– Внимательно тебя слушаю.
– Она очень меня уговаривала, умоляла даже, чтобы я занялся этим делом и спас ее.
– Да, ей светит приличный срок, – кивнула Ирина.
– Но я хотел бы определить наши с тобой отношения…
– А у нас с тобой никаких отношений больше не будет, если мы будем оппонентами по одному и тому же делу, я тебе уже говорила.
– Но мы же…
– Никаких отношений! – повторила Ирина. – Ты должен понимать, что у меня есть определенные служебные обязанности и правила поведения. У нас не так все просто, за нами наблюдают. И если ты думаешь, что наши отношения не выплывут на поверхность… Это невозможно. Наши встречи прекратятся, пока ты будешь вести это дело.
– Погоди, – прервал я ее. – Получается, что я стою перед выбором: либо продолжать общаться с тобой, либо вести это дело и забыть о тебе.
Ирина замолчала.
– Мне казалось, – продолжал я, – что у нас с тобой серьезные отношения и я тебе нравлюсь…
Ирина продолжала молчать.
– Или мне это только казалось?
– Что же ты решил? – тихо произнесла Ирина, глядя в стол. – Будешь брать это дело или нет?
– Новый год приближается… Давай мы с тобой съездим отдохнем, а потом я решу.
– Нет, ты должен решить сейчас! В крайнем случае завтра.
– И конечно, если я возьму это дело, то мы с тобой уже никуда не поедем?
Ирина кивнула.
– Так что же ты решаешь? – снова спросила она.
– Не торопи меня, это непростой вопрос.
Ирина взглянула на часы:
– Мне надо на работу, у нас совещание начинается… Давай наш разговор перенесем на более поздний срок.
– На какой?
– Созвонимся.
Ирина ушла, а я поехал в офис.
– Ну как, шеф? – спросил Саша, едва я вошел в кабинет.
– Не знаю, – и я коротко изложил ему суть дела.
– Да, попали вы! – присвистнул Саша. – Получается палка о двух концах. Клиент настаивает, чтобы вы взяли дело, и дело достаточно перспективное и громкое.
– Ты думаешь, мы с тобой сумеем его разрушить? Я же еще не читал, что они там накопали…
– Мне интуиция подсказывает, что мы все сделаем как надо. Но, с другой стороны, у вас другая женщина, следователь, с которой у вас роман или любовная интрижка, не знаю как это назвать…
– Да какая разница, как это назвать! – махнул я рукой.
– И вы должны эти отношения прекратить. А совместить никак нельзя?
– Категорически нет. И, скажу тебе честно, у меня появился охотничий азарт.
– Охотничий? – переспросил Саша.
– Да, как будто я выхожу на охоту. Я возьму это дело, займусь защитой, и мне, может быть, удастся его развалить. Но, с другой стороны, я так привык к Ирине…
– В таком случае решайте, что важнее – карьера или любовь.
– Хорошо, постараюсь. Времени у меня на это – сутки. Сегодня пятница, поеду на дачу, подумаю, а в понедельник дам ответ.
Впервые за последние полгода я был на даче один. В доме без Ирины было пусто…
Я поужинал и сел смотреть очередной фильм. Вскоре зазвонил мобильный телефон. На дисплее высветился номер Ирины.
– Привет! – сказал я.
– Добрый вечер. Как ты?
– Ничего, отдыхаю.
– На дачу поехал?
– Да. Но мне тут грустно и одиноко без тебя…
– Понятно… Что ты решил?
– Ничего пока. Думаю до понедельника отложить. Может, ты приедешь?
– Я вот о чем хотела с тобой поговорить… – Ирина сделала вид, что не слышала последней фразы. – Еще в «Макдоналдсе», но не получилось… Короче, мы с тобой больше встречаться не будем.
– Почему, что случилось? В конце концов, не буду я брать это дело!
– Причина не в том. Я, скорее всего, вернусь к мужу. Он приезжал ко мне, мы долго говорили… Наверное, мы снова будем жить вместе.
– Это меняет дело… Но как-то неожиданно все это…
– И еще вот что, – продолжила Ирина, – если ты возьмешь дело Цветковой – а ты вправе его взять и вести, – у нас с тобой отношения будут нормальные, как между следователем и адвокатом, я не буду вставлять тебе палки в колеса. Но, естественно, ни на какую помощь с моей стороны и тем более на получение какой-то дополнительной информации ты не должен рассчитывать. Понял?
– Да.
– Вот мы и расставили все точки над i, – закончила Ирина.
– Вот ведь как получилось. Я решал, а за меня это сделала ты.
– Извини, так получилось… Я давно тебе хотела об этом сказать.
– Хорошо, что все-таки сказала. Ладно, товарищ майор, в понедельник буду у вас. Стану принимать дело, раз все так сложилось у нас с тобой. Это мое окончательное решение.
– Хорошо, до понедельника!
Я задумался. Слова Ирины о том, что она хочет вернуться к мужу, показались мне не очень убедительными. Может быть, она просто ищет предлог расстаться со мной? Или боится, что о нашей связи может кто-то узнать и это отразится на ее карьере? Но мне показалось, что она отчаянная, рисковая женщина. Какова же истинная причина?
