не даёт вам права нарушать протокол. – Её голос звучал на повышенных тонах, что казалось странным, учитывая, насколько сдержанной и лояльной она была раньше.
– Бал в разгаре… Твоё платье и украшения готовы, – более мягко и приветливо произнёс Сомов. Казалось, что он больше никого не замечал. – Ведь дресс-код никто не отменял. – Его натянутая улыбка вызывала жалость. – И я приготовил тебе сюрприз.
– Сначала займёмся нашим другом, – наконец-то ласково улыбнулась Им-275. – Его фрак готов?
– Да. Идёмте скорее, – нетерпеливо протянул Сомов руку Им-275.
– Это пока излишне, – нахмурилась та.
Сомов вздохнул и, кивнув, повёл их на террасу мимо ярких окон, за которыми уже звучала кадриль и вихрем кружились изящные фигуры, ловко и легко, словно все там были профессиональными танцорами.
Пристройка с торца здания выглядела довольно аскетично – обыкновенная квартирка с небольшим кабинетом и крохотной кухней. Сомов как будто совсем не интересовался гостем и общался только с Им-275.
Он подошёл к письменному столу и открыл стоящую на нём шкатулку. Невероятно красивое колье нежной змейкой заскользило по его пальцам – так мягко и податливо изгибалось тонкое плетенье с какими-то голубыми камнями-вкладышами.
Сомов поднял взгляд к потолку и громко крикнул:
– Оставь нас! Я заслужил!
– Время пошло, – раздался шёпот со всех сторон.
Им-275 с интересом смотрела на Сомова, словно старалась что-то вспомнить.
– Позвольте? – Он подошёл к ней и застегнул ожерелье на изящной тонкой шее.
Улыбка застыла на лице девушки. Она словно замерла, не в силах пошевелиться. Происходило что-то странное. Как будто у биоробота закончилась энергия и нужна была срочная подзарядка. Это выглядело пугающе.
Сомов провёл ладонью перед глазами девушки и, убедившись, что она не реагирует, резко обернулся:
– Быстрее снимайте скафандр! У нас мало времени. Ваша одежда там, в спортивной сумке на кресле возле кровати.
– А как же радиация? – обеспокоенно спросил он, сняв шлем и стягивая перчатки.
– Нет никакой радиации, – равнодушно произнёс Сомов, торопливо выдвигая ящики стола. – Вас специально ввели в заблуждение, чтобы нейтрализовать скрытый маяк. Ведь он же есть? Есть. Я знаю. У всех Собирателей есть. Это я его убедил, что вас нельзя подвергать облучению. Так мы обычно нейтрализуем все встроенные маяки. Я сказал ему, что энергия любви внутри вас может при этом тоже погибнуть. Мне повезло, что вы вдохнули её, а эти олухи приволокли вас с собой. Вы – мой шанс на побег.
«Кого это он убедил? Кто это – он?» – торопливо скинув скафандр и надевая джинсы и футболку, он с удивлением понял, что Им-275 всё так же стоит на месте и совсем не реагирует на происходящее.
– А он – это кто? – всё-таки не выдержал, и любопытство взяло верх.
– Искусственный разум.
– А с ней что? – Он слегка попятился, глядя как Сомов наклонил ей голову вперёд и поднёс к шее под линией роста волос тонкий скальпель.
Аккуратный надрез не лезвием, нет, а тонюсеньким лучиком белого света.
– Вот… Теперь капельку глюкозы… Он очень любит глюкозу. – Сомов поднёс стеклянную пробирку с какой-то жидкостью к разрезу – и тут же из раны показалась переливающаяся стальным блеском густая капля. Она словно нехотя вползла в пробирку – и тут же была запечатана стеклянной крышкой.
– Что же это такое? – не выдержал он, опасаясь за жизнь Им-275.
