Как-как? Я прекрасно помню — как. Сам едва не остался там с Хаосом. Каким-то невероятным чудом смог вернуться сюда. А тут словно новый круг виртуальной реальности. Космос. Колонии. Война какая-то…
— В общем так, про космос, колонии и войну я тебе и так почти всё рассказал, что знаю. Ну кроме того, что только ИскИны сейчас могут управлять кораблями-фабриками, захватывающими планеты. А заодно и организовывают колонии для следующих за ними поселенцев. Но только тем лететь гораздо дольше, ведь они не могут переносить нагрузки, которые переносят машины. Поэтому пока ни один человек ещё даже не достиг ни одной даже самой ближайшей колонии, а уже начинается война за эти самые колонии. Американцы первые сделали корабль-матку с ядерным оружием, который уничтожает фабрики на подлёте. Теперь и мы такими обладаем кораблями и китайцы. Война в колониях началась. Вот ведь странное дело. Ещё никто почти ничем воспользоваться не смог из захваченного, а уже война начинается. Вот что не так с человечеством? Почему мы не можем жить в мире? Ладно, отвлёкся. Так вот. Специалистов на подготовку ИскИнов не так чтобы много, особенно после утечки в сеть о количестве смертников среди вас. А она уже зашкалила за девяносто процентов. Причём, чем больше выходов туда, тем больше вероятность не вернуться. Ты на сегодняшний день — рекордсмен. Единственный, кто вернулся с шестого выхода. Первый и единственный генерал, получивший свои звания за походы в виртуал. А тот, кого я выгнал, твой начальник, хотя и полковник всего. Но ничего, теперь ты явно чем-то другим займёшься. Генералу местечко всегда найдётся тёпленькое.
Доктор замолчал, а я спросил:
— Память?
— Ну да, шутки с памятью просто так не проходят. При погружении в виртуал вы под действием опытнейшего гипнотизёра блокируете большую часть своих воспоминаний, лёжа прямо в капсуле, оставляя только легенду, после чего уходите в виртуал. Да ещё и там вас пичкают сложной смесью наркоты и питательных веществ. Питательные вещества для организма, а наркота для мозга, для стимуляции фантазии, как говорит этот полоумный профессор Головин, чей безумный разум родил эту идею по воспитанию ИскИнов под наркотой, гипнозом и виртуалом!
— Головин? — с некоторых пор, эта фамилия не вызвала у меня восторга.
— Ну да, Амвросий Адамович! Псих ещё тот.
Услышав ненавистное Имя Отчество, я рванулся как бешенный, несмотря на упадок сил. Но сил у меня действительно было мало, потому я только и смог что упасть на пол.
— Ну что ж вы так, голубчик? — расквохтался доктор, пытаясь поднять меня и одновременно крича в коридор: — Эй, есть там кто? Сюда! На помощь!
На помощь явились два бугая-гориллы, которые с лёгкостью меня подняли и водрузили обратно на кровать, после чего пристегнули меня ремнями к кровати.
— Это для вашего же блага, голубчик, — пояснил доктор. — Как сможете отличать явь от своей легенды, вспомнив всё окружающее, так и станете вполне полноценным и полноправным членом общества. Пока же лежите, набирайтесь сил, поправляйтесь. И да, вашего лупоглазого я сюда больше и на порог не пущу! Чтобы он вас тут не расстраивал.
***
Прошла неделя с моего пробуждения. Память ко мне так и не вернулась. Но ко мне приезжало с пяток генералов и вручили погоны с золотыми звёздами. Ласково похвалили, спросили, когда я опять рвану в капсулу. Сказал, что пока не знаю. Память ещё не восстановилась. Они тихонько между собой говорили, выходя в коридор, но я-то слышал, что они уже не рассчитывают на помощь от меня, так что меня спишут на пенсию. В двадцать семь лет — генеральская пенсия по состоянию здоровья. Это даже не знаю, как сказать. То ли кошмар, то ли наоборот — вся жизнь впереди на неплохом финансировании.
На текущий момент уже прекрасно владел своим телом, и оно больше не казалось целиком онемевшим и не способным шевелиться. Хотя ходить поначалу удавалось с большим трудом. Но за неделю более-менее справился и сейчас мне даже не требовался помощник — справлялся сам, хоть пока и с помощью костылей. Но ведь это не главное. Главное, что я не чувствовал себя древней развалиной.
Вот только удручало меня то, что я до мельчайших мгновений помнил свою виртуальную легенду для воспитания ИскИна, а реальную жизнь так и не мог вспомнить. Ко мне кто-то иногда приходил из посетителей, но я никого так вспомнить и не смог. Были и родители. Как оказалось, в реальности они очень даже живы, а дед и здесь-таки умер. Причём давно. Мне было всего-то пятнадцать лет. Но я его очень любил, так как именно он со мной возился всё детство, поскольку родители ударились в науку и им было не до собственного ребёнка. Я их видел в лучшем случае раз в полгода. Вот и сейчас они забежали минут на пятнадцать, посмотрели на меня, мама погладила по голове, сказали пару слов и испарились. Странно…
Видимо из-за этого и виртуальная легенда у меня такая получилась. Приходивший психолог очень долго на эту тему распинался, что легенду делают максимально близкой к оригиналу, чтобы подсознание её не отвергало, но близких людей из неё стараются по максимуму убрать. Ну и целиком легенда с оригиналом совпадать не должна, чтобы человек на выходе в реальность мог окунуться в настоящее и вернуться к нему. А вот у меня почему-то это простое действо никак не хотело получаться. Но врач оказался оптимистом и не теряет надежды на благополучный исход. Он так заразительно верит в моё психологическое восстановление, что и чуть было с ним не согласился. А может и надо было согласиться? Ведь, как говорил Хаос, вера — основа всего. Во что человек верит, то и получается. Вера — ключ ко всему, даже к магии, особенно к магии! Ха-ха! Только теперь я уже не в виртуале, пусть даже и в первом слое. В реальности нет места для магии. Как ни жаль…
А как было бы хорошо, запустить на себя сейчас лечебный ветер и отбросить на фиг эти надоевшие костыли. А потом улечься на зелёную травку и любоваться проплывающими облаками, попутно из небольших хулиганских побуждений ускоряя рост этой самой травки. А потом будет ругаться персонал, следящий тут за порядком, что надо опять косить внезапно буйно выросшую траву.
