А затем кусты орешника, серпиком охватывающие поляну, раздвинулись, пропуская трех человек. Двое мужчин и девушка. Все в одинаковой одежде – кожаные штаны до колен и короткая кожаная рубаха без рукавов, – все одного роста, бронзовокожие, темноволосые. У каждого на поясе – нож в чехле и колчан со стрелами, в руках – лук. Выражение лиц бесстрастно-сосредоточенное. Регине Айдаровне хватило полминуты, чтобы понять – перед ней не земляне, медеанцы. Индейцы, как их принято теперь называть. Охотники. Охотники?!
Индеец прошел мимо нее, не останавливаясь. Поднял из травы стрелу с нанизанным дятлом, ловко сдернул тушку. Испачканную кровью стрелу спрятал в колчан, добычу стал привязывать за лапки к поясу у себя за спиной. Там уже висели несколько тушек.
Дашенька всхлипнула первой. И разревелась. Другие девочки тоже начали плакать, кто-то громко, в голос, кто-то хныкал, закрывая лицо. Кое-кто из мальчишек не удержался, захлюпал носом. Регина Айдаровна сбросила оцепенение:
– Эй, послушайте! Это не ваша планета, это Земля! У нас нельзя охотиться, тем более на глазах у детей. Немедленно прекратите это делать! Отдайте мне ваше оружие!
Индейцы шли обратно к орешнику, но на последних словах учительницы остановились. Одновременно, как по команде. Девушка-индианка обернулась, смерила Регину Айдаровну взглядом, и та похолодела от безотчетного, иррационального страха. Показалось, что индейцам ничего не стоит перестрелять детей. Всех до единого, как птенчиков…
Внезапно по лицу индианки пробежала то ли тень, то ли мимолетная судорога. И оно преобразилось. Лицо больше не было невозмутимым. Губы тронула примирительная улыбка, в уголках глаз появились добрые морщинки.
Индианка подошла к детям, опустилась на корточки перед самым младшим мальчиком. Протянула руку, ласково погладила его по жестким кудряшкам. Заговорила, и голос ее тоже был добрым и участливым. Регине Айдаровне не раз приходилось слышать речь чужепланетян. Эта говорила по-русски без малейшего акцента.
– Ты почему плачешь, малыш? Тебе жалко птицу?
Мальчик кивнул и захлюпал пуще прежнего, закрыл глаза ладошками. Индианка отвела его руки, промокнула соленые дорожки на щеках тыльной стороной ладони.
– Ты не должен плакать, это неправильно. Птицы и звери созданы для того, чтобы люди на них охотились. Как твое имя?
– Валерик.
– Хорошее имя, звонкое. Имя настоящего охотника. А охотник никогда не плачет, чтобы глаза оставались зоркими.
– Они не охотники, они юннаты! – возмутилась Регина Айдаровна. – Чему вы ребенка учите? У нас на Земле нельзя убивать животных для развлечения!
– Нельзя убивать своих соплеменников, нигде и никогда, – укоризненно поправила ее индианка. Повернулась к детям: – Птицы и звери – не соплеменники нам, они – дичь. Глупо жалеть дичь. Сегодня мы убили здесь пеструю птицу. Но когда мы придем завтра, увидим такую же. Или ту самую? Для нас они одинаковые, значит, мы можем убивать их сколько захотим. Кто мне скажет, для чего мы охотимся?
– Чтобы добыть себе пропитание, – после недолгого раздумья ответил Миша.
– И это тоже, – кивнула индианка. – Но главное: чтобы самим не оказаться дичью. Потому что если ты не охотник, то ты – дичь. Это главный закон на любой планете. Все живые существа делятся на охотников и дичь. Вы хотите быть дичью?
– Нет! – дружно воскликнули мальчишки. Да и несколько девчоночьих голосов вплелись в хор.
– Значит, вы должны стать охотниками. Сильными, ловкими, меткими. Повелителями всех зверей, птиц и рыб на своей планете. – Она внезапно выкинула руку вверх, показывая Валерику на макушку ближайшей сосны: – Смотри, видишь того рыжего зверя?