– Это жидкий чип. Я его изобрёл ещё триста лет назад, и он – само совершенство. Не пугайтесь. Сейчас прозвучит сирена – искусственный разум сразу ощутит извлечение чипа и поднимет тревогу. Слушайте внимательно: у нас в запасе три-четыре минуты… Если ваша эвакуация опоздает, то нас уже не спасти. Запоминайте – искусственный разум захватил эту планету очень давно. Не знаю как, но ему удалось под угрозой ядерной войны спустить всех людей в подземные убежища и погрузить их там в криосон. Здесь очень мало биороботов – только безликие. Но они не могут перемещаться в параллельные миры, потому что погибают при перемещении – их программа сбивается, и включается механизм самоликвидации. Поэтому в этом мире Земля-343 в основном люди, управляемые искусственным интеллектом с помощью жидких чипов.
– Но я сам видел в цеху биороботов со стеклянными колпаками вместо черепов. Им нужно подзаряжаться каждые двадцать четыре часа. Я видел!
– Те, кого вы видели, – это так называемые «друзья» этого мира. Прибор насильного извлечения энергии любви останавливает у людей сердца. Приходится менять их сердца на искусственные. А их сердечные клапаны работают от вживлённых батареек, заряд которых держится только двадцать четыре часа.
Со всех сторон раздался вой сирены. Двери вздрогнули под мощными ударами.
– А Им-275 – это моя жена Лера, – продолжил более торопливо Сомов, с тревогой оглянувшись на дверь. – Много веков искусственный разум шантажирует меня её жизнью, пробуждая лишь на несколько дней раз в пятьдесят лет. И поверьте, для неё это очень болезненные ощущения. Я обязан спасти её! И все остальные миры – тоже! Людей в криокамерах становится всё меньше. Скоро понадобятся новые ресурсы. Повторюсь – вас всех спасает только то, что настоящие биороботы не могут… пока не могут… перемещаться между мирами – они погибают. Вы должны довериться мне – используя вашу одежду, я извлёк ДНК и поместил его в этот чип. Он ещё совсем маленький и пока ничего не может, но скоро обязательно подрастёт.
Сомов поднял тоненькую стеклянную пробирку, на дне которой плескался крохотный кусочек серой слизи. За дверью раздались крики.
– Это кислотный дым их остановил, – кивнул учёный и посмотрел на ручные часы: – У нас ещё две минуты.
– Не подходите ко мне! – попятился Собиратель, увидев, что Сомов с пробиркой приближается.
– Глупый! Это – мой дар тебе за спасение Леры. Ты сможешь перемещаться между мирами сам куда захочешь. Никто не сможет контролировать тебя. Поверь, на этом острове многие были бы счастливы получить такой подарок.
– Остров?
– Да. Остров-тюрьма. Я смог вывести из равновесия купол прикрытия и отключить защитное поле только на десять минут. Где же твои спасатели? Время на исходе! – Сомов уже кричал, находясь на грани срыва. – Держи! – В протянутой им пробирке явно шевелился и жил своей жизнью кусочек слизи. – Влей это себе в ухо. Когда чип вырастет, то ты сам сможешь им управлять. Никому не говори о нём. Запомни – нельзя извлечь энергию любви насильно! Она погибает. Даже не пытайтесь!
Почему-то он сразу поверил этому гениальному учёному и подставил ухо. Как там говорилось? Двум смертям не бывать, а… а… Остальное вспомнить так и не удалось. В ухе немного пощекотало, и влитая капля успешно попала внутрь.
Где-то под потолком раздалось знакомое жужжание и показались клубы серого облака. СЛАВА БОГУ, его нашли! Это было облако перемещения. Маяк сделал своё дело. Он спасён.
Сомов тоже увидел облако и как-то пренебрежительно усмехнулся.
– Обними её! – приказал учёный, подойдя к Им-275. – Нет, лучше возьми её на руки! Быстрее!
