— И ты закончил?
— Закончил? То есть выполнил ли миссию? Конечно. Я месяцами держал военных за дураков.
Пока не пришел приказ уничтожить всех киборгов.
Но к тому времени было уже слишком поздно.
Адам пережил чистку.
Он выжил, потому что военные облажались. О блажались, когда решили лишить его свободы воли и превратить в машину. О блажались, когда подумали, что он раб, которым могут командовать. О блажались, когда не прикончили его при первых признаках, что киборги вновь обретают разум.
С другой стороны, военные даже не догадывались, что их идеальный солдат планировал побег. Адам великолепно сыграл роль слуги.
После возвращения разума, он стал изображать тупого робота. Адам даже ни разу не поморщился, когда слышал: «гребаная тупая машина» или «им специально отрезают яйца, чтобы сделать послушными».
Нет, не отрезают. Именно благодаря тестостерону киборги были такими искусными в убийстве. На самом деле, они были более одаренными, чем обычные люди.
Адам и бровью не повел, когда солдаты постарше пытались произвести впечатление на новичков.
— Зацените. Вы можете бить их сколько угодно с любой силой, а в ответ вам даже не прилетит.
Правда. Он ничего не предпринимал, но запоминал виновных в насилии. В конце концов, он заставил их заплатить за неуважение. Но чуть позже.
Скрывая чувства, он использовал чип в голове не только для сложной математики. Адам перенаправлял подпрограммы, чтобы создать у военных иллюзию контроля, хотя на самом деле самостоятельно управлял своими чувствами. Он наблюдал. Изучал. Слушал. И составлял план.
В течение месяцев Адам медленно вспоминал прошлое, словно складывая по кусочкам большой пазл.
Ребенок, задувающий свечи на праздничном торте. У лыбающиеся и смеющиеся люди. Совершенно незнакомые люди, или это была семья, которую он не мог вспомнить?
Заднее сиденье машины, запотевшие стекла, молодая женщина, тяжелое дыхание. Она подгоняла его, быстрее, быстрее, а он лишь молился, чтобы не кончить слишком быстро.
Больница, крик. Они что-то делали с ним, а Адам даже не мог сопротивляться. В рачи. Почему они причиняли ему боль?
Так много подсказок, которые продолжали случайным образом появляться в памяти. Кусочки из его жизни, создающие тревожную картину.
Адам тихо рассказывал свою историю, пока Лаура молчала, боясь перебивать.
— Они отняли у меня жизнь. О тняли то, кем я был. И спользовали меня. Разгорающийся гнев, жажда увидеть, как свершится правосудие, желание все исправить. Однако, в отличие от некоторых моих братьев-киборгов, я не впадал в длительную кровавую ярость.
Ярость была, но краткой.
Конечно, он пролил свою долю крови. Его руки отнюдь не были чистыми. Только Адам четко знал, когда нужно драться, а когда бежать.
Он оставался с собратьями до последних мгновений, стоя в первом ряду, когда прибыли солдаты с оружием, а напыщенный майор поднялся на верхнюю ступеньку лестницы и отдал приказ о расстреле.
Вытащив оружие, Адам вышел из строя и, перехватив удивленный взгляд майора, произнес: «я бы не придумал приказ лучше. Киборги, атакуйте!»
В тот день погибло много людей. Людей, превращённых в киборгов. Независимо от модернизаций, у всех была красная кровь.
Сначала Адам и его пробудившиеся товарищи сохраняли явное преимущество, пока не появились самолеты. Они не заботились о невинных жертвах, тупо скидывая бомбы. Адаму и еще нескольким киборгам едва удалось спастись. В тот день они получили ценный урок. Да, в рукопашном бою киборги имели бесспорное преимущество, но столкнувшись с врагом, вооруженным лучшим оружием и имеющим безжалостный приказ об уничтожении, они оказались совершенно неподготовленными.
— Именно тогда большинство киборгов сбежали с З емли. Но немногим удалось достичь место назначения. Военные сбивали все корабли, которые подозревали в перевозке киборгов. Даже гражданские.
— Они утверждали, что те корабли были уничтожены киборгами смертниками, — тихо прошептала Лаура.
— Да, данная ложь была первой в огромном клубке обмана. Уловка, направленная на общественность, чтобы та смирилась с безжалостным истреблением и нарушением гражданских прав.
— И все же ты не сбежал. Остался здесь.
— Да, остался. Потому что чувствовал ответственность. Из-за моего промедления в ожидании возвращения разума в тот день погибло много киборгов. Я мог помочь им сбежать, но уговорил остаться. Уговорил подождать, чтобы помочь отомстить. Моя иррациональность и игнорирование шансов привели к гибели друзей.
— Значит, ты остался, чтобы искупить вину? Но ты ни в чем не виноват. Не ты приказал убить их.
— Этот приказ действительно отдал не я. Но именно я приказал сражаться, а не бежать.
Лаура покачала головой.
— Чувство вины выжившего.
Адам мог бы с легкостью опровергнуть ее утверждение. В конце концов, он был слишком логичен, чтобы страдать от такого человеческого недостатка …, но он не сказал ни слова. Не смог, потому что Лаура была права.
