— Простите мою фамильярность, хабиби, — склонился к ней Мустафа, — Но я не мог удержаться от желания потрогать ваши волосы. Они действительно напоминают шёлк. В чём я только что убедился лично. Вы не будете возражать, если я присоединюсь к вашей компании?
— Милости просим, господин Юзеф. — поприветствовал его Легран. — Знакомьтесь — Инесса Карпински..
— Карпинская, — поправила профессора Инесса. — А это Шарль Легран. Профессор! Европейская знаменитость.
— Очень приятно.
— А сейчас сюда подойдёт Дэн. Это молодой человек Аделаиды.
Дели мучительно покраснела и, запинаясь, произнесла:
— Вовсе нет. Мы с Дэном просто приятели.
— Ну, это вы так думаете, — по-свойски подмигнула её русская. — А у меня глаз намётан. Готова заключить пари, что к концу круиза, через месяц, этот приятель сделает вам предложение.
— Я готов принять пари. И делаю ставку на то, что этого не произойдёт, — рассмеялся шейх.
— Почему? — тут же обиделась девушка.
— Потому что я этого не позволю.
В этот момент оркестр снова заиграл какую-то прекрасную мелодию и Мустафа протянул Аделаиде раскрытую ладонь:
— Можно ли пригласить вас на танец, хабиби?
Когда молодые люди ушли, Инесса склонилась к Леграну:
— Зря я поспорила. Не видать Дэну этой красавицы, как своих ушей. Эх, жаль. Парень-то сильно лучше этого приторного шейха.
— Но с чего вы решили?
— Господи, вы что ни разу не отдыхали в Египте? Или еще в какой-нибудь арабской стране?
— Я не арабист. Не востоковед. Я занимаюсь Южной Америкой. И отдыхаю там же.
— Он зовёт её «хабиби». А это слово мне прекрасно знакомо. Оно означает «любимая».
— Интересно, кто из арабов вам это говорил? — проворчал Шарль, впервые за долгие годы ощутив в душе закипающую ревность и с неодобрением посмотрел на танцпол, где замерли, без движения, прижавшиеся друг к другу Мустафа и Аделаида.
Аделаида проснулась от совершенно непривычного ощущения: она почувствовала на своей щеке дыхание постороннего человека. В панике девушка распахнула глаза. На подушке, рядом с ней мирно и безмятежно спал красавиц Мустафа.
Боже мой! Боже мой, что же мы натворили?
Аделаида тихонько выскользнула из огромной, почти бескрайней кровати и заметалась по комнате, ища, чем прикрыть свою наготу. Не обнаружив своей одежды (кажется она осталась внизу, в гостиной виллы «Фаворит», отданной на эту ночь шейху), Дели ужом проскользнула в ванную комнату и внимательно всмотрелась в зеркало. Однако ничего такого особенного, кроме огромных испуганных глаз, холодное стекло не отразило.
«А ты что же, думала, что у тебя клеймо на щеке появится?» — глупо захихикала Аделаида, но на всякий случай потерла щеку ладонью, затем села на край ванны и стала вспоминать подробности прошлой ночи.
Девушка не признавалась никому (да и кому это было нужно, кроме папы и мамы), что до своих тридцати лет она всё еще сохраняла невинность. Собственно, именно этот факт Нани-то и тревожил более всего. Замкнутость, отсутствие друзей, эмоциональная холодность всё это были простые предлоги. Мать беспокоила фригидность дочери и её категорическое нежелание заводить романы с молодыми людьми. Зато проклятые папарацци просто ненавидели Аделаиду за то, что как ни старались, так и не смогли её ни в чём уличить. Она была ровна и мила со всеми, но не более того.
А теперь вот, стоило только начаться этому необыкновенному путешествию, как в жизни Аделаиды стали происходить совершенно фантастические вещи. Сначала появился Док и сумел её очаровать и просто привязал к себе. Потом Дэн, с которым Аделаида чувствовала себя так, словно они были знакомы с рождения. Дели вспомнила, как они отплясывали с Дэном танго и снова улыбнулась.
А потом появился ОН. Мустафа. Мужчина её мечты? Дели не знала ответа. Точнее, никак не могла определить, какие же чувства она испытывает к тому человеку, из чьих объятий она пять минут назад выскользнула. Наверное, она мечтала о другом. Наверное. Но сейчас, если вдруг Мустафа исчезнет она просто умрёт. Он стал ей необходим как воздух, как вода, как мама и папа вместе взятые. То, что произошло между ними ночью было абсолютно логично и не вызвало у Аделаиды ни малейшего испуга. Наоборот! Это Мустафа испугался, когда между поцелуями и нервным срыванием одежды друг с друга она успела шепнуть ему на ухо, что он её первый мужчина….
И тут вдруг Аделаида вспомнила, что на десять часов запланирован отход яхты.
Боже мой, который сейчас час?
Деля в панике схватила огромное бежевое полотенце, завернулась в него, как в тунику и опрометью бросилась вниз, в гостиную, где осталась её одежда, сумочка и телефон. Она вбежала в комнату ровно в тот момент, когда в дверь виллы входила её мама.
— Аделаида???!!! — глаза у Нани поползли на лоб.
— Мамулечка… — пискнула Дели и залилась краской.
— Генри, погодите, не входите сюда, — крикнула Нани себе за спину и зашипела, — Срочно одевайся. Все уже завтракают. Не явилась только ты и господин Юзеф.
— Но, мам!
