В какой-то момент, случайно подняв взгляд, Ева перестала улыбаться, хоть и была эта улыбка едва заметна со стороны. Но теперь лицо ее выражало неподдельную тревогу, очевидную в том числе и для окружающих.
– Ки паса, чикита? – донесся до нее голос участливого торговца.
– Бьен, нада. Грасьяс.
Ева оставила сумку на прилавке и ринулась туда, где ее взгляд только что уловил знакомый силуэт. Навстречу своему миражу, а вернее – ему вдогонку, потому что он стремительно удалялся, растворяясь в рыночной толпе.
Такая знакомая спина, походка, русые слегка вьющиеся волосы, выбивающиеся из-под бейсболки. Она не видела его лица, но понимала, что это просто сходство типажей, это не может быть он. Адам сейчас в России, возможно, на родине в Чечне – проворачивает очередной смертоносный план, если он вообще сам еще жив… Но все равно Ева как завороженная следовала за кем-то так похожим на ее ночной кошмар, так похожим на Адама. Она пыталась умерить сердцебиение – это не он, просто очень выделяется на фоне суетливых низкорослых местных жителей. Но теряя силуэт из виду, Ева ускоряла шаг и перешла бы на бег, если бы край ее юбки не зацепился за картонный ящик с какими-то фруктами, который стоял на углу одного из прилавков. Коробка упала и у нее под ногами рассыпались разноцветные плоды. Она замерла в оцепенении, народ вокруг всполошился, некоторые кинулись собирать фрукты, Ева попыталась наклониться, чтобы помочь, но тут из-за прилавка выбежал продавец, обрушивая на Еву шквал непонятных ругательств и размахивая пухлыми короткими руками. Ева попятилась назад и снова обратилась в бегство. Спустя несколько секунд, посчитав, что инцидент исчерпан, беглянка остановилась и с досадой оглянулась по сторонам. Его нигде не было. Мираж рассеялся, как будто никогда и не появлялся. Еще пол часа Ева бродила по рынку, вглядываясь в толпу, не в силах объяснить сама себе, зачем ей понадобилось снова увидеть этого человека.
Домой Ева вернулась уставшая и разбитая, естественно, без продуктов. Она так и не нашла где оставила свою сумку. Да особо и не искала. Она искала другое. И за это себя очень ругала. Вместо долгожданного исцеления она начала сходить с ума, гоняться за призраками! Зачем ей понадобился незнакомый человек похожий на Адама, она сама не могла взять в толк. Но наваждение было не долгим. Спустя два дня Ева уже сама над собой мысленно посмеивалась, вспоминая этот эпизод, и радовалась, что с психикой ее вроде бы все в порядке.
Тем более, совсем скоро семья переехала на виллу с отдельным выходом на пляж, и там начался настоящий отдых для души и тела. Бабушка и дедушка души не чаяли во внуке и уделяли ему практически все свое время. Ева много читала, гуляла, но стремилась также побольше времени проводить с родителями. Стас приезжал, как обещал, и такие выходные были насыщеннее остальных дней, которые, так или иначе, походили один на другой. Всей семьей ездили в парки развлечений, аттракционов, обедали и ужинали в ресторанах.
Но один вечер в парке запомнился Еве по другой причине. Это был будний день, и они были вдвоем с Севой. Снова вспышка в толпе, знакомая широкая спина. Почему он всегда к ней спиной? Ева осознала, что думает в этот момент не про реального человека, а про мираж и снова испугалась, что сходит с ума. Но видение не рассеивалось. В этот раз она не бросилась бежать за ним, но замерла на месте в ожидании, что возможно он обернется или хотя бы повернется в профиль. Затылок прикрывала бейсболка, только уже другого цвета. Вот он подходит к уличному ларьку и собирается что-то купить. Поворачивается боком, но наклоняет голову вниз, извлекая мелочь из кармана джинсов. Лицо прикрывает глубоко надвинутый на лоб козырек, но на секунду Еве кажется, что из-под него показывается знакомый подбородок с густой щетиной. Адам очень любил бейсболки, вспомнила Ева, они у него были практически всех цветов. Сейчас он поднимет голову, чтобы рассчитаться с продавцом и она, наконец, увидит лицо человека, так походящего на Адама. Сейчас.
– Мама, – Сева дернул ее за шорты.
Маленький пальчик указывал на леденец, выпавший изо рта на асфальт. Ева судорожно закопошилась в сумочке, извлекла другую конфету, развернула и протянула сыну. Когда она подняла глаза, у ларька уже никого не было. Тогда Ева взяла себя в руки и потянула Севу в другую сторону от видения. Тут, при сыне она не позволит себе потерять рассудок, и носиться по всему парку, как двумя месяцами раньше на рынке в Барселоне.
Глава 20
До конца августа и возвращения в осеннюю Москву оставались считанные дни. Ева была довольна каждым моментом, проведенным на солнечном побережье. Она по-настоящему отдохнула впервые после свадебного путешествия, насладилась общением с родителями, загорела и как отметили все окружающие, включая Стаса, посвежела и похорошела. Как будто отпечаток пережитого потрясения постепенно испарялся.
