Колеблющийся проходит через повторяющийся паттерн протеста, отчаяния и отчужденности, когда идеализированные надежды и мечты не материализуются. Со временем он может показаться отстраненным избегающим, хотя на самом деле стиль сохраняется, но теряется надежда.
Колеблющийся
• Супруг(а) снова и снова причиняет мне боль.
• Я чувствую себя опустошенным и одиноким, без страстной связи.
• Когда я вижу, как супруг(а) старается, мне кажется, этого слишком мало и слишком поздно.
• Я могу сказать, что супруг(а) на самом деле не хочет быть со мной, особенно если я расстроен.
• Мне кажется, супруг(а) не очень во мне нуждается.
• Если бы моя вторая половина действительно любила меня, он или она знали бы, что мне нужно.
• Да, я злюсь. Любой бы разозлился на моем месте.
• Я не уверен(а), что супруг(а) действительно любит меня или хочет меня.
Избегающий
• Мне кажется, я хожу по лезвию ножа в своем браке.
• Меня беспокоит грядущий неизбежный взрыв.
• Как бы я ни старался(лась), этого всегда недостаточно.
• Отношения слишком сложны, так зачем стараться?
• Я нахожу предлоги, чтобы быть вдали от супруга(и).
• Я никогда не знаю, чего ожидать. Отношения могут быть действительно хорошими; а потом вдруг очень плохими.
• Супруг(а) очень реактивен, и это меня раздражает.
• Мой(я) супруг(а) делает из мухи слона.
• Супруг(а) не ценит меня и мой тяжелый труд.
Все вышесказанное применимо к супругам обоего пола.
Глава 11. Брак между угодником и колеблющимся
Питер и Шеннон познакомились на уроке английского языка на последнем курсе колледжа. Обоих привлекала блестящая смесь трагедии и романтики комедий Шекспира, каждый стремился посетить что-нибудь шекспировское – от театра «Олд Глобус» в парке Бальбоа в Сан-Диего до фестиваля Эшленд в Орегоне. Они приветствовали друг друга словами «Миледи» и «Милорд», использовали обращения, вроде «Куда Вы идете, любовь моя?» и «Скажите, что у Вас на душе?». Шеннон считала Питера идеальным приятелем.
Вскоре они стали неразлучны и глубоко полюбили друг друга, а в конце последнего года обучения обручились. Их официальная свадьба на Рождество была элегантной, а для приема в стиле эпохи Возрождения они наняли запряженную лошадьми карету. Конечно, они были уверены, что проживут долго и счастливо. Ни один никогда бы не подумал, что повседневная рутина разрушит восторженную любовь и низведет ее до заурядного и грубого, неприглядного уровня.
Через два года после свадьбы оба соскучились по волшебной жизни и решили посетить один из наших семинаров выходного дня. Когда Шеннон и Питер вызвались работать с нами и с группой, мы узнали о них больше. Во время обеденного перерыва мы поняли их динамику.
Шеннон все больше раздражала слабеющая способность Питера заставлять ее чувствовать себя желанной и ценной. Тревога заставила Питера метаться в поисках способов успокоить и смягчить ее гнев. У Шеннон на самом деле заболел живот, когда склонность Питера к угождению напомнила ей об отце-подкаблучнике. Ей было труднее понять, что гневное поведение похоже на действия матери.
Питер, в свою очередь, был в ужасе от резкого тона Шеннон и вспышек гнева, которые напоминали о суровом и полном критики доме, из которого он сбежал. По мере того, как паника усиливалась, Питер ощущал себя так, будто попал в неизбежный ад. Вспоминая их свидания, он думал: «Разве я не нашел идеальную пару? Что случилось?»
Во всех семьях есть неписаные правила, например родители на собственном примере учат, как справляться с чувствами и эмоциями.
Подумайте, как ваша семья поступала с такими чувствами, как счастье, гнев, разочарование, печаль и страх, когда вы были ребенком.
Выражали ли родители эмоции? А остальные члены семьи? Во многих домах «хозяин» может говорить что хочет и когда хочет, а остальные должны молчать. Возможно, у вас все было иначе, и мама правила балом. Чему это вас научило? Вы сталкивались с двойными стандартами в родительском доме? Удавалось ли кому-то играть по своим правилам? И – большой вопрос – какие семейные правила, предпосылки и убеждения вы бессознательно привнесли в свой взрослый мир и брак?
Двойные стандарты были частью опыта Шеннон. Ее мама полностью доминировала в семье и играла по собственным правилам. Тихий и уступчивый мужчина, – отец – казался «самым хорошим» папой в мире, но на самом деле был отстраненным. Он усердно строил карьеру бухгалтера и после многих лет работы стал корпоративным контролером. Хотя мужчина был чрезвычайно компетентен в финансовых вопросах, он покорно отдавал зарплату жене и позволял той управлять финансами. Где деньги, там и контроль. Сколько Шеннон себя помнила, мама контролировала всех и вся. У нее был взрывной характер, она злилась, когда что-то шло не так, как ей хотелось. Отец же реагировал тем, что суетился по дому, пытаясь сделать жену счастливой, и всегда терпел неудачу. Кроме того, твердо управляя домом, мама Шеннон могла говорить все, что желала, а всякий раз, когда отец сердился, разъяренная женщина повторяла: «Как ты смеешь так со мной разговаривать!»