Он послушно подхватил девушку, и её голова откинулась ему на плечо. Её веки затрепетали – Лера приходила в сознание. Она открыла глаза. Оглядев комнату, улыбнулась и тихо прошептала:
– Саша… Наконец-то…
Под потолком спасительное облако уже до конца сформировалось, слегка дёрнулось и резко ринулось навстречу, обволакивая его с головой.
– Давай с нами, Сомов! Я смогу и двоих вытащить!
– Нельзя! Я должен уничтожить ваш след ДНК, иначе они вас найдут.
– Как?
– Кислота всё уничтожит. Прощайте!
Он приготовился к очередной порции боли, которая всегда сопровождала все перемещения, но облако внезапно рассеялось.
– Какой динозавр разработал этот доисторический метод перемещения?! – взревел взбешённый Сомов. – Идиоты! Мы не успели!
– Я успел включить защитное поле. Все на месте? – раздался шёпот искусственного разума со всех сторон. Удары по двери прекратились. – Ну же, Александр, признай своё поражение и открой дверь. Обещаю, что никто не будет подвергнут наказанию. Я ценю твою гениальность и предприимчивость.
Сомов кинулся к столу и вновь выдвинул несколько ящиков. Присев на корточки у нижнего, глубоко просунул в него руку. Раздался щелчок, и в полу открылся круглый люк – паркетная доска мягко отъехала вниз и в сторону. Учёный молча поднёс указательный палец к губам, прося не разговаривать, и поманил за собой.
С Лерой на руках торопливо подошёл к люку – вниз вели подвесные ступени из толстых пластин металла с перфорацией. Не мешкая, он последовал за Сомовым. Сверху с новой силой раздались удары. Он ещё успел расслышать хриплый смех и мерзкие слова:
– БЕЖАТЬ НЕКУДА! Не забывай, Александр, – это остров!
Люк бесшумно вернулся на место, и всё погрузилось в темноту.
Сомов тяжело дышал где-то внизу.
– Не торопись, – послышался голос гения. – Сейчас я включу фонарик.
Луч света прорвался снизу и ударил по глазам.
– Отпустите меня, пожалуйста. Я сама могу идти, – подала голос Лера.
Он с облегчением вздохнул и отпустил девушку. Ступени под ногами сменились на деревянные, потом на каменные, и уже не подвесные, а уложенные в грунте.
– Я этот лаз двести лет копал, – подал вновь голос Сомов. – Мне положено было днём спать по два часа – аналитики рассчитали, что так мой мозг будет работать лучше и продуктивнее. И вот – результат моих трудов.
– А куда ведёт этот ход, Саша? – Лера послушно шла за мужем, не охая и не причитая. Смелая женщина.
– Мы сейчас попадём в вентиляционную шахту старого бомбоубежища. Я случайно наткнулся на него ещё тогда, когда не знал, что нахожусь на острове.
– А искусственный разум и правда не знает о вашей затее с побегом? Или просто позволяет вам надеяться?
– Думаю, что не знает. Я специально выбирал пути с механическим обслуживанием. В этом бомбоубежище только на дверях есть электронные замки, подключённые к общей сети.
Ступени в толще каменной породы закончились. Впереди фонарик Сомова освещал обыкновенную фанеру, закрывающую отверстие в огромную металлическую трубу, примерно два с половиной – три метра в диаметре. Да уж… строили основательно. Не мешкая Сомов отодвинул фанерный лист в сторону, и из тёмной глубины их обдало на удивление свежим воздухом.
Повернувшись, Сомов протянул руку жене и ласково прошептал:
– Осторожно, дорогая…
Сердце защемило от нежности в его голосе.
Они исчезли в отверстии, и он, не дожидаясь учтивого приглашения, полез следом – кряхтя и на ощупь. Тут же сильная рука схватила его за плечо и, поддерживая, потянула вниз.
– Наклонись, тут сразу выступ из бетона.
Стало неловко за чёрные мысли, и он в который раз пообещал себе не спешить с выводами.
