Все будет хорошо.
Яркое солнце блестело на гранях кубика. В черной куртке становилось жарко. Лиля не заметила, как прикрыла глаза и задремала, убаюканная равномерным стуком колес.
На секунду показалось, что Дима сидит напротив и сверлит охотницу ярко-голубыми глазами. На него падала такая же неестественно черная тень, что была на фотографии старухи. Мужчина хищно улыбнулся, накручивая на палец алую нить не толще лески. С каждым витком невидимая петля затягивалась на руке, врезалась в кожу.
Лиля сжала зубы от боли.
– Ты же понимаешь, что заслужила это? – хрипло проговорил Дима и дернул леску.
Лиля подпрыгнула на сиденье, судорожно вздохнув.
Электричка стояла на станции.
– Это… какая остановка? – пробормотала Цветкова. Немногочисленные пассажиры удивленно смотрели на девушку.
– Восемьдесят восьмой километр, – ответила пожилая женщина, сидевшая напротив.
– Восемьдесят… – название звучало знакомо. – Точно, это же моя!
Лиля схватила рюкзак, папку с документами и в последнюю секунду выскочила из вагона на длинную, залитую солнцем платформу. Двери с шипением захлопнулись, электричка тронулась с места, быстро набирая ход.
Станция не выглядела как главный транспортный узел города: просто две длинные платформы с двумя старенькими постройками, где когда-то были кассы. Лиля обмахнулась бумагами, словно веером. Может, наплевать на все и снять куртку? Было уже градусов двадцать пять. Так и тепловой удар можно схватить. Не будет же аналитик за чашкой чая обсуждать, что приехала «эта из Москвы в мятой рубашке»? Если бы только не синяки на шее…
Людской поток потянулся к выходу, пассажиры доставали и разглаживали билеты. Лилю никто не ждал ни на станции, ни у небольшого строения с турникетами. Выйдя с платформы, охотница еще раз огляделась, убрала документы в рюкзак и закинула его на спину.
Лучше все же держаться подальше от толпы. Не хочется случайно ловить чужие эмоции.
Охотница терпеливо ждала у турникетов, но никто так и не появился. Несмело Лиля прошла через турникеты и поднялась на длинный железный мост, перекинутый над платформой.
Что-то не так…
Нахмурившись, девушка достала телефон, загрузила карту и с удивлением обнаружила, что совсем рядом был и автовокзал.
Может, она ждет меня там? Вдруг ей неверно сообщили?
Лиля поднялась и неспешно дошла до залитой солнцем площади, где стояли автобусы. Охотница пересекла площадь, миновала ряд такси и на ходу сканировала пространство. Охотников можно легко упустить, особенно в толчее.
Аналитика не было. Когда основная толпа схлынула, Лиля подошла к длинному одноэтажному строению, облицованному красным кирпичом, и поднялась на веранду с козырьком. Вплотную к зданию теснились автобусы, с крыши веранды свисали электронные табло со временем отправления и прибытия.
И никого, кроме немногочисленных дачников, ждавших свои рейсы.
Аналитик же не могла забыть?
Лиля вновь достала телефон. Наверное, не стоило это делать так часто – аппарат пролежал без зарядки больше суток. Если «подзарядку» для себя Лиля получила, то про телефон забыла напрочь. Индикатор батареи мигал красным. Охотница убавила яркость на экране, надеясь, что это поможет.
– Анастасия… Березина, – пробормотала охотница, набирая номер, который забила в память еще в электричке.
– Аппарат абонента…
Снова.
– Аппарат абонента…
И что теперь делать? Позвонить местным? Своим? Как же это все не вовремя!
От размышлений Лилю отвлек визг тормозов и накрывшая охотницу чужая вспышка гнева. Лиля резко подняла голову: на проезжей части перед привокзальной площадью затормозила старенькая «девятка», едва не сбив девочку-подростка. Та выскочила буквально из ниоткуда и бросилась наперерез. Из машины выскочил мужик, отборно матерясь, а девица, едва не попавшая под колеса, даже и не думала останавливаться. Она неслась как угорелая к автостанции, зажав уши руками.
Охотнице показалось, что она видит саму себя лет пять назад: субтильная светловолосая школьница с каре, одетая в мешковатый джинсовый комбинезон поверх футболки. В кедах и с тканевой сумкой через плечо. Водитель вернулся в машину и, сплюнув, сорвался с места, оставляя пыльный след и волну злобы. Лиля едва заметно дернула плечами, а незнакомка заметно вздрогнула. Будто посреди жары ее обдало порывом ледяного ветра.
Почувствовала?
Девчонка остановилась у ступеней, пытаясь выровнять дыхание. Она откинула с глаз челку и осмотрелась. Сомнений не было, сканировала автовокзал, но как-то странно, будто делала это впервые, – то и дело жмурилась, теряя концентрацию.
Неужели это и есть…?
Словно почувствовав вопрос, девица улыбнулась, хотела было помахать Лиле, но одернула себя и подошла спокойным шагом.
– Здравствуйте! – буквально выкрикнула она. Люди покосились в ее сторону.
– Здравствуй, – тише ответила Лиля. Нет, это не могла быть действующая сотрудница «Ока», но тогда кто?
– Вы из Москвы, да? Охотитесь за монс…
Лиля нахмурилась, и девушка замолкла, прикрыв рот рукой.