От представленной картины на моё лицо сама собой заползла улыбка.
Кстати, что-то вчера гостей совсем не было, как и сегодня с утра. Видимо все, кто хотел, меня уже посетили, и больше я никому не нужен. Наверное, это и к лучшему, восстановлюсь потихоньку. Память вернётся, куплю себе яхту на генеральскую пенсию… И поеду бороздить океанские просторы. Вон в ту же Австралию! Проверю наконец, какают ли вомбаты кубиками, попрыгаю с кенгуру и проверю все факты про утконосов! Вот все-все факты проверю! Кстати, откуда в моей легенде вся эта чепуха про животных Австралии всплыла, мне психолог так и не объяснил. Сказал, что, мол, просто случайная информация. Никогда неизвестно, какую шутку подкинет нам подсознание со вбросом этой случайно услышанной или увиденной информации.
Я ещё раз посмотрел на травку, на небо, представил те трудности, с которыми придётся вставать с земли и ложиться не стал. Ведь ложиться тоже предстоит с трудностями. Мда, холодный рациональный ум опять победил мечтательность. Взрослость берёт верх над детством и ребячеством. Немного грустно от этого. Но с другой стороны, я ведь уже пенсионер, мало того — генерал! Так что надо быть как-то серьёзнее. Хотя кому это надо? Почему не побыть этаким странноватым чудаком? Встречал я одного такого товарища ещё в виртуале в Австралии — сидел и с воробьями пересвистывался. Странный товарищ, но почему-то запомнился. Может именно из-за своей странности?
А я? Чем запомнюсь я? Какой след я оставлю для человечества? Жены нет. Детей нет. Генерал? Ну да, генерал, ну и что? ИскИнов воспитал? Ну да, круто, двигаю вперёд космическую экспансию, которая может привести к глобальной войне. Шикарный вклад в мировую историю человечества.
Надо срочно бабу найти. А потом жениться на ней и размножаться так, чтобы китайцы обзавидовались, благо генеральская пенсия позволяет, а здоровья на размножение пока должно хватить. Неплохая мысль, надо будет её обдумать на досуге.
Яркое солнышко по-летнему припекало, заставляя жмуриться. Вот я доковылял до одинокой скамейки. Вот тут уж можно точно приземлиться. Отсюда вставать не так тяжело будет. Чувствую себя глубоким стариком. Но ничего, вот восстановлюсь и тогда…
Что собственно тогда я даже сам себе не стал говорить даже мысленно. Планов много, а что там будет по факту — пока не ясно.
— Не помешаю? — полковник Исидоров Николай Яковлевич или Лупоглазый, как я его неделю назад окрестил. Он тут уже четвёртый раз. Ему я больше всех нужен. Всем остальным до меня дела нет.
— Лавка не куплена — сидите. — Опять сейчас что-нибудь про мою службу и коллег начнёт втирать. Он всегда это делает, несмотря на то ,что я никого из них не помню.
— Вчера узнал, что последний из тех, с кем ты начинал всю эту эпопею с виртуалом и ИскИнами, оттуда не вернулся. Ты — последний из могикан. Хотя лучше бы говорить, крайний, по суевериям армейским, но я так себя и не смог за всю жизнь пересилить. Мама у меня учителем русского языка и литературы работала, она мне за этого «крайнего» ещё в школе все губы отбила, когда услышала, когда я его с какого-то перепуга ляпнул. Я тогда подхватил во дворе чью-то дурацкую идею казаться крутым бойцом, который всегда крайний говорит вместо последний. Вот мама из меня всю эту дурь нещадно и выбивала. Да и выбила. С тех пор так и не могу я с этим дурацким суеверием говорить. Уже и мама-то давно умерла, а я всё так же вспоминаю её, когда слышу это дурацкое «крайний». Она мне тогда чётко вбила, что крайними могут быть только север, срок, мера, необходимость и плоть.
Я смотрел на него и не понимал, зачем он мне это всё рассказывает? Ему поговорить не с кем? Или он так свою печаль от ещё одного невернувшегося пытается заговорить?
Он ещё что-то говорил, рассказывал… Наверное, что-то наболевшее, а я смотрел на облака. Они мимо плыли и ничего их не интересовало. Ни я, ни больница рядом, ни Лупоглазый, ни его исповедь. Плывут себе и плывут. Вон облако похоже на бегемота, а вон на собаку… Или нет, на кота, точно на кота. А вон на голову кота. Как же не хватает в этой чёртовой реальности Хаоса. ОН готов был генерировать чёртову дюжину идей в минуту, развлекать меня, развивать, стоило мне только захотеть, а я… А я вышел в реальность. И вот я здесь, нужный только Лупоглазому, которому просто поболтать не с кем.