– Ты проткнула колесо нашей машины, а запаски у меня нет.
– У вас осталась машина Гвидо.
– В это убожество мне не то что сесть – плюнуть противно!
– Вы можете чесать отсюда пешочком. Я не обижусь.
– А ну заткни пасть! Хватит! Отис, надень ей браслеты.
Отис бросился исполнять приказ. Фини держал Лизу на мушке.
*
*
Гвидо поднял на Чезаре взгляд, полный надежды.
– Я рассказал все, что знаю. Я могу рассчитывать на ваше снисхождение, Чезаре?
– Пока я с тобой возился у обрыва, Фини был рядом?
– Когда я уходил, он остался в лесу.
– Раз не вмешался – значит, ушел. Вот только ушел ли? Черт! Скоро должна вернуться Лиза! Она говорила, что у дороги видела две машины. Одна – твоя, а вторая, скорее всего – Фини.
Гвидо зашевелился.
– Фини говорил “мы”. Не “я”, а “мы”.
– Соображаешь, Гвидо.
– Я вам помогаю. Мне это зачтется?
– Спроси Еву. Значит, Фини может быть не один. Надо предупредить Лизу.
Зазвонил телефон. Чезаре посмотрел на дисплей мобильника.
– А вот и она! Как вовремя!
Чезаре нажал зеленую кнопку.
– Лиза! Как хорошо, что ты позвонила!
– Это не Лиза.
Чезаре стиснул трубку до скрипа.
– Кто?
– Мы знакомы заочно. Полагаю, Гвидо обо мне рассказал?
– В двух словах.
– Надеюсь, это не слова “он убийца”.
– Где Лиза?
– Вы нам – Еву и Гвидо, мы вам – Лизу.
– Где и когда?
– Внизу, у дороги. Сейчас.
– Я спускаюсь.
Чезаре поднял пустой взгляд на Еву.
*
*
Ева отшатнулась.
– Я все слышала, Чезаре! Ты собираешься обменять меня и Гвидо на свою Лизу?
– Я тебе говорил – приложи лед ко лбу. У тебя горячка.
Чезаре выбежал из подвала, кликнул Симона. Ева прижалась к стене, со стоном сползла на пол.
В подвал спустился Чезаре, протянул Еве пистолет.
– Твое дело нажать на курок. Держи вот так. Молодец. Наведи на… вон на ту банку с помидорами. Глаза не закрывай. Жми!
Ева нажала на курок. Грохнул выстрел. Жестяная банка отлетела, обдав стену струей томатной жижи. Ева вдохнула пороховой гари, закашлялась. Чезаре улыбнулся.
– Молодец, Ева. Попытаются сбежать – стрелять ты умеешь.
– Но… Чезаре, я не…
– Все просто, Ева. Или они убьют тебя, или ты – их.
Чезаре обвел взглядом пленников. Батталья кашлянул.
– Не очень разумный ход, Чезаре. Она нас ненавидит.
– Есть за что, Батталья. Будьте паиньками. Чао!
Чезаре покинул подвал. Ева села на ступеньку, оперлась спиной о стену, ствол направила на Гвидо.
*
*
Фини похлопал по крыше зеленой машинки.
– Удачи, Отис. Следи за ней в оба!
Отис кивнул, отжал сцепление. Зеленая машинка тронулась. Фини сел на капот машины Евы, махнул Отису рукой. Отис улыбнулся Фини в зеркало заднего вида, перевел взгляд на Лизу – та рассматривала обочину.
– Лиза, вы на Фини зла не держите. Он вообще-то…
– … добрейшей души человек. Знаю. А то, что он решил убить ничем ему не навредившую беззащитную женщину – так, пустяк, не обращайте внимания, дамы и господа.
– Не такая уж она и беззащитная. Вы плюс Чезаре – охрана что надо. Нам с вами не повезло. А Ева… ей все равно каюк. Не мы – так другие. Например, Гвидо. И Батталья от ее смерти тоже не пострадает.
– Ты давно в полиции, Отис?
– Достаточно.
– Достаточно, чтобы стать таким циником? О живом еще человеке ты говоришь как о трупе. Ты это хоть осознаешь? Ты – полицейский! – думаешь не о том, как Еву спасти, а о том, кому достанутся деньги – ведь ей все равно каюк!
– К чему эта демагогия, Лиза? Деньги нужны всем. Тем более такие. А Ева – вы уж извините – все равно не жилец.
– Господи, куда катится этот мир? Я говорю с офицером полиции, а слышу слова дешевого бандита! Не удивлюсь, если скоро увижу в газете твой некролог, Отис. Такие долго не живут.
Отис ухмыльнулся.
– Ошибаетесь, Лиза. Фини – яркий тому пример.
– Фини сдохнет очень скоро. Ты, если не одумаешься…
– Это угроза? Угрожаешь полицейскому смертью?!
– Дерьмо ты, Отис, а не полицейский!
Отис хлестнул Лизу по щеке.
– Молчать!
Лиза потерла щеку о плечо.
– Не снимай с меня наручники, Отис. Не надо.
Отис притормозил, повернул к заправке.
*
*
Чезаре остановился в трех метрах от Фини.
– Ты – Фини?
– Где Ева и Гвидо?
– Где Лиза?
– В безопасности.
– Ева там же.
– Так мы ни до чего не договоримся.
– Почему ты решил, что я пришел с тобой договариваться?
– Ну…
– Ты ошибся. Знаешь, Фини, чем охотник отличается от городского полицейского?
Фини поднял пистолет.
– Не глупи, Чезаре.
– Не пугай, Фини. Пуганый. Я отойду, чтобы ты успокоился, а ты посмотри направо и чуть назад. Не бойся. Жить будешь.
Чезаре отступил на пять шагов, улыбнулся.