– Где? Да, это белка!
– Сможешь попасть?
– Но ей же будет больно? – Мальчик растерялся.
– Стреляй метко, чтобы дичь не почувствовала боли и страха. Сделай ее добычей одним выстрелом.
– Он не попадет, он маленький, – возразил Миша.
– Попадет. Я помогу.
Индианка вложила в руки мальчика лук, приобняла за плечи. Удерживая его правую кисть в ладони, натянула тетиву.
– Валерий, не смей этого делать! – закричала Регина Айдаровна.
– Стреляй, – коротко скомандовала индианка.
«Вссс…» – пропела стрела. Рыжий шерстяной ком полетел на землю.
– Ну это уже ни в какие рамки не лезет! – Регина Айдаровна вскочила, шагнула к индейцам. – Кто из вас старший? Назовите имя! Я сообщу в Контакт-Центр о вашей выходке. И кому-то там не поздоровится! Раз они привезли вас на Землю, то должны контролировать, должны обучить нашим правилам и обычаям. Или… или пусть возвращают вас на Медею, в ваши пещеры, к вашим первобытным законам!
Индианка тоже поднялась. Широко улыбнулась. Она была на голову выше заслуженной учительницы, но Регине Айдаровне показалось, что перед ней стоит великан.
– Я – старшая. Мое имя – Утренняя Роса. Слушайте, что я скажу. Земляне пришли в наш мир, не спрашивая разрешения. Хорошо. Старейшины позволили землянам остаться, если те подчинятся нашим правилам. Большие Вожди Земли согласились. Хорошо. Большие Вожди Земли пригласили нас в свой мир. Старейшины дали согласие прийти, если нам оставят наши обычаи. Большие Вожди Земли согласились. Хорошо. Мы пришли в ваш мир. Получается: на Медее – законы Медеи для всех, на Земле – законы Земли для землян, законы Медеи – для нас. Я права, это логично?
Она оглянулась на детей и отрицательно покачала головой.
– Нет, я не права.
Ее спутники уже сидели на траве, поджав ноги, окруженные мальчишками и девчонками. Учили, как правильно держать лук, накладывать стрелу, натягивать тетиву, целиться. Никто из юннатов больше не плакал, даже Дашенька. Она осторожно сжимала в ладони рукоять длинного индейского ножа, с восторгом и ужасом пробовала пальцем его остроту.
Индианка снова посмотрела в глаза учительницы.
– Вашим детям тоже нравятся законы Медеи. Они вырастут и выберут, каким обычаям следовать. Кем становиться – охотниками или дичью.
– Это безумие. Это какое-то безумие! – просипела Регина Айдаровна. – Нет, Контакт-Центром здесь не обойтись. Я обращусь в Совет Земной Федерации! Я доберусь до самого Сумматора, я найду пути, уж поверьте! Я не допущу…
Она вдруг ощутила, как за несколько минут на поляне постарела на много, на очень много лет. Вернее, одряхлела. Весь ее жизненный опыт, знания, мудрость, педагогический авторитет ничего не стоили в светло-карих глазах чужепланетной девчонки.
В августе 2556 года Совет принял «Закон об охоте», подтверждающий право аборигенов Медеи, гостящих на Земле, охотиться согласно своим обычаям везде, за исключением мест постоянного проживания людей. Также был утвержден перечень животных, которые могут являться объектами охоты. Перечень включал 2437 видов зверей, птиц и рыб.
В январе 2558 года перечень был значительно расширен. В мае того же года была принята поправка к закону, распространяющая его действие и на землян – участников общественного движения «Охотники – друзья индейцев», насчитывавшего к тому времени порядка семи миллионов человек. Для поддержания популяций промысловых животных возобновилась работа клонофабрик, триста лет назад восстановивших земной биоценоз.