Глава 15Поддельные картины
Проведя выходные на даче, я утвердился в решении приступить к защите Цветковой. В понедельник утром я был в Следственном комитете.
Ирина немного задерживалась, поэтому я сидел в кабинете у Виталия Николаевича и дожидался ее прихода. Тот сидел за компьютером и набирал какой-то текст, время от времени поглядывая в мою сторону. Наконец он оторвался от экрана и повернулся ко мне:
– Я хочу вам сказать честно – зря вы в это дело ввязываетесь!
– Почему же зря?
– Неперспективное оно. Мы собрали практически полную доказательную базу, есть заключение экспертов. Наконец, дело курирует достаточно высокий начальник в нашем департаменте.
– И что это за начальник – министр или его заместитель?
– Нет, что вы… Но очень серьезный человек, и он имеет большие возможности. Да и сама Ирина Георгиевна говорила, что не стоит вам вступать в это дело.
– Значит, получается, что я, адвокат, должен спрашивать разрешения и совета у вас, следователей? – улыбнулся я.
– Конечно нет, – ответил Виталий. – Хозяин – барин. Я просто высказал свою точку зрения. И Ирина Георгиевна тоже ее поддерживает, – повторил он.
В этот момент дверь открылась. Ирина удивленно посмотрела на меня:
– Адвокаты на работе с самого утра?
– Волка ноги кормят, – улыбнулся я.
– Я понимаю, что вы вступили в это дело?
– Да, правильно понимаете, Ирина Георгиевна!
– Что вы хотите посмотреть? – спросила Ирина. – Мы можем показать вам документы, которые подписывала ваша клиентка, или обвинительное заключение.
– Я бы хотел ознакомиться с обвинительным заключением.
– Хорошо, оно у нас в новой редакции – мы добавили ей еще пару статей. Пойдемте ко мне в кабинет, я вам покажу его.
Я молча двинулся за Ириной. В кабинете она уселась за стол, достала какую-то папку и стала пролистывать ее, откладывая в сторону те страницы, с которыми я мог ознакомиться. Я же смотрел на Ирину очень внимательно.
– Как настроение, Ирина Георгиевна? – спросил я спустя несколько минут тишины.
– Настроение ничего. А как вы провели выходные? На даче, наверное, были? – каким-то язвительным тоном спросила Ирина.
– Да, на даче.
– И весело там было?
Что это? – подумал я. Намек на что-то или ревность?
– Было все как обычно, – ответил я.
– Могу себе представить! – Ирина снова подняла голову и посмотрела вверх, напоминая, что кабинет может прослушиваться. Я молчал.
– Ну вот все, что я вам могу показать, – Ирина придвинула ко мне несколько листков. – Вот обвинительное заключение.
Я взял листок и начал читать. Светлане и Юрию Цветковым было предъявлено обвинение в мошенничестве в особо крупных размерах, хищении предметов, имеющих особую ценность, совершенное группой лиц, а также в неуплате налогов. В этой редакции все выглядело так: Светлана и Юрий Цветковы вступили в преступный сговор с неким гражданином Коробейниковым, создали преступную группу для совершения хищений на рынке антиквариата. План антикваров заключался в приобретении на антикварных рынках и аукционах по заведомо низким ценам картин, близких по сюжету и исполнению манере русских художников XIX века. Реализация этих картин осуществлялась через салон Светланы Цветковой. Схема была опробована на Кремневе, с которым у антикваров сложились доверительные отношений. Для этого гражданин Коробейников примерно за пять тысяч долларов купил на аукционе в Дании картину местного художника Януса ля Кура «Деревья у озера», которую затем привез в Россию и после подделки подписи передал Светлане Цветковой. Она выдала картину за «неизвестный шедевр» живописца Александра Киселева «Летний день. Дорога вдоль опушки леса». Работа сопровождалась заключением известного эксперта Татьяны Поляковой, работающей во Всесоюзном художественном научно-реставрационном центре имени Грабаря. Кроме того, госпожа Цветкова, являясь кандидатом искусствоведения, лично гарантировала подлинность работы и ее музейную ценность, выдав доверчивому клиенту сертификат подлинности на бланке своего антикварного салона «Русские картины».
Господин Кремнев, поверив этим документам, купил картину за 120 тысяч долларов. Затем Светлана и Юрий Цветковы продали бизнесмену еще пять поддельных работ общей стоимостью более миллиона долларов. Кроме того, Цветкова, по данным следствия, похитила у предпринимателя набросок «Обнаженная с тамбурином» русского художника-передвижника Константина Маковского, датированный серединой XIX века. Рисунок был приобретен господином Кремневым на аукционе Сотбис за 30 тысяч долларов. Также антиквары подозреваются в неуплате налогов на сумму 4,8 миллиона рублей. По совокупности обвинения… – далее следовало перечисление статей УК.
– Да, серьезное обвинение, – сказал я, поднимая голову от бумаги.
– На пятнадцать лет лишения свободы тянет, – сказала Ирина.
– Вот тут, в обвинительном заключении, – начал я, – две фамилии встречаются: некий Коробейников и эксперт Полякова. Что с ними?
– А что вас интересует?
– Меня интересует их статус в этом деле.