Потом развернулся и пошел в палатку. Со спины его напрягшуюся, настороженную, но так же уверенно удалявшуюся фигуру осветили фары приближающегося вездехода, который сейчас меня увезет.
Парфен не оглянулся. Вся его поза выражала сомнение в происходящем. Зачем он выбежал следом за мной?
- Эй, Айка! Топай сюда! – крикнул Белошвейка, высовываясь из приоткрытой дверцы.
Ну вот. Мой герой не оставил меня. Однако, в отличие от сказок, это не тот герой, которой мне нужен. А самого идеального я оттолкнула сама.
- Подождите минутку, я кое-что забыла, - крикнула я в сторону фар, отплёвываясь от воды, которая сразу же с большим усердием принялась заливаться в рот, и побежала в сторону палатки кисейцев.
Они все с нейтральными лицами по-прежнему сидели в штабе, делая вид, что ничего не случилось, хотя не заметить мокрого Парфена не могли. И в воздухе висела тяжелая, мрачная тишина, когда молчание поддерживает друг друга больше, чем болтовня. Даже Синь молчал. Это счастье – когда у твоего… нет, когда у него есть такие друзья.
Я тряхнула головой, чтобы вода не текла, щекоча кожу, не мешала говорить и не отвлекала, и уставилась куда-то в стену.
- Я хочу извиниться, - громко сказала я. Пришлось на секунду прерваться и сглотнуть. Извиняться перед целой компанией здоровых парней, неизвестно как ко мне настроенных не так просто, как кажется. – Я хочу извиниться перед Парфеном за то, что тогда сделала. За свой глупый отказ. За то, что не смогла доверять. В тот момент я знала о существовании Союза, как и о существовании других планет, населенных разумными существами, всего неделю. Я почти умерла, оказалась далеко от дома, в изоляции, среди инопланетян, в существование которых прежде не верила. С единственным желанием – вернуться домой, к родителям, которые уверены в моей гибели. Я их единственная дочь. И мне объяснили, что никто помогать с моими проблемами мне не станет – я должна заработать на дорогу сама. Да, я мало тогда знала о кисейцах, разве что название расы. В моём мире татуировки – признак дурного тона. В моём мире книги по этикету напоминают заумные словари, и считается, что когда любишь, любишь только за одно существование человека, не пытаясь его переделать по своему образу и подобию. Это не оправдание, но хотя бы попытка пояснить, почему я так сделала. И всё равно... мне жаль, что ничего не вышло.
Я развернулась и быстро пошла к выходу, а потом, шлепая по лужам и увязая в грязи, к вездеходу. За спиной осталось ничем не потревоженное густое молчание.
Глава 6. Росяные земли
За следующий день наша команда адаптантов изрядно умаялась, мотаясь между площадками, и всё напрасно. Мы упустили даже довольно легкий излучатель Недо-вещства - игрового вида световой энергии, на базу которой приехали с запасом времени, но там пересеклись с гудронцами. Возможно, немного больше агрессии с нашей стороны – и мы бы победили, но Кювет тянул резину, в результате чего гудронцы сделали рывок и взяли излучатель себе, пока мы тупо стояли и перебирали варианты торговли или мирного договора. Тогда же, маясь от безделья у захваченной башни излучателя, я узнала одну из особенностей черной расы. Оказывается, у них вполне допускается обсуждать между собой кого-то, кто хорошо слышит беседу, даже ругать его, оскорблять – и тот не должен реагировать, потому что говорят как бы не с ним. Такая вот необъяснимо странная привычка.
- Опять адаптанты опоздали, - сказал один гудронец другому и издал странный звук, похожий на короткий хохот. – Глупые адаптанты.
- Взять этих неуклюжих обезьян в граждане? Нелепая идея, - ответил другой, а третий, который подошел к парочке мимо нас, при этом чуть не наступив мне на ногу, добавил:
- И женщины у них безобразные, такое впечатление, что с них сняли кожу и заморозили в холодильнике.
- Эй, язык-то попридержи! – возмутилась я. – Я всё слышу, между прочим.
И они тут же уставились на меня с таким возмущением, будто я святотатствую.
- Невоспитанные примитивные формы, - забубнили наперебой, вернувшись к беседе. – Не имеющие уважения к иным сферам. Ужасные, ужасные белокожие извращенцы.
Я плюнула и отошла к вездеходу. Кювет тем временем забил на команду и неподалёку окучивал гудронку, состоявшую, судя по цвету одежды, в числе командования. Про гудронцев я уже немало знала. Так у них принято – давать женщинам парные с мужчинами посты, однако с разными обязанностями – он реально управляет, она улыбается и встречает гостей, прессу и комиссии. И вот, пока реальный командир гудронцев отсутствовал, Кювет оказывал всяческие знаки внимания номинальной даме.
Издалека её не удалось разглядеть, но фигура, конечно, отличная, чего уж там говорить о волне серебристых волос. Лица только не видно, но вряд ли Кювет стал бы петушиться перед Бабой Ягой.
А вот на меня так никогда не реагируют! Хотя, может…
И хватит уже! Что прошло, то в прошлом.