Они шли цепочкой за Сомовым, передвигаясь достаточно быстро по ровному металлическому полу. Где-то минут через пять за очередным поворотом показался свет. Они приблизились к встроенной квадратной решётке-жалюзи размером метр на метр. Сомов прильнул к тонким прорезям и внимательно оглядел скрытое от них помещение.
– Тут пока тихо. Но надо торопиться, – он обернулся и тихо добавил: – Идём за мной молча, без вопросов. И постарайтесь не шуметь. Тут камер нет, но датчики движения и шума у входных дверей достаточно чуткие.
«Интересно, куда же он нас ведёт? У него что, есть подводная лодка? И как же тогда он её столько лет прятал от искусственного разума? А если побег всё-таки удастся?» Пока есть время, надо хоть что-то узнать.
– Подождите, Александр. А как вам удалось прожить столько лет? Это же немыслимо!
Сомов на миг остановился.
– Ничего тут интересного нет. Мне просто изменили ДНК. Вот и всё. Очень простая и доступная операция. Вот только оборудование должно быть очень точное. Но в вашем мире такой технологии нет. Кстати, в ожерелье Леры я поместил жидкие кристаллы голубого цвета. На них, как на флешке, записаны все мои изобретения.
– Милый, почему ты это говоришь? Мы не выберемся? Ты же с нами? Ты же не останешься тут один, без меня?! – Сердце женщины, любящей женщины, трудно обмануть. Что-то такое она услышала между, казалось бы, обыкновенных фраз. – Не оставляй меня! – Было слышно, как она всхлипнула.
Тяжёлый вздох Сомов прервал делано-уверенными заверениями:
– Ну что ты! Это я так, на всякий случай. Ты же понимаешь, что другого шанса больше не будет. Искусственный разум нам его не даст. Поэтому я и разработал этот план Б. Мы обязательно выберемся. Кстати, Алекс, запомните и передайте – ожерелье работает, только когда Лера рядом. Когда жива и здорова. Но если вдруг её сердце остановится, то жидкие кристаллы мгновенно затвердеют и информация станет недоступна. Так что берегите Леру. Очень берегите!
Сзади, где-то сверху, раздался глухой взрыв.
– Чёрт, нашли. Быстро они. Теперь за мной, бегом.
Сомов лёг на спину и двумя ногами выбил решётку. Они торопливо выбрались в огромный зал, наполненный капсулами, в которых в какой-то розоватой жидкости спали люди. Капсулы подсвечивались сзади обыкновенными люминесцентными лампами, поэтому все мелочи были видны очень хорошо. В ближней капсуле, свернувшись калачиком, спала молодая рыжеволосая девушка. Он подошёл поближе, с любопытством рассматривая капсулу. Интересная конструкция. Внезапно девушка резко повернулась, разметав волосы в густой жидкости. От неожиданности он вскрикнул.
– Не бойтесь. Это нормально. Зато потом, после пробуждения, атрофии мышц не будет. – Сомов говорил шёпотом, увлекая их за собой в дальний угол этого огромного живого хранилища.
Они успели добежать до белой двери, над которой светилась надпись: «Лаборатория. Не входить!». Сзади слышался топот преследователей. Кажется, бежать больше некуда.
Он не видел выхода, а тем более – нафантазированной подводной лодки. За стеклянными иллюминаторами в стене рядом с дверью метались серые тени.
Словно призраки.
Мурашки поползли по спине. Это что ещё за кошмар?
– Это сущности, – ответил Сомов. А он и не заметил, что последнюю фразу произнёс вслух. – Именно эти сущности подсаживаются человеку, чтобы он погиб. И тогда второй, истощённый страданием, будет готов к тому, что его организм отторгнет любовь – и она пойдёт на выброс.
– Но это же чудовищно! – подала голос Лера, с испугом оглядываясь вокруг. – Это ведь самое настоящее убийство!
– Да, любовь моя. – Сомов с нежностью погладил её по щеке. – Именно поэтому мы должны всё это прекратить. Надо защитить вселенную от этого сумасшедшего искусственного разума, для которого люди – всего лишь расходный материал. Для этого нам придётся пройти через эту лабораторию с сущностями. За ней – наша свобода.
