Драконий хвост был местом встреч, кто хотел затеряться в толпе. И раз Ыргых отправлялся в путь, значит что-то ворошило пески Мэй и старый бист собирал информацию. В воздухе с шепотом ветра, под камнями дорог, среди песка барханов, в треске привальных костров...
Карш планировал пройти с Ыргыхом до Варме, а дальше своим ходом и налегке за два ночных перехода добраться до Аббарра. Но прежде. Уйдёт добрая кварта дней, прежде чем гружённые гвары выйдут в путь. Он собирался переждать время на постоялом дворе Туманника, но отказ Ыргых бы не принял. Да и Карш не хотел отказывать, чувствуя вину за пустые сомнения. Уладит дела, нагрузит тюки, запишет легенды, изучит заметки отца... Если уж он решил вернуться в Лантру, то должен знать, что искать. Кого, мысленно поправил он.Убийцу с зелёным пламенем в глазах.
Проходя мимо гварни, Карш заглянул проведать Марага, он все ещё сомневался: не порок ли туманит его взор или же сном был путь к Ахран и обратно. Каждый раз видя однорогого биста к горлу Карша подкатывал горький ком и вместо живого лица он видел бледный лик смерти.
Вчерашний «дракон» потрудился наславу и сегодня на Марага было жалко смотреть. Словно пропущенный через мясорубку, он старательно пытался держаться прямо, под глазом чернел синяк, но дуркаватая улыбка болталась как знамя победы, натянутое меж ушей. Старик Ыргых точно имел джинов—прислужников в каждом закоулке Стража!
— Только не говори, что спустил всё на шлюх и выпивку, — Карш ободряюще хлопнул Марага по плечу и тут же поддержал, дабы однорогий бист не свалился.
— О, нет! — идиотская улыбка каким-то невообразимым образом стала ещё шире. — Они были очень приличные, — Мараг покопался в чертогах памяти чтобы подобрать слово, — И очень красивые.
— А как иначе, — усмехнулся Карш, подзывая пробегающего мимо мальчишку и сунув монету, отправив его в ближайшую аптекарскую лавку.
— А что они вытворяли! — Мараг блаженно нырнул в туманные воспоминания прошлого вечера.
— Наверное то, что вытворяют исключительно приличные и красивые, — подтрунивал Карш, перестегивая следом за Марагом сбрую на гварах.
— Это было настоящее приключение, — причмокнул однорогий бист.
Краска отхлынула от лица Карша. Улыбка исчезла и лишь эхом в голове стучали слова «настоящее приключение».
Вернулся мальчишка, Карш откупорил бутылочку резко пахнущей жидкости и заставил Марага выпить. Через кварту часа глаза Марага прояснились, идиотская улыбка испарилась, а кроме десятка молоточков в голове, добавилось смутное чувство стыда, тошнота средней тяжести и хаотичное сожаление борющиеся с желанием повторить всё ещё раз.
— С возвращением, — Карш вновь хлопнул помощника по плечу и в этот раз бист устоял без чужой помощи. — Побереги глаза и рёбра, через кварту дней мы отправляемся на север вместе с Драконьим Хвостом, а пока погостим у самых Сверкающих Ворот в доме Вэлл Ыргыха.
***
День струился за днём, на страницы ложилась ровная вязь слов. Карш записывал собранные легенды и сказки песков. Нашлось место и для Кузнеца Азура, и для Камней Забвения. Чем больше времени утекало, тем больше его собственное пережитое в Гиблых песках приключение походило на сон или сказку. Он не мог объяснить, как сумел обмануть смерть и обогнать время, но благодарил Мэй, что сняла с его плеч бремя гибели Марага. Ещё он был благодарен Ашри и Ыргыху: ведали ли эти двое о том, что сделали? Карш страстно желал поговорить с элвинг, расспросить ее, узнать... В самом темном и отдаленном уголке его разума вспыхнула искра безумной надежды: может ли наемница вернуть ему Отца? Но он внял предостережению Ыргыха не искать Ашри, и пусть доверие между ним и стариком вновь восстановилось, Карш продолжал наблюдать, слушать и терпеливо ждать, когда наступит время для новых ответов на давно мурчавшие его вопросы.
Дом Ыргыха был тих и прохладен, их с Марагом разместили в дальнем крыле, обеспечив всем необходимым. Кроме того, Карш получил доступ в библиотеку старика, где нашёл фолиантов больше, чем было времени на их изучение. Это отвлекло его, заполнила дни ожидания и вернуло на время мир в душу.
Вечером, накануне отъезда, он как раз достал потрепанную книгу, что привлекла его полустертыми линиями на корешке, так легко рисующими в воображении лучи звезды, которая не оставляла его мысли ни днём ни ночью. Карш провёл пальцем посимволам на обложке, они были смутно знакомы. Сев за стол, он сверил их со знаками рассыпанными по страницам замёток Дхару и обнаружил сходство, а некоторые и вовсе совпадали! За этим занятиям его и застал Ыргых.
— Знаки северных поселенцев, — кивнул он на книгу. — Когда то они объединяли все земли Тхару. Твой отец был помешан на них.
— Что они значат?
— Сейчас не больше, чем талисманы шаати, а может и меньше. Но он считал, что это вроде первоязыка сплетающего миры. Руны, символы, магические знаки, зажигающие пламя.
— Об этом книга? — Карш ощутил дрожь на кончиках пальцев, как если б коснулся легендарной Белой Книги Пророчеств.
— Увы, эта книга лишь мистификация. Выдаваемая за Иергилль, Алый кодекс Варме.