Я сморщила нос и влезла в вездеход, чтобы никого не видеть, особенно веселых и улыбчивых, довольных жизнью существ, неважно какой расы. Ко всем прочим неприятностям теперь добавилась очередная – мало мне самобичевания на счёт вещей, от меня не зависящих, например, мысли об ощущениях родителей, оплакивающих свою погибшую дочь, так ещё теперь мучают те, что я сотворила сама. Тот самый отказ Парфену, черти его дери. Сотни я раз я прокручивала в голове тот злосчастный момент – и сотни раз убеждалась, что не могла поступить иначе. И всё равно, сожаление о чём-то волшебном, которого всегда ждешь, а получив, так глупо упускаешь сквозь пальцы, мучило, иссушивая и не давая покоя.
Не знаю, чем там дело закончилось у Кювета, но к счастью, вскоре мы всем составом отправились обратно на базу.
К ужину настроение упало ниже плинтуса.
- Что-то Айка мне весь аппетит портит своей постной миной, - заявил за ужином Белошвейка, чьё место было по соседству.
Я только зыркнула исподтишка и промолчала. Предатель! Туда же.
С чего бы мне веселиться? Ресурсы не собираются, со времени начала игры мои три унции радия оказались самым существенным вкладом в общую копилку, и я, как человек честный, признавала, что добыча этого самого радия не закономерность, а чистая случайность. То есть мы припёрлись сюда, на игру, без особой подготовки, без опыта, без плана и почему-то решили, что выиграем. А выиграем мы разве что случайно!
Всё это я, недолго думая, тут же перед всем честным народом и выложила.
- Совсем озверела там со своими кисейцами, - пробормотала Игла, а её вечный спутник Стадник добавил:
- Видимо, они её плохо упражняли, раз так бесится. Восемь кисейцев… Видимо, ей нужно больше.
И они в унисон злобно захихикали.
- За собой следите, два придурка, к вам в постель точно никто больше не полезет, - огрызнулась я. – Бонни и Клайд недоделанные.
- Ты кому это сказала? – Стадник вскочил. – Совсем страх потеряла, корова?
Обычно их побаиваются, когда они вдвоём, как шакалы, нападают на какую-нибудь одинокую жертву. Именно поэтому они держатся вместе – так авторитету больше. А остальным проще отступить, чем тратить кучу времени на бессмысленную ругань, которая кроме раздражения ничего после себя не оставляет. Но не тут-то было – я была в бешенстве, в том самом, когда напрочь отказывает чувство самосохранения. Я не попаду домой в ближайшее время, потому что никто не чешется выигрывать! И я ничего не могу с этим фактом поделать!
Хорошо, что Белошвейка был начеку и остановил миску с безвкусной витаминизированной пастой, которую я намеревалась запустить в эту дружную парочку дебилов.
Игла рассмеялась, а я, оглушенная предательством Белошвейки, уселась обратно и замолчала. Эх, мне бы напиточка драгоценного, кисейского, нервишки успокоить…
Мечтай, мечтай.
- …поняла? – донесся до меня голос Кювета.
Это, похоже, ко мне обращение.
- Что? Я не расслышала.
- Говорю, раз ты считаешь, что мы мало трудимся для победы, то тебе и идти на поиски Росы.
- Это что?
- Побочный заработок ресурсов, - ответил он. – Основная часть игры состоит в добыче и хранении ресурсов, необходимых для постройки огромного робота, который победит дракона, спрятавшего в недрах горы сокровище. Гора, как известно в центре игровой зоны, в её пределах все рудники и источники. Однако есть также побочная зона, где рождается Роса – это такие мелкие камешки, которыми можно играть в лотерею и обменивать на ресурсы. Заработок небольшой, но хоть что-то. Завтра открываются Росяные земли, тебе и идти. Раз ты самая умная.
- Одной?
- Одной. Все туда по одному ходят, по игроку от команды.
Я даже обрадовалась такому повороту событий, настолько в этот момент мне хотелось остаться одной и ни одной самодовольной морды не видеть. Ведь я и так одна, верно? Несмотря на Белошвейку и еще кучу окружавшего народа, я одна.
Вот – пожалуйста, началось. Буду теперь себя жалеть долго и вдумчиво.
- Согласна, - ответила я и подумала: «Скорее бы утро».
Толком мне текущую задачу никто не объяснил. Даже когда мы ехали к входу в побочные Росяные земли, то никто не сподобились ничего внятного сообщить, кроме довольно расплывчатого указания – ходишь по территории, собираешь Росу-камешки, складываешь в рюкзак. Когда наберешь много (что мне, судя по многочисленным намёкам, не грозит), то вызываешь Чипка (компактный игровой магазин) и отправляешь Росу на базу. Выйти из Росяных земель в игровые можно в любое время, но вернуться уже не получится без большого штрафа, поэтому сидеть нужно до последнего. Если что, Кювет пришлет Птичку с указаниями, а так, собирай, Айка, камешки до посинения и не вякай.
Грамотное решение – удалить меня как раздражающий общественную группу фактор далеко и надолго. Вдруг что полезное найду? Тоже прок. И коллектив нервировать не буду.
Вездеход завихлял по грязи, когда до въезда в побочную зону оставалось примерно полкилометра, потом забуксовал, развернулся боком и остановился.