жду основной массой наступающих для борьбы с «призраками», если таковые опять замаячат где-то поблизости. Вновь Реззер и остальные невольные защитники укрепления остались одни, с тревогой наблюдая за ходом атаки.
Большую часть пути линия пехотинцев двигалась под прикрытием барханов и каменных островков в песчаном море. Видимо, ковровые бомбардировки имели успех, потому что «призраки» выскакивали из своих нор лишь пару раз. Оба раза тяжелые пехотинцы сработали четко, расстреляв монстров прежде, чем они добрались до солдат. Перед последней, уже ничем не защищенной прямой все залегли, готовясь к решающему броску. Капрал прекрасно понимал, что чем дольше лежат солдаты, тем меньше куража боя в них останется. Поэтому, не позволив разлеживаться, он поднял всех в атаку, первым бросившись к вражескому укреплению. Действуя синхронно с атакующими, все три группы снайперов открыли шквальный огонь по крыше и бойницам укрепления. Достигнув стен, пехотинцы забросали гранатами огневые точки противника. Приглушенные толстыми стенами, зарокотали взрывы, заставляя содрогаться стены и камни под ногами.
— Дверь! — рявкнул капрал, и один из тяжелых пехотинцев, выступив вперед, обрушил мощь «хэндкэннона» на скошенные створы двери.
Двери не выдержали, брызнув раскаленными осколками. Тотчас двое пехотинцев, притаившихся по бокам, швырнули в образовавшийся проем по гранате и разбежались в стороны. Взрывная волна тугим снопом вырвалась из дверного проема, едва не сбив с ног тяжелого пехотинца, держащего дверь под прицелом ручной пушки. Как только стих визг осколков, несколько имперцев метнулись в дымящееся отверстие, держа оружие на изготовку. Они взяли на прицел лестницу, ведущую на нижние ярусы, а вслед за ними в укрытие врывались все новые и новые солдаты.
Тело часового еще не достигло земли, нашпигованное девятимиллиметровыми пулями пистолетов «Хэклер-Кох Ультра», а Гоблин и Ирландец уже буквально катились по лестничному проему вниз. Караульное помещение располагалось в первой комнате от лестницы. И диверсанты вломились в нее в тот миг, когда обезумевший от ужаса охранник, завидев происходящее на экране мониторов, вместо того чтобы поднять общую тревогу, схватился за оружие в надежде спасти свою шкуру. Гоблин, первым оказавшийся в комнате, метнулся на пол, в кувырке уклоняясь от выстрела из энергетического автомата «Мак Файр 3000». Очередь из зеленых импульсов рассекла воздух над капралом, дырявя стену и едва не задев шарахнувшегося в сторону Ирландца. Гоблин, очутившись под ногами охранника, провел жесткую подсечку и, едва враг с грохотом рухнул на пол, кулаком в висок добил его.
— Чисто, — шепнул капрал в микрофон и бросился к мониторам.
Видимо, удача сегодня улыбалась им, потому что на базе царили покой и безмятежность — никто не встревожился. При отсутствии должной тренировки, обязанности, прописанные в инструкциях, приходят в голову слишком поздно: их вытесняют другие эмоции, более сильного порядка. Страх, паника, чувство самосохранения — все это слишком часто превращает бравого еще миг назад «профессионала» в жертву, а то и просто в кусок парного мяса.
Через несколько секунд сержант и большая часть бойцов были уже внизу.
— Дело за малым, — ухмыльнулся Челтон. — Нам осталось найти цель и добраться до нее.
Паук уже вовсю хозяйничал у монитора компьютера, выуживая по крупицам всю доступную информацию. Ему было немного проще из-за того, что неизвестный источник дал не только координаты цели на планетном уровне, но и очертил предположительное место нахождения цели на планете.
— Сэр! — обратился Паук к сержанту через несколько минут. — Я обнаружил этот сектор. Довольно далеко. Мы сейчас попали в техническую зону. Это как бы черный ход для обслуживающего персонала, доставки оборудования и прочих хозяйственных нужд. А цель находится в исследовательском секторе. Вот здесь.
Паук ткнул пальцем в схему территории и расположенных на ней объектов, которую он вывел на экран. Сержант, склонившись над экраном, внимательно изучал схему.
— Здесь что, еще выход? — спросил он, в свою очередь показывая пальцем на экран.
— Да, сэр, — ответил Паук, увеличивая изображение. — Это, можно сказать, белый ход. Парадная. А мы вошли со стороны помойки. Далеко, но безопасно. Уверен, что на том входе и охрана другая, и системы поновее. Наш сектор почти не соединен с исследовательским, в основном только коммуникациями. Воздуховоды там и прочее. По ним мы и можем туда попасть.
— Очевидно, кому-то неймется, чтобы мы забрали цель, — задумался сержант. — Но нам плевать на эмоции. Главное, что нас хорошо навели.
— Помимо центрального есть еще несколько выходов на поверхность, — продолжал рассказывать Паук. — Но только этот так близок к поверхности, что можно достичь его за пару пролетов лестницы. Остальные намного глубже. Практически вся поверхность планеты используется под сеть коммуникаций, жилых зон и рабочих помещений.
— Ладно. Это все, естественно, очень интересно, — усмехнулся Челтон. — Но ты растолкуй, как нам лучше слинять отсюда?
