Избегающим. Прежде всего вам, вероятно, нужно найти слова для описания внутреннего дискомфорта. Список слов души вам в помощь, это незаменимый инструмент. Но зафиксировать чувства мало. Вам предстоит научиться их озвучивать, так что практикуйтесь! Признание того, что вы в чем-то нуждаетесь, порождает чувства уязвимости и неловкости. В конце концов, даже если отдаете себе отчет в том, что в вашей душе есть два эмоциональных бака, и даже сознаете, что в них, вы пытаетесь управляться с ними исключительно самостоятельно. За всю жизнь у вас, вероятно, не накопилось достаточно опыта получения помощи в этом деле, чтобы познать, насколько благотворно это сказывается на самочувствии. Вот и отважьтесь, наконец, сделать рискованный шаг и попытаться поделиться чувствами. Ваша вторая половина оценит старания и полюбит вас еще больше.
Контролерам. Из-за привычно высокого уровня возбуждения и гнева вам, вероятно, было не до мыслей о грустном. Но теперь у вас перед глазами есть список душевных слов, вот и заглядывайте в него ежедневно, всякий раз пытаясь отыскать хоть одно созвучное вам из числа не относящихся к ярости или гневу. Во взрослый возраст вам, вероятно, довелось вступить с топливным баком на нуле, а с баком избыточного давления на грани взрыва. Вырабатывайте в себе понимание того, что уровень гнева и острых реакций в вас напрямую связан с пережитой в детстве болью. Ничто не изменится, пока вы эту связь не осознаете и не обратитесь за помощью с проработкой боли. Одними лишь благими намерениями тут не обойтись. Непомерно трудно успешно или просто спокойно общаться с ближними, да и вообще с кем бы то ни было, когда вас постоянно взрывает изнутри из-за избыточного давления в баке накопившихся избыточных негативных эмоций.
Жертвам. Побудьте какое-то время в тишине наедине с собой и попробуйте осмыслить собственные чувства. Постоянная озабоченность тем, как и куда бежать-спасаться, просто не оставляла вам времени на это. Ведь большинству живущих в режиме самосохранения иные чувства кроме страха, подавленности и тревоги зачастую так и остаются неведомы. Просмотрите список душевных слов и сопоставьте их с теми, что у вас на душе, чтобы увидеть происходящее. Может, ваш топливный бак никто не удосуживался заправлять позитивными эмоциями ни в детстве, ни в отрочестве, а теперь в нем и места практически не осталось ни для чего хорошего, поскольку он полон обидой на несправедливые оговоры, упреки и проклятия в ваш адрес? Тогда нужно поискать людей, которые вас оценят по достоинству и помогут изобличить всю лживость той напраслины, которую на вас возвели. Кроме того, омертвевшие чувства вполне можно оживить, найдя надежного человека, готового выслушать то, что у вас наболело. Это, собственно, и есть приоритет.
Глава 17. Взаимодействие
Как и у любой супружеской пары, у нас с Миланом есть история о том, как мы впервые начали встречаться и узнавать друг друга. В те дни нам было легко общаться, поскольку хотелось проводить время вместе и наслаждались обществом друг друга. У нас почти не было проблем в отношениях, и мы еще не ощутили на себе трудности совместной жизни. Но, как и во всех браках, жизнь начала подбрасывать проблемы и стрессы, и общение становилось все более сложным.
Идея взаимодействия заключается в принятии обоюдного решения об участии, иногда в качестве дающего, а иногда в качестве получающего. Звучит очень просто, но это не так.
Примерно на двенадцатом году совместной жизни мы решили, что было бы здорово завести еще одного ребенка и на самом деле планировали прибавление, а не удивлялись сюрпризам, как это было с первыми тремя. Учитывая нашу историю, мы были поражены тем, что мне не удалось сразу же забеременеть. После нескольких месяцев попыток мы с радостью объявили, что ждем четвертого ребенка. На тот момент Милан был пастором в одной и той же церкви около девяти лет. Наша церковь переживала трудные времена, и я считала беременность одним из Божьих благословений в трудный период.
На четвертом месяце я пошла на плановый осмотр, и врач не услышал сердцебиения. Ребенок был мертв. Я была ошеломлена. Мой врач объяснил, что выскабливание делать слишком поздно, и назначил роды на следующее утро. Я поехала домой, как зомби, рассказала семье новости. После процедуры я несколько дней держалась особняком. Помните, мой отпечаток был изолироваться, и не приходило в голову попросить сочувствия или помощи. Пришлось бороться самостоятельно. Я злилась на Бога, была в депрессии и изо всех сил пыталась выполнять свои обычные обязанности жены и матери. Через несколько дней я поняла, что мне очень плохо, поэтому позвонила Милану на работу и сказала ему:
– Я схожу с ума. Я уезжаю на несколько дней одна, чтобы прийти в себя.
