– Что с тобой, маленькая?
– Боюсь.
– Не трусь, я с тобой.
– Я не трушу, я боюсь, что ты подумаешь, будто я тебя специально завербовала.
Степка чуток полежал, размышляя над чудесными завихрениями, иногда проносящимися через женский мозг. Погладил теплую макушку любимой, вздохнул и взял с тумбочки визоры. Фиг с ним, со сном, все равно он куда-то девался. А вот выяснить все, что только можно, о том, что представляет собой город, который он давно считал своим, надо. Ему требовались не впечатления путешественников или восторженные вопли журналистов. Управленец оперирует данными, которые могут быть выражены сухими цифрами. Пусть и считается, что статистика способна ввести в заблуждение, но ознакомиться с ней необходимо. А то уж как-то слишком шокирующе выглядит нарисованная Санькой картина событий.
Был у них тихий чистый городок, населенный доброжелательными людьми, и за несколько месяцев он вдруг превратился в сущий… нет, еще не кошмар, но дело явно шло к чему-то безрадостному.
Жена расслабилась, видимо, поняв, что испуг ее оказался безосновательным. Она умничка и всегда чувствует его настроение. Впрочем, он тоже хорошо к ней относится.
Итак – состав населения и динамика его прироста – вот с чего он должен начать.
Глава 30Абориген теперь не самый младший
Игорю уже исполнилось пятнадцать. Голос у него изменился, и на верхней губе закурчавился мягкий пушок. Но не эти внешние признаки взросления отметил он для себя, заключив, что окружающие полагают его человеком состоявшимся и ответственным. Дело в том что, когда стала очевидна необходимость разъехаться по разным местам – необжитым, необустроенным, – дед направил его не то что не вместе с родителями, а вообще одного, без кого бы то ни было, способного за ним присмотреть. Недалеко, правда, – в верховья Черной уходила комплексная группа «освоенцев», в которую его и включили.
Остальные семьи с детьми из их большого и дружного рода, рода арбузоводов, собирались в бассейн реки Желтой, а в старом обжитом доме оставались всего четверо-пятеро старших да сестрица Аннушка, чтобы уж не одни старики тут ковырялись. «Как они будут вести прополку?» – эта мысль тревожила отъезжающих. Но, с другой стороны, если сконцентрироваться только на опытных делянках да на семенных плантациях, то не так уж много тут работы.
Игорь покидал «фазенду» одним из последних отъезжающих и видел начало трудовой деятельности приехавшего из Ново-Плесецка Митьки, гордившегося тем, что он – «не меченый». И еще прибыла троица прыщеватых хлюпиков-землян, нескладных и инфантильных, обожравшихся арбузов и дынь так, что сутки маялись животами.
Дед щедро раздавал подзатыльники, выдергивая юнцов из «отключки», в которую те впадали, занырнув в свои визоры. Один из них умудрился даже тяпнуть себя по ноге сапкой, когда «завис» в сетке во время работы. Тревожно было уезжать из недавно населенного такими родными людьми удобного дома, в котором поселилась бестолковщина и… эти засранцы отлынивали от работы. Но Митька – а он нормальный оказался парень, хотя и мелкий, но кулакастый, – этих ребят потихоньку в чем-то «убедил». Но все равно, непонятно было, как тут станет без него, Игоря. Опять же опытные образцы арбузов не успели созреть.
Зато в компании ребят еще на яхте, во время перехода, душа отдохнула. Даже недотепа Степашка, парень худосочной Делки, и тот оказался при более близком знакомстве вполне себе ничего мужиком. К тому же микроскоп и микротом, а также водоросли, которых полно в океанской воде, доставили немало интересных минут. Переключение на тяжелый физический труд, на прорыв через джунгли, обустройство дороги и нового места жительства – все это пришлось по душе, а потом на плато отыскалось превосходное место для бахчи, а старшой был мужик с понятием. Опять же людей в эти места прибыло больше, чем планировалось, потому что приличная толпа недавних землян-школьников сдернула с ГОКа.
Не успел Игорь оглянуться, а вот он уже снова живет в привычном ему доме с колодцем внутреннего двора с маленьким фонтанчиком посередке, и всходы арбузов, дынь и тыкв опять радуют его глаз. То обстоятельство, что он остался за старшего, смущало его недолго – ну не было здесь других знатоков этих прекрасных культур. А тут и семена с его старой опытной делянки подоспели.
Сестрица Аннушка, как и обещала, дорастила его питомцев и выслала то, что удалось собрать. А заодно и результаты анализа плодов на содержание в них металлов. Замысел-то был добиться от арбузов, чтобы они высасывали из грунта вместе с влагой еще и всякие полезности. Данные оказались обнадеживающими – употреблять такое в пищу было никак невозможно – голимая отрава, зато для металлургов в ботве, кожуре и семенах нашлось немало интересного.
Так что семена он аккуратненько посеял и принялся наблюдать за всходами. Старый, дедовский еще фотик был установлен на треноге, наведен куда надо, и периодичность один кадр в десять минут позволяла проследить динамику всходов достаточно подробно. В прошлый раз он делал один снимок в сутки, и этого оказалось недостаточно – многие интересные детали процесса развития всходов разглядеть не удалось. Загвоздка была в том, что скорость роста у этих сортов оказалась заметно выше, чем та, к которой он привык.
