Ну, хоть флаг не потеряли.
Я поднял голову. Распутин все так же стоял на своем месте, но сейчас вид у него был самый что ни на есть, скучающий. Похоже, он уже сделал выводы и теперь уже почти без интереса наблюдал повтор моего позора на экране.
— Ребят, так дело не пойдет! — Медведь схватил меня за плечи и тряхнул так, что зубы щелкнули. — Матрос, что с тобой случилось, якорь тебе… куда надо! Что ты как муха сонная? Мы сюда зачем вообще приехали⁈
Ответить мне было нечего, потому я предпочел промолчать. В очередной раз посмотрел на трибуны…
И увидел, как Распутин неторопливым шагом движется к выходу.
Есть! Свалил, скотина! Вот теперь — совсем другой разговор!
Ну, красноперые, держитесь…
— Командам — приготовиться! — прогремело в динамиках.
— Медведь, сейчас все будет. — Я с улыбкой повернулся к капитану. — Точно тебе говорю. Давай пятую схему: вы остаетесь в обороне, не даете им пройти, а я за флагом!
— Ну… уверен?
После того, как я два раза подряд облажался, оба моих товарища явно были настроены скептически. Но выбора, в сущности, уже не оставалось: забрать победу теперь мы могли только досрочно, ограбив базу красноперых.
— Слово моряка!
— Не говори гоп… — Медведь посмотрел исподлобья, но все-таки кивнул: именно пятая схема с прорывом к флагу давалась мне на тренировках лучше всего. — Ладно, давай. Но если ты и в этот раз пропустишь…
— Не пропущу! — Я махнул рукой. — Вы их главное отвлеките!
— Третий, финальный раунд! — прокатился над площадкой рев динамиков. — Три… Два…
Я сорвался с места в ту же секунду, как прозвучала команда «Начали!», разом подключая все Конструкты и ускоряясь. Пулей пронесся по левому коридору, сместился в центр и наискосок ушел на правый фланг. В проеме напротив мелькнула фигура Ходкевича. Он меня заметил, и сейчас явно ждал за поворотом, готовый ударить, как только я покажусь.
Ну что ж, дружок, сейчас будет тебе сюрприз!
Я на полной скорости завалился на пол, скользнул в подкате, на ходу разворачиваясь влево. Такого маневра Ходкевич явно не ожидал, и его Плеть, свистнув над головой, высекла искры из перегородки. А вот мой Молот, заряженный чуть ли четвертью резерва, вбил его в карбон вместо со Щитом — аж гул пошел! Не останавливаясь, я вскочил на ноги, оттолкнулся от пола и «рыбкой» нырнул в имитирующий окно проем. Приземлился на руки, перекатился, и, вскочив, тут же ушел вправо.
Бросок вперед, на костяшках вибрирует уже готовый сорваться с них «Молот»… Никого! База пуста!
Подскочив к флагу, я выдернул древко из гнезда, и над площадкой тут же заверещал пульсирующий сигнал тревоги. Сирена выла, трибуны орали, комментатор что-то кричал, а я уже несся назад, закинув развевающееся красное полотнище за спину.
Пажи — сколько бы их ни осталось на ногах — наверняка забыли обо всех прочих делах и рванули на перехват.
Но слишком медленно.
Скользнув вдоль стены по левому флангу, я свернул и снова сместился в центр. Впереди мелькнула фигура в красном, но я уже ушел вправо, и его элемент — то ли Молот, то ли Плеть — снес перегородку где-то позади.
Так, теперь бы на второго не нарваться…
В коридор, ведущий прямиком к нашей базе, мы с пажом выскочили одновременно. Он был готов к встрече и даже ударил первым. Я не стал тратить время на Щит, и просто отвел удар в сторону чистой энергией, заставив карбон за спиной жалобно застонать. Поняв, что промахнулся, паж собрался угостить меня Плетью, но я не дал ему такой возможности. Зацепил под ноги древком флага, накрыл сверху Молотом, перемахнул через распластавшееся на полу тел и выскочил на пятак базы.
— Сзади!
— Лови!
Два возгласа, Камбулата и мой, прозвучали одновременно. Размахнувшись, я бросил товарищу флаг, словно копье. Упал на пол, разворачиваясь на спину, и ударил с двух рук одновременно. Похоже, этот красноперый в команде исполнял роль «танка». Щит выдержал, но самого парня протащило метра полтора и вдавило в перегородку. Но на этот раз хруст карбона я уже не услышал: над площадкой загремели фанфары, сообщая, что флаг противника встал рядом с нашим.
Есть! Есть, твою мать!
— Раунд! — запоздало закричал явно обалдевший от такого зрелища комментатор. — Досрочную победу одерживает команда синих!
— Вовка! Вовка, моя ты красота! — Медведь, забывший, что еще пять минут назад был готов спустить на меня всех собак, подскочил, сгреб нас с Камбулатом в объятия и стиснул так, что аж кости затрещали. — Всех троих вынес! И флаг! Ты понимаешь, что это значит, матрос⁈
— По результатам матча, в дисциплине «Боевое применение» команда Морского корпуса получает десять очков! — спешил объяснить голос комментатора. — Таким образом, по результатам общего зачета, команда Морского корпуса выходит на первое место и побеждает в турнире!
— Да! Да! Да-а! — вопили Камбулат с Медведем, и им вторили не только наши спортсмены на лавках, но зрители с трибун. — Кубок! Это кубок, братишка!
