Он протянул мне зажигалку, и я затянулся, ощущая проникающий в легкие дым. Сизое облачко выпустил через ноздри, и оно расплылось над нашими головами.
— Кстати обо мне, хотелось бы все-таки узнать, что во мне такого интересного?
— Если выберемся из села, то наверняка узнаем, — ответил Вася, — Я знаю один небольшой городок поблизости, там живут мои старые знакомые. Они смогут в тебе разобраться.
— Чувствую, что так просто из Краевского нам не выехать, — вздохнул Сом.
"Мерседес" вырулил на открытую площадь и поехал по дороге мимо частных домиков. Центр села остался позади, и отсюда уже не было видно горящих домов. Только столб дыма и пыли, поднимающийся в небо. Как после атомного взрыва.
— Из села идут три дороги. Думаю, за такое малое время сумеречные не успеют перекрыть их все.
— А если они перекрыли их заранее? — спросил Сом.
— Тогда будем выбираться другими способами. Минут через пять автомобиль стал притормаживать.
— Сейчас подъезжаем к железнодорожному переезду. Это дорога на Новоозерск, — сказал Вася, поворачиваясь к нам. — Если там никого не будет, то считайте, всем нам крупно повезло.
— Не утешай, — выдохнул Сом, вынимая пистолет и перезаряжая его. — Опять кого-нибудь убивать придется. Надоело, а что поделаешь?
Вася свернул на обочину и остановил машину. Мы вышли и вновь окунулись в прохладу ночи. Тихий ветерок освежал после душного салона. Сом, стоящий в майке, поежился. Я же еще в машине обулся в Васины кроссовки и, хоть они и были на два размера больше, чувствовал себя намного лучше, чем совсем без обуви. Вокруг было тихо. Село осталось позади, и вдоль дороги тянулась березовая роща. Луну закрывали тучи и дым, и поэтому единственным освещением нам служили редкие звездочки, пробивающиеся сквозь дымку.
— Что-то я не вижу никакого переезда, — прошептал я. Впереди, метрах в десяти-пятнадцати, дорога утонула в сплошной темноте, и разобрать что-либо было просто невозможно.
— И не увидишь. Он за поворотом.
Вася бесшумно продвинулся к багажнику, открыл его и извлек небольшой бинокль, светящийся зеленым изнутри. Прибор ночного видения? Неплохая у Васи экипировка!
— Это на всякий случай?
— Он лежит у меня всегда, — ответил Вася, надевая его, — на случай таких вот ситуаций.
— И что ты собираешься делать?
— Как будто не ясно, — удивился Вася, принимая из рук Сома пистолет, — Пойду разведаю, как обстоят дела на переезде. Дай-то бог, чтобы все было чисто, тихо и спокойно.
— Главное, чтобы чисто, — прошептал Сом. — Не люблю по грязи кувыркаться. От нее одежда пачкается!
Мы все разом хмыкнули — и я почувствовал, как напряжение немного уменьшилось. Почему-то мне вдруг стало ясно, что и сейчас с Васей ничего не случится. Почему? Понятия не имел, просто был уверен, и все. Он же все-таки опытный парень, знает, что делает…
Вася молча скрылся за деревьями. Короткий шорох раздвигаемых веток и — тишина. Словно и не было тут Васи.
Мы постояли с минуту и тоже сошли с дороги за деревья. Уселись в кружок на холодной траве. Евгений Валерьевич остался лежать в машине.
— У меня двоюродная сестра тоже игрок, — неожиданно сказала Вероника. — Она под Уфой живет, тоже вот в таком искусственном селе. Я почему-то только сейчас подумала, что ведь с ней тоже может что-нибудь случиться. Если сумеречные сначала нападут на центры игроков, то и она попадет… под удар, так сказать.
— Вполне возможно, — согласился Сом, — а что поделать? Ты же не можешь сейчас оказаться около нее и предупредить. Никто из нас не всесилен.
— Даже Создатели, — тихо добавила Вероника. Она села, сдвинув колени, положив на них руки и опустив подбородок. — Почему вдруг Создатели перестали смотреть на нас? Вот этого я никак не могу понять.
— Мы им надоели. Знаешь, любая игрушка когда-нибудь да надоедает. Может, они вновь вернулись к шахматам, а, может, создали какой-нибудь еще мир и теперь вершат судьбы живущих там существ.
— С них станется.
— Не надо на них злиться, Вероника. Ты должна прекрасно понимать, что в такой ситуации от нас ничего не зависит. Ты сама согласилась стать марионеткой, развлекать их. И они имеют полное право забыть нас… Они ведь наши хозяева.
Вероника промолчала, лишь тяжело вздохнула. Нелегко ей сейчас осознавать, что прежний мир рухнул. Теперь для нее, да и для всех остальных игроков привычный мир, стоящий за стеной правил, больше не существовал, и они оказались в другом мире — таком же реальном, как и наш.
Теперь их могли убить из-за угла. Теперь никто не обещал им жизнь за информацию — могли забрать и то и другое. Теперь, в конце концов, они превратились в обычные мишени, попасть в которые можно как и когда угодно. Это понимала не только Вероника, это понимали все мы.
— Вроде чисто, — Вася появился за нашими спинами совершенно бесшумно. Я успел заметить его согнутый три погибели силуэт только тогда, когда он присел около Вероники. — Не уверен, конечно, к смотровой будке я не приближался, но никакого движения не заметил Вполне вероятно, что сумеречные еще не добрались до этих мест.
— Или выжидают, — мрачно добавил Сом. — Машину оставляем здесь?
