уществ и запустил их в леса Зандокара. Однако поскольку им руководили лишь злоба и жажда отмщения, то он смог создать только две новые сущности, которые на долгие времена стали настоящим ужасом обитаемых земель…
Айра на мгновение запнулась.
— Дальше, — сурово потребовал Марсо, и ей пришлось продолжить.
— Из-за этих созданий, умеющих только убивать, в мире разразилась целая серия кровопролитных войн. Осознав угрозу, люди, эльфы и гномы объединились в борьбе против существ, призванных из небытия опальным богом. А потом загнали остатки двух рас на окраину мира и уничтожили.
— Это были оборотни и вампиры, — бесстрастно продолжил призрак, прозрачной тенью застыв посреди хранилища. — Война с ними действительно была, но вот касательно ее итогов легенды ошибаются: далеко не все вампиры и оборотни желали кровопролития. И далеко не все из них оказались истреблены. Более того, когда совместная армия людей, гномов и эльфов загнала их в ущелье на границе Северных гор, они сами отправили парламентера. Переговоры длились сто семнадцать дней, в течение которых оборотни вынужденно мирились с близостью вампиров и наоборот. Сто семнадцать дней, за время которых им пришлось открыть нашим магам многие из своих секретов. В том числе и то, что оказались абсолютно невосприимчивы ко лжи. В результате было решено, что эти создания способны принести миру немалую пользу. И что у них есть некоторые свойства, которые маги хотели бы изучить и использовать, тогда как им от нас было нужно только одно — свобода. В итоге между расами был заключен мирный договор на тех условиях, что ОНИ никогда не охотятся на людей в пределах обитаемых территорий, а за это остальной мир, кроме небольшой кучки избранных, напрочь забывает об их существовании.
Айра вздрогнула, снова вспомнив волков с подозрительно разумными глазами, затем с холодком подумала, что, значит, не померещились клыки во рту у бледнокожего парня, и неверяще вскинула голову.
— Марсо!
— Да, этой ночью ты наткнулась на вампира, — сухо известил ее призрак. — Или вампа, как они сами себя называют. А преследовали его виары… оборотни, как ты правильно догадалась… и преследовали потому, что уже много веков на дух друг друга не переносят.
— Но что они делают в академии?!
— Молодые виары на первых порах плохо контролируют вторую ипостась и доставляют немало хлопот Стаям. Оборотничество, чтобы ты знала, не проявляется сразу после рождения. Большинство виаров начинают чувствовать луну лишь по достижении совершеннолетия. К тому времени все они изолируются от сородичей и учатся сдерживать живущего внутри них волка.
— Г-де изолируются? — заикаясь, спросила Айра.
— Здесь, разумеется. Где еще, как не в закрытой от остального мира академии, можно одномоментно разместить более полусотни виаров?
— Сколько?! — приглушенно ахнула она.
— Сколько слышала, — спокойно отозвался Марсо. — В том, чтобы молодежь обрела устойчивость, маги заинтересованы не меньше виаров. Кстати, оборотни — вполне разумные существа: мыслят, радуются и огорчаются, как все другие расы. Они тоже умеют любить, ненавидеть, способны мстить… и вообще, мало чем отличаются от нас с тобой. Думаю, не нужно объяснять, что случится, если о них станет известно? Ковену не нужны новые войны, поэтому мы делаем все, чтобы существование оборотней и вампиров оставалось тайной для простых смертных. Конечно, о них осведомлены эльфы, с ними ведут кое-какую торговлю гномы… не слишком активно, впрочем, но этого достаточно, чтобы молодняк рвался осваивать новые горизонты. Мы им не мешаем. Только присматриваем и строго наказываем тех, кто нарушает правила. Да, в первый год своего пребывания в академии виары находятся в строгой изоляции от остальных учеников, но позже, когда молодые люди перестают поддаваться волчьим инстинктам, они продолжают обучение наравне с остальными. Правда, по особой программе. И, поверь, со временем ни один человек не сумеет распознать в них волка, если повстречает случайно на улице.
— Ты хочешь сказать, что они живут в наших городах? — дрогнувшим голосом уточнила Айра.
— Как правило, нет: настоящему волку нужен простор. Но заходят они туда довольно часто. И, можешь быть уверена, никто из тех, с кем они разговаривали или жили рядом, даже не подозревает об их истинной сути. По-настоящему же они меняются только в полнолуние, хотя, конечно, есть семьи, в которых виары научились перекидываться в любую ночь. И это, я тебе скажу, большое достижение.
Девушка сглотнула.
— Хорошо, а вампиры? Они тоже учатся?
— Да, — легко согласился Марсо. — Штук по десять мы каждый год принимаем на воспитание. Иногда чуть больше или чуть меньше… в среднем здесь единовременно обучаются около сорока вампов. У них, как ни странно, исключительные способности к некромантии и демонологии. Раньше об этом не знали, поскольку Кланы ревностно хранили свои секреты, но после подписания Договора про эти навыки стало известно. И, соответственно, понятно, что надо их как-то приводить к общему знаменателю.
— А ученики об этом знают?