Между тем чувство легкого разочарования не покидало Еву. Вроде бы все хорошо, но ничего особенного не произошло. Через несколько дней летняя сказка закончится и все встанет на свои места. Ева начала подумывать о выходе на работу, ведь скоро Севу можно будет начать водить в садик. Но это все не то. Ева чувствовала себя обманутой своим собственным предчувствием, которое сопровождало ее по дороге на долгожданный отдых. Но смирение стало для нее столь привычным состоянием, что она не расстраивалась, а просто продолжала наслаждаться последними деньками на побережье.
Она жадно вдыхала морской воздух и подставляла лицо под ласкающие лучи заходящего солнца, прогуливаясь по пляжу. Сева пытался обуздать миниатюрного воздушного змея, а мама шла рядом и что-то неспешно рассказывала. В какой-то момент Ева перестала слушать, потому что рано или поздно все мамины разговоры сводились к тому, какой замечательный муж достался ее дочери. Ева так ни разу и не попыталась поделиться с ней своими сомнениями. Слишком глубоко в ней гнездился источник ее неудовлетворенности своим браком. Проще всего было бы сказать, что нет любви. Но тогда бы пришлось рассказывать, по какой причине Ева оказалась в том состоянии, в котором ей было все равно за кого выходить замуж и с кем создавать семью. Ее родителям хватало потрясения от того, что когда-то она рассталась с их обожаемым Стасом на все лето, и они были убеждены, что в этом и заключается самая большая ошибка в жизни их дочери. Когда-нибудь Еве придется расстроить их еще раз, но пока об этом речи не идет, поэтому она попыталась сменить тему:
– По возвращении нам предстоит определиться с детским садом. Стас настаивает на частном, а мне кажется…
Она замолчала на полуслове. Кошмар, ранее казавшийся лишь видением, все-таки материализовался окончательно. Надежды, что ей все это показалось, как и опасения, что она сходит с ума, рассыпались вдрызг. Это был он – из плоти и крови – и он шел к ней навстречу. Непривычно загорелый, со слегка выгоревшими на солнце волосами, но зато в привычном спортивном костюме, на этот раз малинового цвета. Ей захотелось бежать, что есть мочи, но было уже поздно, поэтому беспомощно оглянувшись по сторонам, она собрала всю волю в кулак перед неизбежной встречей и ровным голосом попросила маму, чтобы она увела Севу домой.
Он приблизился и, остановившись напротив нее, заговорил:
– Значит, мне не показалось.
Ее ноги подкосились, казалось, она вот-вот упадет в обморок, услышав этот голос вновь.
Рука убийцы потянулась к ее щеке.
– Ты стала еще краше и даже как будто моложе.
Девушка, наконец, сделала над собой усилие и отпрянула немного назад. Нервно оглянулась, чтобы убедиться, что мама с Севой удалились на безопасное расстояние. Конечно, он с ними ничего сейчас не сделает, хоть пляж и почти пуст. Но это как раз не его специализация. Он орудует там, где толпа, ему нужно большое скопление людей. Да и делает он это чужими руками, лишь только утяжеляя и очерняя свою душу неизгладимым грехом. Она отводит глаза, почему она отводит глаза? Потому что не может смотреть на него, не может смотреть в его глаза, не испытывая любви. Боже! Она любит чудовище! Разве такое возможно? Кто она после этого? Грешница, падшая, искушенная самым злым змием – самим дьяволом? Она не выдерживает, поднимает глаза, как бы пытаясь найти опровержение своим страшным догадкам, но встречает лишь безоговорочное подтверждение – точно любит. Снедаемая ощущением собственного ничтожества и малодушия она чувствует, как ноги все-таки превращаются в вату и подкашиваются под ней. Колени падают на еще не до конца остывший песок. Он смотрит на нее испугано и выглядит растерянным, но когда из ее глаз просачиваются первые слезы, опускается рядом на колени и крепко обнимает ее…
Ева вяло высвободилась из его объятий, с ужасом отметив, что делает это с неохотой. Как будто желая поскорее закрыться от окружающего мира и от только что сделанного ужасного открытия, она обхватила голые колени руками и опустила голову. Слегка вьющиеся волосы закрыли ее лицо. Адам сел рядом на песок:
– Понимаю тебя. Это непросто, спустя столько лет… С учетом того, что мы даже не попрощались по-человечески.
– Ты сбежал. Сбежал из страны, побоявшись разоблачения. Но я тебя так и не сдала. Вернее, не успела. Откуда ты знал, что я тебя не сдам? Или ты был уже далеко на тот момент? – Ева, наконец, выплеснула на него все вопросы, которые задавала долгими бессонными ночами в безответную темноту. Она все еще не верила, что рядом с ней на песке сидел настоящий, живой Адам. Но этот вопрос – «почему он не убил ее», казался сейчас важнее, чем вопрос о том, как он тут оказался.
– Ты о чем?
Слегка коснувшись ее подбородка, он повернул к себе ее заплаканное лицо.
– Это ведь случайная встреча, Адам, – Ева с трудом выдавила из себя его имя.
– Ты думаешь, я имею отношение к терактам?
У Евы мгновенно высохли слезы, и она внимательно посмотрела на бывшего возлюбленного.
– Ты посмеешь отрицать?
– Конечно, посмею! – Адам выглядел ошарашенным. Теперь в его глазах блеснула слеза, – Как тебе могло такое в голову прийти? Ты же знаешь меня. Знаешь как никто. Конечно, ты имела право негодовать из-за моего исчезновения, но я никак не ожидал, что ты окрестишь меня убийцей.