Элементы аддиктивного поведения как лишенного контроля, всеохватывающе и непреодолимо характерны для ребенка, начиная с оральной стадии развития, и являются способом первичного слияния с объектом влечения путем его поглощения и усвоения.
Биологические потребности младенца включают в себя, в частности, потребности в еде, захвате, движениях и ощущениях (корни расстройства пищевой аддикции, клептомании, аддикции упражнений, лихачества и веб-серфинга).
Месячный ребенок улыбается, когда слышит или видит мать (социальная улыбка, выделение Значимого другого). Далее начинается формирование психологических потребностей в исследовании и созидании, в игре, в отношениях, лидерстве и продолжении рода. Фиксация на этих потребностях лежит в основе таких расстройств, как игровая аддикция, аддикция отношений и эротомания.
Родители аддиктов при общении с ними чаще всего используют три подхода: потакание, запреты и отвлечение. Вырастая, аддикты так же обращаются со своими влечениями: азартно отдаются им, подавляют или уходят в фантазии. Соответственно основные мотивы аддиктивного поведения можно сгруппировать следующим образом:
1) невыносливость фрустрации и страстность,
2) подавление опасных импульсов и аскетичность,
3) уход в мир воображения и отгороженность.
Эти три подхода получили отражение в авторской классификации аддиктивного поведения с разделением его на стимулирующее, успокаивающее и отвлекающее. На практике наблюдаются различные сочетания этих вариантов поведения у одного и того же человека в зависимости от предрасположенности, соматического состояния, уровня стимуляции, стадии течения расстройства, личностных особенностей, ситуации и т. д. Например, алкоголь в малых дозах стимулирует, а в больших, как при алкоголизме, тормозит и вызывает галлюцинации.
Стимулирующий подход. Когда ребенка тревожно оберегают от неприятностей и боли, у него не формируется опыт терпения и преодоления страданий. Некоторые родители предлагают ребенку еду вместо удовлетворения его актуальных потребностей и хорошо относятся к нему, лишь когда он хорошо ест. Ребенок привыкает «заедать» неприятности, а приступ обжорства становится для него бегством от реальности в пиршество, оргию. Данный механизм лежит в основе использования стимуляторов: кофеина, никотина, кокаина, амфетамина и катинонов, а также компульсивного переедания и эротомании.
Чтобы поддерживать требуемую интенсивность чувств, необходимо продлевать время аддиктивного акта, совершать его чаще, вводить различные препятствия и риск. При невозможности реализовать влечение наступает абстинентное состояние. Аддиктивное поведение происходит уже не ради эйфории, а ради избавления от симптомов абстиненции. Постепенно круг интересов сужается на доминирующей аддиктивной потребности, заостряются неприятные черты характера, обедняются межличностные отношения, возникают конфликты с окружающими, совершаются аморальные и асоциальные поступки.
Для сексоголика секс становится лекарством от одиночества, скуки и других болезненных чувств. Появляется все больше сексуальных партнеров; контакты становятся все более эксцентричными и рискованными. При сексуальном воздержании развиваются симптомы, напоминающие проявления синдрома отмены при химических зависимостях: дисфория, тревога, трудности концентрации внимания. Многие сексоманы отмечают также рост толерантности.
Любовная страсть делает объект влюбленности незаменимым, как мать для младенца, поэтому способным фрустрировать так же, как это делала мать. Отвергнутый любовник испытывает чувства утраты объекта и потери себя, обиды и гнева, неудачи и отчаяния. Навязчивая борьба между влечением к объекту влюбленности и осознанной необходимостью в освобождении от мучительных отношений приводит к развитию конфликта зависимых отношений.
Стремясь освободиться от сексуального влечения к партнеру, пациент использует гетероагрессивные механизмы, сознательно культивируя в себе враждебные чувства по отношению к объекту. Однако при этом оживляется весь комплекс аффективно окрашенных переживаний, связанных с партнером, в том числе и сексуальное влечение. Стремление снизить ценность партнера актуализацией негативных качеств его личности приводит к снижению самооценки пациента. Кроме того, в условиях доминирования ценности объекта девальвация его ценности одновременно обесценивает жизнь пациента в целом, что приводит к развитию аутоагрессивных тенденций.
Коррекция любовной аддикции следует принципам 12 шагов АА (сообщества Анонимных Алкоголиков): научиться изменять негативные убеждения, запускающие аддиктивное влечение, найти другие способы совладания с тревогой и стрессом. Пациентам важно также освоить навыки уверенного и эмпатического общения с помощью ассертивного и сенситивного (развивающего эмпатию) группового тренинга.
