Благо население начало понемногу появляться в сети и он связался с тем самым дядькой, что так активно мельтешил вокруг него в день, когда он тут организовывал выход на учения формирований федеральной полиции. Они тогда обменялись контактами, а сейчас этот человек оказался в том самом лагере, куда отправилось и воинство, и празднующие. Деятельный мужик и толковый, быстро все организовал.
Потом Рустамка-каботажница через визоры пристала с вопросом, где разместить больных из городского стационара, которых у нее два битком набитых сейнера. Сейнеры стоят на якорях в бухте в устье ущелья Бедного Йорика. Растерялся. На месте корпусов медгородка были сплошные развалины, а он, лопух, тогда, организовывая отвод из-под удара городского населения, даже не вспомнил о людях, находившихся на излечении! И что сейчас делать, не знал.
Оторвал взгляд от монитора, а в кабинете офицер, похоже – космодесантник.
– Здрассте! Ну и где мне разместить стационарных больных, что трое суток вместе с персоналом болтались в море на сейнерах? – вот так в лоб Степан и спросил, со злостью даже.
– Э-э, в гостиницах можно.
– Так что, господин военный, извольте распорядиться, чтобы бойцы с носилками срочно прибыли на причал, а разведку свою отправьте на набережную, где у нас лучшие отели, выбрать и подготовить помещения к приему немочных. Да извольте кого-то из медиков с ними направить, чтобы понимал в вопросе, а не просто бойцов. Ступайте!
– Разрешите спросить. Я получил приказ о перемирии, а вы ведете себя с нами, как с пленными. Возможно, я чего-то не знаю? – офицер смотрел ехидно.
– Перемирие не означает, что безделье! Извольте потрудиться по устранению затруднений, в создании которых приняли участие. И, прежде всего, давайте, разберемся с транспортировкой и размещением пациентов разбомбленной больницы. – Степан снова обратился к девушке через визоры: – Рустамка, сколько у тебя лежачих?
– Одиннадцать. Я слышала ваш разговор. Через семьдесят минут ошвартуемся у причала набережной, но ненадолго, нам надо уйти до начала прилива.
– Вы поняли, офицер? Поторопитесь. И пришлите связистов, у меня всего двое, а нужно срочно восстановить работу радио и телевидения. Энергетиков среди ваших людей все равно не найдется, так что не будем терять время.
Ушел офицер неохотно, а Степан уже искал работников электростанции, энергохозяйства и своих друзей-диспетчеров. Транспорт был нужен, как воздух, и прежде всего, воздушный. Беличье колесо руководящей работы набирало обороты, и дальнейшее воспринималось, как в калейдоскопе.
Делла появилась и сообщила, что небо разминировано, а связисты протянули прямо в кабинет шнур от микрофона и сказали, что теперь отсюда можно вещать на волне радио «Тамтам». Суда с больными разгрузились и побежали на север, к лагерю горожан. Работники космодрома прибыли на пирс, расположенный южнее поселка рыбаков, и уже находятся в пути к месту работы. Потом в кабинете появился тот же офицер и пристал с вопросом о том, можно ли поднимать челноки с аэродрома.
Над городом расправила свои угольные крылья бархатная тропическая ночь, а Степан терзал аппаратную военной базы, выясняя, что там нынче по поводу расхождений в данных навигационных приборов, проспался ли Георгий Константинович, поскольку космодесантники не вполне уверены, как им следует относиться к распоряжениям представителя местной администрации без команд с его стороны. Но бойцов с аэродрома на космодром отправили, потому что насадившийся на посадочный стол корабль следовало разделить на части и оттащить в сторону.
Ассамблейцы подошли, принесли своих раненых в военный госпиталь, разместившийся в школе. Клубок событий рос, наматывая на себя слой за слоем проблемы, возникающие одна за другой. Председатель Ассамблеи и пара его помощников прямо в кабинете связывались с кем-то через визоры и что-то решали, потом появился дядя Ляпа и занялся тем же. Еще несколько человек пришли, но они не мешали, так что внимания на них не обращал.
Выяснилось, что вертикальник, севший на ровное дно котловины северо-западней города, требует для старта большого объема земляных работ – его надо подкопать так, чтобы площадка под ним выровнялась, и сам он выпрямился, но для этого нужны домкраты, искать которые пришлось через радио.
А ведь суток не прошло с того момента, как он, выспавшись и отлежав себе бока, выбрался из чрева крошечной подводной лодки. Какой же длинный выдался день!
Глава 40Степан I
Пришел папенька, сказал, что мама дома, а его отправила позвать сына и невестку на ужин. Только домой Степан и Делла не пошли – из кабинета имелась дверь в весьма неплохо оборудованные апартаменты, где и кроватка нашлась, и холодильник с едой. Тут и устроились вздремнуть. Супруга тоже выглядела усталой.
Следующие дни были заняты хозяйственными хлопотами. Вернувшиеся в город люди остались без крыши над головой, поэтому коттеджи Белого Города превратились в коммуналки, а особняки – в общежития. Челноки спускали с орбиты личный состав космодесантной дивизии и ее имущество. Корабль вертикального взлета с плато на юге принялся делать по рейсу в сутки, доставляя на поверхность планеты коптеры и самолеты, катера и бронетранспортеры. Даже танки.