— Чего я не понимаю, так как ты остался и сумел вписаться в общество. Как? Ты же здесь много лет. Среди нас. Среди врагов. Как получилось, что никто ничего не заподозрил?
Он скосил на нее взгляд.
— То есть, как я прошел проверку? Разве моего обаяния недостаточно?
— На первый взгляд, ты кажешься человеком, но мы оба знаем, что существуют тесты, позволяющие выявлять киборгов. Металлодетекторы. А как ты сфабриковал личность? Или ты родился с именем Адам?
— Чтобы избежать поимки, пришлось изрядно потрудиться. Как ты заметила, на нас охотились с завидной настойчивостью, особенно в первые несколько месяцев. Я быстро понял, что для выживания мне требуется несколько элементов. Для начала новое имя, документы и удостоверение личности, которые позволили бы свободно передвигаться, — потому что после восстания киборгов удостоверения личности, связанные со сканированием отпечатков пальцев, стали обязательными, хоть на самом деле были бесполезными, учитывая легкость, с которой человек мог сделать новые. Однако так гражданское население чувствовало себя в безопасности. — Я выбрал новое имя, — которое Адам украл у пациента, находящегося в коме, но внезапно чудесным образом пришедшего в себя, ну, согласно цифровым записям.
— Кем ты был до того, как стал Адамом?
— Меня звали Юджин.
Она хихикнула.
— Юджин? Хм, ты не похож на Юджина.
Адам поморщился.
— Спасибо … наверное, — на самом деле ему нравилось имя Адам, потому что, как и библейский персонаж, он думал о себе как о первом в своем роде, который увидел правду сквозь тьму лжи.
— Итак, Юджин стал Адамом. Что было потом?
— Я основал движение за освобождение киборгов, хотя изначально в нем участвовали только я и компьютер с брандмауэром в дырявой подвальной квартире. Кстати, в то время я подрабатывал разносчиком пиццы. Более шести месяцев спустя мне удалось спасти одного киборга. А когда я понял, что нужно изменить методы поиска, то записался в армию.
— До сих пор не понимаю, зачем.
— Как еще я мог получить доступ к необходимой информации?
С его поврежденной памятью и навыками, пригодными только для одной цели — войны и выживания, — армия была наиболее подходящим выбором, да и зарплата получше. Помимо военной службы он ничего не знал. К тому же Адам был в курсе о мерах предосторожности, которые применялись для выявления киборгов, что позволяло легко избегать опасности и помогать другим обойти обнаружение.
— Я поражена, что, работая солдатом и рискуя своей жизнью, ты еще и возглавил подпольную группу по борьбе за свободу киборгов.
— Обожаю многозадачность.
Адам не понял, почему она рассмеялась.
— А я-то думала, что ты просто симпатичная мордашка.
— И кто тут теперь источник сексизма? — он притворился оскорбленным, просто чтобы еще раз услышать ее смех.
Они оба нуждались в минутке легкомыслия, потому что через несколько минут их ожидало неожиданное открытие. Место встречи было совсем близко.
На боковой улице в центре города, застроенной дуплексами, оштукатуренными и облицованными кирпичом таунхаусами, было как всегда тихо. Быстрая проверка транспортных средств и номерных знаков показала, что ничего не изменилось, за исключением двух новых машин, но ни в одной из них не было обнаружено никаких признаков электронной активности или жизни. На всякий случай Адам припарковался в нескольких кварталах от дома.
Выходя из седана, он постоянно осматривался по сторонам, выискивая что-нибудь необычное и прислушиваясь к любому шороху.
П о-прежнему тихо.
Положив одну руку на спину Лауры, он подтолкнул ее вперед. Его вторая рука свисала вдоль тела, готовая выхватить оружие при малейших признаках опасности. Словно обычная пара, вышедшая на позднюю ночную прогулку, они непринужденно направились к конспиративной квартире.
По крайней мере, Адам точно шел непринужденно. Лаура же заметно нервничала. Е е взгляд метался по сторонам, а тело было напряжено и готово к бегству.
— Расслабься. Веди себя естественно, — пробормотал он.
— Как можно вести себя естественно, если ты в любой момент ожидаешь, что из переулка выскочат парни в военной форме и начнут стрелять? — произнесено с сарказмом, тем не менее она расслабилась.
— Полагаю, если я попрошу тебя подтянуть трусики и перестать вести себя как принцесса на первом балу, то это не поможет?
— Если я подтяну стринги еще выше, то мне потребуется медицинская помощь, — проворчала Лаура.
Его громкий смех отозвался эхом, но не привлек лишнего внимания.
— Не бойся, док. Если ты захочешь избавиться от этих злосчастных стрингов, то я буду более чем счастлив предложить свои услуги.
Ему не нужно было поворачивать голову, чтобы понять, что девушка покраснела.
Они остановились перед дверью неприметного особняка из коричневого камня. Сам дом был похож на другие. Узкое многоуровневое здание, втиснутое между двумя другими, единственным отличием которого был адрес, вывешенный над облупившейся краской.