[39] Не взирай на грехи наши, которыми мы согрешили, но на праведность тех, которые служат тебе. О далекий гневом и многомилостивый, утоли гнев твой от нас, господи, призри на помощь нашу! Господи, потщися в помощь нашу![40] Восстани, господи, помози нам и избави нас имени твоего ради,[41] ибо мы людие твои и овцы пажити твоея".[42]
И иереи также, открыв табот, плакали и говорили: "Помяни господи плоть твою и кровь твою и не предай овец твоих волкам, да не превознесутся неверные над именем твоим святым и не скажут: "где бог, в которого они веруют?" О господи боже, господи наш Иисусе Христе, оживляющий душу и тело! Услышь молитву нашу и прими моление наше. Не погуби стада твоего, которое ты искупил кровию сына твоего, но спаси его от руки псов, поминая страсти сына твоего, подъятые за нас, ударение в ланиту, пригвождение рук и ног, прободение ребра, смерть и воскресение и на небеса вознесение, седение одесную тебя. Спаси их ради имени твоего!"
Царь также воззрел на небо, простер свои руки и сказал: "Боже сильный и крепкий, боже милостивый и человеколюбивый, спаси люди твоя и не погуби их за грехи их, но помилуй их по милости твоей, ибо ты далек гневом, многомилостив и праведен. Устрой со мною, как благоугодно тебе". Он молился и просил бога за свой народ, а не за себя самого, и исполнил слово Евангелия, которое говорит: "Пастырь добрый душу свою полагает за овцы".[43]
Тогда прибыло воинство неверных. Мечи их сверкали, как молния, были натянуты луки; в руках их были копья железные, пики из дерева и дембусы — палицы из железа. Их было столько, сколько саранчи, сколько звезд небесных и сколько песка на берегу моря, подобно тучам дождливого времени, заволакивающим небо. Шум их был, как рев морских волн, ударяемых бурей, голос их — как голос молнии и грома во время дождя. При звуке криков их трепетали горы и холмы и под шумом ног их колебалась земля.
Еще послушайте, что я расскажу вам, возлюбленные, и да не покажется вам речь моя праздной. Мне казалось, что с ними бежали деревья, горы и холмы, подобно тому, как представляется, что луна и звезды бегут вместе с облаками, когда те бегут по небесному пространству, и нам это казалось при виде неверных, ибо они покрывали всю землю и были многочисленны; не было числа им; трудно для слова, недоступно для мысли, невозможно для уст описание, для языка — повествование; мечи их сверкали, земля тряслась, сердце людей падало, и сила их исчезала; люди и животные не находили места, бежали и входили в стан Амда Сиона, ибо заняли неверные всю землю.
Когда царица увидала, что идут неверные, она вспомнила слово, сказанное царю неким мусульманином: "послушай, царь, когда придут неверные мусульмане к тебе, они совершат волхвование над станом и над водой, которую будешь пить ты и твое воинство". Она взяла тотчас иорданской воды и праха с Голгофы и послала к царю, говоря: "возьми, окропи себя и свое войско". И когда прибыл этот посланный к царю, тот позвал священника по имени Такла Сион и сказал ему: "окропи меня". И он окропил его этой водой из Иордана, препоясанного, ибо он спешил в битву. И когда он был окроплен, отошли от него его болезнь и немощь и он облекся силою божиею свыше и сказал: "сия вода иорданская да будет мне напутствием, если я умру, а если нет, да будет мне укреплением в жизни". И он окропил свое войско и коней этой водой иорданской. А войско, хотя я так и назвал его, не было похоже на привыкших к бою — это были мельники, хлебники, пастухи. Обученных воинов было с ним немного конных и пеших, оказавшихся в стане. Но он был тверд сердцем, как Давид, который, сойдясь с иноплеменником и убив его, спас Израиля. Так и Амда Сион сказал своему народу: "Не бойтесь пред лицом неверных, ибо поможет нам бог христианский и спасет нас от руки их. Многочисленные побеждают и немногие побеждаются не иначе, как силою божиею".
Когда он это говорил, подошли неверные; женщины впереди их кропили своими чарами, а царь окроплял это водой иорданской, дабы уничтожить их волхвования. Он послал пред собою немногих всадников и пеших; те встречали неверных, но не могли устоять пред ними и все бежали. Некоторые из них сказали царю: "пойдем за укрепления стана и там будем биться". Царь же сказал: "Нет, я не умру на груди моей жены; я умру смертью мужа в битве". Другие говорили ему: «побежим на конях туда, где твое войско, и, если тебе угодно, вернемся со всем твоим войском и будем сражаться, и как ты хочешь, так да будет». Царь ответил и сказал им: "Если я оставил мою жену и детей и народ весь, который мне поручил мой бог, то неужели я оставлю Иисуса? Я не поступлю так. Если сыну божию угодно умертвить меня, да умертвит, а если ему угодно оставить меня в живых, да оставит".