— Ни в коем случае, — замотал головой Вася. На нем все еще был надет прибор ночного видения. — Просто там нам не добраться. Я даже не уверен, что мы и с машиной то доберемся. Мне кажется, что с утра на Земле начнет^ся конец света.
— Ну, не так сразу, — начал Сом. — Они ведь тоже не дураки, понимают, наверное, чем грозит для них открытая война. Скорее всего, начнут с устроения, скажем так, несчастных случаев. "В результате неосторожного обращения с огнем здание сельсовета в центре села Краевского было охвачено огнем. К тому моменту, как подоспели пожарные, огонь добрался до помещений, в которых хранились взрывчатые вещества"… ну и так далее, в том же духе.
— Согласен с тобой. Скорее всего, так и будет, так что у нас есть еще несколько дней, чтобы предупредить и собрать всех игроков Зари.
— Ты хочешь противостоять сумеречным? — спросила Вероника таким тоном, словно не могла в это поверить.
— А ты предлагаешь просто подождать, пока они не уничтожат всю верхушку и возьмутся за нас?
— Нет, но я не думаю, что открытая война сумеречных и игроков Зари приведет к чему-нибудь хорошему! И еще неизвестно, на чью сторону могут встать люди!
— Но мы их не убиваем!
— Нам придется их убивать, если мы захотим выиграть, — твердо сказала Вероника, — да и предатели были
всегда!
— Жрец, — тихо добавил Сом. Судя по всему, он целиком и полностью стоял на стороне Вероники.
— А что же предлагаете вы?
— Перво-наперво, нужно связаться с главами игроков Зари. Те, которые в Москве, Вашингтоне и Париже, — произнесла Вероника. — Пускай они решают, что и как делать.
— А ты уверена, что они еще живы? — спросил Вася.
— А ты уверен, что те, к кому ты хочешь поехать, тоже еще живы? — парировала Вероника.
— Я-то уверен… потому что сумеречные о них не знают.
— То есть как?
— Все просто. Они — партизаны!
Вероника приподняла голову с коленей. Сом удивленно и тихо присвистнул.
— Партизаны? — словно не веря словам Васи, переспросила Вероника.
Вася кивнул, но видно это было только мне, сидящему к нему ближе всех.
— Я никому еще не рассказывал, и вы будете первыми, — сказал он. — То, что Исправителей нет, я знал уже около девяти месяцев. С того самого момента, как они перестали досаждать моим друзьям. Видите ли, хоть я и стал игроком, но в душе я все же остался тем, кем и хотел быть, — просто человеком. Не нужны мне эти правила. Я просто хочу истребить сумеречных на корню и зажить бессмертной и богатой жизнью до конца света.
— Сколько? — тихо спросил Сом.
— Три года. Я вышел на партизан совершенно случайно, когда оказался в окружении под Краснодаром. Тогда они вытащили меня из крупной передряги. В их отряде оказались и мои старые знакомые, из тех, которые были со мной, когда я сам играл не по правилам. Они хорошо знали меня и знали, что я никому не расскажу их существовании. Поэтому показали мне свой город, свою штаб-квартиру. Правда, Исправители довольно час"; то досаждали им, выслеживая и уничтожая, но в последние полтора года такие засады на них происходили все реже, а девять месяцев назад прекратились вовсе. Акоп, их предводитель, еще удивлялся, что они постоянно нарушают правила, а никто не приходит. Но до последнего момента я не улавливал связи между всем, что происходило, а затем все прояснилось, и это странное замечание? Акопа позволило мне еще раньше проанализировать и понять ситуацию в Краевском.
Вася замолчал, и мы все, пораженные, некоторое время не произносили ни слова. Потом наконец Вероника спросила:
— И ты предлагаешь нам отправиться к партизанам?
— А что еще делать? — переспросил Вася. — По крайней мере, они единственные, о ком сумеречные могут не знать.
— И они воюют на нашей стороне! — Сом встал. — Сейчас надо доверять здравому смыслу. Только с ними мы можем что-то противопоставить сумеречным и тому, что они хотят сделать.
— Я так и думал, что вы со мной, — Вася улыбнулся.
— Далеко ехать?
— Часа четыре, если никто не помешает.
— Тогда поехали.
Мы вышли к машине и вновь забрались в душный салон. Евгений Валерьевич все еще лежал на заднем сиденье, правда, сменив позу: поджал ноги под себя и подложил под щеки ладони.
— Он спит? — удивился я, садясь около. Вероника согласно кивнула:
— Обморок перешел в глубокий сон. Это хорошо, значит, пока с ним все в порядке. Посмотрим, как он себя будет чувствовать психически, когда проснется.
Мы вновь выехали с обочины на дорогу и медленно поехали в сторону железнодорожного переезда.
Все затаили дыхание.
Вот из-за поворота выплыла смотровая будка. В темноте самой железной дороги я не видел, но хорошо разглядел поднятый шлагбаум.
В наступившей в салоне автомобиля тишине только четко и равномерно сопел носом Евгений Валерьевич. Сом на переднем сиденье приподнял на уровень головы пистолет. Вася по-прежнему не снимал очков ночного видения и смотрел куда-то в сторону, ожидая, что в любую минуту из леса могут выскочить сумеречные. Оборотни, а может, еще кто. А могут и просто выпустить в нас пару снарядов из какого-нибудь нового сверхсекретного оружия, так что от нас не останется и воспоминаний, кроме мокрого пятна на асфальте. Вася-то, скорее всего, успеет раствориться в потоке информации, а вот мы… Да и Вася может не успеть, кто знает?