В прошлой жизни у меня не было большой семьи. Только мать и бабушка, которые умерли рано, когда я был ещё ребёнком. А я всегда мечтал о братьях, с которыми мы бы шли по жизни плечом к плечу. Меня вдохновляла мысль, что может быть кто-то одной со мной крови и таких же взглядов.
Нет смысла жалеть о погибших. Я благодарен за то, что хотя бы один из моих братьев остался жив. И я спасу Михаила — у меня для этого уже всё готово. Осталось немного.
— Поправляйся, — сказал я и вышел из комнаты.
Пора было готовиться к ритуалу.
С помощью камня души я восстановлю свои магические каналы. А уже затем использую энергию Очага, чтоб активировать Исток. Потребуется много, очень много энергии… И это сделает наш Очаг слабее. Откинет его в развитии до второго или даже до первого уровня.
Наш купол станет меньше и сильно потеряет в прочности. Это даст врагам реальный шанс взять поместье штурмом… Дало бы, если б я не приготовился к этому заранее.
У них ничего не получится. Больше ни один выстрел не прозвучит рядом с домом Градовых. Ни одно заклинание не ударит в купол.
А Очаг я обязательно восстановлю. И даже сделаю ещё сильнее, чем прежде.
Род Градовых одержит победу в этой войне. А затем — устремится к величию.
Ведь тот документ, что отец оставил для меня в старой избушке, открыл невероятные перспективы…
Оказалось, Филипп Евгеньевич знал не всё о нашем роде. Да, по мужской линии род Градовых — родственники великого князя Островского. Это уже было хорошо, уже давало возможность пробиться в Совет Высших.
Но было и ещё кое-что.
В жилах Градовых текла кровь угасшего императорского рода. Об этом предпочли забыть. Стёрли из всех родословных книг. Даже мой дед был не в курсе, если верить второму письму отца, которое я отыскал в той папке.
Но Александр Петрович выяснил правду и добыл официальное доказательство принадлежности к императорскому роду. Он был так же амбициозен, как и я — и нашёл не просто дорогу к величию, а путь к трону Российской империи.
Теперь я пойду этим путём.
К величию.
К силе.
К богатству и власти.
К абсолютной власти.
Посёлок Горные Ключи, дача графа Муратова
На следующий день
День выдался жарким. Хорошо, что в комнате стоял охлаждающий артефакт — между прочим, трофейный, захваченный где-то во владениях Градовых. Они знали толк в подэлементе Холода.
За круглым столом собралось четверо.
Граф Муратов, чьё лицо, как всегда, было непроницаемо. Точнее, он так думал. Любой, кто хорошо разбирался в людях или неплохо знал самого графа, мог легко считать все его эмоции.
Графиня Карцева, которая зачем-то нацепила вызывающее красное платье. Оно слишком плотно облегало фигуру — безупречную, надо признать. Но всё равно, этот наряд ни в коем случае не подходил к официальному собранию. Особенно благодаря кружевному декольте, открывающему половину бархатных прелестей.
Родинка на левой груди так и притягивала взгляд третьего участника совета. Барон фон Берг, несмотря на охлаждающий артефакт, отчаянно потел и постоянно вытирал лицо и шею платком. Графин с водой, стоявший перед ним, был уже наполовину пуст. Фон Берг постоянно стрелял глазами в Карцеву и разве что не облизывался.
Было на что посмотреть, несомненно. Но разве нельзя как-то сдержаннее проявлять свой интерес?
И последним был советник Альберт Игнатьев. Он сидел по правую руку от Муратова и ждал, когда тот, наконец, соизволит начать. А граф не спеша читал отчёт, только что присланный из оккупированных владений Градовых.
— Мы так и будем молча смотреть друг на друга? — скучающим тоном поинтересовалась Эмилия Романовна и взглянула на фон Берга. Тот мгновенно сделал вид, что разглядывает полированную столешницу.
— Один момент, ваше сиятельство, — не отрываясь от бумаг, ответил Муратов.
— Может, вы будете читать вслух, Рудольф Сергеевич? — спросила Карцева и сделала глоток вина. — Развлечёте нас немного.
— Я передам вам суть, — граф Муратов, чуть нахмурившись, отложил документ и сцепил руки в замок. — Итак, что мы имеем. Владимир Градов безнаказанно выскользнул из-под купола. Приехал во Владивосток, получил свой титул и так же безнаказанно покинул город.
— Он подставил меня, негодяй! — возмутился фон Берг, стукнув кулаком по столу.
— Прошу вас, Генрих Карлович, осторожнее, — сказал Муратов, скрывая раздражение. — Это антикварный стол, принадлежал ещё моему прадеду.
— Извините, граф. Но я просто в ярости, честное слово! Как он посмел обвинить моих людей в грабежах? Конечно, это всё чепуха, но слухи всё равно разошлись!
— Не думаю, что это слишком повредило вашей репутации, — холодно заметил Рудольф. — Вы позволите мне продолжить?
— Конечно. Извините ещё раз, — пробурчал фон Берг и схватился за графин, чтобы налить себе воды.
— А вчера Владимир Градов вернулся в поместье… — сказал Муратов.
— Причём устроил неплохую заварушку, как я слышала, — улыбнулась Эмилия.
— Именно. Мои люди понесли потери, в том числе погиб боевой маг, герой войны, — брови Муратова дёрнулись. — Говорят, его убил сам Градов.