– Городской полицейский привык гонять на машине с сиреной. Охотник подходит к зверю бесшумно. Вот и вся разница.
Фини бросил взгляд направо, стиснул зубы: на Фини смотрел мастиф размером с теленка. Рядом с мастифом стоял Симон, глядя на Фини сквозь прицел винтовки.
Чезаре щелчком пальцев привлек внимание Фини.
– Вооруженного человека песик научен разрывать на куски.
Фини отбросил пистолет. Чезаре поднял оружие, проверил, взял Фини на мушку. Симон опустил винтовку. Чезаре улыбнулся.
– И еще этот красавец рвет глотку тому, кем недоволен хозяин. А хозяин хочет знать… Симон, что вы хотите знать?
Симон почесал пса за ухом, поднял взгляд на Фини.
– Где Лиза, сукин ты сын?
Фини посмотрел на пса, сглотнул.
– Здесь недалеко. На заправке.
Симон кивнул.
– Я знаю это место. Пойду с тобой, Чезаре.
– Плохая идея, Симон. Там как минимум еще один ублюдок.
– Потому я и иду. Сам ты не управишься.
– Ладно. Фини, садись в машину Евы и приготовь наручники.
Чезаре опустил стекла, пристегнул Фини наручниками к боковой стойке. Симон забрался на заднее сиденье, позвал пса.
*
*
Кристина зашевелилась. Ева подняла взгляд.
– Чего тебе?
– Ты ничего не забыла, Ева?
– Говори яснее.
– Если твои часы не врут, пришло время укольчика.
Ева отложила пакет со льдом, растерла щеку.
– Что будет, если мы сделаем это, когда вернется Чезаре?
– Может быть поздно. Откуда мне знать, когда он вернется?
– Что значит “поздно”?
– Я говорила – укол надо делать раз в день. Опоздать – все равно, что запустить необратимый процесс. Потом я уже ничего не смогу поделать.
– Сколько у нас времени?
– Полчаса. Максимум.
– Почему ты не сказала об этом, когда здесь был Чезаре?
– Тогда было рано.
– Ты принимаешь меня за дуру, Кристина? Я тебя развязываю, ты меня колешь – как моего мужа – каким-нибудь снотворным уколом, и без проблем уходишь.
– Куда? Подумай сама – через собак я не пройду.
– Но у тебя будет мой пистолет.
– Как хочешь, Ева. Мое дело – предложить.
– Хочешь сказать, что деньги ты получишь в любом случае?
– Убивать тебя я не хотела. Так решила ты.
Кристина уставилась в пол. Батталья кашлянул.
– О чем это вы говорили?
– Разве Кристина тебе еще не рассказала?
– Ева, я бы не спрашивал.
– Ты знаешь, что Кристина – спец по иглоукалыванию?
Батталья кивнул.
– Так вот, она уколола меня так, что если не повторять уколы каждый день, я умру.
– И какой в этом смысл? Зачем уколы повторять?
– Ты прав, Батталья. Со стороны твоей выгоды смысла нет. Но у Кристины на мою жизнь свои планы. Она требует пять миллионов за то, что, в конце концов, уколет меня так, что я останусь жива.
– А что ей мешает…
Гвидо встрепенулся.
– Пять миллионов за укольчик? А мне Фини предлагал почти столько же, но при этом мне пришлось бы сидеть в тюрьме.
Ева проткнула Гвидо взглядом.
– Скот! Думаешь только о своих поганых деньгах! Человека для тебя не существует. Подонок! Застрелить тебя, что ли?
Ева подскочила к Гвидо, навела пистолет Гвидо в лоб. Глаза Гвидо от ужаса вылезли из орбит.
– Нет, Ева, нет!
– Что ты визжишь как свинья? Страшно, тварь?
– Не убивай меня, Ева! Умоляю!
Гвидо вжал подбородок в грудь, заплакал. Ева хмыкнула.
– Какое убожество! И я любила этого червяка! А ты, Батталья, что ты-то морду свою вжал в стену? Тебя, что ли, убивать собираюсь?
– Спокойней, Ева, прошу тебя… Я ничего плохого не говорил… Ева, опусти пистолет, будь любезна.
Ева плюнула на Гвидо, вернулась на ступеньки.
– Ты хотел что-то сказать, Батталья. Этот слизняк тебя перебил. Говори.
– Ева, я боюсь говорить тебе это. Ты очень вспыльчивая.
– А не боишься получить пулю, Батталья?
– Я хотел спросить: а что мешает Кристине получить пять миллионов, и сделать такой укол, чтобы с тобой все было хорошо дня два-три, в качестве доказательства выполнения ею условий сделки, и потом…
– … я все равно умру, и она получит все оставшиеся?
– Нет, Ева. С таким же успехом она могла тебя уколоть, и противоядие не предлагать. Риск большой, но и ставка – пять миллионов. В крайнем случае Кристина могла бы уговорить тебя на укол успокаивающий, который она делала Юрию, а сама уколола бы смертельный. И спокойно пришла бы ко мне.
– Верно. Что ты говорил об уколе на два-три дня?
– Ты даешь ей деньги, она тебя колет, а через неделю тебе становится плохо. Кому ты звонишь, Ева? Кого зовешь на помощь? Кому заплатишь оставшиеся миллионы?
Кристина взглядом оплевала Батталья с головы до ног.
– Вот урод! Не верь ему, Ева. Я не хотела…
– Почему же? Очень интересное предположение. Странно, что мы до сих пор об этом не подумали. Так что тебе мешает, Кристина, сделать так, как говорит Батталья?
Кристина пожала плечами.
– Ничего. Можно и так. Но я хочу получить свои денежки, и преспокойно удалиться.
Батталья фыркнул.