Шеннон остро осознавала нехватку близости и большую дистанцию в отношениях. Она научилась считывать потоки маминых эмоций, постоянно следила за ее настроением, понимала, что могло вызвать гнев, и старалась предотвратить это. Старания усиливал игнор, с которым дочь сталкивалась после вспышек ярости мамы. А потом настроение внезапно менялось – с Шеннон снова была теплая и внимательная мать. Девочка ждала этих моментов, но, как и отец, постоянно опасалась резких перемен и пыталась не «оступиться», чтобы все «не испортить».
Повзрослев, Шеннон естественным образом перенесла свою склонность к сверхбдительности в собственные отношения, где жаждала близости и тянулась к любому признаку внимания со стороны окружающих. Когда она начала заводить отношения, то была в восторге от внимания, получаемого от парней. В 17 лет она забеременела, и после нескольких очень суровых лекций мать отправила ее делать аборт.
Не осознавая собственную склонность слишком быстро сближаться с людьми и доверяться, им Шеннон пошла в колледж, больше сосредотачиваясь на личной жизни, чем на учебе. Она никогда не проводила параллелей, однако все отношения были сильно похожи. Сначала она идеализировала партнера, быстро отдавала ему сердце, только чтобы потом разочароваться. Это и становилось концом любых взаимодействий. К концу первого года обучения у Шеннон собралась целая коллекция обломков отношений.
У Питера был иной опыт. В детстве он чувствовал, что мама и папа возлагали на него большие надежды. Питера преследовал мамин нетерпеливый высокий тон голоса, который требовал от него внимания. Сколько он себя помнил, он изо всех сил старался оправдать ожидания, желая сделать родителей счастливыми и заставить гордиться им. Несмотря на все усилия, Питер редко получал положительное подкрепление, поэтому чувствовал, что те никогда не были удовлетворены.
Он покинул дом детства с привычкой внутренне реагировать на определенное поведение, слова и тон голоса. Питер также сформировал ключевое убеждение: «Трудно угодить другим, но я готов стараться изо всех сил, потому что счастлив, когда они счастливы». Кроме того, Питер настолько привык чувствовать напряжение, что не осознавал, что редко бывает спокойным. На самом деле, он никогда даже не называл свои внутренние переживания тревогой, пока не посмотрел на наш список слов души.
А теперь представьте, что происходило, когда голос Шеннон становился нетерпеливым и пронзительным. Тело Питера реагировало на подобный тон много раз в процессе взросления. Его желудок болел, в груди все сжималось – и не требовалось много времени, чтобы вызвать старую реакцию. Его ответ, однако, часто был преувеличенным и непропорциональным ситуации. Понимая это, Питер чувствовал бы тревогу и желание сделать Шеннон счастливой.
В тот день после обеда, когда мы предложили паре поделиться опытом брака и детства перед группой, их разрушительный дуэт угодника и колеблющегося стал очевиден. И Питер, и Шеннон извлекли пользу из осознания того, как их прошлое сформировало основной паттерн. Питер узнал, что его желание нравиться заставляло его танцевать так, чтобы Шеннон была счастлива. Он обратил внимание, что запрограммирован слишком остро реагировать на жалобы супруги, легко чувствовать себя безнадежным и подавленным. Шеннон выяснила, что была колеблющейся, – ее гнев и разочарование характеризовали все отношения. Она научилась распознавать боль под гневом и говорить об этом с Питером, а не ругать его. Новое понимание помогло им принять обиды и потери, которые каждый принес в брак. Они были в восторге от получения новых инструментов, которые могли использовать, чтобы основные паттерны меньше контролировали их.
При встрече колеблющийся идеализируют щедрую, внимательную натуру угодника и с готовностью верит, что нашел вторую половину. Внутренне угодник доволен, думая, что сделал партнера счастливым. Однако со временем нереалистичные ожидания рассеиваются. Постепенно колеблющийся становится злым и требовательным. Угодник реагирует со страхом, который заставляет стараться изо всех сил, чтобы сделать партнера счастливым. Он пытается угодить, занимаясь домашними делами, чиня или ремонтируя, удивляя подарками или относясь снисходительно к разгневанному партнеру. Сосредоточившись на другом человеке, угодник теряет часть себя. После многих лет жизни по этому шаблону угождающий ощущает, будто ходит по лезвию ножа, и негодует. Колеблющийся остается хронически несчастным, понимая, что связь основана на страхе и долге, а не на страсти. Хотя этот паттерн похож на танец колеблющегося и избегающего, здесь тот, кто угождает, старается сильнее, а избегающий отступает. Давайте посмотрим на другую пару, которая исполняла этот танец.