Ыргых бережно взял книгу со стола и хмыкнул:
— Не удивляйся, я тоже когда-то был молод и верил в легенды. Будем у Варме, напомни, и я подарю тебе историю, которой сейчас не осталось ни на одной странице ни одной книги.
— Почту за честь, — принял дар Карш.
Старик аккуратно поставил книгу на место:
— Ужин подан, пойдём сын Дхару, как только Орт склонится ко сну, Дракон сползёт с горы и потечёт на север.
***
Драконий хвост плёлся среди песков, оставляя позади Стража и Цави, гварни Туманника, барханы текучей Мэй, приближаясь к самому северному и влиятельному оплоту Мэйтару.
За время пути ушла тревога и караванщик вновь научился доверять спящей пустыне. Драконий хвост был издавна защищён от любых столкновений. Негласное правило для всех по обе стороны закона. Слепая зона, в которой могли спокойно спать старики и дети. Разве что ядовитый скорпион проберется под одеяло, но тут — никто не застрахован.
Старик оказался крепким как камень, ловко держался в седле, а его чёрный исполинского размера гвар по кличке Хар, не знал устали. Ыргыха сопровождали наемники — четверо бистов на валангу. Двое, Плаш и Калач, держали путь в Аббарр, чтобы поступить на службу к Орму. Разговорчивые и молодые, они быстро нашли общий язык с Марагом и делились с ним всем своим богатым опытом из Золотой Академии, казарменной жизни, и службе в Страже. А два других, личные телохранители Ыргыха, были старше Карша. Сдержанные и молчаливые, они всюду сопровождали своего хозяина.
— Что за дело вернуло тебя пескам и окружило воинами? — спросил Карш.
— Даже Драконий Хвост не дотягивается до иных мест по ту сторону Имола, сын Дхару. Но время и песок слишком не спокойны, чтобы не выслушать их шёпот.
Пустыня сблизила двух караванщиков. Иногда они говорили о цвете песка, порою обсуждали торговые хитрости, а иногда молчали, пуская кольца сизого дыма. Из замёток отца и обрывков слов самого старика, Карш понял, что нити связывают Дхару с ним и Стражем куда крепче, чем он мог подумать.
— Вот знаешь ли ты, сын Дхару, — хитро прищурился Ыргых, — что слюнявишь кость дохлого гвара?
— Как и ты, Вэл Ыргых, — усмехнулся Карш, но вынул изо рта курильную трубку и покрутил в руке.
— Тиравар, костяные трубки, режут те же мастера, что вытачивают флейты, — выпустил стайку колечек старик. — Поэтому в самую тихую ночь, на привале, караванщик не просто чадит дымом, а слышит как поёт воздух пустыни. Караванщик живет, пропуская дыхание Мэй сквозь себя и кости отправившихся в Дартау гваров.
— Вэл Ыргых, — спросил Карш, в очередной раз ровняя Пеструху с широкошагим Харом. — Азур в твоём табаке напоминает тебе о детстве?
Ыргых довольно крякнул, прищурившись и направил Хара в сторону. Карш последовал за стариком и вот они отделились от основной колонны. Лишь двое наёмников Ыргыха следовали за ними на почтительном расстоянии.
— Ты ведь тоже участвовал в вылазке за синим нектаром мимо Старой Моры? — усмехнулся Карш.
— Нет, — зацокал языком старик. — Я знал, что затея эта провальна.
— Но ты, выходит, знал моего Отца и Стуриона с детства.
— Выходит что так.
— Каким он был?
— Отважнее меня и безрассуднее.
— Может поэтому он и вытащил меня из Ямы, — предположил Карш.
— Из Ямы? — поднял бровь Ыргых. — Какая глупость! Он привёз тебя из Ахрана, а в Яму ты угодил позднее...
Ыргых осекся и зыркнул на Карша, хмыкнув:
— Надо было и в твоё седло бобов насыпать! Видно ты не упокоишься, пока не доконаешь меня своими вопросами.
Ыргых остановился, и его маленькие глаза вцепились в Карша:
— Одолевшие сомнения сбили караван Дхару с пути и отправили в Дартау раньше срока. Не перебивай! Я не знаю имени того, кто нанёс удар, а имени тех, кто направил кинжал — не открою, чтобы ты прожил дольше, чем твой старик.
— Я имею права знать! — прорычал Карш и, понизив голос продолжил. — Я все равно найду ответы!
— Найдёшь, — хмыкнул Ыргых и ткнул трубкой перед лицом Карша, в опасной близости от глаза. — Но я не хочу чтобы ещё и твой призрак являлся ко мне в час пустоты.
Ыргых развернул гвара и направил обратно. Карш заскрежетал зубами и, сжав повод в руках так, что открылась рана, крикнул:
— Направь меня, если он хоть что-то значил для тебя?
Ыргых остановился, дождался пока Карш догонит его и тогда резкоразвернул Хара и потеснил Пеструху, так что та попятилась и присела на задние ноги. Карш еле удержался в седле.
— Твой отец был мне как брат. И все мы поклялись ему защитить тебя. Вот только старый дурень Сту вместо того чтоб сжечь проклятые заметки, отдал их тебе. А ты трясёшь ими как пёс хвостом на каждом углу. Орхи принесли тебя в Страж на службу Цави! Ты сунул свой любопытный пёсий нос в дела Алого дома. Если б не девчонка, ты бы сейчас чистил навоз из-под гвара Дхару на той стороне. Но тебе всё мало! Не копайся в саване своего отца, если не хочешь лишиться всего!