«Богатство народов» систематически преподает нам один и тот же урок: мы не должны быть жадными. А никакие другие люди не бывают столь жадными, как те, кто работает на благо общества. Нет, им не нужны жалкие миллионы и миллиарды долларов, чтоб удовлетворить свою алчность. Они жаждут триллионов, необходимых как воздух, чтобы сделать жизнь на земле лучше для каждого. Всемирному Банку следовало бы состоять из частного добра, чтобы делать добрые дела на самом деле.
Глава 6. «БОГАТСТВО НАРОДОВ», КНИГА 2, ПРОДОЛЖЕНИЕ. АДАМ СМИТ: СПИКЕР, НЕ МОТИВИРУЮЩИЙ ПАРЛАМЕНТ
Кроме размышлений о валюте и банковском деле, книга 2 «Богатства» содержит еще и исследование экономического планирования — и пламенный призыв к тому, чтобы планирования было как можно меньше. Адам Смит был одним из первых и одним из лучших стратегов в бесконечной войне против попыток государства контролировать бизнес и промышленность. Стратегия Смита была проста: убедить генералов мировой экономики убраться подальше.
13 привычек высокоНЕэффективного государственного экономического планирования:
1. Вносить путаницу в простое и очевидное.
Смыслом правительственного экономического планирования, как можно предположить, является улучшение условий жизни тех, кем правительство управляет. Проблема возникает, когда планировщики хозяйства начинают думать, какими именно должны быть эти улучшенные условия. Улучшение работы общественного транспорта? Больше парков и озелененных участков? Улучшенные возможности образования? Управляемые, объявил Смит, уже знают ответ: «Увеличение богатства — вот то, посредством чего большинство людей хотят улучшить свои жизненные условия. Это средство самое простое и самое очевидное».
2. Полагать, что люди жить не могут без надзирателей.
Смит подчеркивал важность «личной бережливости и благоразумия людей» и «их должное проявляться в отношении всех дел, постоянное и систематическое намерение улучшить собственное положение». Он спорил, что «Англия развивалась столь успешно исключительно благодаря мудрым и либеральным законам». Напротив, он утверждал, что Англия «никогда не была благословлена бережливым правительством… и это в высшей степени дерзко и самонадеянно со стороны королей и министров — притворяться, что они следят за экономией частных лиц».
3. И считать, что работа правительства очень производительна.
Правительству полагается быть непроизводительным. Адам Смит разделял труд на две категории: «Труд одного рода… составляет стоимость произведенного этим трудом предмета». Правительственный же труд относится к другой категории. И это нормально. «Труд некоторых самых уважаемых обществом рангов людей… непроизводителен совершенно». Он не имел в виду, что их труд ничего не стоит, он имел ввиду, что их труд не производит никакие материальные, физические единицы. «Непродуктивный» труд не реализуется в физических вещах — товарах, капитале, сырье — которые нужны для базового жизнеобеспечения и производства других физических вещей. А мы живем благодаря физическим вещам. Ни одна страница законопроекта, как бы хорошо он ни был написан, не согреет вас на улице зимой. (Хотя, непрохождение некоторых законопроектов, как Киотский протокол, наверное, может.)
«Например, глава государства, — пишет Смит, — со всеми чиновниками, гражданскими и военными… а также вся армия и флот — непроизводящие работники… Защищенность, безопасность и правопорядок государства, результат их годового труда, не обеспечат защищенность, безопасность и правопорядок следующего года». Другими словами, правительственная работа — это служба, и ее никогда нельзя путать с фабрикой, которая обеспечивает нас всех работой, домами, и таблетками от головной боли. Если какой-нибудь политик говорит, что правительственные расходы это «вложение», его попросту следует отправить искать Другую работу.
В более позднюю эпоху экономисты, как например, Жан-Батист Сэй в начале девятнадцатого века, чувствовали, что Смит недооценил экономические вклады службы. И это так. В восемнадцатом веке были слуги, а не службы сервиса. Человеку той эпохи было сложно представить, что полупьяный лакей и пропахшая дымом кухарка эволюционируют… хм, в укуренного разносчика пиццы и в девушку с пирсингом в языке на ресепшн.
Смит пытался провести — возможно, без надобности — логическое различие между товарами и услугами. Но если Смит недооценил частные услуги, это более чем компенсировано переоценкой услуг, предоставляемых «слугами общества» в прошлом и будущем. То, что потребляют правительственные работники должно, в конце концов, быть обеспечено людьми, которые это что-то производят. Смит отметил, что «непроизводящие работники… содержатся годовым продуктом земель и производственного труда страны. Но этот продукт, каков бы ни был его объем, не может быть бесконечным, и тут должны быть установлены определенные границы».
4. Вести учет правительственных расходов, а все остальные пускать на самотек.
