на месте недавнего ЧП.
К моменту их прибытия в законсервированный трестом «Арктикуголь» поселок здесь уже находились еще две небольшие группы. Одна – в составе четырех сотрудников горноспасательной службы при руднике Баренцбурга (все россияне), работала здесь с полудня двадцать восьмого числа. Они, эти хорошо подготовленные люди, были отправлены в поселок сразу после того как на имя помощника мэра Баренцбурга по спецпроектам поступила шифрованная депеша из Москвы. Причем сообщение с запросом и инструкциями ушло не из офиса треста «Арктикуголь», а из другой государственной структуры – из организации, занимающейся вопросами, лежащими как в сферах конкурентной борьбы и стратегической разведки, так и национальной безопасности.
К этому времени связи с «зимовщиками» уже не было. Поселок Пирамида на вызовы по рации и по каналу спутниковой связи не отвечал. Удивительно, но в Москве, как выяснилось, узнали – или догадались – о ЧП на Шпицбергене быстрее и раньше, чем те люди, которые находились всего в ста двадцати километрах от места драматических событий…
Вторая группа, состоящая из нескольких волонтеров-норвежцев (в ее состав входит также и представитель офиса сиссельмана), прибыла в поселок на скутерах практически в одно время с выехавшей на вездеходе – по льду фьордов – группой русских. А еще чуть раньше, за несколько часов до этого сам губернатор Свальбарда позвонил своим русским коллегам в Баренцбург. Он проинформировал их о том, что двое местных экстремалов, совершавших дневной санный переход из Лонгйира в Пирамиду, выйдя на связь по рации, сделали крайне тревожное сообщение…
Норвежцы стали собираться с рассветом (хотя таковым его можно назвать весьма условно). Видимость, впрочем, была сносной, погода – тоже. Впервые за последние несколько суток из сероватой полумглы явственно, зримо проступили очертания расположенного на другом берегу фьорда, точнехонько напротив бухты Петунья, огромного и весьма живописного ледника Норденшельда. Коническая гора с заснеженными склонами, у подошвы которой примерно сто лет тому назад шведы основали поселение, из которого, в свою очередь, уже после перехода в собственность «Арктикугля», вырос современный поселок шахтеров, видна почти полностью, кроме верхушки, закрытой облаками.
Волонтеры, а это были крепкие бывалые мужчины в возрасте от двадцати пяти до сорока лет, после легкого завтрака в темпе и весьма организованно собрали оборудование, спальные мешки и рюкзаки. Двое криминалистов, прибывших из Осло на архипелаг позавчера и с ходу подключившихся к расследованию, а также выделенный им в сопровожатые сиссельманом сотрудник офиса, провели в поселке весь минувший день и заночевали в одном из двух уцелевших после пожара в ангаре трейлеров. Второй домик заняли их коллеги из Мурманска. Северная часть ангара чудом уцелела во время пожара. В каком-то смысле повезло: если бы не сильный снегопад, сопровождавшийся именно северным ветром, огонь мог бы перекинуться и на остальную часть помещений ангара. В том числе и на выгородку, внутри которой находились бочки с горючкой и смазочные материалы…
Случись так, перекинься огонь на этот склад ГСМ, последствия могли бы оказаться более серьезными. Сгорели бы не только штабной трейлер и еще один жилой домик, а также снегоход, грузовик и микроавтобус, но и от самого ангара остался бы лишь обугленный металлический каркас без крыши. А так часть строения уцелела, вместе с некоторым имуществом и оборудованием. Спасатели и волонтеры за прошедшие несколько суток заменили элементы покрытия стен и крыши, поставив временные панели из ДСП. А также выволокли наружу, складировав на площадке под навесом, пострадавшую при пожаре технику.
Труп, найденный в сильно пострадавшем от огня штабном вагончике, тщательно сфотографировали и засняли на видео. Хотя тело основательно обгорело, в покойном опознали старшего группы зимовщиков Игоря Голышева.
В течение последующих пяти суток тело находилось там, где Голышева застала смерть. Лишь после получения инструкций при первой оказии, четвертого числа, когда выдался небольшой просвет и открылось «окно», в Пирамиду прилетела вертушка из Баренцбурга. Останки Голышева со всеми предосторожностями изъяли из превратившегося из синего в аспидно-черный штабного вагона. Сделав временный саван из фольги, определили в прорезиненный чехол с закрытием-молнией. Вертолет «Ми-8» доставил тело в Баренцбург, где останки погибшего находились по сей день.
Единственно, что не стали трогать до приезда следственной группы, так это сам штабной вагончик: его спекшиеся после пожара внутренности первым делом и взялись осмотреть прибывшие из Мурманска и из Осло следователи и криминалисты.
