Давление в спину усилилось ещё больше, дошло до какой-то критической черты, я чувствовал, еще чуть-чуть, и меня сломает. И тогда я принял решение.
Усилие, от которого во всём теле затрещали мышцы, и мне удалось повернуться лицом к центру купола. По глазам хлестнуло ярким золотым светом, ослепляя, заставляя зажмуриться. Нет! Упереться спиной в стену купола, и с силой оттолкнуться от незримой преграды, шагнуть вперёд.
Волна раскаленного воздуха ударяет сбоку, норовя сбить меня с ног. С трудом удается удержать равновесие, в сердце закипает ярость. На одной силе воли делаю второй шаг. Свет становится нестерпимым, кажется, он сейчас высушит мои глаза. Мозг отказывается мыслить рационально, и вместо того, чтобы прикрыть лицо рукой, я делаю очередной шаг вперёд.
Враждебная стихия ревёт, беснуется, но я чувствую — в моих силах противостоять ей, покорить её. Вновь шагаю вперёд, к самому эпицентру, к источнику силы, посмевшей бросить мне вызов. Ещё шаг, и ещё. Уши терзает сплошной, непрекращающийся рёв, сквозь который слышится монотонный бой гигантских барабанов. Возможно это мой пульс.
Несколько шагов. Ярость наполняет меня. Она вокруг меня, я сам Ярость! Ещё несколько шагов, и передо мной возникает препятствие. Частокол раскалённых пик преграждает мне путь к цели, и я ударом меча крушу эту преграду, а из груди рвётся яростный крик. Не знаю, почему, но я чувствую, нельзя кричать, нужно сдержаться. По какой-то причине это важно.
Несколько сокрушительных ударов, и преграда окончательно разрушена, а враг — вот он, на расстоянии вытянутой руки.
— Ма-акси-им! — чей-то голос, на грани слышимости. Он, словно глоток холодной воды для умирающего от жажды, и одновременно пощёчина впавшему в прострацию. Этот голос словно вырвал меня из транса.
В полуметре от меня стоит тот самый щитоносец. С ним что-то не так, он весь словно светится изнутри золотым светом. И неподвижен, как статуя. Моя левая рука уже тянулась к горлу охотника, и я знал, что мне хватит сил свернуть противнику шею. Но ещё я знал, что этого делать нельзя.
— Воля, прими эту жертву!
Чёрный, как ночь, клинок вошёл прямо в сердце слуги Порядка. Миг, и окружающий мир, залитый золотым светом, вернулся в своё привычное состояние. Раздался оглушительный треск, словно огромная скала внезапно лопнула от вершины до основания. А в следующий миг перед глазами вспыхнула алая надпись:
«Seraphim, ты уничтожил артефакт Сверхбожественного уровня «Истинный свет». Дар родной стихии — 30000 сил Воли.
Seraphim, ты уничтожил артефакт Сверхбожественного уровня «Сфера Порядка». Дар родной стихии — 30000 сил Воли.»
Надпись подёрнулась пеленой, меня качнуло, а затем всё завертелось, унося сознание в небытие.
Творец кричал. Нет, он не был в ярости, которая придёт гораздо позже. Сейчас он выл, захлёбываясь от боли. Она была невыносимой, запредельной. Казалось, что он сойдёт с ума от таких мучений. Лишь одна мысль сейчас терзала его разум — когда? Когда прекратится этот ад?
Глава 7 ГЕНОЦИД ХАОСА
— Командир, живой! — раздалось сверху, стоило мне открыть глаза. — Твою когорту, я думал всё, уйдёшь в зону воскрешения. Скажи спасибо ушастой, вытащила зельями.
— Это хорошие зелья. — раздался чуть в стороне женский голос. Фух-х, свои! Только почему я ничерта не вижу? Повернул голову на голос эльфийкии, увидев пламя костра, успокоился. В аду тоже бывает ночь.
— Что с охотниками Творца? — голос звучал хрипло.
— Повелитель, ты что, не помнишь? Ты их всех убил. Окончательной смертью. — к разговору присоединился Назар. — Надеюсь, тебе Чистоту души не сильно порежут за такое. Я, когда открыл охоту на одного палладина, за простое убийство по пятнадцать процентов терял.
— Воды дайте! — я медленно сел, осмотрелся. Света небольшого костра хватило, чтобы понять — я там же, где проходила схватка с охотниками. Чёрт, помню, как вытолкнул Эраю за пределы купола, а дальше всё словно в тумане. Да, я вроде как уничтожил два артефакта сверхбожественного уровня.
— Держи, командир. — Цандр подал фляжку, наполненную водой. Я ухватил ёмкость, отвинтил крышку и жадно припал к горлышку. Не сдержавшись, сделал несколько больших глотков, потом заставил себя пить медленно. Утолив жажду, почувствовал себя намного лучше.
— Куда дальше двинемся? — спросил центурион, принимая фляжку.
— Продолжим идти по этой дороге. — ответил я, поднимаясь на ноги. — Долго я провалялся?
— Часа три, не меньше.
— Нужно идти, крепость должна быть близко. Ночью нападать лучше всего, никто не ждёт атаки.
— После сегодняшнего происшествия, думаю, нападения ждут все владыки Хаоса. — к беседе вновь присоединился Назар. — Смерть Антагониста — на моей памяти это впервые, и такое не скроешь. Как бы в аду восстания не случилось.