– Простите, я еще ко всему этому не привыкла, – прошептала она. – Когда с Вероникой Павловной выяснилось и ко мне пришли, это было так странно. Я даже не знаю, как к вам правильно обращаться…
Лиля чувствовала себя невероятно неловко, она положила руку на плечо девушки, останавливая словесный поток.
– А кто ты?
– Я? А, извините, Оля Демина, – девушка протянула руку.
– Цветкова, Лилия.
Оля улыбнулась, но тут же посерьезнела, впрочем, Лиля привыкла, что на ее имя реагируют скорее как на «шутку родителей», и спокойно уточнила:
– Так ты…
– Стажер!
Лиля подняла бровь, Оля, поняв, что ляпнула, хлопнула себя по лбу:
– Ох, простите, абитуриентка. Я в этом году поступаю в Москву.
– А ты не маленькая? – Лиля с удивлением оглядела девушку. Неужели она сама была такой же? Интересно, в «Оке» решили отойти от правил или Оля обладала какими-то способностями? Впрочем, Цветкову же взяли, а она никогда не ощущала в себе каких-либо талантов.
– Восемнадцать есть, – улыбнулась девушка. Она как-то странно смотрела на Лилю, на ее черную куртку. Со смесью восторга и восхищения, к которому охотница не привыкла. Будто Цветкова была супергероиней. Впрочем, если абитуриентка начала с охоты за монстрами, то кто знает, что она успела себе навоображать.
Неужели я так же пялилась на Бориса? Нет, лучше об этом не думать… Уже неловко. Интересно, что она хочет?
Оля же, спохватившись, полезла в сумку.
– А где Анастасия… – начала было Лиля, но Оля перебила.
– Анастасия Юрьевна? Простите, я не знаю, мы вообще только на днях познакомились, когда меня попросили рассказать о фотографии. Ну она же ведет дело, как я поняла.
– А что ты здесь делаешь?
– Я свидетель, – Оля достала файл и протянула Лиле. – Я сделала эту фотографию с Вероникой Павловной. Кадр показался интересным, я проявляла его несколько раз, и тень не исчезала. Я подумала, подумала и отправила фото на выставку. Ну не верила, что возьмут. А взяли! Так на меня и вышли, и на бабушку… Анастасия сказала прийти и все рассказать. Как и при каких обстоятельствах. Ответить на вопросы, если будут. Вам что-нибудь рассказать?
– Не сейчас. Анастасия не говорила о том, что задержится?
Оля помотала головой.
– Если что, я могу проводить до дома Вероники Павловны, но… знаете…
Лиля вытащила из папки оригинал фотографии. Оля даже прикрепила листочек, где указала дату, примерное время снимка, камеру, объектив, пленку, что-то про проявку. Так вот в чем дело! Девочка увлекалась пленочной фотографией и сама все проявила! Действительно, редкая способность, не каждому охотнику удавалось запечатлеть аномалии. Вот почему к Ольге Деминой пришли вербовщики, и она подписала контракт. Но что спрашивать у Оли, Цветкова не представляла. Все, что нужно было знать, она уже прочла в деле. Случай с Вероникой Павловной действительно был редким: мало какой аддикт мог прожить в подобном состоянии десятки лет и не трансформироваться. Двадцать, а может, больше. Точно никто сказать не смог, а память самой Вероники Павловны изменили. После исцеления врачи с удивлением зафиксировали, что женщина постарела.
Может, к старухе просто возвращалась аддикция? Иного типа, конечно. Энергетический вампиризм, агрессия, что-то в таком духе. В «Оке» просто хотели перестраховаться.
А может, изучить способность Оли?
Но все же идти самой к Веронике Павловне не стоило.
Ну где же эта Анастасия?
Оля нервно переминалась с ноги на ногу, кусала губу и наконец решилась сказать.
– Лилия… А как вас по отчеству?
– Витальевна.
– Лилия Витальевна, мне нужна ваша помощь…
Оля достала цифровую камеру, а Лиля лишь усмехнулась – «цифра» не фиксирует никакие проявления аддикции, даже с пленкой это не всегда удается. Но прежде чем охотница успела что-либо сказать, Оля затараторила:
– Вы понимаете… моя одноклассница, Карина, с ней что-то случилось… Видите?
Оля включила задний экран фотоаппарата, пролистала до нужной фотографии и увеличила изображение. Лиля посмотрела на худую нескладную девочку с темными волосами, собранными в два растрепанных хвостика. Она сидела в одиночестве за последней партой у окна. Школьница будто случайно попала в кадр. Следующая фотография отличалась – на ней была юная красавица в кремовом платье. Что-то было знакомое в ее облике, в силуэте, в идеальной улыбке.
Лиля нахмурилась, поспешила достать папку и поднесла к экрану черно-белое изображение молодой Вероники Павловны.
Платье… То самое платье! И что-то есть общее… Нет, не в чертах, лица были совершенно разные, что-то иное роднило обеих красавиц.
– А вот буквально полчаса назад… – Оля еще раз щелкнула кнопкой. Девушка на снимке уже едва напоминала ту тихоню с первого снимка. Она словно сошла со страниц глянцевых журналов. Одноклассница Оли на этот раз стояла в центре кадра, окруженная ребятами: она с насмешкой смотрела в камеру, обнимая рослого спортивного парня. Словно он был заслуженным призом. А остальные… Они не сводили с нее взглядов и туповато улыбались.