— Конечно, — фыркнул призрак. — Только первый курс остается в неведении, потому что, во-первых, не готов к такой правде, а во-вторых, плохо контролирует свою силу. Но остальные маги, начиная с учеников второго курса, знают. И, поверь, никого это не смущает.
Айра непонимающе помотала головой.
— Подожди, но ведь вампы питаются… в смысле, они же пьют кровь! Вы не боитесь за учеников?
— Нет. Кровь им нужна не постоянно, а лишь раз в полгода, и мы полностью перекрываем эту потребность. В остальное время они питаются точно так же, как все остальные, и опасности не представляют. Слухи про их жажду изрядно преувеличены и берут начало еще с тех времен, когда вампы казались нам страшными и неуязвимыми врагами.
Девушка озадаченно потерла переносицу.
— А они действительно неуязвимы?
— Нет, — хмыкнул маг. — Просто долго живут, почти не болеют и очень быстро восстанавливаются. Как, кстати, и виары. В каком-то смысле они похожи — все-таки дети одного творца. Но на твоем месте я бы никогда им об этом не говорил — загрызут… Эй, ты чего? Испугалась?
— Я? — Айра, медленно опустившись на кресло, вдруг подняла на призрака растерянный взгляд. — Знаешь, мне сложно это принять, хотя я и понимаю… даже видела их сегодня, говорила, но все равно это — слишком. Мне еще надо привыкнуть к такой правде, и я не уверена, что смогу.
— А куда ты денешься? — хихикнул призрак, спланировав на спинку кресла и свесив вниз полупрозрачные ноги. — Со временем все привыкают. Да и как не привыкнуть, когда на каждом занятии возле тебя с одной стороны будет сидеть самый настоящий оборотень, а с другой с милой улыбкой пристроится живой вампир? Месяц потрясешься от страха, побоишься, подергаешься… а потом привыкнешь. И станешь обращать на них внимания не больше, чем на любого другого соседа. Хотя, конечно, бывает забавно понаблюдать за тем, как второкурсники по первости шарахаются и каждую ночь рисуют охранные руны на дверях своих комнат, в то время как виары с хохотом подвывают под чужими окнами, а вампы при каждом удобном случае показывают клыки. Мне кажется, они даже устраивают соревнования: кто больше народу напугает. Правда, не знаю, кто выигрывает чаще. Наверное, все-таки вампы — у них, кроме врожденного обаяния, есть полезное свойство внушать людям ужас, чем эти клыкастые дуралеи охотно пользуются, пока не засечет куратор и не выбьет им клыки. С другой стороны — стоит оборотню перекинуться при всех, как от него тут же с визгом разбегаются… в общем, сложный вопрос. Надо будет потом это проверить. И, может, даже с твоей помощью.
Айра невольно содрогнулась.
— Марсо, не вздумай. Мне сегодняшних впечатлений хватит до конца жизни.
— Да я же не про сейчас говорю, — успокаивающе отмахнулся он. — Тем более ты все равно узнала раньше других, так что шока для тебя на втором курсе не будет, а вот твои одноклассники испытают немало неприятных впечатлений.
— Да, наверное… значит, тот парень — вамп?
— Уверен. Только вамп мог нестись так, чтобы ты даже не заметила, пока не оказалось слишком поздно, и только вамп мог перескочить через стену высотой в три человеческих роста. Кстати, именно поэтому ему здорово влетит, когда магистериус обо всем узнает. Но еще больше влетит потом, когда узнает куратор и весь Клан.
— Почему?
— Потому что сегодня он раскрыл тебе свою тайну. Пусть ненамеренно, но тем самым поставил под угрозу существование своей расы. Первоклашкам не запрещено общение с родственниками, а среди них есть немало простых людей, не имеющих к магии никакого отношения. Думаешь, зря вокруг вашего корпуса стоит замагиченная стена, которую вампам строжайше запрещено пересекать? А если о них узнают за пределами академии…
Айра зябко передернула плечами.
— Вот именно, — подтвердил призрак. — Тайна существования вампиров — основной залог их мирной жизни. Представляешь, что сделают с дураком, поставившим под угрозу благополучие расы? Каким бы он ни был важным или именитым у себя? А белые волосы, кстати, всегда были отличительным признаком правящего Клана…
— Его растерзают на мелкие клочки, — с побледневшим лицом закончила девушка. — Причем чем выше статус, тем серьезнее будет наказание, потому что то, что можно простить сапожнику, совершенно непростительно лорду. С оборотнями такая же история?
— Абсолютно. В первый год они учатся в специально отведенном лесу, куда создан отдельный портал. Сам лес огорожен такими щитами, что, кроме как через портал, туда не попасть ни живому, ни мертвому. Кроме того, существуют правила, которые им, как созданиям с определенными отклонениями и трудностями по самоконтролю, категорически запрещено нарушать. Вплоть до исключения и лишения клыков, что считается для вампов особым позором. А виарам стая отгрызает хвосты, и, между прочим, для оборотня нет ничего хуже.
Айра тяжко вздохнула.
— Я не хочу, чтобы им что-то выбивали или отгрызали. Ведь, насколько я понимаю, виары тоже нарушили границу?