Как раз в это время вернулся мой ворон. Я развеял его, вставил в череп новый кристалл и снова призвал. Уселся в позу лотоса и подкинул птицу, вновь объединяя с ней своё сознание.
На юге от купола дружина фон Берга без конца патрулировала местность на машинах. Там были обычные автомобили и броневики с пулемётами. Ближе к куполу бродили пешие патрули. С высоты птичьего полёта я заметил несколько замаскированных позиций, в которых сидели снайперы.
Похоже, фон Берг сильнее других стремился меня найти и помешать вернуться в поместье. Неудивительно, ведь он наверняка очень рассердился после случая во Владивостоке.
Бойцы Муратова тоже активно прочёсывали местность. Судя по магическим волнам, которые исходили от некоторых групп, они использовали артефакты обнаружения. Интересно, насколько их приборы продвинуты? Они определяют поблизости любые формы жизни, или только людей? Или, может быть, настроены именно на меня?
Сомневаюсь. Как я недавно размышлял рядом с Моргуном — земная артефакторика пока не способна создавать такие прогрессивные изделия.
А вот со стороны Карцевых, на востоке, особой активности не наблюдалось. Да, патрули тоже ходили, пешие и конные. Но их было меньше, и они как будто просто прогуливались, не особо стремясь кого-то найти.
Интересно. Почему так? Фонберговские роют землю носом, муратовские не отстают, а дружинники Карцевой словно и не при делах.
Я на всякий случай поднял ворона повыше и полетел на запад. Уже придумал, каким путём мы доберёмся до вихревика, но требовалось убедиться в его безопасности. А для этого — изучить маршруты патрулей.
Меня слегка душила необходимость пробираться в собственное поместье тайно. Хотелось сесть на коня и въехать по главной дороге открыто и гордо. Однако гордость я умел при необходимости отодвинуть и действовать разумно. Нестись напролом через такое количество врагов и укреплений — это даже не безумие, а гарантированное самоубийство.
К тому же в планировании тайной операции тоже был свой интерес. Представляю лицо барона фон Берга, когда он поймёт, что я снова провёл его. Да и остальные члены альянса наверняка будут растеряны оттого, насколько я неуловим.
Когда мана в кристалле стала кончаться, я приказал ворону вернуться и разорвал связь. При возвращении в тело ощутил в голове противный щелчок. Виски пронзила острая боль, будто их насквозь проткнули спицей.
Я скрипнул зубами и встал. Ноги ощущались чуждыми, всё тело — неповоротливым и каким-то грубым. Это чувство быстро прошло, осталась только головная боль.
Мозг Владимира был непривычен к магическим нагрузкам. А я за последние дни много раз объединял свой разум с воронами.
Теперь и мне надо было отдохнуть. Всё равно день уже плавно переходил в вечер — ещё одну разведку проведу прямо перед выдвижением.
— Всё в порядке, ваше благородие? — шёпотом спросил Ночник. — Вы какой-то бледный.
— В порядке, — сказал я, вновь усаживаясь в позу лотоса.
— Перекусить хотите? — он приподнял банку с консервированной фасолью.
— Спасибо, позже, — сказал я и закрыл глаза.
Сложил руки на коленях, правую поверх левой. Пальцы коснулись медного браслета, того самого, что я нашёл в старой избушке.
Я сосредоточился и ощутил, как в меня вливается энергия Космоса. Боль в висках тут же ушла на второй план — она просто была, но не доставляла никаких неудобств. А вскоре исчезла.
Благодаря браслету я мог впитывать больше энергии, чем раньше. Поглотив достаточно, я остановил входящий поток и принялся вращать энергию вокруг своего нерабочего Истока.
Частицы силы проникали в пересохшие каналы магии и постепенно восстанавливали их. Физическое тело тоже восстанавливалось — уходило напряжение из нервной системы, клетки обновлялись, гормональный фон приходил в норму.
Потратив всю энергию, я поглотил ещё и снова принялся вращать внутри себя, и сделал так несколько раз.
Когда я открыл глаза, было уже темно. Желудок скулил, требуя пищи, и я сразу же взял фасоль, которую Ночник предусмотрительно оставил рядом.
— Собирайтесь, — приказал я, когда закончил с едой. — Через полчаса выдвигаемся.
— Есть, — ответили бойцы.
Если до этого в нашем лагере было относительно спокойно, то теперь вокруг разлилась густая атмосфера напряжения. Все понимали, что вылазка будет рискованной. Если нас обнаружат, то со всех сторон тут же сбегутся десятки, а то и сотни врагов. А может, нас просто накроют из боевых артефактов, и конец.
Копыта коней заранее обмотали тканью, чтобы те не издавали звуков. Теперь Артём ходил рядом с конями, проверяя ноги каждого и подтягивая без того хорошо затянутую бечёвку. А когда раздавался какой-нибудь звук, он резко поворачивался и хватался за ремень висящей на спине винтовки.
Я ещё раз запустил ворона и проверил маршрут. Да, можно идти.
— Мы готовы, барон, — сказал Секач, когда все собрали свои вещи и в последний раз проверили оружие.
— Хорошо, — кивнул я. — По коням.
— А кому конфетку? — Артём вдруг выскочил перед всеми и достал из кармана две горсти карамелек. — Последние.