Когда он им это сказал, облобызали его руки, ноги, очи, грудь, плечи его сродники и друзья и оставили его умирать, и все бежали. Царь же стоял один, как столп непоколебимый и как основание недвижимое, как крепкая стена адамантовая. И сказал он своим воинам: "стойте и держитесь немного, чтобы увидать, как я бьюсь и как умру и что совершит сегодня бог рукою моею". И никто не слушал его голоса, но все бежали. Если я сказал: "все бежали", не подумайте, что от страха, и не удивляйтесь: я сказал, что войска Шоа, Дамота, Годжама, Тигрэ, Бегьены, Амхары и все войска Эфиопии во всей полноте их могли бы устоять пред ними только силою божиею. Когда царь увидал, что они бегут возгласил громогласно своим воинам и сказал им: "Куда? Думаете ли вы дойти до своих местностей? Разве вы не помните, что я воспитал вас и вскормил туком тельцов, медом и тучной пшеницей, что я украсил вас золотом и серебром и дорогими одеждами".
Так сказав, он вскочил, как леопард, и прыгнул, как лев, сел на коня по имени Хараб Асфарэ и сказал слуге по имени Зан Асфаре, заведующему молодыми конями: "зайди справа в средину неверных". Он исполнил приказание и вошел в средину неверных и прошел чрез них; за ним следовали пять всадников, имена их: Такла, Ванаг Раад, Саф Сагад, царевич Вадль Вабез, Кадамай. Царь же пошел слева, где было множество неверных. Он не страшился того, что было сзади его, не обращал тыла, когда на него сыпались дождем стрелы, железные и деревянные копья, как град. Подошли, окружая его, с мечами. Он же, твердый лицом, как скала, приготовился к смерти и прорвал ряды врагов. И пронзив одного, он поразил другого и соединил их двух вместе одним копьем силою божиею. И тотчас поколебались неверные, обратились в бегство и не могли устоять пред лицом его, ибо он издавна был испытан в бою и никто в битве не мог устоять пред ним. А семь всадников, о которых мы раньше упомянули, поражали сзади неверных. И когда царь обратил неверных в бегство, вернулись воины его, которые бежали, и сбросили неверных в ров, уготованный богом сильным, в весьма большом неисчислимом количестве. Он сошел с коня, взял свой щит и поражал неверных. И когда ослабевала его правая рука, он поражал левой, а когда ослабевала левая, поражал правой. Это был народ высокого роста с гнусным видом; волоса на головах их — как волоса женщин, заплетены в косы и доходили до чресл. Идя на войну, они берут и связывают друг с другом края одежд, чтобы не убежать с войны, ибо они весьма воинственны. И царь Амда Сион превозмог их, искоренил и уничтожил силою Иисуса Христа, сына божия и с помощью Сиона, невесты небесной, славы всего мира и по молитвам иереев, диаконов и монахов и по молитвам верных мужей и жен, но особенно по своей вере и упованию.
После сего царь сел на своего коня и погнался за теми, которые бежали, и следовали за ним немногие люди из его войска. И сказал царь: "не берите доспехов у убитых, но преследуйте живых и умерщвляйте их; пусть обирают убитых женщины". И встретил царь человека из воинов, уносившего одежду трупа; его поразил царь копьем сзади. Тотчас устрашились воины повеления царя и поступили по слову его. Убитых обобрали женщины и брали их одежды, мечи, луки, копья, щиты, пока могли поднять, и вернулись в стан.
Не совершалось подобное при других царях, не возвещали нам отцы наши и не говорили нам наши предки, не слыхали и не видали ни мы, ни отцы наши.
Когда царь уничтожил бывших направо, зашел он в тыл левым и рассеял их, как ветер развевает песок, и перебил неверных. От шестого часа дня до захода солнца его рука была прилипшей к копью от человеческой крови из-за убиения многих. Едва освободили его руку и взяли его копье из нее.
И ныне послушайте, поведаю вам еще, какая битва была в этот день — подобной ей не было при прежних царях Эфиопии. Этот царь воевал со всей землей, которая под его царством. Никто по своей воле не воевал с царем, а неверные пришли добровольно воевать с ним, когда он был один без своего войска — войско его ушло в другую страну по воле божией, да познается сила его, премудрость и власть его на немногочисленных, да не скажут воины царя: "мы победили своею силою", а бог явил свою силу на царе, когда тот был с немногими воинами, как говорит писание: "Он может многих сделать немногими и немногочисленных умножить". И еще говорит пророк: "и два прогонят тьму". Амда Сион был один, как тысячи. И искоренил он врагов и уничтожил их сразу и попрал их, как прах, и смолол их, как хлеб, сокрушил их, как трость, и поступил с ними, как с листьями, срываемыми бурей, попрал их, как огонь и как пламя, попаляющее горы. Умертвил их Габра Маскаль, непобедимый врагами. И были трупы их, как груды хлебов или как холмы. Число умерших и убитых в сей день неверных никто не может определить, кроме бога, который все может и для которого нет невозможного. Амда Сион сражался, а бог победил. Амда Сион воевал плотию, а бог был ему помощник благодатию. Амда Сион воссел на коня, а бог послал духа своего и был ему силой, уничтожил неверных и спас его войско духом своим, как Давид Израиля, когда убил Голиафа и спас Израиля. И ради него вышли певицы и говорили: "Саул умертвил тысячи, а Давид умертвил тьмы".