Он откинул голову назад для молниеносного выпада, который разорвал бы плоть на шее Квеланы, но она пригнулась, почувствовав, как желтые зубы Коха щелкнули всего в нескольких дюймах от того места, где было ее лицо. Она прыгнула прямо между его черных ног и обхватила его за шею.
Боль в ее руке и плече была подобна белому огню, когда она прижала голову Коха к своему плечу. Ее другая рука взметнулась с зажатым в кулаке кинжалом, и она вонзила лезвие глубоко между его ребер, в легкие, в бок, в шею.
Нежить неоги извивался рядом с ней, визжа от боли, когда каждый укол приближал его к настоящей смерти. С руки и тела Квеланы капала заразная кровь Коха. Его когти царапали ее спину и ноги, но не причинили никакого вреда ее кольчужному жилету.
Она чувствовала, как в ней нарастает гнев, когда она несколько раз глубоко вонзила кинжал в его тело, и все равно проклятая тварь не умирала. Он бился об нее, извиваясь головой в тщетной попытке вырваться из ее мертвой хватки. Ему удалось немного оттолкнуть ее.
Затем Квелана сильно ударила ногой и нанесла мощный удар коленом ему в живот. Из него вырвался воздух, и когда он на мгновение остолбенел, она просунула кинжал под его паукообразные ноги и вонзила его в сердце. Его кровь брызнула на нее, как горячее масло, и она вытащила лезвие и вонзила его прямо в один из его черных, не-мертвых глаз.
Он завизжал, как исчадие Ада из Бездны. Его голова бешено заколотилась, и обеими руками она вонзила кинжал глубже в глазницу, затем потянула, пока не почувствовала, как сталь проломила кость и вонзилась прямо в мягкий, неживой мозг рептилии.
Неоги судорожно дернулся, затем безвольно свалился к ее ногам. Его челюсти щелкнули один раз в непроизвольном усилии сомкнуться вокруг плоти своей жертвы. Его голова откинулась назад, на землю, рукоять кинжала торчала из его глазницы. Кровь сочилась из его мертвых губ.
Квелана прижала руку к животу, внезапно почувствовав тошноту. Мир закружился вокруг нее. Она вытянула руку, чтобы сохранить равновесие, но ее ноги не двигались должным образом. «Джаммер» маячил впереди среди деревьев, но она поняла, что не может сдвинуться с места. Она услышала, как где-то когти скребут по листьям садов. Откуда-то к ней пришла смутная мысль, что это Б'Лаат'а.
Ее плечо горело, ярко вспыхивая от боли, и Б'Лаат'а атаковал сбоку, бросившись на нее и щелкнув своими сочащимися зубами.
Она придержала его скользкую голову здоровой рукой. Всего этого было слишком много — убийств, непрекращающихся нападений врагов Телдина. Она почувствовала, как внутри нее разгорается гнев, нарастающий, как в печи, затем она поняла, что это ее кольчужный жилет. Он, казалось, горел, излучая силу.
— «Он больше, чем просто кормило», — подумала она. — «Он обладает силой плаща Телдина!»
Она расслабилась внутри, все еще сдерживая мстительного неоги за горло, и сосредоточилась на цветке тепла, который, как она чувствовала, пульсировал в ее сердце. Б'Лаат'а прекратил свою атаку и уставился на нее, затем его глаза расширились, и она прижала его к себе в объятиях, из которых он не мог вырваться.
Сила текла через нее с жаром расплавленной стали. Кольчуга засветилась, и порывом энергии Б'Лаат'а был отброшен с силой баллисты и отправлен в световые панели на потолке высоко вверху.
Неоги врезался в хрустальную панель. Квелана смутно слышала, как хрустнули его кости при ударе. Затем маг упал с потолка и приземлился с глухим, тошнотворным хрустом рядом с «джаммером». Кровь сочилась из множества переломов и рваных ран на его теле. Его глаза, пустые, лишенные врожденного нечеловеческого зла, тупо уставились на нее.
Эльфийка попыталась встать, затем упала на землю, ее бок болел от укуса нежити неоги, как от холодного огня. Ей показалось, что она услышала крик, но мир вокруг нее был всего лишь размытым пятном, и она глубоко погрузилась в сладкий сон беспамятства.
Глава тридцать шестая
«... Ни один воин не устоит в одиночестве, и меньше всего тот, кого судьба избрала для придания некоего высшего смысла его действиям. У каждого борца, пришедшего сюда, были две общие черты: слепое стремление добиться успеха в достижении своих индивидуальных целей и харизма, которая притягивает к нему воинов, готовых довести его судьбу до конца. Поступая таким образом, эти воины могут найти свою собственную чудесную судьбу...»
Северсен, писец, Книга Стремнин, царствование Томсуна Дринкера.
*****
Радужные огни флогистона отражались от треснувшей оболочки Разбитой Сферы, мерцая, будто в такт какой-то тайной симфонии. Сфера казалась не столько разрушенным остатком давней катастрофы, сколько гигантской трагедией, пустым театром, где разыгрывался акт второй Нечеловеческой Войны для призраков мертвых.
Из порта вышла эльфийская армада, самый большой корабль эльфийского флота. С размахом крыльев в триста футов армада представляла собой сто тонн смерти, несущей сотню эльфов, четырнадцать тяжелых орудий и три взрывные бомбарды. Пока Владелец Плаща наблюдал глазами «Спеллджаммера», открылись люки по бокам и на брюхе армады, имеющей форму бабочки, и развернулся рой небольших атакующих флиттеров, быстро жужжащих в направлении «Спеллджаммера».
