Теперь Лиля не на шутку разволновалась.
Преподавательница вышла вместе с Валером и, посмотрев на Цветкову, сухо проговорила:
– Андрей Андреевич встретится с вами чуть позже. Пока пройдите за мной.
– До свидания, – попрощалась Лиля с охотником и поплелась за Ниной, не ожидая ничего хорошего.
– Удачи, – как-то без энтузиазма отозвался Валер.
Женщина молча вела ее по коридорам, пока наконец не остановилась у своего кабинета. Преподавательница первым делом подошла к рабочему столу и принялась рыться в бумагах. Нина пыталась «играть» в сурового преподавателя?
Лиля растерянно огляделась и опять попробовала заговорить.
– Рада вас видеть, Нина Михайловна, – поздоровалась Цветкова, стараясь держаться нейтрально, как сделал бы это Серебров. В ответ женщина поджала губы и даже не подняла головы.
– Жаль, но это не взаимно. Итак, Андрей Андреевич сказал, что ты должна помогать мне. Но не будем ходить вокруг да около: тебя повесили мне на шею.
Женщина сморщила нос, казалось, у нее внутри разворачивается нешуточная борьба. Лиля же совсем не понимала отчего.
– Итак, запомни. Первое – я не Серебров и нянчиться с тобой не буду. Второе – никаких глупостей. Очень надеюсь, это расшифровывать не надо. И третье, – Нина понизила голос, – если ты считаешь, что отправить напарника на больничную койку и радоваться жизни – нормально, то ты круглая дура. Одним идиотским поступком перечеркнула всю работу напарника и педагогического состава. Так что ты будешь пахать здесь, как папа Карло. И думать, Цветкова. Надеюсь, хотя бы стыд испытывать ты способна.
Нина вернулась к поискам, а Лиля замерла, боясь пошевелиться. Неужели она наконец встретила человека, который честно высказал ей все, что думает о случившемся? Не друзья-подруги, а простой сотрудник «Ока».
Так вот, значит, что о ней на самом деле думают.
– Для начала пойдешь на библиотечный склад, займешься проверкой и инвентаризацией материалов. Жить будешь в общежитии. На ночь тебя будут запирать, на территории постоянно дежурит охранник. Ни с кем не общайся и не отсвечивай. Особенно если приедут студенты. Поняла?
От резкого тона Лиле стало тяжелее соображать, она просто смотрела на Нину, хлопала глазами и не осмеливалась даже кивнуть.
– Только не включай дурочку… – Нина раздраженно дернула плечами. Лиля не успела ничего ответить, как в дверь постучали. В кабинет заглянула незнакомка: симпатичная, низенькая, круглолицая девушка. Ровесница Лили, но Цветкова никогда ее раньше не встречала.
Может, новый ассистент?
Нина поздоровалась с ней гораздо теплее.
– Доброе утро, Люда. Что-то хотела?
– Нина Михайловна, – несмело проговорила ассистентка, – к нам тут приехал молодой человек раньше времени, что-то хотел у вас спросить.
Люда открыла дверь пошире, и Лиля чуть было не ахнула.
Нет, это было слишком. Этого не может быть!
В коридоре стоял светловолосый парень с рюкзаком на плече. С тех пор как он запихнул Лилю в проклятую лаборантскую и сбежал, девушка больше его не видела.
А он возмужал, даже немного повзрослел.
– Гранин Кирилл, – сказала Люда.
Парень уставился на Цветкову с таким ошарашенным видом, будто увидел призрак.
– Люда, проводите пока молодого человека в триста восьмой. Мне нужно закончить дела, – после этих слов Нина взяла листок и подошла к Цветковой: – Идемте, Лилия Витальевна.
Цветкова несмело забрала бумагу, оказавшуюся формой со списком книг, и поспешно вышла за Ниной, минуя Кирилла.
Лиля, не оборачиваясь, чувствовала, что он смотрел ей вслед.
Катя открыла окно в машине и ждала, когда же подует прохладный утренний ветерок. Голова все еще болела, и ни о чем не думалось. Даже о том, какую лекцию начнет читать Валер, когда вернется. Как же ей хотелось выйти из машины, пройтись знакомыми тенистыми тропами до Царицыно, сесть около пруда, посмотреть на водную рябь, послушать шум ветра в листве и пение птиц.
Хотя чего уже бояться?
Катя потянула на себя ручку – дверца послушно щелкнула и открылась. Девушка даже смогла рассмотреть знакомую дорожку, протоптанную поколениями студентов. Всего полчаса прогулки, и девушка на месте…
А что потом?
Кажется, еще вчера она била себя в грудь, утверждая, что готова оказаться на месте Цветковой.
Что ж, почему бы не выполнить обещание?
Валер вернулся, и Катя захлопнула дверцу. Он молча завел машину.
– С Цветковой правда все будет в порядке? – спросила девушка.
– Постараюсь сделать все, что от меня зависит.
– Я хотела извиниться перед вами…
– Ну что ты, Катерина, можно уже на «ты». Я достаточно близко познакомился с твоим внутренним миром.
Катя поджала губы.
Действительно, какого черта она тут раскланивается?
– Прости меня, пожалуйста, – отчеканила она. – Меня взбесило, что ты соврал вчера.
– Соврал?
– Ты вечно делаешь вид, что ничего не знаешь, и вообще. Но ты же следил за спецами, знал их машину, знал, где они будут. И про подопечного Цветковой знал.
– Знал, – согласился он. – И есть люди, которые в курсе этого, и это им очень помогло. Как и Цветковой.