— Быстро, я сказала. Протри лицо влажной салфеткой, заколи волосы и бегом в ресторан. Я уведу Генри и потом пришлю его разбудить шейха. А с тобой я очень серьезно поговорю уже на яхте.
Завтрак в «Лилами» был просто превосходен: десятки сортов сладкой выпечки, изумительные хрустящие тосты и гренки, воздушные круассаны, рисовые, гречневые, ржаные, овсяные, кукурузные и пшеничные хлебцы, множество сыров — от нежных сливочных до плотных, хорошо вызревших, — мясная деликатесная нарезка, несколько видов изысканных салатов в креманках, бульоны из птицы и дичи, молочные каши и запаренные крупы без молока, творог, сливки, блюда из яиц, множество вазочек с самыми разнобразными джемами и, минимум, двадцатью сортами мёда. Несмотря на то, что завтрак был организован по фуршетному типу, официантов в зале было чуть ли не больше, чем гостей.
Однако все прервали завтрак, когда в ресторан вошла Нани в темно-синем платье в мелкий белый горошек и милой белой шляпке и её помощник Генри.
— Господа, — обратилась Нани ко всем присутствующим, — С добрым утром всех и приятного аппетита. Надеюсь, вы хорошо отдохнули, а посему сможете плодотворно поработать. Задание на сегодня очень простое. Вам нужно максимально точно назвать длину Амазонки. Тот, у кого цифра окажется ближе всех к верному ответу получит максимальное число баллов и заветную карточку с представителем животного мира. А теперь вы можете продолжить завтрак, а мой помощник передаст это задание шейху, у которого утром оказалось много работы, и он просил меня извиниться перед вами за его отсутствие.
В этот момент в ресторан вошла запыхавшаяся Аделаида и присела за столик Нани.
— А девочка провела бурную ночь, — подмигнула Леграну Инесса.
— С чего вы взяли, голубушка? — удивился профессор.
— Господи, как вы там свои научные открытия делаете, при такой-то наблюдательности? — засмеялась Карпинская и с довольным видом объяснила — На нашей девочке та же одежда, что была вечером. Понимаете?
— Нет. На мне тоже тот же костюм. Но я, увы, спал совершенно один.
— Вы мужчина. Вам позволительно. А женщина никогда с утра не наденет то, в чем отплясывала накануне. Если только, конечно, она не ночевала дома и у неё не было возможности переодеться. Вилла господина шейха находится рядом с рестораном. А до виллы «Принцесса», где остановилась Аделаида, отсюда пара километров. Мы же вчера с вами гуляли по парку. Неужели вы не обратили внимания?
Доктор Эткинд завтракал в самом дальнем углу ресторана и лицо его было мрачнее тучи. Позавчера он тайком сфотографировал Нани Готлиб, когда та выходила из бассейна на «Аделаиде» и была практически без грима, и вчера отправил это фото в Россию, своему тезке Михаилу Пореченскому. Это его супруга, Анна, пропала без вести во время крушения «Адмирала Нахимова» и Эткинд очень рассчитывал, что миссис Готлиб окажется Анной Пореченской. Пусть прошло уже тридцать лет, но человек не может измениться кардинально. Но Михаил Пореченский его расстроил. «Это совсем не она, — категорически написал он в обратном письме, — Есть какие-то схожие черты, например похож лоб и линия роста волос, но всё остальное иное». Следовательно, если Нани это не Анна, то и Аделаида не Алина, не его пропавшая дочь.
В этот момент к доктору подошла Агнешка, полноватая и мужеподобная соседка русской конкурсантки.
— Я не очень отвлеку вас, доктор, если задам пару вопросов.
— Простите?
— Ну… Моя соседка, Инесса Карпинская, сказала, что вы самый известный в Европе врач.
— В своей специальности да, в некотором роде, — не стал скромничать Эткинд.
— Тогда не согласились бы вы заняться и мной тоже. У меня есть деньги! — поспешила заверить Михаэля полька.
— А какие у вас проблемы?
— Вес! Лишний вес! В принципе, меня в себе не устраивает многое, широкие ступни, низкий лоб, крупные кисти… Но это всё не исправит даже самый лучший пластический хирург. А вот лишний вес, говорят, можно вылечить гипнозом…
— Простите, повторите, что вы сказали?! — почувствовал внезапную тревогу Эткинд.
— Что лишний вес можно вылечить гипнозом.. — растерялась от его горячности Агнешка.
— Нет-нет, до этого!!!
— Ну, что вы лучший врач…
— Нет же, вы сказали, что руки, ноги, и лоб не исправишь! Боже, какой же я глупец. Ну, конечно! Женщина может изменить форму носа, скул, глаз, но размер лба и форму линии волос, как правило, никто не меняет! Ой, милая леди, дайте я вас расцелую! — И Эткинд поднес к губам руку растерявшейся польки.
— Так я не поняла, вы будете меня лечить, или нет?!
— Буду, конечно, буду! Непременно!
— А во сколько обойдутся сеансы? — тут же напряглась пани Агнешка.
— Бесплатно, милая, совершенно бесплатно! А сейчас, простите, я должен идти, я еще не поздоровался с мисс Аделаидой.
«Господи! Какой же я идиот!» — ругал себя доктор, подпрыгивающей походкой приближаясь к столику, где в унылом молчании завтракали Нани и её дочь. В какую-то минуту Эткинду даже показалось, что глаза у Аделаиды заплаканы, а губы припухли так, словно она их искусала от боли. Это было тем более странно, что за соседним столиком с таким же помертвевшим лицом сидел Дэн.