«Великие народы, — писал Смит, — никогда не ввергаются в нищету из-за нерадивости людей в их частных делах, это скорее может случиться из-за общественной расточительности и халатности». Причина — то, что «человек, который занимает, чтобы потратить, вскоре потерпит крах, и тот, кто одалживает ему, будет раскаиваться в своем досадном промахе. Занимать или одалживать для такой цели — не в интересах обоих сторон, если только речь не идет о чрезмерном ростовщичестве». Однако Смит никогда не слышал о кредитных карточках. Глядя на мои счета с «Мастеркард», трудно вести разговор о чрезмерном ростовщичестве. Теряется дар речи.
5. Нарушать естественный баланс торговли.
Адам Смит, слушая те же тревожные жалобы о международных долгах, какие мы слышим сегодня, дал пощечину впадающим в истерику по поводу нарушения баланса торговли: «Как бы ни было велико количество золота и серебра, отправленного за границу, мы не должны воображать, что оно вывезено безвозмездно или что его владельцы сделали подарок иностранным государствам».
6. Занижать торговые барьеры, хотя их и так все ненавидят.
Рост процветания требует расширения рынков. Выше, в книге 1 «Богатства», Смит писал: «Как возможности свободного обмена дают ход разделению труда, так же пределы разделения должны всегда соответствовать пределам этих возможностей или, другими словами, пределам рынка».
Приведем пример из современности: палестинские террористы используют разделение труда, чтобы делать бомбы, которые они страстно желают обменять на смерть и разрушение Израиля. Но пределы их возможностей обмена ограничены, потому что Израиль — не хлопушка из отдела пиротехники, и поэтому террористы вынуждены надевать эти бомбы на себя.
Возможно, это не самый удачный пример из тех которые можно было бы привести. Тем не менее он показывает, в общем и целом, что значит преступить допустимые границы в свободной международной торговле. Вот почему любые ожидания «полного раскрытия свободы торговли», по убеждению даже такого защитника свобод, как Смит — «абсурдны». Касательно этого вопроса, он напротив, не смог удержатся от пуританского ворчания: «Приобретение таких вещей… которые вероятнее всего потребляют праздные, ничего не производящие люди, — как заморские вина, заморские шелка и т. д… способствует расточительству». Наш импорт заморских штанов, открывающих пупок, потребляемых праздными тинэйджерами, вероятно, попадает в эту категорию. Как бы то ни было, не стоит забывать о том, что импорт — не «безвозмездный подарок».
7. Полагать, что человеческий капитал — это только доктора наук.
Кроме расширения рынков, экономический рост зависит от того, насколько полезно и талантливо трудящиеся используют собственные способности. В начале книги 2 Адам Смит перечисляет различные виды ресурсов, включая «приобретенные и полезные способности всех жителей страны». В современной терминологии это называется «человеческий капитал», и он определенно не менее важен для экономического развития, чем сбережения на счету. Но на языке современного экономического планирования «развитие человеческого капитала» похоже, означает крупномасштабные вмешательства правительства в образование и дрессировку каждого, до кого государство может докопаться. Буш, например, называет свою программу вмешательства «Ни один школьник не останется без внимания». А что, если ребенок страдает от вашей навязчивой параноидальной заботы? А если он заслуживает вылететь из школы с пинком под зад?
Адам Смит прохладно относился к идее публичного образования. Его мысли по этому вопросу представлены в книге 5 «Богатства»: он считал, что некоторые правительственные субсидии на образование необходимы, чтобы «даже обычные рабочие могли себе это позволить». Но учителя, как бы то ни было, должны «оплачиваться государством частично, но не полностью… В наше время прилежание публичных учителей к своей профессии зачастую зависит от их жизненных обстоятельств, которые делают их более или менее зависимыми от их успеха или репутации», пишет Смит, как будто на злобу сегодняшнего дня. А еще он считал, что некоторые очень престижные институты высшего образования учат «по большей части бесполезной и педантичной софистике». А был ли тогда Калифорнийский университет в Беркли хотя бы в проекте?
Образовательные программы современных государств нацелены на сотворение армии выдающихся специалистов. Без сомнения, специалисты очень полезны для разделения труда. Но Смит хотел, чтобы мы поняли, насколько важны не только высокообразованные специалисты, но и простые рабочие. Квалифицируя «полезные способности» как капитал, Смит возвращается к принципу, изложенному выше, в рассмотрении разделения труда в книге 1. Каждый человек, обладающий какими-либо умениями и трудящийся, заслуживает уважения, даже «обычный пахарь… к которому относятся как образцу тупости и невежества». Каждый человек — специалист в том, что ему нужно и чего он хочет. И даже самый тупой и невежественный человек — тем не менее человек, а значит, больше, чем просто тупица. «Никто никогда не считал, что для того чтобы жениться, требуется специальное образование», — писал Смит. Правильно. И окучивать картошку можно без диплома окучколога, — тем не менее, высокоспециализированные книги по агрономии были написаны, изданы и принесли большую пользу. Но, как отметил Смит, «вряд ли нам удастся собрать из этих многочисленных томов все те знания, которыми, как правило, обладает обычный опытный фермер, как бы презрительно ни отзывались о нем особо высокомерные авторы».