— Не случится. — мрачно произнёс я. — Восставать будет некому. И негде. Уже поужинали?
— Муж мой! — раздалось от костра. — Принеси меня в жертву. Добровольную.
— Что? — я замер на месте. Осознав, что хочет от меня эльфийка, глухо выругался. Мне достаточно было представить, как девушка склоняется над алтарём, а я поднимаю над ней «Коварный клинок тьмы», готовясь отсечь Эрае голову. — Ушастая, зачем тебе это?
— Ты спас меня. Проявил мужество, поступив, как настоящий перворожденный. Я достаточно пробыла в плену у слуг Порядка, и мне не понравилось. Не хочу туда возвращаться. Нас связывает ритуал слияния душ, и поэтому прошу — прими мою жертву!
— С чего ты решила, что я смогу тебя защитить?
— Ты в одиночку убил звезду охотников, навсегда убил. — голос девушки был полон решимости. — Твои воины рассказали, что ты убил двух владык Хаоса. Не переживай, я отплачу преданностью.
— Подожди, сначала ответь на несколько вопросов. — ляпнул я первое, что пришло на ум. Лишь когда прозвучали слова, понял, что уже дал согласие. Чёрт, хитрая эльфийка! — Ушастая, ты хоть представляешь, каково это — убивать невинного, беспомощного?
— Да. — спокойно ответила девушка. — Но жертву нельзя считать убийством, я всего лишь отправлюсь в зону воскрешения.
Всего лишь. Да мне стоит только представить, как я убиваю Эраю, и сразу становится не по себе. Назара вышло просто, но в нём человеческого почти не осталось, почти озверел. И Цандра я зарубил в облике ворона. Нюша сама каким-то образом очутилась среди слуг. И тут — прими мою жертву. Нет, не совсем ещё я очерствел, не готов к подобному. А ведь девушка права, после сегодняшней стычки с палладинами Творец сильно на меня обидится. Возможно станет мстить, да я уверен — станет. А значит мои подопечные тоже попадут под удар. И всё же…
— Готовься к ритуалу! — приказал я девушке, решившись. Слова произнесены, отступать поздно.
— Что я должна делать? — голос Эраи дрогнул, видимо сама боялась. Она поднялась от костра и сделала несколько шагов в мою сторону. Не отвечая, я извлёк из вещмешка походный алтарь, выбрал удобное место и установил артефакт.
— Положи на алтарь ладонь. — эльфийка приблизилась, опустилась на колени и выполила мой приказ. — Теперь повторяй — я добровольно отдаю себя в жертву стихии Воля.
— Я добровольно отдаю себя в жертву стихии Воля! — девушку трясло от волнения. Да меня самого колотило, словно я пару часов на лютом морозе простоял неподвижно. И всё же я завершил ритуальную фразу:
— Я принимаю добровольную жертву Воле!
Раздался сухой пистолетный выстрел. Тело девушки рухнуло ничком на алтарь, а я, не в силах отвести взгляд, смотрел, как в отсветах костра медленно растворяется тело моего нового вассала. На душе было мерзко, словно я только что прикоснулся к чему-то столь отвратительному, и от этого теперь никогда не отмыться.
Перед глазами высветилась надпись:
«Эрая, адепт нейтральной стихии, в стадии развития первого крыла, отдав себя добровольно в жертву стихии Воля, сменила свою стихию на Волю, став безымянной, в стадии формирования первого крыла, текущий ранг: неофит Воли.
Статус: Слуга.
Хозяин: Адепт Воли Seraphim, в стадии формирования бога.
Seraphim, ты можешь изменить статус…»
— Получилось, командир? — от чтения меня отвлёк Цандр.
— Да. Побудет в статусе слуги. Присмотрись к ней, возможно сделаем из ушастой третьего вассала. Выдергивать из зоны воскрешения пока не буду, пусть отоспится.
— Правильно решил. — согласился центурион. — Только при случае нужно будет проверить её на ментальные закладки. У Творца есть такие умельцы. Вернее были…
Местные зелья, целебные артефакты и мой усиленный классовыми навыками организм практически восстановили меня. И всё же я передумал выдвигаться сразу, как только поужинаем. Какими бы усилениями не владели я и мои вассалы, усталость всё равно накапливалась, и потому решили выступить за два часа до рассвета. Я заступил в дежурство первым, дав поспать бойцам подольше, и только когда меня самого начало нестерпимо клонить ко сну, разбудил Назара.
— Командир, проснись. — раздалось над ухом. Открыв глаза, ничерта не увидел — стояла полная темнота. Откуда-то со стороны, раздавался шум боя, что и подтвердил разбудивший меня центурион: — Похоже совсем близко от нас знатная заваруха, уже пару минут воюют.
Ущелье, из которого мы вышли спустя десять минут, обрывалось у довольно большой долины, освещаемой заревом пожара. Полыхала крепость. Кто-то нас опередил, или попытался — слишком далеко и темно было, чтобы делать какие-то выводы.
— Километр, не меньше. — определил расстояние до защитного сооружения Назар. — Близко не подобраться, рядом со стенами слишком светло, нас быстро заметят.
— Пойду один. — решил я. — Вы подбираетесь как можно ближе и ждёте. Сигнал к атаке…
Крепость внезапно озарилась ярчайшей вспышкой, а через пару секунд до нас докатился звук громовых раскатов. Твою ж мать, они там что, авиационную бомбу взорвали?