Ей так сильно хотелось увидеть его восхищенный взгляд.
Девушка очень надеялась, что не переборщила и в любой момент, особенно неловкий, сможет пожать плечами и гордо сказать: «Да я всегда так хожу в кино, я ж девочка!»
Впрочем, удивленно ахнула и сама Катя, когда Киреев открыл дверь. Охотник чисто выбрился, не оставив и следа от неопрятной рыжеватой бороды, привел в порядок и светлые волосы. Вместо обычной футболки – новая белая рубашка.
Похоже, Костя использовал какой-то из знаков: не было заметно ни одного пореза или рубца на шее и лице. Охотник выглядел помолодевшим, счастливым.
Для похода в кино он надел протез и вместо костыля опирался лишь на черную трость.
Значит, так Костя выглядел до всего… а он… такой…
Охотник тепло улыбнулся Кате. Он не сказал ни слова, но в его взгляде читалось восхищение. Девушка поняла, что должна немедленно разрядить обстановку, иначе зальется краской от смущения.
Это все на самом деле, это же все серьезно…
– О, мальчик, а папа дома? – Катя сделала вид, что заглядывает через плечо мужчине.
– Родители на даче, можем курить куришку и бухать бухашку.
– Заманчиво, зачем тогда уходить в кино? – попыталась пошутить Катя, но внезапно запнулась.
Она сказала глупость? Вдруг получился какой-то двусмысленный намек?
– Я много об этом думал, – он наклонился к ней, – но такси заказано. Да и можно же попробовать после.
Костя подмигнул.
– Такси?
– Ну если и идти в кино, то на фильм, который нужно смотреть только на большом экране. И с субтитрами. Найти было не просто, широкий прокат месяца три как закончился.
Костя накинул свою любимую черную куртку.
– Если честно, я боялся, что на тебе будут какие-нибудь дурацкие рожки или вроде того. Народ на Хэллоуин с ума сходит.
– У меня даже мысли такой не было. Да и… как-то, с тех пор как узнала про аддикцию и мори… не очень хочется играть в монстров.
– Понимаю, – кивнул Киреев.
В тот вечер все шло не так. Наверное, это был знак. Остановиться, вернуться домой, но… они этого не сделали. Такси заглохло, не проехав и километра, и, вместо того чтобы дожидаться нового, Киреев предложил спуститься в метро. Ради особенного фильма они ехали до «Баррикадной».
В метро было многолюдно. Катя видела, что, несмотря на показное веселье, Косте было тяжело. Он шел медленно, стараясь держаться в стороне от общего потока людей. По лестнице он шагал со своей обычной усмешкой, но было видно, что подъем и спуск дались ему нелегко. Но гораздо тяжелее для охотника было другое испытание – люди. В их взглядах, мимолетных, поспешных, было что-то странное, еще едва уловимое для Катеньки, но Киреев легко считывал эмоции и хмурился.
Когда они поднялись на поверхность, охотник выглядел мрачным и, едва справившись с тяжелыми дверями на выход, пообещал, что в ближайшую сотню лет не сунется в подземку.
– Я и забыл, как там отвратно, – пробормотал он, когда они медленно подходили к огромному зданию с надписью «Киноцентр „Соловей“». Катя все гадала, что же за картину выбрал Костя, раз пришлось ехать так далеко, но так этого и не узнала.
– Сеанс отменили, – спокойно сказала женщина-кассир, не отрывая взгляда от монитора.
– Вы уверены? – опешил Киреев. – Это же был последний. Мы специально сюда ехали.
– Ничем не могу помочь. Может, хотите…
– Нет.
Киреев развернулся и заковылял прочь, Катя же поспешила за ним, пытаясь успокоить спутника:
– Ну, к черту этот кинотеатр. Давай просто поужинаем? Я умираю с голоду.
– Только если где-то рядом, не выдержу еще одной поездки, – в голосе Кости уже не было и следа радости. Они вышли на улицу; подул холодный ветер, начал накрапывать мелкий дождь. Костя мрачно посмотрел вниз – на длинную лестницу.
– Да, конечно, я уверена, тут много всего, – как можно бодрее проговорила Катя и взяла его за руку.
– Мне не очень удобно так идти, – сухо отозвался мужчина, и Катя немедленно отступила.
– Я имел в виду – именно здесь, – спохватился Киреев, заметив ее реакцию. – На лестнице. Черт с ним, с фильмом, глупая была затея. Действительно, пойдем в кафе.
Катя улыбнулась, но улыбка вышла наигранной.
В приличных кофейнях в канун Хэллоуина почти все оказалось забито, а Костя не горел желанием проводить еще больше времени среди толпы.
Они сидели на лавке, пили кофе и ждали такси. Катя отчаянно старалась разговорить Костю, отвлечь от тяжелых мыслей.
– Знаешь, я думала, что завалю зачет. Сначала говорили, что опять приедут охотники, испугалась, вдруг опять заявится этот Серебров…
– Ты с ним знакома? – искренне удивился Киреев. Катя, поняв, что идея сработала, продолжила.