– Нет… – Лера попятилась назад. – Я не пойду туда. Я боюсь.
Хм-м-м… А он-то как боится. Сомов тоже похож на сумасшедшего. Это же верная смерть!
Сомов подошёл к пульту справа от двери и набрал комбинацию цифр. Послышалось тихое шипение, и дверь лаборатории издала характерный звук вздувшейся крышки на банке с закисшими огурцами.
Чпок.
Дверь приоткрылась. Они вошли в тамбур – перед ними был крохотный коридорчик между второй дверью лаборатории и первым входом. Через окна было хорошо видно, как сущности заметались, словно почувствовали приближение людей.
– Они видят наше тепло даже через стекло, – подтвердил догадку Сомов. – Скафандры мы надеть уже не успеем – преследователи слишком близко, но у меня на этот случай припасены противопожарные накидки. Держите. – Александр протягивал лёгкие одеяния из шелестящего тончайшего металлического на вид полотна – словно клеёнки с огромными капюшонами. – И придётся ползти по полу. Эти сущности даже ваше тёплое дыхание почувствуют – до такой степени они голодные.
Мохнатые, словно обкорнанные тупыми ножницами серые мешки, расплывающиеся и исчезающие на миг в воздухе, – вот на что было похоже вселяющее ужас летающее серое нечто.
Собиратель и Лера уже обмотались защитными накидками, как вдруг Сомов вспомнил:
– Дверь! Закройте щеколду. Это их задержит.
Обернувшись, он сразу увидел массивный затвор, который тут же задвинул до упора. Мельком взглянув в иллюминатор, заметил в конце хранилища капсул идущих к ним цепью безликих – хранителей покоя, как их тогда называла Им-275. То есть Лера.
– Они уже тут. Безликие, – получилось хрипло.
– За мной! – Сомов, уже в накидке, вновь набрал код на навесном замке возле второй внутренней двери и скомандовал: – Ложись. Ползком продвигаемся вперёд метров пять. Потом я открою следующую дверь и помогу вам попасть внутрь. Не вставать и не выглядывать, пока я не позову.
Они послушно последовали за ним – впереди полз Сомов, за ним – Лера, замыкающим был он. Сквозь тонкую защиту нетканой накидки он кожей ощущал еле заметные прикосновения и толчки. Полнейшая тишина, казалось, нагоняла ещё больше ужаса и страха. Сущности явно были не из мира людей. В какие дебри удалось проникнуть искусственному разуму, чтобы добыть их?
Мысли скакали по кругу, мешая сосредоточиться. Казалось, что расстояние пять метров растянулось в десять раз, не меньше. Лоб покрылся испариной. Хотелось выглянуть и убедиться, что он ползёт в нужном направлении.
Наконец он почувствовал, как сильная рука схватила его за плечо и втягивает через высокий порожек в следующую комнату. Послышался стук закрываемой двери. Дышать стало легче.
– Подождите ещё минуту, – зашептал Сомов. – Я на всякий случай обработаю жидким азотом. Сущности погибают от низких температур.
Послышалось шипение. Через минуту они сбросили защитные накидки.
Он огляделся. О боже! Крохотная комната-чуланчик, в центре которой – грубо сделанный круг из кривой, кое-где скрученной, чуть ржавой проволоки. Много слоёв перекручивалось между собой, поднимая конструкцию примерно на метр в высоту. В углу стоял ручной генератор.
– Что это? – Надежда на спасение таяла, уступая место безысходности и отчаянию.
– Всё гениальное просто! – радостно и гордо откликнулся Сомов. – Раз тебя не могут спасти из-за защитного купола снаружи острова, то мы откроем проход изнутри. Бери Леру на руки и становись в центр круга. Я подключил ручной генератор, и его мощности хватит, чтобы образовалось магнитное поле. Тогда портал откроется и вас вытащат отсюда.
