Зубр коротко рассмеялся и сказал:
— Я не сдаю заказчиков. Кодекс чести.
— Похвально. Наши представления о чести вряд ли совпадают, но не буду настаивать, — сказал я. — Лишь советую отказаться от заказа. Или можно не отказываться, а просто подождать, когда граф Муратов умрёт.
— Кто сказал, что это граф Муратов? — наёмник чуть склонил голову набок. — В любом случае я всегда выполняю заказы.
— Так тоже велит кодекс чести?
— Нет. Просто я профессионал. Так что лучше сразу меня пристрели, ведь я не отстану.
— Обстановка неподходящая, — ответил я. — Если ты согласишься нас пропустить, мы тоже не станем стрелять. Так будет справедливо, не находишь? Артём, отдай гранаты вон тому тощему, — я кивнул на наёмника, который трясся за спиной Зубра.
— Иди сюда, Тоша, — рыжий махнул головой. — Давай-давай.
Щуплый наёмник, сглотнув, приблизился, и парень поочерёдно вручил ему обе гранаты.
— Держи крепко, — напутствовал его Артём. — И не чихай — а то рванёт.
Тоша замер, его колени ходили ходуном, а глаза вылезли из орбит. Зубы выбивали быструю дробь, а взгляд то и дело метался к Зубру, который хмуро взирал на своего подчинённого.
— В седло! — скомандовал я, и рыжий тут же поспешил к лошади. — До встречи, Николай.
Я махнул своим и дал коню шпор, пуская его галопом с места. Отряд последовал за мной.
— Увидимся, Градов! — крикнул Зубр вслед. — Приготовь гроб заранее!
Едва мы отъехали, как за спиной почти одновременно раздались два взрыва и следом испуганный крик, похожий на собачий скулёж. Затем — резкие возгласы, явно приказы Зубра отправиться в погоню. Но мы уже успели отойти на достаточное расстояние и скрылись в ночи — чтобы нас догнать, наёмникам придётся сильно постараться.
Мы мчались, не останавливаясь, около часа. Секач повёл нас по заброшенной дороге через сожжённую деревню, где мы не встретили ни одного патруля. В этой деревне мы и остановились. Здесь остался колодец, так что мы позволили напиться лошадям и напились сами.
Рассвет уже робко золотил край неба, и первые птицы запели в кустах. Артём от восторга подпрыгивал на месте и смеялся:
— Вы видели его рожу? Нет, вы видели⁈ Могучий Зубр чуть в штаны не наделал!
— По-моему, он хорошо держался, — прошептал Ночник. — А тот щуплый рядом с ним точно обделался.
— Ты отлично справился, — я хлопнул рыжего по плечу. — Спасибо.
— Пожалуйста, — широко улыбнулся тот. — Ну что, теперь-то возьмёте меня на настоящую службу?
— Хочешь стать дружинником? — уточнил я.
— Ну-у, не особо. Можно мне какую-нибудь более мирную работу?
— Разберёмся, куда применить твои таланты, — кивнул я и повернулся к Секачу. — Сколько до города?
— Больше половины проехали, — ответил тот, умывая лицо ледяной водой. — К полудню будем на месте.
Дальше снова поехали рысью. Солнце окончательно поднялось из-за горизонта и расплавило остатки ночи. Владения Градовых остались позади, вражеских патрулей можно было не опасаться. Дорога петляла между заросших тайгой гор, а чем ближе к городу, тем больше становилось полей и деревень, принадлежащих владивостокским дворянам. К полудню, как и говорил Секач, впереди замаячил пригород Владивостока.
— Добрались, — улыбнулся Артём.
— Добрались, — кивнул я. — Но самое интересное ещё впереди.
г. Находка
Поместье графини Карцевой
Графиня Эмилия Романовна Карцева полулежала на бархатном диване и смотрела на себя в зеркало. Она наслаждалась тем, как новое платье облегало её фигуру, как лиф с кружевным узором подчёркивал грудь.
Проникающий в окна солнечный свет играл на чёрных, распущенных по плечам волосах Эмилии. Она приподняла ногу, глядя на то, как шёлк струится по ней, обнажая гладкую кожу.
В дверь раздался осторожный стук. Графиня, не спеша, опустила ногу и сказала:
— Войдите.
В комнату с поклоном вошёл слуга и, не поднимая глаз, произнёс:
— Ваше сиятельство, вы хотели видеть рядового Климова.
— Кого?
— Того дружинника, который выжил на блокпосте у поместья Градовых.
— Ах да, — Эмилия изящно шевельнула рукой с чёрным маникюром. — Ведите.
Через минуту в комнату, хромая, вошёл солдат. Он смотрел в пол, прижимая к груди фуражку. Выйдя на середину комнаты, осторожно опустился на одно колено.
— Оба, рядовой, — скучающим тоном сказала графиня.
— Ваше сиятельство? — тот приподнял взгляд, но так и не решился посмотреть на неё.
— Встань на оба колена.
— Но… — дружинник дотронулся до перебинтованной ноги. Как докладывали, он был ранен из арбалета. — Хорошо, ваше сиятельство.
Стиснув зубы, он встал на оба колена. Эмилия даже не убедилась, выполнил ли он приказ, снова обратившись к зеркалу.
— Взгляни на меня. Как тебе это платье, рядовой?
Она повернулась к Климову и встретилась с ним глазами. Дружинник сглотнул и ответил:
— Вам очень идёт, госпожа.
— Я выгляжу в нём соблазнительно?