С носа вышло самое маленькое из атакующих судов. Сверкающий линкор скро, по форме напоминающий атакующего дикого кабана, помчался к «Спеллджаммеру». Линкор длиной сто пятьдесят футов, несущий гордое название «Эвисцератор», казался почти таким же опасным, как «армада», поскольку на нем было четырнадцать орудий среднего калибра, таран и четыре бомбарды. Кроме того, он был оснащен огнеметом, который мог извергать поток огня под высоким давлением, подобно тому, как фонтаны извергают воду. Экипаж корабля состоял из 160 свирепых бойцов скро, воспитанных, как и их предки, орки, на диете ненависти и крови.
С правого борта приближался цунами Шу, уступающий по длине только «Спеллджаммеру». Подобно невероятной сороконожке, массивное судно извивалось в пространстве, как живое, в три раза превышая размах крыльев армады. Его сегментированный корпус вмещал двести воинов Шу, а его мощная защита состояла из двадцати двух тяжелых орудий, шести бомбард и трех устройств сброса. Люки над каждой из ног корабля содержали отдельные корабли — саранча, которые, будучи выпущены в массовом порядке, создавали рой, способный нанести ущерб врагам. Каждая «саранча» была оснащена одним легким оружием, но чаще использовалась в самоубийственных таранах против других кораблей и иногда загружалась порохом, чтобы отправить врага в объятия богов.
Воины скро на плоских внешних палубах линкора вступили в бой с армадой, кораблем их самых ненавистных врагов, эльфов, с применением стрелкового оружия. Стрелы лучников скро проносились сквозь поток ливнем, пронзая эльфов, которым не повезло дежурить на незащищенных палубах. Три эльфа, управлявшие баллистой, пали под натиском скро, один эльф перевалился через перила и упал во флогистон, как безвольная кукла.
Когда «Спеллджаммер» увеличил скорость и флоты его врагов последовали к проему в Разбитой Сфере, скро прекратили битву с эльфами и повернулись, чтобы сосредоточиться на большом корабле, несущемся на них.
Владелец Плаща наблюдал, как скро карабкаются по палубам линкора, чтобы подготовиться к атаке, затем первая волна флиттеров с эльфийской армады проникла в воздушную оболочку «Спеллджаммера» и зажужжала на палубах. Лучники, спрятанные внутри каждого флиттера, нацелили свои луки и арбалеты на огневые точки на башнях «Спеллджаммера». Эльфы выстрелили, убив гнома, который заряжал арбалет на башне Чаши, и, ранив еще восемь воинов на Башне Мысли и батареях на крыле.
«Спеллджаммер» дрогнул, когда три валуна врезались в крышу корабельных складов и на открытый рынок, теперь покинутый. Линкор зарядил свои восемь катапульт и уже послал еще два тяжелых снаряда в сторону «Спеллджаммера». Пыль и щебень посыпались на улицы, когда валуны пробили стены залов совета. Заряд железной дроби пронесся над башнями в постоянно расширяющемся конусе, пошатнув зубчатые стены, когда он врезался в камень и сокрушил черепа и кости воинов своим весом.
Боль разливалась по всему телу Владельца Плаща, когда каждая новое повреждение ранило «Спеллджаммер». Он вздрогнул, когда флиттеры выпустили стрелы в сторону огромных глаз корабля. Он закричал, когда тяжелый заряд баллисты выстрелил с армады, и стрела со стальным наконечником пробила крышу Арсенала. Он почувствовал, что слабеет, что «Спеллджаммер» замедляется по мере того, как Разбитая Сфера увеличивалась в его глазах.
— Нет! — закричал он. — Мы слишком близко, чтобы сдаваться! Мы не можем!
«Спеллджаммер» молчал, или, возможно, его голос был голосом самого «Спеллджаммера», кричащего вместе с ним, разделяющего боль, разделяющего чувства, разделяющего смерть.
— Нет!
Он начал согреваться, и ему показалось, что он почувствовал легкое прикосновение к своему существу. Он мгновенно почувствовал себя сильнее, его наполнила энергия, которую он признал своей собственной, как резерв, о котором он и не подозревал.
Затем перед ним проплыло лицо Геи Голдринг, полупрозрачное, светящееся.
— Я здесь, — сказала она. — Ты еще не сдался. Ты не можешь.
— Совсем близко, — сказал он.
— Да, ты близко. Посмотри...
«Спеллджаммер» был теперь так близко, что огромный проход в Разбитой Сфере больше не был виден, хотя до него было больше ста миль. Владелец Плаща мог ясно видеть темноту внутри, холодные скалы, которые когда-то были первыми планетами, и огненный остаток звезды Эйенна, вспыхивающий, когда блуждающие вихри флогистона всасывались в ее ядро.
— У тебя есть сила, Телдин. У тебя она внутри. Я буду с вами, чтобы помочь вам добраться до сферы. Я сделаю все, что в моих силах.
Гея исчезла из его поля зрения. Он знал, что она уже помогла ему, проявив его собственную силу простым прикосновением своими эмпатическими способностями. Он едва расслышал, как она закончила: — Я буду там...