— Над центральным входом сооружен серьезно укрепленный бункер. А неподалеку расположена взлетная площадка для легких кораблей и прогулочных яхт. Чисто теоретически можно попытаться там, — неуверенно ответил Паук, уставившись на экран.
— Ясно, — посерьезнел Челтон. — Будем сматываться тем путем, которым пришли. Слей карту в планшет, и трогаем. Рита, поднимайся наверх. Вместе с Жалом оборудуйте хорошую позицию. Будете ждать нашего возвращения. Гриза пришлешь сюда.
Девушка метнулась выполнять команду, понимая, что это не дискриминация по половому признаку. Ведь в любую минуту хозяевам укрепления может подоспеть помощь. А Гризли, как опытнейший боец, принесет в коридорах гораздо больше пользы, чем она. Чисто технический вопрос, и ничего личного.
Командор Дикаев появился на мостике, все еще бледный после перенесенной тяжелой недельной мигрени, но уже с посветлевшим взглядом. Все встречные радостно приветствовали своего командора.
— Может быть, стоит показаться врачу? — спросил Мердок, не разделяющий глупой корректности, которая не позволяла тому же Хайесу настоять на лечении командора. — Сейчас все лечат. А в таких посттравматических мигренях для современной медицины и вовсе нет ничего сложного. Или ты сам лелеешь эту боль, как искупление за какие-то прегрешения.
— Ты что, бредишь? — удивился Дик, отвыкший от любящего лезть под кожу Мердока. — Хотя в твоих словах и есть немного истины.
— И какая именно часть? — не унимался Амос. — Про искупление или про то, что пора к врачу?
— Про все, — отмахнулся Дик. — Пора нам брать новый курс.
— Мы против кого-то выступаем? — сразу забыв о своей вредности, спросил пилот. — Интересно, кому повезет встретить твой новый флот?
— Там, куда мы идем, друг мой, вряд ли понадобится такой флот, — покачал головой пират. — Может быть, только пара кораблей. Мы идем к секретной планете-лаборатории, на которой скрывается Бергштайн со своими лучшими учеными. Однажды я прилетал к ней на «Бризе», и это стоило мне и флота, и едва ли не самой жизни. Теперь настало время кое-кого кое о чем спросить. Трион лихорадит, подданным сейчас не до повелителя… Планету эту называют Феникс-три.
— А разве Бергштайн не в Глоидоре? — удивился Мердок.
— Ну, ты загнул!.. — усмехнулся командор. — Он слишком осторожен и предусмотрителен, чтобы ждать имперского плена на Глоте. Не станет он своими руками…
По ушам стеганул вой сирены боевой тревоги. И тотчас к командору подбежал один из офицеров группы обнаружения.
— Командор, флот гранисян только что вышел из межпространства. Все батареи активны! Они готовятся к атаке!
— Черт! Как не вовремя все это! — воскликнул Дикаев, ударив кулаком в свою железную ладонь. — Неужели судьба не хочет, что бы я оплатил по своим счетам?
— Мы не успеем уйти, — вставил Амос, прикинув расстояние до группы кораблей на голографической карте и вспомнив о том, что прыжковые генераторы не активированы.
— Знаю, — с горечью ответил командор. — Ну что же, друг, вспомянем былое?
Дик быстро прошел на свое боевое место и уселся в огромное адмиральское кресло, слушая доклады о готовности расчетов и служб. Два флота, перестраиваясь, сходились — эскадра пирата из Вольного Мира и флот бывшего офицера Граниса, ставшего таким же пиратом после неподчинения приказу командования.
Едкий дым нехотя выветривался через узкие бойницы и взорванную дверь. Капрал отправил облаченного в костюм-трансформер пехотинца развернуть «дракона» на крыше. Стационарная турель, укрепленная здесь, была уничтожена то ли шальным попаданием со штурмовика, то ли удачным выстрелом Радугдта. На нижних ярусах еще никто не был, и теперь пехотинцы готовились к штурму лестничных пролетов. Тяжелым, в их громоздких неповоротливых костюмах, здесь делать было нечего, поэтому на дело шли только легкие пехотинцы. Им оставалось уповать лишь на то, что все «призраки» погибли наверху. К тому же при штурме нижнего яруса использование гранат было исключено вследствие расположенной там оружейной комнаты с запасом, помимо обычных боеприпасов, зарядов для зенитно-ракетного комплекса «Гремлин 2500».
— Ну что, ребятки, готовы? — спросил капрал у бывалых солдат, сгрудившихся вокруг темнеющего зева лестничного проема.
— Готовы, сэр! — озвучил общее состояние кто-то из бойцов.
— Тогда с богом! Погнали! — Капрал в числе первых прыгнул вперед, сразу перемахнул через пролет и распластался на площадке.
Тишина и темнота мгновенно сменились какофонией боя. Энергетические выстрелы летели и снизу и сверху, пули, злобно визжа, вгрызались в камень стен. Уже слышались с обеих сторон страшные предсмертные крики. Капрал даже головы поднять не мог. Лежа на лестничной площадке, он вскинул свой «макфайр» и стал просто остервенело палить вниз, ни в кого конкретно не целясь. Долгие минуты, показавшиеся сражающимся вечностью, продолжался этот хаос. Затем огонь снизу стих и прекратился вовсе.