Сомов дождался, пока он и Лера займут указанную позицию, и начал со всей силы крутить ручку генератора.
«Либо это и правда гений, либо это последние минуты нашей жизни». Краем глаза он увидел, как под потолком образуется знакомое облако перемещения и медленно тянется к нему. Но одновременно с этим открылась дверь лаборатории, и в дверном проёме появились безликие в блестящих шлемах. Лера охнула. Она тоже их увидела. Сущности ворвались следом, пронизывая биороботов, но те, казалось, и не замечали этого. Несколько серых теней метнулись к Сомову и…
Дальше всё покрылось мраком и накатила привычная боль перемещения.
– А-а-а, а-а-а… – закричала Лера, не привыкшая к большим перегрузкам.
Он молча прижал её к себе ещё крепче, моля бога, чтобы перемещение закончилось быстрее. Жена Сомова всё-таки не выдержала и потеряла сознание. Из носа девушки показалась капля крови.
Трудно сказать, сколько длилась эта боль – две минуты или три, но наконец всё было позади. Сотрудники по приёмке прибывших Собирателей встретили их с нормативными датчиками безопасности. Исключить проникновение чужеродной эпидемии или смертельных вирусов – их основная задача. Удивлённо оглядев Леру на его руках, они торопливо подкатили каталку. Девушку увезли в медчасть.
К нему подошёл дежурный офицер службы безопасности и удивлённо покачал головой:
– Ты что творишь? Ты зачем притащил её? Она же чужая. Нарушаешь закон безопасности…
– Я всё объясню на совете, но только не сейчас… Я двое суток не спал. Пожалуйста, можно я сначала посплю? А вы пока посмотрите информацию с моих линз и нанороботов. Я просто валюсь с ног от усталости.
– Как скажешь, – согласился офицер и, махнув рукой, подозвал сопровождение из двух солдат.
И это было необычно. Раньше такого не водилось.
Вот это новость! Он что, арестован? За что?.. Ладно, всё потом… А теперь спа-а-ать…
И вновь ему снилась она – таинственная незнакомка, которую он любил уже больше жизни. Теперь он точно мог это утверждать. Любовь сжигала его изнутри, не давая передышки. Хотелось обнять её, вдохнуть запах густых волос, закрыть собой от всех бед и несчастий. Никто никогда не говорил ему, что любовь так сладостна, словно наркотик… Так непредсказуема… Так опасна…
Однако он чувствовал, что на этот раз, в этом сне, всё по-другому – сейчас он был как будто сторонним наблюдателем…
Он оказался в тускло освещённом коридорчике чужой квартиры. Ночь. Высокий стройный мужчина держит в руках бутылку шампанского и большую коробку конфет.
– Гаргоша… – слышится его голос. – Просыпайся. Едем, я покажу тебе ночную Москву.
– А который сейчас час? – тихий полусонный голос доносится из комнаты рядом.
– Два часа ночи, – улыбается мужчина. – Дороги свободны, погода чудесная. Едем, я расскажу тебе о каждой улице, о каждом доме. Я же родился и вырос тут, да ещё в такси столько отработал… Вставай. Ты эту ночь никогда не забудешь. Вот, будешь пить шампанское, закусывать конфетками да в окошко поглядывать. Эта экскурсия будет подарком и от меня, и от Москвы. Москва любит тебя…
Внезапно в сон ворвался разговор двоих. В комнате он был не один.
– И что теперь с ним будет?
– Скорее всего, организуют показательный процесс на всю планету. Чтобы другим Собирателям было неповадно.
– Но ведь на него напали. Он не ожидал.
– Он не имел права дотрагиваться руками до энергии любви. Это не его собственность! Посмотри, какие убытки он принёс нашему миру. И это в то время, когда хранилище почти пустое.
– Конфискация всего имущества? И долг?
– Нет уж! Только смертная казнь!
– Но он привёз ожерелье с жидкими кристаллами! Там новые технологии! Это дорогого стоит!