— Как это последние? — удивился Секач. — Я думал, они у тебя бесконечные.
— Эти… э-э… особенные. Мне их феи принесли, так что они волшебные, — широко улыбнулся парень. — Возьмите по одной на удачу.
Я первым протянул руку и взял конфету. Все остальные сделали то же самое, а рыжий закинул в рот все три оставшихся карамельки.
Сев на коня, я осмотрел дружинников и сказал:
— Сохранять тишину. Берите пример с Ночника и разговаривайте только шёпотом. За мной.
Мы двинулись цепью, петляя между деревьев. Где-то далеко впереди завывала аномалия — значит, Никита следовал плану и снова велел потревожить её.
Я представил, как воевода и дружинники тоже готовятся к операции. В последний раз осматривают опоры в тоннеле. Моргун проверяет артефакт. Солдаты снаряжаются и настраиваются на бой.
Купол мерцал вдалеке, как гигантский мыльный пузырь, по которому пробегали всполохи. И чем ближе мы подходили, тем отчётливее я ощущал, как теплеет на пальце кольцо главы рода.
Очаг его чувствовал. Он знал, что я скоро буду дома. И я тоже чувствовал Очаг — совсем иначе, чем до этого. Благодаря кольцу связь между нами стала совсем иной.
— Который час? — шёпотом спросил я.
Ночник отодвинул рукав, глядя на наручные часы.
— Полночь.
Я молча кивнул и мысленно произнёс:
«Мне нужна помощь».
Через несколько мгновений получил ответ — я ощутил его, как чужую эмоцию внутри себя. Очаг был готов помочь.
«Слушай, что нужно делать, — сказал я. — Отвлеки внимание врагов. Пусть купол сияет как можно ярче. Можешь даже атаковать их, но не слишком усердствуй. Чтобы тебе хватило энергии, временно ослабь защиту. Когда воевода со своими людьми нападут на врагов, поддержи их».
До меня опять донеслось согласие, и затем купол вспыхнул так ярко, что на мгновение показалось, будто наступил рассвет. Первая вспышка сменилась разноцветными всполохами, которые появлялись то тут, то там.
Через несколько минут мы увидели, как купол немного уменьшился, но зато рядом с ним стали формироваться атакующие заклинания. Ледяные булыжники полетели на позиции врагов. До нас донеслись звуки сирены, а на фоне зазвучал противный писк сигнальных артефактов. В нескольких местах в небо ударили красные лучи.
Большого вреда Очаг не сможет причинить. У фон Бергов стоят подавители магии, у магических родов — своя защита. Но цель не в том, чтобы нанести противникам ущерб, а чтобы отвлечь их.
— Ого, — вырвалось у Артёма.
Дружинники разом посмотрели на него, парень вжал рыжую голову в плечи и спросил еле слышно:
— Что это происходит?
— Очаг ждёт нас домой, — так же тихо ответил я и улыбнулся. — Поторопимся, долго он так не сможет.
Внутри купола
В то же время
Никита поправил фуражку, чтобы козырёк смотрел точно вперёд. Опустил взгляд на трофейную артефактную кирасу. В броне он чувствовал себя непривычно, но зато был уверен, что сможет противостоять магам Огня, если они появятся.
Воевода и остальные дружинники замерли в тени деревьев, сливаясь с ночью. Здесь были все, кроме Моргуна, который остался в тоннеле дожидаться Владимира и его отряд.
За куполом мерцали огни лагеря Муратовых — яркий голубой свет кристальных фонарей и тени, бродящие между ними туда-сюда.
Добрынин посмотрел на часы. Полночь. Уже скоро. Вот-вот…
Через пару минут ночь разорвало яркое сияние. Хоть Никита и ожидал чего-то подобного, это всё равно оказалось внезапно. Защита вокруг поместья вспыхнула, как второе солнце, ослепляя вражеских часовых. Сразу после этого купол уменьшился, но в воздухе перед ним стали появляться острые ледяные глыбы. Они рванули вперёд и сшибли нескольких противников, прежде чем те активировали свою защиту.
— Ждём пять минут, — сказал Никита, хотя каждый в отряде и так знал план.
Ровно через пять минут воевода поднял руку над головой и резко опустил. Два лучемёта, спрятанные в кустах, загудели, набирая мощность.
— Атакуют! — раздался приглушённый возглас со стороны противников.
Фиолетовый луч пронзил тьму. Он разбился об одну из защитных сфер, но прямое попадание заставило исчезнуть и саму сферу. Второй луч через секунду ударил по незащищённой области и пробил кровавую брешь в рядах врагов.
— Вперёд! — приказал Никита.
Дружинники рванули вперёд, стреляя на ходу. Магические болты взрывались над позициями врагов. Только Трояк не вёл огонь, неся на плечах массивный сферогенератор.
Муратовцы, к их чести, не поддались панике. Как только Добрынин с отрядом пересекли границу купола, по ним дали ответный залп. Десятка четыре огненных стрел вспыхнули в воздухе, и сверху обрушился пламенный ад.
Купол вытянулся и закрыл дружину собой. Огонь бессильно погас.
— Занять позиции! — рявкнул воевода. — Стрельба без команды! Лучемёты, огонь!
— Есть! — прокричали из-за купола, и в кустах тут же расцвели два лиловых сгустка.