– Так ты следил для Сергея Игоревича? – догадалась Катя. – Он понял, что Цветковой и Серебровым заинтересовались спецы, и попросил все выяснить? Тебя, как человека, который умеет выслеживать и хорошо знает Седова?
– И да, и нет, – уклончиво ответил Валер и на вопросительный взгляд стажерки пояснил: – Я сам предложил это Сергею. В тот день, когда Седов впервые приехал пообщаться с Цветковой.
– Так ты все-таки недолюбливаешь бывшего напарника?
– Странные критерии: «любить – не любить», – отозвался Валер. – Ты уже знаешь, что мы зашли в тупик в расследовании. Ирма Дэй умерла, всех, с кем она контактировала, отловили, излечили, память модифицировали. Но ни я, ни Седов не верили, что женщина, скрывавшаяся пятьдесят лет, просто вынырнула из ниоткуда и тут же «слилась». Хотя планы у нее были амбициозные. С тех пор мы все искали, кто за ней стоит.
– И нашли?
– Скажем так, два с половиной года назад у нас появилось дело, которое могло бы прояснить ситуацию.
Что-то изменилось во взгляде Валера. Он стал отчужденным. Катя без лишних слов поняла, о чем говорил охотник и что случилось чуть больше двух с половиной лет назад.
– Это дело стало для тебя последним?
– В какой-то степени да.
– Почему ты так уверен, что Ирма Дэй мертва?
– Потому что я сам ее убил.
От такого признания стало немного не по себе. Катя замолчала и уставилась в окно. Знакомая улица…
– Куда мы едем?
– Туда, где тебе давно нужно было побывать.
Москва
20 июня, 2017 год
Они ехали по знакомой дороге, но мужчина не свернул к Катиному дому и ничего не ответил на удивленное «куда мы?!».
– Что ты задумал? – уже тише спросила Катя.
– Поговорить. Я не выспался, тебе тоже паршиво. Думаю, самое время.
– Это не смешно.
– Я же говорил, мне шутки никогда не удавались, – пожал плечами Валер.
Они миновали огромный торговый центр, станцию метро и сквер. Катя вцепилась в ремень безопасности.
Девушка знала, куда наставник ее везет.
Валер свернул в тихий двор многоэтажки, стоявшей прямо напротив сквера, припарковался и заглушил двигатель.
– Ты даже не спросишь, зачем мы сюда приехали? – спросил мужчина.
– Я знаю зачем.
– И?
– Рассказать о Косте.
– Ты расскажешь?
Девушка всмотрелась в карие глаза, изо всех сил пытаясь понять, что ему на самом деле нужно. Он не работал на спецов, он не работал на Сергея Игоревича…
Что ты за птица, Валер?
– Ты поэтому взял меня к себе стажером?
Мужчина глубоко вздохнул и задумчиво постучал пальцами по рулю. Он не злился, не выказывал раздражения. От обычной отстраненности не осталось и следа: рядом с девушкой сидел не «охотник на задании», а уставший, измотанный бессонной ночью мужчина.
– То, что мне это предложили, стало самой большой удачей за последние два года. Я видел, что ты боишься меня. Догадывался почему. Думал запастись терпением, заслужить твое доверие, подгадать удачный момент, но, как видишь… все пошло не по плану.
Валер умолк и посмотрел вдаль, словно о чем-то вспоминая. Заговорил он уже иным тоном – ровным, но не терпящим возражений:
– Мы поднимемся наверх, и ты расскажешь все.
Катя побледнела, прикусила губу и кивнула.
Вернуться… к двери, которая так долго была закрыта.
Они молча поднялись на лифте, молча вышли на площадку пятого этажа. Катя в оцепенении смотрела на бордовую дверь с номером шестнадцать, на кнопку звонка.
Вместо того чтобы использовать знак, охотник достал ключи.
– Заходи, – он пропустил девушку.
На нее пахнуло спертым воздухом: уже много дней в квартире никто не проветривал. Полутемная прихожая пугала: что-то было неправильное в том, чтобы врываться в чужую квартиру. Хотя… хозяина теперь никогда не застать врасплох.
Катя помнила, как сидела под этой дверью, как билась, умоляя впустить, и теперь, когда дверь открыли, не решалась переступить порог.
Он не хотел ее видеть…
Шаг дался с трудом. Валер зашел следом, подтолкнув стажера и захлопнув дверь. Мрак прихожей навалился на девушку, а вместе с ним и воспоминания. Все было таким, как она запомнила, разве что… Как только глаза привыкли к темноте, Катя посмотрела на пространство над дверью, где должен был висеть звонок. Только след на обоях и дыры в стене.
Катя сглотнула, а затем невольно бросила взгляд на старую вешалку и вздрогнула. Там висела его кожаная куртка. Девушка несмело протянула руку и коснулась рукава. Как же хотелось уловить знакомый аромат мяты и табака.
Ничего.
– Раньше все охотники в таких ходили, – пояснил Валер, включив свет. – Киреев решил оставить часть формы себе.
– Что тебе рассказать? – спросила Катя, разуваясь. Как она ни пыталась демонстрировать спокойствие, все движения получались резкими, нервными. Девушка оперлась о комод для равновесия: рука коснулась глянцевой поверхности фотографии. Катя с удивлением вгляделась в фотокарточку. Старая, наполовину выцветшая, напечатанная еще с пленки. На ней двое мальчишек-подростков стояли, закинув друг другу руки на плечи. Один худощавый, с длинными черными волосами, плас