На протяжении последующих семи лет экологические, природоохранные организации и общество по защите прав животных двадцать три раза выносили на рассмотрение Совета Земной Федерации необходимость пересмотра и отмены «Закона об охоте». Большинства при голосовании им не удалось набрать ни разу. В октябре 2565 года был проведен всепланетный референдум, раз и навсегда разрешивший этот спор. В пользу охоты. В декабре того же года все ранее существовавшие ограничения были сняты.
Регина Айдаровна Коршунова не дожила до этих, катастрофических для ее мировоззрения событий. Она скоропостижно скончалась от разрыва не распознанной своевременно церебральной аневризмы 9 мая 2556 года.
На следующий день после злополучной экскурсии.
Часть втораяХорошая охотаВесна 2572 года
Глава 9Сандро Лордкипанидзе. Визит к Старику
Ботто Пакостник заблуждался насчет нехватки бумаги на Великой Небесной Земле, просто производство целлюлозы сократилось в разы, когда весь документооборот перешел на цифровой формат. В середине XXI века пришел конец великой эпохе Гутенберга: книги, газеты и журналы почти совсем перестали выпускаться в привычном для десятков поколений виде, но почти столетие спустя бумажная книга возродилась. Благодаря работам целой плеяды блестящих психоэкологов, таких как Элем Кондратьев, Вахтанг Оберидзе, Джон Корбен, Ли Ши, стало очевидно то, что интуитивно постигали еще в самом начале Третьего тысячелетия: бумажная книга наиболее конгруэнтна человеческой психике. Таинственная связь между рукой, перелистывающей страницы, глазами, считывающими с них текст, и психическим здоровьем стала для ученых столь же очевидной, как и связь между рукой, изготавливающей примитивное рубило, и теми участками мозга, которые отвечают за мышление. Возрождению бумажной книги способствовало и расширение контактов с гуманоидными цивилизациями, еще не преодолевшими барьер технологической сингулярности. На Земле стало модно читать инопланетную литературу, как в оригинале, так и в переводах, и вслед за фолиантами, привезенными из других миров, в библиотеках Земли стали появляться книги, напечатанные «Сириусом» – крупнейшим издательством Земли постгутенберговской эры. Однако документы остались исключительно цифровыми. Это было удобно, так как обеспечивало мгновенный доступ к ним всем заинтересованным пользователям. Единственным учреждением, которое не пренебрегало бумажными носителями служебной информации, был Карантинный Комитет Контакт-Центра, где бумагу использовали именно для того, чтобы ограничить доступ к секретным данным.
Будь на то воля Сандро Лордкипанидзе, он бы всю информацию по теме «Конкиста» хранил исключительно на бумаге. Увы, это было невозможно. И если агентам, собирающим оперативные данные, строго-настрого воспрещалось пользоваться диктофонами, мыследекодерами, даже обыкновенными блокноутами, то фонограммы и видеозапись на бумагу не перенесешь. Приходилось идти на компромисс. И все-таки главное – выводы из полученных донесений и других материалов глава Кей-Кей доверял только бумаге. Очередную порцию выводов он кропотливо распечатывал в трех экземплярах, а файлы удалял. Распечатанные экземпляры Лорд раскладывал по трем папкам: для служебного (читай – своего персонального) пользования, для секретного архива и для доклада Старику. Все три папки лежали в сейфе, вскрыть который нельзя было никакими средствами. Кроме самого Лорда, с содержимым папок был знаком только агент под оперативным псевдонимом Корунд. Лорд пошел на это нарушение, им же самим установленных правил, лишь потому, что Корунду отводилась настолько важная роль, что даже сам глава Кей-Кей предпочитал не держать в памяти – насколько. Как и всякий стратег, Лордкипанидзе считал на сто шагов вперед, а те, кому надлежало делать эти шаги на тактическом уровне, не обязаны были знать, куда они их приведут в более-менее отдаленном будущем. Он надеялся, что сегодня это будущее обретет определенные очертания. Верховный Сумматор Совета Земной Федерации внезапно вызвал главу Кар