Получилось! Ведь получилось же!
Теперь главное, чтобы Распутину не взбрело в голову посмотреть записи с турнира. Иначе у него наверняка возникнут вопросы.
И я не уверен, что уже готов на них ответить.
Глава 8
Награждение вышло напыщенным и пафосным — в общем-то, как ему и положено. Нас всех загнали на трибуну, распорядитель произнес речь минут этак на десять, что-то сказал Медведь, которому, как капитану сборной, торжественно вручили кубок… Я особенно не вникал. Единственное, чего мне сейчас хотелось — оказаться как можно дальше от света софитов и десятков, если не сотен, камер и фотоаппаратов, нацеленных на арену Дворца Спорта.
Не высовываться, ага…
Когда я спускался с «пьедестала», взгляд вдруг зацепился за весьма эффектную блондинку, стоящую у самого ограждения и очень внимательно смотрящую на меня. В чертах девушки было что-то знакомое, только я не мог понять, где и когда я мог ее видеть.
Стоп! Да это же Полина, моя двоюродная сестра! Ну, точнее, двоюродная сестра Владимира. Она изрядно повзрослела, сменила цвет волос с темно-русого на платиновый блонд, но это определенно была та же девушка, что я видел на фотографиях, когда гостил в родовом поместье в Ростове.
Пришла поболеть, значит?
Строгая охрана старалась никого не пускать к самой арене, но для симпатичной девушки, видимо, сделали исключение. Я махнул товарищам, мол, сейчас догоню, и подошел к ограждению.
— Привет! — поздоровался я. — Ты ведь моя сестра?.. Ну, в смысле — двоюродная? Я — Владимир Острогорский.
Прозвучало все это наверняка глупее некуда: если уж Полина пришла не просто посмотреть соревнования, а именно ко мне — наверняка и без дурацких пояснений знает все, что я сказал.
— Я — твоя сестра, — улыбнулась она.
Охрана покосилась, но ничего не сказала. Вот только мое отклонение от курса заметили не только суровые здоровяки в штатском: многочисленные репортеры тут же нацелили камеры на нас, и я поморщился.
— Слушай, давай встретимся у кафетерия, минут через десять, хорошо? — Я огляделся по сторонам, сердито щурясь от вспышек. — А то здесь и не поговорить толком.
— Да, конечно. — Полина улыбнулась, но как-то очень невесело. И кивнула. — Буду ждать!
— Я быстро!
Я помахал ей и трусцой побежал догонять остальных.
— Это что еще за барышня? — Камбулат, от которого не ускользнула моя задержка, ухмыльнулся. — Уже обрастаешь поклонницами? Сказал ей, что у тебя девушка есть?
— Да ну тебя! — я шутливо пихнул его в бок. — Сестра это моя. Двоюродная.
— Ух ты! — Камбулат вскинул брови. — Симпатичная. Познакомишь?
— Мне бы самому с ней познакомиться для начала, — хмыкнул я. — Десять с лишним лет не виделись. Слушай, я сейчас переоденусь и сбегу ненадолго, прикроешь, если что?
— Да не вопрос. Только сильно там не задерживайся.
— Спасибо!
Я быстро переоделся, выскользнул из раздевалки, и, пройдя через технический коридор, оказался в фойе. Кафетерий в длинной широкой «кишке» вокруг арены был не один, и поиски немного затянулись: Полина обнаружилась в третьем по счету. Она стояла у высокого столика, на котором исходили паром два стаканчика с кофе, и сосредоточенно набирала что-то в телефоне. Вид у нее при этом был сосредоточенный и напряженный — даже губу нижнюю закусила.
Я подошел и тихонько кашлянул. Полина вздрогнула, убрала телефон и повернулась ко мне.
— Ну, привет, сестренка, — улыбнулся я.
— Привет… — Обниматься будем?
А почему бы, собственно, и нет?
Ей даже не пришлось вставать на цыпочки: внешность Полина явно унаследовала от покойной матери, зато ростом пошла в породу Острогорских, а каблуки туфель и вовсе сводили на нет разницу между нами.
— Ты какими судьбами тут? — поинтересовался я. — Спортом интересуешься, или?..
— Ну так папа рассказал, что ты со сборной в турнире участвуешь. Вот, решила посмотреть, заодно и познакомиться. Не чужие ведь… Слушай, а круто ты выступил! Горжусь!
— Ну… я старался.
Удивительно, но, кажется, я даже немного покраснел.
— Я тут кофе взяла, кстати, будешь? — спохватилась Полина, показывая на столик.
— Не откажусь, — я благодарно кивнул. — Спасибо!
На самом деле, я бы сейчас не отказался и от штук этак пяти эклеров. Финальный раунд изрядно опустошил резерв и запас гликогена в мышцах, и теперь Конструкт настойчиво требовали быстрых калорий, но кофе тоже сойдет.
Я отхлебнул пенистого, сладкого капуччино и даже зажмурился на секунду. Вкусно.
— Как ты вообще? Чем занимаешься? — в один голос спросили мы друг у друга и рассмеялись.
— Ну, как видишь, — я пожал плечами. — Учусь, выступаю вот. На все остальное времени уже, можно сказать, и не остается.
— Великую княжну спасаешь, — усмехнулась Полина. — Приятно знать, что твой брат — герой!
Я мысленно чертыхнулся. Так скоро и по улице не пройдешь спокойно, узнавать начнут. Пожалуй, даже странно, что до сих пор никто не подошел… Но хорошо.