– Вроде того. Он приезжал к нам дважды. Кажется, питает какую-то особую любовь к Лиле. Моя однокурсница, Лилька Цветкова. Она мелкая еще совсем, но хорошая. Чем-то мне Инку напоминает. Ах да, о чем я начала говорить… в общем, на первом курсе Серебров нас гонял по физре, вывихнул одному парню руку. Руслану. Ну, тот неправильно какую-то стойку начал показывать, да еще с таким пафосом. Серебров его слегка дернул, и Руслан распластался на полу. Парень обиделся и кинулся на Сереброва со спины…
Киреев усмехнулся и потер переносицу.
– Ну это он зря. У этого засранца черный пояс и что-то там еще. Я в этом не разбираюсь. Серебров из неблагополучной семьи, кто-то из друзей привел в спортивную секцию, он подружился с тренером. Вместо оплаты помогал в зале. Убирался, таскал тяжести, что-то там еще делал. С шестнадцати начал работать на полставки, заниматься с детьми. Его поэтому и зовут, если дядя Толя не может.
– Так это Серебров тебе нос разбил на практике?
– И поплатился за это самым ужаснейшим образом.
– Каким?
– Стажировался у меня.
– Расскажи, – Катя придвинулась поближе, заглянула в глаза. Костя обычно с таким удовольствием травил байки о работе, что девушка понадеялась, может, и в этот раз воспоминания помогут забыть о неудавшемся походе в кино. Киреев начал рассказ, но как-то непривычно сухо.
– С пятого по девятый мы работали вместе с моим другом, но потом он решил, что обычная работа охотника – это скучно, и свалил к спецам. Мне же долго не могли никого найти, и к десятому году я узнал, что будет у меня стажер. Как сейчас помню, это был конец мая, жара дикая. Я решил в обеденный перерыв прогуляться до академического отдела – посмотреть хоть, кто доучился до конца. Еще и слухи ходили, что очень мало народу осталось. Думаю, надо присмотреть симпатич… – Костя осекся, Катя же прищурилась. – Талантливого стажера. Ну чтобы не совсем…
– Бревно? – подсказала девушка.
– Именно. Подхожу к зданию и вижу: пятеро у входа – результатов ждут, видимо. Четверо нормальных – общаются, и один на отшибе – книгу читает. Естественно, Серебров. И тут я понял – вот он, мой шанс.
– Отомстить за разбитый нос?
– Вроде того. Первые полгода Боренька честно страдал. Я думал, что парень заноет, сдастся, переведется…
– А он?
– А он… – Костя сжал пустой стакан. – Оказался неплохим человеком, которому невероятно не повезло по жизни. Вдобавок упертым.
Костя нахмурился.
– Знаешь, никогда не стоит доверять людям с рассадником тараканов в голове. Да еще и иной породы, чем у тебя.
Катя непонимающе посмотрела на Костю.
– Ты же говорил, что он неплохой?
– Не в этом дело. Очень тяжело общаться с человеком, который… – начал было Киреев, но в кармане куртки завибрировал телефон – такси прибыло.
– В общем, передавай своей подружке, чтобы была поосторожней. А то все закончится, как у меня.
Они сели в машину, но и в этот раз с таксистом не повезло.
– Вы проехали поворот, – мрачно проговорил Костя, когда водитель промчался мимо Костиного дома. Таксист резко затормозил, отчего пассажиров дернуло. Охотник схватился за бок, уже не скрывая боль.
– Этот день должен был именно так закончиться, да, – пробормотал он, после чего резко хлопнул по спинке водительского сиденья: – Остановитесь здесь.
Таксист молча припарковал машину и включил аварийные огни. Киреев вышел, тяжело хромая. Катя поспешила за ним.
– Слушай, ему точно нужно влепить одну звезду в приложении и…
Она попыталась отвлечь Костю, но тот лишь ковылял вперед – настолько быстро, насколько мог. Охотник хотел поскорее вернуться в квартиру, скрыться за знакомыми стенами от людей. Но около подъезда показалась пьяная компания. Похоже, ребята сроднились с иностранным праздником и решили по русской традиции отметить его единственно возможным способом – напиться. Катя ощущала исходившую от них агрессию и веселье.
Пьяный угар.
Девушка напряглась, Костя замедлил ход, зажег искры. Они поравнялись с компанией.
Все произошло так быстро, что Катенька даже не успела среагировать. Здоровый парень резко развел руки, что-то показывая… Удар пришелся в тот самый бок, за который охотник схватился еще в машине.
Киреев рухнул на асфальт, скорчившись от боли.
– Прости, не заметил! – весело гаркнул здоровяк, даже не пытаясь помочь.
Катя выскочила вперед, буравя пьяного незнакомца злым взглядом.
– Да не кипишуй, все в порядке, – попытался успокоить ее здоровяк. От него нестерпимо несло перегаром.
Кто-то из его друзей попытался рывком поднять охотника. Киреев скривился от боли.
– Да тебя еле тронули.
– Чего ты как девка?
Катя не выдержала и схватила виновника за футболку.
– Урод! Извинись!
Верзила, до этого вовсю веселившийся, резко переменился в лице. Он сплюнул на землю, схватил Катю за локоть и угрожающе придвинулся.
– Ты еще повякай, шалава!
Костя попытался удержать равновесие, отгораживаясь от боли. Но Катя не нуждалась в защите. Она молниеносно зажгла искры и начертила знак прямо на лбу. Мужик захлопал глазами, разжал руку и рухнул на асфальт, засопев.
– Миха!
Друзья кинулись поднимать вырубившегося Миху, а Катя поспешила к Кирееву.