Часть личного состава десантировали с кораблей «орбита – атмосфера» прямо в прерию, что в междуречье рукавов Ярновки. Туда же сбросили на парашютах немало контейнеров с боеприпасами, медикаментами и оружием. Штаб дивизии охотно сотрудничал со Степаном и его порученцами, стараясь поскорее вернуть как можно больше людей из космической пустоты в родную стихию. Комдив никак о себе не напоминал, оставаясь, по-видимому, в гостях у любезнейшего Евсея Елисеича на уютной военной базе посреди лазурного океана.
Неразбериха образовывалась изрядная. Вот, скажем, Яга заглянула спросить, где ставить шатер под контору ее торговой фирмы. Естественно, сам шатер был немедленно конфискован для размещения личного состава дивизии, а Ольге Петровне выделили комнату в представительстве, куда она и въехала со своими девочками. Аналогичная судьба постигла и Ассамблею коренного населения. Для ее размещения хватило кабинета второго заместителя. Точнее, заместительницы. Одной гардеробной оказалось достаточно для всего секретариата.
Тем не менее, несмотря на заметное уплотнение в здании представительства, отдел топографии сохранили в неприкосновенности, и группу учета, и другие технические службы. Но сквозь клубок оперативно решаемых проблем все ярче проступала обеспокоенность тем, куда девать тысячи молодых рьяных парней. Ведь ни для кого не секрет, далеко не все они мечтали о вдохновенном творческом труде. Все-таки в армии несколько иные приоритеты.
И еще настораживало то, с какой охотой Степану подчинялись все подряд. Вообще-то, особо глупых распоряжений он не выдавал. Кажется. Однако отсутствие сильного сопротивления со стороны подчиненных настораживало. И почему подчиненных? С чего это все вдруг решили, что обязаны исполнять его волю? Нет, не беспрекословно. Споры бывали и о целесообразности выполнения полученного указания, и о методе его реализации. Но ситуации всегда оказывались разрешимыми настолько легко, что складывалось впечатление, будто ему подыгрывают.
Вот, скажем, указы о демобилизации прапорщика Георгадзе и рядовых Хабибуллина и Нестеренко подсунули, потому что на планете объявлено чрезвычайное положение, и должность главнокомандующего принял на себя полномочный представитель главы государства, который этот оторвавшийся от метрополии фрагмент этого самого государства и возглавляет. Космодесантникам не надо заботиться, чем кормить и как занять троих бойцов, а дяде Ляпе нужны на Полигоне электрик, слесарь и кашевар. Вот они и сговорились, а со штабом дивизии вопрос утряс тот военный, что явился к нему первым в день прибытия.
Рустамка-каботажница двух батраков прихватит для ранчо «Короткая стрела», и сразу четверых пригласили на бойню Вязовникова, разрушенную при бомбардировке. И на них указы подписываем. А откуда тут Настена?
– Степ, мне напарник нужен в рейс, а Егорка не против водить грузовик вместе со мной. Давай его демобилизуем.
При виде Егорки почувствовал себя маленьким и незаметным. Ну что же, указом больше, указом меньше. Сейчас. Текст уже выскользнул из принтера. Интересно, смогут ли аборигены проглотить всю дивизию или оставят хоть что-то Ново-Плесецку? А вот и еще одно знакомое лицо. Леха Кузьмин с Тэры.
– Степ! Как полагаешь, хватит у нас нынче сил, чтобы организовать службу спасения? Тут, ты понимаешь, отличные винтокрылы появились с превосходной аппаратурой для поиска людей. Мне кажется, они бы пригодились особенно сейчас, когда масса городского населения оказалась в сельской местности.
– Хорошая мысль, надо попробовать. И чтобы врачей к больным возили, а то раньше только налоговых инспекторов в любой уголок планеты доставляли за государственный счет.
– Степ, директор ГОКа не дает корабли, чтобы доски с лесопилки везти. Говорит, что мы за аренду судов не платим, – это, кажется, из девчат Яги кто-то.
– А мы платим?
– Так счета же заблокированы из-за чрезвычайного положения.
– Трах-тибидох!
Длился этот кошмар довольно долго, но всему приходит конец. Понемногу напряженность рассосалась, и работа по координации деятельности населения на планете утеряла авральный темп. Появилось время задуматься хоть о чем-то, не требующем немедленного принятия решений.
Степан вызвал к себе банкиров и затребовал сведения о наличии денег на счетах и в хранилищах, а также о том, кому какие суммы принадлежат. Потом сложил услышанные числа и какое-то время соображал, много это или мало. И вообще, что делать дальше с финансами образовавшегося государства.
Прежде всего, понятно, что отбирать ни у кого ничего не следует, тем более, какая-то сумма в распоряжении представительства имелась. По нынешнему времени – в государственной казне. И казну эту, как он вычитал в книжках Академии управления, надо пополнять за счет сбора средств с населения и торговли. Ну-ка, ну-ка, какие виды налогов существуют на свете? Позаброшенные за последнее время материалы учебного курса были извлечены из памяти визоров, и Степан погрузился в таинства великой науки наполнения государственного бюджета.