— Да вы что? — ахнула Карцева. — Как интересно…
— Вы находите это интересным? — осведомился Рудольф. — Это унизительно! Какой-то мальчишка ускользает от нас раз за разом и наносит урон нашим войскам.
— Он просто издевается над нами! — поддакнул фон Берг, отрывая взгляд от груди графини.
— Он воюет, господа, — Эмилия откинулась на стуле. — И, между прочим, пока побеждает.
— Мне кажется, или вы симпатизируете нашему противнику? — на сей раз Муратов не смог сдержать свои брови и нахмурился.
— Ещё бы, — не моргнув глазом, согласилась Карцева. — Молодой барон так храбро выступает против нас. В нём чувствуется стержень. И наверняка он очень симпатичный…
Эта ремарка заставила нахмуриться уже фон Берга.
— Градов — мерзавец! — воскликнул он, снова ударив кулаком по столу.
— Генрих Карлович, пожалуйста, — поморщился Муратов.
«Собрание едва началось, а они уже спорят! — хохотал про себя Игнатьев. — Даже толком не выслушали Рудольфа… Цирк!»
Разговор меж тем набирал обороты. Граф Муратов предложил обсудить план дальнейших действий, и мнения членов альянса кардинальным образом разошлись.
Фон Берг вытер пот со лба, оставив на платке мокрое пятно.
— Штурм — единственный выход! — рявкнул он. — Соберём все силы, сокрушим купол!
Он занёс было кулак, поймал гневный взгляд Рудольфа и нежно опустил ладонь на столешницу.
Муратов прикрыл глаза, будто молился о терпении.
— Купол третьего уровня, Генрих Карлович. Вы готовы потерять половину армии? Или две трети? Я уж не говорю о том, сколько боеприпасов вам придётся потратить, — сказал он.
— И Владимир наверняка готов к обороне, — встряла Карцева, вертя перед собой бокал. — Он не дурак, и мы в этом убедились. Давайте устроим переговоры. Надо понять, чего он вообще хочет.
— Переговоры? — фыркнул фон Берг. — С родом, который полностью разбит? Это же позор! Мы станем посмешищем!
— Мы уже становимся. Вы сами недавно вспоминали Владивосток, — Эмилия обворожительно улыбнулась.
Игнатьев едва сдержал усмешку: «Обезьяна в костюме и змея в развратном платье. И оба считают себя стратегами».
— Я думаю, нужна блокада, — веско заявил Рудольф Сергеевич. — Не такая, как сейчас, а полная. Перекрыть все пути. Придумать, как лишить их воды и пищи. Через месяц они сами запросят пощады.
— Месяц⁈ — фон Берг аж подпрыгнул. — А что этот щенок может успеть натворить за месяц? Надо давить его, давить прямо сейчас!
«Демоны меня возьми, я сейчас не выдержу и рассмеюсь им в лицо, — подумал Альберт. — Каждый тянет одеяло на себя, они вообще не слышат друг друга. Рудольф Сергеевич, вы же лидер альянса. Сделайте что-нибудь».
— Вижу, нам непросто прийти к соглашению, — глухо проговорил Муратов и вдруг повернулся к советнику. — Что скажешь, Альберт? Каково твоё мнение?
Он задумчиво поправил перчатки, стараясь не выдать себя победоносной улыбкой. Три дворянина спорят, а он должен их рассудить. Это уже не просто цирк, это какой-то фарс.
— Обстрелять, — начал он, кивая фон Бергу, — чтобы показать силу. Усилить блокаду, — кивок Муратову, — чтобы лишить надежды. И предложить переговоры, — полупоклон Карцевой, — чтобы сохранить благородное лицо. Предъявить ультиматум: сдать Очаг и признать поражение в обмен на жизнь Михаила.
— Блестяще! — фон Берг хлопнул ладонью по колену. — Советник, вы просто гений!
Рудольф еле заметно кивнул Игнатьеву, и тот кивнул в ответ. А Карцева цокнула языком и поставила перед собой бокал.
— Это нечестно, — надула губы она. — Вы хотите лишить меня удовольствия пообщаться с Владимиром?
— О, вам обязательно стоит участвовать в переговорах, ваше сиятельство, — поспешил сказать Игнатьев. — Думаю, Градов согласится на что угодно, лишь увидев вас.
Эмилия улыбнулась и так посмотрела на советника, что он ощутил жар внизу живота. В этом взгляде было всё — благодарность, обещание, манящая опасность… Противостоять чарам этой женщины было непросто.
— Думаю, вы правы, советник, — промурлыкала графиня. — Только есть одно но. Нельзя отдавать ему Михаила. Он должен быть казнён за смерть моего отца.
— Ваш отец погиб в бою. Это не повод убивать пленного, — парировал Муратов.
— Вы мне обещали!
— При условии, что получится захватить Очаг силой. У нас не получилось. Проголосуем! — объявил Рудольф Сергеевич.
И тут за окном раздался противный писк. Сработали сигнальные артефакты. Фон Берг от неожиданности чуть не выронил стакан с водой, а Карцева чему-то улыбнулась.
— Не обращайте внимания, — взмахнул рукой Муратов. — Охрана разберётся. Итак, что скажете? Используем комбинированный вариант, как предложил Альберт…
В дверь постучали. Игнатьев поднялся и открыл. За порогом стоял дружинник, бледный как мел.
— Господин, птица… магический ворон. Говорящий. Утверждает, что он… — солдат сглотнул, — Владимир Градов.