– А то, что теперь целая планета с искусственным интеллектом нас будет искать, тебя не пугает? Зачем он притащил с собой эту женщину? Кто ему позволил ставить под угрозу войны целую планету? Он нарушил все законы Собирателей и должен ответить по всей строгости.
– Неужели мы не дадим ему шанса искупить вину?
– А ты знаешь, что с этой женщиной он ещё притащил сюда и серую сущность?! На записях линз хорошо видно, как сущность впивается ей в ногу и вселяется в неё.
– А с ней теперь что будет?
– Что? Да ничего… Мы пока заморозили эту Леру. Её сердце еле бьётся. Надеемся, что сущность погибнет. Но и жидкие кристаллы в самом ожерелье покрылись плёнкой – мы пока не можем скопировать информацию. Думаем.
– А если он сам согласится на эксперимент извлечения энергии любви? Добровольно. Герой в глазах всей планеты! Да и нам пора уже этим начать заниматься. Иначе скоро нас все обгонят.
– А как же кодекс Ассоциации Взаимодействия Миров? Мы же тогда нарушим подписанный договор.
– А как они об этом узнают?..
И тут он не выдержал. Приоткрыв глаза, внимательно оглядел комнату – никого не было. «Чёрт, мне это точно не померещилось… Что происходит?» Он точно слышал знакомые голоса дежурного офицера и советника по безопасности. Хотя их кабинеты находятся совсем на другом этаже!
Быстро встал и оделся. Хотел принять душ, но передумал – времени было мало. Взявшись за ручку входной двери, вдруг услышал в своей голове тихий шёпот: «Поторопись. Они уже идут за тобой. Вот карта здания – иди на нижний уровень».
Перед глазами появился словно нарисованный серым карандашом план. Мысленно провёл себе путь с первым поворотом направо. «Нет, налево», – поправил тихий шёпот в голове. Многолетняя выучка подсказала, что лучше не спорить.
Он пригнулся и, рывком открыв дверь, выглянул – никого не было, коридор был пуст. Босиком выбежал на пожарную лестницу, держа в руках лёгкие кроссовки.
– Ты кто? – Поймал себя на мысли, что раньше сам с собой не разговаривал и это тревожный сигнал.
«Я – ПОДАРОК. Твой личный чип охраны и перемещения. Подарок от хранителя чипа. Забыл?»
– В последнее время столько всего происходит – я и думать не успеваю… Не то что запоминать.
«Остановись, – предупредил голос в голове. – Я чувствую, что нанороботов в твоей крови пытаются активировать. Мне нужно разрешение на их ликвидацию».
– Даю разрешение.
И тут его словно ударило током. Огромный разряд так тряхнул тело, что оно выгнулось и подскочило вверх. Хорошо, что в это время он был на ровной площадке между лестничных пролётов.
– С ума сошёл? – задыхаясь от боли, еле простонал он. – Ты что творишь?
«Освобождаю тебя от рабства. Они тебя, если захотели бы, то и убить могли бы запросто. Или обездвижить. Ты на их картах светился как яркая звезда».
– Так они знают, где я?
– Видимо, да. Перемещаемся куда-нибудь?
– Нет, подожди. Мне нужно увидеть Леру. Надо убедиться, что она жива. Да и сфотографировать её нелишне. Что-то мне подсказывает, что Сомов ещё найдёт меня и спросит за свою жену.
– Тогда на третий этаж. Лаборатория триста двенадцать.
– А мы сейчас где? – уточнил он, слегка потрясывая головой. Та всё ещё была как чумная.
– Пятый этаж.
– Значит, мне вниз.
Он приподнялся, с опаской ощупал своё тело и, убедившись, что руки-ноги слушаются, бегом ринулся вниз, перепрыгивая через две-три ступеньки.
Выйдя с пожарной лестницы в коридор третьего этажа, облегчённо вздохнул – было тихо. Тревогу пока никто не поднимал. Сотрудники в белых халатах неторопливо шли по своим делам, не обращая на него внимания.