– Куда? – спросил он.
– Не знаю. Может, в Сан-Диего.
Я поняла, что он сбит с толку и не знал, что сказать. Я просто хотела повесить трубку и уйти.
Я сняла номер в отеле в Сан-Диего и начала плакать, вести дневник и снова плакать. И мне было совершенно комфортно в одиночестве. Я привыкла именно к такому поведению. За время нашего замужества Милан ни разу не видел, чтобы я была в таком состоянии. Он понятия не имел, как помочь, поэтому каждый оказался сам по себе в кризисе, большем, чем любой, с которым мы когда-либо сталкивались раньше. Я понятия не имела, как протянуть руку, а он понятия не имел, как помочь.
Пару лет спустя мы пошли на семинар «Изменения, которые исцеляют» с Джоном Таунсендом и Генри Клаудом. Именно там я услышала, как они сказали: «Люди, которые не близки по-настоящему, изолируются, когда им больно». Сразу же на меня нахлынули воспоминания о Сан-Диего; и поразила реальность моего положения. Мы не были так близки друг с другом, как думали, поскольку я поняла: по-настоящему близкий человек привнесет свою боль в отношения, а не изолируется вместе с ней. До этого момента я чувствовала, что приняла правильное решение уйти и остаться одна после того, как потеряла ребенка. Тем не менее на этом семинаре мы с Миланом почувствовали сдвиг в мышлении и взяли на себя обязательство улучшить связи друг с другом.
Даже сейчас, когда я сижу и пишу это, тот опыт кажется мне другой жизнью. С трудом могу поверить, что сбежала в Сан-Диего. Но ни разу за первые пятнадцать лет брака я не позволила Милану обнять меня, пока я плакала. Теперь я научилась быть дающей и получающей, и, хотя поначалу я считала неловким и просто пугающим быть такой уязвимой, теперь я не могу сосчитать, сколько раз меня обнимали, когда я плакала. Нам с Миланом просто нужно было научиться взаимодействовать.
Моя мама дала мне стихотворение несколько лет назад, думая, что мы могли бы использовать его на одном из семинаров. Я думаю, в нем идет речь об этой проблеме, с которой сталкиваются супружеские пары.
Их свадебная фотография издевалась над ними
из-за другого стола, этих двоих, чьи мысли больше
не соприкасались друг с другом.
Они жили с такой тяжелой баррикадой между
ними, что ни таран слов,
ни артиллерия прикасаний не могли пробить ее.
Где-то между первым зубом у старшего ребенка
и выпускным у младшей дочери они потеряли
друг друга.
На протяжении многих лет каждый медленно
распутывал этот спутанный клубок ниток под
названием «я», и, дергая за неподатливые узлы,
каждый скрывал свои поиски от другого.
Иногда она плакала по ночам и умоляла
шепчущую тьму сказать ей, кто она такая.
Он лежал рядом и храпел, как медведь в спячке,
не подозревая о ее зиме.
Однажды после того, как они занялись любовью,
он хотел сказать ей, как боится смерти,
но боялся показать обнаженную душу,
он говорил вместо это о красоте ее тела.
Она занималась современным искусством,
пытаясь найти себя в цветах, разбрызганных по
холсту, жалуясь другим женщинам на мужчин,
которые не понимают женских чувств.
Он забрался в гробницу под названием «Офис»,
окутал свой разум пеленой бумаг и зарылся
в клиентов.
Медленно между ними вырастала стена,
сцементированная раствором безразличия.
Однажды, потянувшись друг к другу, они
нашли преграду, которую не могли преодолеть,
и, отшатнувшись от холода камня, отступили
каждый от незнакомца с другой стороны.
Ибо любовь умирает не в момент яростной
битвы, не тогда, когда огненные тела теряют жар.
Она лежит задыхаясь, измученная,
внизу стены, на которую она не могла взобраться.
Вы похожи на эту пару? Вы не знаете о зимах друг друга? Вы готовы поделиться сокровенным, но замолчали, боясь показать супругу свою обнаженную душу? Если супруги не взаимодействуют друг с другом, стены становятся выше, пока с противоположных сторон не окажутся два незнакомца. Нет настоящего дарения или получения, истинного здоровья или жизненной силы, нет той живительной взаимности, которая приходит, когда мы близки. Проблема в том, что каждый вступил в брак с отпечатанными паттернами, которые мешают давать и получать.
Некоторым парам, читающим это, может понадобиться таран, чтобы разрушить стену между ними. Если у вас именно такой брак, вместо того чтобы целиться тараном друг в друга, нужно нацелить его на стену, которая мешает и давать, и получать.
Как я уже говорила, мой отпечаток избегающего создал стену самодостаточности. Я изолировалась, когда было больно. Такие избегающие, как я, должны работать над разрушением стены, мешающей нам получать. Потребуется мужество, чтобы рассказать о св