Ребята с ГОКа, а их тут тоже оказалось несколько человек, были старше его, отца-командира, на пару-тройку лет. Хоть и с гнильцой многие, но помаленьку привыкали к нормальной жизни. Вообще-то, их тут никто не держал, так что старались не слишком доставать остальных демонстрациями неповторимости своего офигенно богатого внутреннего мира. События последних месяцев научили ребят считаться с тем, что творится вокруг них. Но вот с межполовыми отношениями они почему-то заторопились в последнее время. Кругом сплошной флирт, ревность, разборки какие-то. У Игоря, видимо, голова не так работала, как у этих выкидышей цивилизованного мира. Не догонял он чего-то во всей этой бестолковщине.
Нравится ему девушка – он ее потискает. Если шибко отбивается, значит, не нравится он ей. То есть надо искать кого-то другого, чтобы потискать. А если отбивается не шибко, то… но так с Игорем пока не случалось. То ли считали его еще слишком маленьким, то ли он просто ни одной не понравился – кто их разберет?
А вот недавно был совсем другой случай. Оксанка у них самая красивая, и он ее тихонько цапнул за грудь в коридоре, где на стенке грабли висят. А она замерла, словно окаменела, и ничего не сказала. И даже в ухо не заехала. Стоит, а у самой из глаза слезинка катится. И так тут Игорю стало вдруг стыдно…
– Извини, я не нарочно, – только и сказал, а у девушки взгляд мгновенно изменился.
Что это было? Удивление? Обида? Он не понял. А тут народ за инструментом привалил, и их разнесло в разные стороны.
О том, что разные непонятности необходимо разруливать, еще дед втолковывал, а уж остальные «воспитатели» подчеркивали не раз. То есть частенько хочется как-то замять недоразумение или забыть о допущенной оплошности. Но не надо. Такие моменты подобны бумерангам. Или наоборот, что-то важное упускается окончательно и бесповоротно. Одним словом, попросил дежурного пригласить Оксанку к нему в кабинет и склонился над микроскопом.
– Игорь, ты меня просил зайти…
– Привет. Просил. Мне показалось, что я тебя обидел, хотя и не желал этого. Пожалуйста, помоги мне понять допущенные ошибки.
– Ну, ты даешь! Сначала за грудь хватаешь, как шлюху, а потом заявляешь, что я тебе ни капельки не интересна.
Вот как! Да, взгляд на события с другой стороны выглядел несколько неожиданно.
– Ну, в общем, хватал я тебя действительно нарочно. То есть проявил к тебе интерес. А что такое шлюха?
В глазах девушки промелькнуло знакомое выражение. Сестрица Аннушка так на него смотрела перед тем как отшлепать или дать пинка.
– Так это? Мне можно идти? – Оксана вроде как выглядела успокоенной, даже веселой.
– Можно.
Отсутствовала она буквально несколько минут. Скрипнула дверь, и ладная фигурка, аппетитная даже в мешковатом комбинезоне, снова появилась рядом со стеллажом, нагруженным банками с образцами посевного материала.
– Слушай, так ты что, еще никогда не был с девушкой?
Вот ведь какие вопросы задает!
– Не случалось пока, я ведь только что вырос, не все еще успел. – Игорь был смущен, но не пытался выкручиваться.
Врать нехорошо, это ему давно растолковали.
Оксанка прыснула и убежала. Вот ведь, а с виду взрослая!
Игорь понял, что инцидент исчерпан окончательно и сменил препарат на предметном стекле. Цитологические исследования – важная часть его работы, а тут рибосомы так интересно выглядят. Елки, ну не на таком же примитивном микроскопе это разглядывать! Увеличения не хватает просто катастрофически.
Снова скрипнула дверь.
– Слушай, а ты, вообще-то, книжки читал? Про то, как мужчины и женщины общаются между собой?
Вот неймется ей!
– Читал одну. Там четко прописано, что нужно взять девушку, которая нравится, за косу и потянуть. Тогда она поймет, что парень к ней неравнодушен. Только не носят нынче кос. А более свежей информацией я не располагаю.
– Что за отстой ты читаешь? Небось фантастику всякую или другую чепуху?
– В других книгах технология установления контакта с женщиной изложена еще менее внятно.
Игорю уже было интересно, что вызвало такое любопытство, но узнать это ему было не суждено. Веселое фырканье завершилось хлопком закрывшейся двери.
На нескольких снимках фон для пробивающихся арбузных всходов изредка нарушался какой-то непонятного происхождения тенью. Ее источник в кадр не угадывал, да и происходило это редко. Кроме того, появление неопознанного объекта никакого влияния на результат не оказывало. Однако поискать следы Игорь не поленился. На сухой почве отпечатки выглядели невнятно, поэтому надежно установить удалось только то, что приходило сюда четвероногое размером с мегакота. Мысль о нем возникла потому, что именно эти твари здесь встречались достаточно часто.