– Что ты тут делаешь? – нахмурилась Эша.
– Надеюсь, это не тот самый вопрос, ради которого ты прошла такой длинный путь? – рассмеялась аллати, обнажив клыки и прищурив единственный глаз. Второй скрывала повязка с нанесенным золотом оком.
Эша хорошо помнила этот символ и то, какие слухи ходили вокруг Аббис и ее брата Ину – выходцев с далекого континента Мэйтару, где правят бисты, песок и Зеленое Пламя. Вот только истинный смысл «Взгляда Бездны», о способности применять который красноречиво говорила метка аллати, элвинг поняла гораздо позже.
– Присаживайся. Тут можно говорить спокойно, без всей этой пафосной риторики, и не бояться быть подслушанными.
Аббис жестом указала на кресло, сама же достала из шкафа бутылку вина и финики. Разлив янтарную жидкость по бокалам, она пододвинула один элвинг.
– То есть все эти загадочные появления у фонтана и ритуальные фразы – только спектакль?
– Ой, да брось, мы должны соблюдать традиции… вне стен, иначе от любопытных носов не продохнуть будет.
Аббис рассмеялась, но тут же серьезно добавила:
– Не прикидывайся, что не почувствовала ИХ.
Глаз аллати на миг вспыхнул, и Эша невольно отступила. Опешив, элвинг смотрела на старую знакомую, которая как ни в чем не бывало улыбалась.
– Подумать только, уже лет пять прошло! – Аббис окинула Эшу взглядом. – Ты подросла, натворила кучу дел и… – Аллати сделала паузу и вновь посмотрела прямо в глаза элвинг: – Я слышала, что у тебя интерес к языку Зеленого Пламени?
В этот раз Эша выдержала взгляд и сменила тему:
– Как твой брат?
– Все так же, – махнула рукой Аббис, – тренирует новых стражей, а я вот решаю скорее духовные и бумажные вопросы. Вижу, ты теперь тоже в какой-то степени одна из нас: Бездна прикоснулась и к тебе. Кстати, если бы ты прошла инициацию, то свободно вошла бы в Круг Хранителей, получила ключ, и всех этих хитрых маневров не потребовалось бы. Тем более Хранители – это не культисты Бездны Хаоса.
– Признаюсь, Обитель выглядит впечатляюще. Пять лет назад я думала, ты зазываешь меня в какой-то потрепанный временем орден на краю мира. А тут, смотрю, размах и мощь.
– Не передумала? – усмехнулась Аббис, бросая взгляд поверх искрящегося бокала.
– Я, пожалуй, откажусь, как и в прошлый раз. Мне надоело выбирать сторону и играть по чужим правилам. Хочу быть на своей.
– Ну, это лишь вопрос времени. Однажды выбрать все равно придется. И не факт, что при лучшем раскладе. Так почему бы не сделать это на своих условиях?
Эша посмотрела на висящий на шее Аббис ключ Бездны – подвеску из белого металла в виде закрученной петли на ножке с вертикальными перекладинами.
– Как твое Зеленое Пламя? – спросила аллати.
Элвинг не ответила, лишь усилием воли вызвала легкое лиловое свечение на кончиках пальцев.
– Ясно. Сочувствую, – казалось, вполне искренне произнесла Аббис.
– А у тебя, смотрю, стало больше Пламени в волосах, – сказала Эша, разглядывая длинные черные волосы аллати. Они имели зеленоватый оттенок и ближе к концам становились ярко-аквамариновыми.
– Мы – лишь сосуд для Пламени, и иногда ему не хватает места, – пожала плечами Аббис. – Выкладывай, что у тебя за вопрос.
Элвинг достала листок с текстом и передала аллати. Пару минут та внимательно рассматривала его. Улыбка сошла с ее лица, брови сдвинулись.
– Откуда это у тебя? – ледяным голосом спросила Аббис, прожигая Эшу взглядом.
Эша вновь не отвела взгляд и твердо произнесла:
– Расскажи, что это, и я скажу откуда.
Секунду подумав, Аббис кивнула:
– Справедливо. Если кратко, это заклинание пожирания плоти. Одно из запрещенных в нашем ордене. Культ Бездны когда-то был един, но сила пустоты всегда находит слабого и дает ему силу, чтобы пожать плоды и вкусить как можно больше душ. Несколько веков назад произошел раскол, и выжившие отступники ушли на Север, где скрылись, затаившись на много лет. Вместе с ними пропал Кровавый кодекс – книга заклинаний, черпающих силу из крови. По одной из легенд, Кодекс был разделен, и части его канули в пустынях: золотой, серебряной, синей и черной. Судя по всему, это про Мэй, Север, Океан и Бездну. Вот это, – Аббис кивнула на листок, – одна из его страниц, и на ней часть ритуала подчинения.
– Типа гипноза?
– Нет. У еще живых забираются души, и мертвые тела становятся покорными рабами Заклинателя душ. Пока он владеет ими, его слуги будут выполнять любой приказ. Их не остановит ни пуля, ни магия, ни меч: их части и тела можно собирать в любом порядке, вылепливая любого монстра из разлагающейся плоти.
– Какая мерзость. – Эша отогнала возникшую в голове картинку и взяла с тарелки последний финик.
– Твоя очередь, – улыбнулась Аббис.
– Торден нашел в Костях Силурии грот, в нем были остатки корабля. И ни одного тела. Он забрал капитанский журнал, последние записи которого больше напоминали бред сумасшедшего. Вот в нем был этот листок. Словно вырванный откуда-то.