Участие норвежских правоохранителей в расследовании ЧП в поселке Пирамида было, как могло показаться, простой формальностью. Они делали свое дело, их российские коллеги – свое. Похоже, еще до приезда этих двух сотрудников Justis og Politidepartement в Свальбард у норвежских властей как в офисе местного губернатора, так и у их «компетентных органов», курирующих данную территорию, сложилась законченная картинка произошедшего…
В четверть девятого утра послышался шум винтов крылатой машины. Со стороны фьорда, хорошо видимый на фоне темно-серых облаков благодаря яркому сине-красному фюзеляжу, постепенно снижаясь, как будто неспешно опускаясь со ступеньки на ступеньку, приближалась знакомая здесь многим машина – Eurocopter Ecureuil AS 350 B3. Вертолет, на бортах которого запечатлены эмблемы в виде учрежденного норвежцами герба архипелага Свальбард, облетел компактно расположенные на берегу бухты четырех– и пятиэтажные строения с плоскими заснеженными крышами, затем приземлился на расчищенную от снега площадку метрах в ста от ангара, чьи стены и частично крыша приметно выделились свежими заплатами из древесных плит.
– Господа, благодарю за сотрудничество и хорошую компанию, – сказал через переводчика старший из двух норвежских криминалистов. – Наша позиция остается неизменной: случившееся могло быть результатом несчастного случая либо… межличностного конфликта. Пока не будет обнаружен пропавший без вести сотрудник или пока не будет найдено его тело, мы вряд ли сможем установить в точности, что же здесь произошло двадцать седьмого февраля. Завтра, если позволит погода, мы с коллегой улетаем в Осло. Желаем успеха в вашем расследовании… Ну а мы здесь свою миссию завершили.
Вертолет, снявшись с площадки, пошел с набором высоты на запад. Волонтеры к этому времени уже успели погрузиться и тоже были готовы покинуть русский поселок. На площадке возле строения генераторной выстроились три снегохода с штырями-антеннками, на которых, подхватываемые порывами студеного ветра, полощутся небольшие, с носовой платок размером, флажки с государственной символикой Норвегии. К каждому из одноместных скутеров на сцепке прикреплены сани на полозьях. Норвежцы стали прощаться с коллегами из Баренцбурга и Мурманска – с теми из них, кто был свободен в данную минуту, кто вышел проводить волонтеров, покидающих поселок в связи с прекращением поисков пропавших несколько дней назад двух русских.
Старшие баренцбургской и мурманской групп спасателей, облаченные в утепленные пуховые куртки одинаковой – бело-сине-красной – расцветки, поочередно пожали руку каждому из норвежцев. Поблагодарили за помощь, пожелали удачи. Волонтеров было пятеро. Трое из них уселись за руль снегоходов. Двое же еще некоторое время шли за санями…
Когда небольшой караван снегоходов спустился – следуя по проторенной санной трассе – по пологому берегу возле угольного причала на заснеженную равнину Биллефьорда, эти двое оглянулись и на прощание помахали рукой тем, кто наблюдал за ними с берега, потом запрыгнули в сани. Те, кто находился за рулем скутеров, заметно прибавили ходу. При такой благоприятной погоде санный конвой волонтеров доберется до Лонгйира за каких-нибудь три часа…
Старший команды спасателей из Баренцбурга снял варежку, потом сбросил меховую перчатку. Расстегнул пуховик, под который у него был пододет грубый свитер, а также – поверх белья – термоизоляционный костюм. Портативную рацию и прочие «гаджеты» приходится носить буквально на теле или же поближе к телу, под пуховиком. Если, конечно, ты не хочешь, чтобы элемент питания сел в самый неподходящий момент или в самой аппаратуре что-нибудь не залипло на ветру и довольно ощутимом морозце…
Он достал из специального чехла бинокль Leica GEOVID. Караван скутеров, удаляющийся по льду фьорда на юго-запад, его нимало не интересовал. Мурманчанин тоже заметил кое-что интересное: на берегу соседней бухты, на забеленном склоне невысокой горушки, примерно в трех километрах от поселка, можно было разглядеть нечто, напоминающее издалека брошенные на снег дольки апельсина.
– Так… Палатки поставили, – старший команды из Баренцбурга передал коллеге бинокль. – Одну для жилья, другую – для техники и своих вещичек. Глянь-ка сам, Андрей Юрьич!
Мурманчанин какое-то время разглядывал в оптику эти две кислотного цвета палатки, установленные, по-видимому, нынешней ночью или даже утром. Людей поблизости не видно: они либо находятся внутри укрытия, либо, оставив палатки как временный лагерь, как базу, отправились на лыжах или на скутере куда-то по своим делам.
– М-да… Вряд ли это простые туристы.
– Норги вроде как попрощались с нами, но пару наблюдателей все же оставили, – взяв обратно у коллеги «лейку» и пряча ее в чехол, сказал старший команды из Баренцбурга. – Не знаю, на какой срок они здесь расположились… Но, думаю, пока мы не уберемся отсюда, пока мою и твою группу не вывезут из Пирамиды, эти деятели тоже будут крутиться возле поселка. И будут шпионить, подсматривать и докладывать своим.
– Похоже, так и есть, – задумчиво сказал мурманчанин. – И место выбрали подходящее. Оттуда, почитай, весь поселок виден… Заодно и передвижения по Биллефьорду смогут надежно отслеживать. Если, конечно, это то, о чем мы, коллега, только недавно говорили.
Он хотел еще что-то добавить к сказанному, но включилась в работу настроенная на рабочую волну портативная рация.