— Не смею ответить, ваше…
— Ответь, — голос Эмилии прозвучал, как удар плети. — Я выгляжу соблазнительно? Тебе нравится то, что ты видишь?
Растерянный солдат кивнул, скользя взглядом по её фигуре и густо краснея.
— Да, госпожа. Вы великолепно выглядите.
Губы графини тронула лёгкая улыбка. Она взяла со столика хрустальный бокал с вином и сделала маленький глоток, а затем сказала:
— Ну, а теперь рассказывай. Как ты, герой, упустил наш блокпост?
— Ваше сиятельство… Они напали посреди ночи. Неожиданно подкрались, ударили из лучемёта. Остальные были на патрулировании…
— И сразу же приехали, когда услышали тревогу, — перебила Эмилия. — Они отдали жизни в бою, исполнили свой долг. А ты сбежал. Почему?
— Потому что на тот момент я остался один, — Климов судорожно облизнул губы. — Если бы я не ускакал, то погиб.
— Так ты и должен был поступить, рядовой, — Эмилия глотнула ещё вина и медленно повторила: — Так ты и должен был поступить.
Она плавно встала и подошла к дружиннику. Цокот каблуков раздавался в тишине комнаты, как удары молотка.
Графиня наклонилась и велела:
— Посмотри на меня.
Климов поднял взгляд. На миг он скользнул в вырез платья. Солдат снова покраснел, а Эмилия улыбнулась.
— Я не хочу, чтобы мне служили трусы, — прошептала она, проводя ногтем по его щеке. — Скажи, что мне сделать? С позором выгнать тебя из дружины или, может быть, казнить за нарушение присяги?
— Это не повторится, госпожа, — сдавленно проговорил дружинник. — Как только рана заживёт, я вернусь в строй, и больше никогда так не поступлю.
Графиня наигранно надула алые губы и спросила:
— Ты правда хочешь искупить вину?
— Конечно, ваше сиятельство!
— Хорошо. На первый раз прощаю. Как только твои раны заживут, вернёшься в строй.
— Но… у меня только одна рана…
— Это пока, — Эмилия резко выпрямилась и хлопнула в ладоши. Двери гостиной тут же распахнулись, и внутрь вошли телохранители.
Климов посмотрел на них с ужасом. В личной охране графини Карцевой служили не простые солдаты. Для неё отбирали самых высоких и сильных, а затем проводили над ними какие-то магические ритуалы, поили специальными зельями и тренировали с утра до ночи.
Из десяти человек, начавших обучение, только трое или четверо доходили до конца. Остальные умирали.
Глаза одного из охранников были красными как кровь. У второго на лбу был вырезан какой-то магический символ. Нижнюю часть лиц обоих скрывали кожаные маски, напоминающие намордники.
— Избейте его, — приказала Эмилия, возвращаясь на диван. — Уделите внимание ноге. Даже обеим ногам, чтобы он больше никогда не думал о бегстве.
Телохранители молча двинулись вперёд.
— Госпожа, не надо! — рядовой подскочил, скривившись от боли в бедре. — Я…
Кулак врезался ему в лицо, как наковальня. Климов рухнул, и на него посыпались безжалостные удары.
Графиня не смотрела. Приняв прежнюю позу, она сделала глоток вина и продолжала разглядывать себя в зеркало.
— Довольно, — приказала она через минуту. — Вышвырните его отсюда. И скажите, пусть уберут кровь.
Телохранители, так и не издав ни звука, выволокли бессознательного дружинника. Через несколько секунд появилась служанка с ведром и тряпкой, которая быстро стёрла кровь с паркета и, поклонившись, вышла.
Графиня потянулась за кувшином, чтобы подлить себе ещё вина, когда в комнату без спроса вошёл воевода. Пожалуй, единственный мужчина в поместье, кто смел разговаривать с ней на равных.
Он одновременно вызывал в ней уважение и жутко раздражал. Особенно эти его седые бакенбарды, торчащие во все стороны… Как два мотка старой шерсти, приклеенные к лицу.
— Ваше сиятельство, — поклонился воевода. — Вижу, вы уже побеседовали с рядовым Климовым.
— Только не говорите, что не согласны с моим наказанием, — цокнув языком, проговорила Эмилия.
— Жестокость ни к чему, если хотите знать моё мнение. Климов ещё мальчишка, не справился. Наказать следовало, но не так. Ваш отец не стал бы поступать подобным образом.
— Мой отец мёртв, — графиня резко повернулась к воеводе и поморщилась, глядя на его бакенбарды. — Погиб от руки Михаила Градова.
— Знаю, госпожа. Я был там.
Эмилия подлила себе вина и спросила:
— Зачем вы пришли?
— Хотел уточнить кое-что. Граф Муратов, как лидер альянса, требует усилить гарнизоны вокруг поместья Градовых. Он считает, что война может возобновиться.
Эмилия закатила глаза, поправляя кружевной лиф:
— Муратову пора понять, что мы не его вассалы. Мой отец и брат уже погибли из-за его амбиций. Подумать только, я — глава рода Карцевых! Какой кошмар, не правда ли?
— Вы прекрасно справляетесь с обязанностями, госпожа, — сдержанно ответил воевода.
— Ох, перестань. Я отвратительно с ними справляюсь, но выбора нет. Что касается Муратова — пусть воюет сам, если хочет.
— Но Владимир Градов…
— Владимир, — губы графини тронула улыбка. — Интересный зверёк. Только вернулся, а уже навёл столько шороху. А ведь считали, что он совсем никчёмный, — пальцы Эмилии пробежали по ножке бокала. — Я хочу посмотреть, как далеко он зайдёт.