Дверь в палату 312 была открыта. Охраны рядом не было. Теперь это выглядело беспечным разгильдяйством. Побывав на враждебной планете, он только сейчас понял, насколько его мир уязвим. Подхватив стоящий рядом металлический стул, старательно зафиксировал изнутри ручку входной двери.
В центре небольшой комнаты с белыми стенами и потолком стояло что-то чёрное, напоминающее старинный саркофаг. Множество шлангов и мелких трубок отходило от него снизу и исчезало в люке в полу. Сверху саркофага виднелось стеклянное окошко, в которое он и поспешил заглянуть. Первое, что он увидел, – иней на ресницах Леры. Её милое лицо было очень бледным, но спокойным.
– Как же я не заметил серую сущность, что вселилась в тебя? – горько прошептал он.
Сзади раздался тихий стук в дверь. Обернувшись, убедился, что стул хорошо фиксирует её.
«Оставь записку для них, – раздалось в мозгу. – Напиши: через сорок дней при минус шестнадцати градусах сущность погибнет».
– Откуда ты это знаешь?
«Знаю. Я знаю всё, что знает Сомов. А это его разработка».
Раздался звук сирены. Они всё-таки решили поймать его и реализовать свой план расправы. Что же теперь делать? Куда спрятаться?
Он торопливо написал записку и положил её на окошко, за которым спала Лера.
«Перемещаемся?» – вновь раздался голос в голове.
– Куда? – Он обречённо вздохнул, не понимая, какое теперь будущее его ждёт.
Ведь он теперь изгой. Один во всей вселенной! И никому не нужен…
«Имы знают, где живёт Гаргоша. Это ведь они подсаживали серую сущность её мужу, чтобы он умер. Они будут ждать тебя там. Засада, скорее всего, уже организована. Тебе не простят, что ты сбежал, да ещё и с Лерой. Поверь, на тебя уже объявлена охота».
– Гаргоша в опасности? – Об этом он даже не подумал. Сердце на миг защемила тоска, но он тут же мысленно запихнул её в самый дальний уголок своего мозга. Сейчас не время раскисать! – Перемести меня в Москву, на планету Земля-1.
«Куда именно территориально? Парк? Улица? Метро?»
– На твоё усмотрение, подарок. И ещё… отныне я тебя буду звать не подарок, а Копыш.
«Копыш? Почему Копыш?» – в мозгу защекотало, как будто подарок засмеялся.
– Ну я же Копышев. Копышев Алексей. А ты теперь – часть меня. Значит, будешь Копыш.
«Согласен. Смешные вы, люди. Никогда не знаешь, какой будет ваш следующий шаг. Вас очень трудно просчитать. Перемещаемся?»
– Перемещаемся.
Он не успел моргнуть, как со всех сторон его обступил влажный холодный воздух парка с огромными деревьями. Высокие сосны закрывали небо, и потому казалось, что вокруг пасмурно. Пожелтевшая трава на редких лужайках была мокрой и некрасивой. Слякоть… Сырость… Осень. Противная мелкая дрожь сотрясла тело. Холодно. И одет он явно не по сезону.
– Ну наконец-то, – раздался сзади знакомый голос. – Я уж думал, что ты и сегодня не появишься. – На ближней лавочке сидел и улыбался Александр Сомов. Рядом с ним лежали осенняя серая куртка и коробка с пиццей.
– Ты? Ой, вы? Но как?
– У гения всегда есть запасной план! – немного пафосно произнёс Сомов и рассмеялся. – Ну, ты готов?
– К чему?
– Спасти Гаргошу, потом Леру, а потом и всю вселенную от искусственного разума.
– Конечно, я готов! – Сердце радостно бухнуло.
Он теперь не один! У него есть цель! И у Сомова всегда есть запасной план! Но самое главное – у него есть любимая, ради которой он готов на всё!