Успокаивающий подход. Успокаивающие ПАВ (большие дозы алкоголя, анксиолитиков, барбитуратов и опиоидов) ослабляют запретные сексуальные и агрессивные импульсы. К успокаивающему аддиктивному поведению мы относим компульсивное голодание, нервную анорексию, работоголизм и созависимость.
При компульсивном голодании пища ассоциируется с отвергаемыми родителями и обесценивается, таким образом происходит канализация агрессии. Нарциссически самодостаточное тело, обходящееся без пищи и других плотских потребностей, идеализируется. С появлением совести орально-агрессивные тенденции вызывают чувство вины и потребность в самонаказании. Таким самонаказанием может стать отказ от пищи. Амбулаторное лечение может помочь лишь высоко мотивированным подросткам с аскетической формой анорексии, которой они страдают не более 6 месяцев, имеющим родителей, готовых сотрудничать с терапевтом. Как правило, больные и их родители некритичны к заболеванию, склонны к диссимуляции, не признают психологической и тем более психосексуальной основы расстройства. Обычно необходимо длительное (не менее 9 месяцев) стационарное лечение, целью которого является постепенное переключение внимания больного с физиологических моментов на его трудности в общении с другими больными, персоналом и родственниками.
Родители могут наказывать ребенка за попытки удовлетворить потребность в эмоциональной близости и разрядке агрессии и сами выглядеть образцом ангельской чистоты и добродетели. Лишая малыша способности самостоятельно принимать решения или приучая его к тому, что он все время с кем-то, кто полностью ему принадлежит, у него формируют потребность в симбиотических отношениях и тенденцию к созависимости. Такой человек склонен брать на себя ответственность за других, перекладывая при этом на них ответственность за себя.
Требуя получать лишь отличные оценки в школе, растят отличника, который впоследствии становится трудоголиком. Во время «творческого запоя» в мозге трудоголика выделяется гормон объятий окситоцин. Человек при этом впадает в детство: «Мама могла бы мной гордиться!» Чтобы испытать эйфорию, выработку окситоцина приходится стимулировать все сильнее, все чаще. Рано или поздно наступает эмоциональное выгорание.
Созависимая личность полностью принимает на себя ответственность за жизнь партнера. Его контролируют и руководят им, как ребенком. На партнера созависимой перекладывается ответственность за собственное благополучие. Его убеждают, что без него созависимая не сможет жить, его любовь пытаются заслужить ценой любых жертв и унижений, появляется болезненная ревность, нарастает ненависть, социальная изоляция и дезадаптация.
Отвлекающий подход. Если ребенку вместо живого общения дают только планшет с играми, он становится человеком «не от мира сего». Впоследствии он употребляет каннабис, галлюциногены, диссоциативы и ингалянты, отключая свои высшие психические функции, чтобы они не портили настроения реакцией на бессмысленность и безрадостность его реальной жизни. Эти ПАВ создают ему гораздо более интересную и совершенно безопасную виртуальную жизнь. К отвлекающему аддиктивному поведению мы относим также уход в виртуальное пространство с помощью азартных игр, гаджетомании и интернет-аддикции.
Во время контакта с объектом аддикции тревога уменьшается, но после его прекращения уровень тревоги становится выше исходного из-за контраста между реальным миром и миром аддикции. Пытаясь избежать ситуационной тревоги, человек может регрессировать к детской сексуальности, проявляя эксгибиционизм, садизм, мазохизм, инцестуозные и гомосексуальные тенденции. Однако при этом он становится беззащитным перед тревогой, свойственной той стадии, к которой он регрессировал. К ситуационной тревоге присоединяется глубинная, личностная.
Инфантильные способы преодолеть тревогу оказываются безуспешными и лишь прибавляют переживание утраты контроля не только над ситуацией, но и над своим аддиктивным поведением. Человек попадает в спираль, каждый виток которой усиливает тревожность, что создает еще более сильную потребность в контактах с агентом аддикции, а это, в свою очередь, усиливает психическую зависимость.
Для изоляции азартного игрока от привычного окружения целесообразна госпитализация на 2–3 месяца, во время которой для купирования сопутствующего депрессивного синдрома обычно применяется литий, а также начинается психодинамическая терапия, которая продолжается после выписки из стационара.
Когнитивно-поведенческая терапия гаджетомании и вебоголизма включает:
• самозапрет на аддиктивное пользование компьютером;
• постепенное замещение времени, проводимого за компьютером, разнообразной деятельностью, которая имеет для пациента позитивную эмоционально окраску;
• поведенческие упражнения, более рациональное использование интернета, постепенное увеличение времени, проведенного вне сети.
Лечение химически зависимых. На начальных стадиях возможно амбулаторное наблюдение, при развитии выраженной психической и физической зависимости требуется госпитализация в стационар или реабилитационный центр. При необходимости проводится детоксикация. На этапе