Эша помолчала и добавила:
– Мы, конечно, надеялись, что это записка о месте, где спрятан клад. Придется расстроить громилу.
– За эту книгу готовы платить рубинами и убивать не думая.
– Может, тогда выкупишь страничку? – Эша оскалилась.
Аббис задумалась, пропустив слова элвинг мимо своих длинных острых ушей. Затем встала, подошла к стене и, сдвинув одну из плит, покрутила цилиндры, ввела код и открыла сейф.
Вернулась она с небольшим кожаным мешочком. Развязав шнурок, аллати достала цилиндр, напоминающий миниатюрную укороченную подзорную трубу. Приложив его к глазу, Аббис начала крутить колесики, настраивая. Единственное, что видела Эша, – зеленоватую линзу.
– Как интересно.
Аббис начала быстро переносить знаки на чистый лист. Эша вытянула шею, привстала, а затем и совсем оперлась, чтобы лучше рассмотреть происходящее.
Закончив, аллати протянула прибор:
– Взгляни, но не сбивай настройки.
Под цветным стеклом проявились особые символы, что раньше не были видны.
– Такие стекла есть у всех прошедших испытание Четвертых Врат. Они служат для шифрования посланий и их прочтения, – пояснила Аббис. – Вот только не так много тех, кто прошел эти врата. Хотя можно нанести символы и не имея прибора, чернила специального состава теряют видимость лишь через кварту часа. Но меня смущает, что я не могу разобрать написанное…
– Как думаешь, что это?
Эша посмотрела на символы на листе.
– Может, особый код или даже язык, – ответила Аббис. – Нам нужно вернуться туда, где Торден нашел этот пергамент. Он мог не заметить то, что увижу я.
– Не было у меня в планах возвращаться в Силурию, – огрызнулась Эша.
Вышло чересчур агрессивно, что удивило и заинтересовало Аббис.
– Фактически мы будем под ней. Так что не хмурься.
– Но сначала мне надо заглянуть в Аббарр, к Маан в приют, и к Вэл Стуриону, и…
– Без проблем. Этот клочок пергамента ждал годы, подождет и еще пару дней, – примирительно подняла руки Аббис. – Я надеюсь, что подождет.
Эша задумалась, прищурилась и хитро посмотрела на аллати:
– Но если там все-таки клад, то поделим его на троих, и твоя треть – меньшая.
– По рукам, – улыбнулась Аббис. – Можешь не снимать перчатки.
Эша усмехнулась: кому-кому, а Хранителю Пламени должно быть известно о Прикосновении Бездны – особом «даре» девочки из Пугатона.
Аллати и элвинг пожали руки, не снимая перчаток.
– Единственное, что меня настораживает, – задумчиво произнесла Аббис, – то, что это выглядит как случайный набор знаков и цифр и тут он совсем не к месту. Это похоже на бессмыслицу. Или же на хитроумно скрытое послание.
– Сходим и посмотрим, что там, – пожала плечами Эша. – А теперь давай поедим.
– Ну, хоть что-то в этом мире неизменно, – засмеялась аллати. – Твой аппетит не пропадет даже с наступлением конца света.
Эша и Аббис сидели под звездным небом на самой вершине Обители, накинув теплые шкуры. Словно старые подруги. Эша чувствовала тепло от этой неожиданной встречи. Словно маленькая снежинка прошлого легла на ладонь.
– Знаешь, у меня все не выходит из головы этот Заклинатель душ, – задумчиво произнесла элвинг.
– Тут я мало чем могу помочь. Заклинатель, как и весь Кровавый кодекс, – нечто из века легенд. Как страшилки, которыми пугают детей. Все о нем говорят, но никто не видел. После обрушения Ледяного моста все адепты темного учения оказались отрезанными от Большого Мира. Поэтому, если твой пергамент подлинный, его сила перевернет мир. И я не уверена, что нам понравится эта тряска. И еще хуже, если все это время враг прятался в песках, в тени Обители.
Аллати замолчала. Какое-то время они сидели в тишине. Тут, на высоте, воздух был холодным, а звезды куполом сияли над головой. Облачка пара вырывались при разговоре, и, если бы не длинный мех шкур и согревающий местный терпкий травяной настой – лимра, – элвинг давно превратилась бы в ледышку.
Волшебство ночи, тепло лимры и тишина пустыни смягчили Ашри, и вот уже второй раз за день мысли ее вернулись к прошлому.
– Когда я была маленькой, – Эша притянула колени и остановила взгляд на одной из звезд, яркой точкой сияющей на небе, – то часто пропадала в библиотеке. Вернее, я жила там. Знаешь, я не помню своих родителей. Меня воспитывал Старая Ветошь – Хранитель архива и знаний Пугатона. Так вот там, в библиотеке, была одна книга сказок, любимая мной сильнее прочих. В одной из историй рассказывалось о мельнице и ученом, которого звали Дыркошвейн. Однажды мир накрыла черная птица отчаяния, и каждый житель лишился надежды. И те, кто был не в силах вынести пустоту и одиночество, шли по тропе. С одной стороны был черный отвес скалы до самого неба, а с другой – голодная пасть пропасти. Шли они к мельнице, бросались на ее лопасти-лезвия и погибали, разлетаясь на куски, выпуская из себя пустоту. А безумный ученый Дыркошвейн собирал их куски и сшивал в попытке вернуть несчастных к жизни. И каждое существо состояло из остатков многих. Собранные в единое целое, они становились чем-то иным. Ужасным, но уже не одиноким.