Больше них пугали только желтые глаза наследного принца. Их взгляд изучал меня сверху вниз, сантиметр за сантиметром. Мне почудилось, что я стою голой посреди небольшой комнаты, и я прикрылась бы руками, если бы только они слушались.
Презрение в глазах принца сменялось любопытством, а мне становилось не по себе все больше, хотя, вроде, уже невозможно. Знать бы, что происходит у него в голове… Казалось, прямо сейчас в ней складывался какой-то план, очень нехороший, недобрый. Он явно предполагал мое участие, и не оставалось никаких сомнений — мне это не понравится.
Глаза передо мной блеснули. Я моргнула и почувствовала, как в уголках собственных принялась собираться влага.
Ой нет, Эби, только не слезы! Только не перед… этими.
Адриан чуть склонил голову. Он тоже заметил. Говорили, что драконы видят гораздо лучше, чем люди. Хорошо, что они не могут заглядывать в душу. Или читать мысли…
Тонкие губы тронула легкая тень улыбки. Взгляд потеплел. Так мало, так незаметно, что я быстро уверилась — это только в моей голове.
Следом по спине прошла дрожь. Ему… нравилось на меня смотреть?
Мое отражение в его зрачках стало болезненно-растерянным.
Или просто доставлял удовольствие созревший план мести? Впрочем, такому и напрягаться бы не пришлось: стоит только приказать, и со мной сделают все, что он пожелает.
Я нервно сглотнула. Хотела бы я сказать, что не боялась, но… еще как боялась! Того, что дракон может со мной сделать — и что он вдруг перестанет на меня смотреть. Иррациональное, бессмысленное чувство, но я цеплялась за этот взгляд, словно все мое существо держалось только за него.
— Вышвырнуть ее отсюда? — не вытерпел затянувшегося молчания один из дружков принца. Они тоже ухмылялись и переговаривались в ожидании развязки. Им явно дозволялось больше, чем остальным. Вести себя свободно, говорить что вздумается — как минимум.
— Она уйдет сама, — отозвался Адриан.
Его голос окутал меня с ног до головы, а потом вызвал приступ странного облегчения. До сих пор я ни разу не слышала его, а значит — он не издевался надо мной. Просто никого не одергивал.
Я не знала почему, но это казалось мне очень важным. Словно доказывало что-то. Что он хороший? В этом я очень сильно сомневалась. О золотых драконах Единой Империи ходили разные слухи, и только редкие из них могли с натяжкой назваться хорошими. Деспотичного императора презирали, а сына называли слишком похожим на своего отца.
Яблочко от очень злобной яблоньки.
Я вздрогнула, вдруг осознав, что получила разрешение уйти.
Отшагнула, наступила на осколок, он хрустнул под жесткой подошвой форменных туфель. Я быстро пошла к выходу, изо всех сил стараясь не сорваться на бег.
Не эти трое стали мне врагами. Они, скорее, играли с глупенькой мышью. Но были в комнате и другие. Калейдоскоп лиц, наполненных презрением, искривленные в немых насмешках губы, ни одного сочувствующего взгляда. Миловидные женские личики, подернутые гримасами ненависти. Они все хорошо запомнили меня. Кошки, готовые к драке. Даже не к драке — к беспощадному уничтожению. Ведь я посмела тронуть их принца.
У дверей, как два стража, сложив руки на груди, стояли блондинки-близняшки. Те самые, что не дали мне налить кофе первой. Одна толкнула меня плечом, когда я попыталась пройти мимо.
— Мы еще встретимся, — с мерзким шипением пообещала вторая.
— Воздержусь, — откликнулась я, протискиваясь в коридор.
— Что ты там сказала? — ядовито поинтересовалась первая.
Хлопнула дверь, и в коридоре мы остались втроем. Я быстрым шагом направилась было прочь, но уйти мне не дали. Цепкие пальцы схватили за запястье и развернули. Вторая близняшка с силой толкнула меня к стене.
— Слушай, нищая мерзавка, ты еще не поняла, кому перешла дорогу? Как у тебя вообще смелости хватило сюда зайти? Похоже, никто давно не указывал, где твое место.
Внутри поднималось странное ощущение: недовольство, но не страх. Этих двух я совсем не боялась, хотя умом понимала — стоило бы. Каждый здесь мог превратить мою жизнь в ад. Мерзкие, злые, избалованные существа. Именно такие и напали на меня в Эгертайхе, и я ненавидела их всей душой.
— Я никому ничего не переходила. Если не считать того, что вы до сих пор не знаете, как работает очередь, но это не моя вина. Спросите у своего обожаемого принца — похоже, у него манер побольше. Странно, что ему нужна защита таких, как вы.
Они переглянулись. Я поняла, что прикусить язык стоило раньше.
Глава 21. Клубок змей
Переживая о собственном воспитании и о том, как воспримут меня адепты, я явно погорячилась. Может, там, в комнате, они и ждали, когда наследный принц примет решение на мой счет. Скажет свое слово, отдаст приказ или обернет все произошедшее в шутку. Но здесь, в полутьме пустого коридора, не существовало рамок и запретов.
Я вдруг подумала, что Калеб во всем оказался прав. Тогда я не поверила ему, решила, что он просто пошутил. Но нет, в Имперской академии и в самом деле нашел приют огромный клубок змей.
Змей, которые даже не утруждали себя попытками поддерживать приличное лицо. Столица нравилась мне все меньше. В моих фантазиях она была идеальной, а люди в ней — образцом для подражания. Эгертайх со всеми его проблемами, бедностью и бесконечными проезжими преступниками оказался куда более милым местом. И счастливым, потому что дети там жили с семьями и воспитывались родителями — быть может, не самыми образованными, но старательными, ведь каждый мечтал, что его отпрыск выберется в большой мир.
А теперь передо мной стояли дети имперской элиты. Выросшие в бесконечных склоках, интригах и взаимной ненависти. Выкормленные няньками и запертые в Академии, чтобы обрести себе верных врагов или злейших друзей. Калеб рассказывал мне об этом. Я только слушала, иногда молча кивала в ответ. Боялась поддерживать такие разговоры. Слишком откровенно звучали его рассказы и оценки, слишком зло, слишком правдиво. Он говорил об этом вслух, не страшился — в отличие от меня, — что кто-то невидимый услышит, а потом использует сказанное против него. Я была благодарна Калебу, он словно чувствовал, что я хочу знать больше, даже когда перестала спрашивать напрямую. Я была рада слушать обо всем, о чем он мог поведать — не касавшемся меня, а потому не запрещенном договором.
Но я никогда не представляла до конца, сколько истины было в его словах. До этой минуты.
И мне было их жаль. Этих змей.
Они размышляли, как наказать меня, чтобы я запомнила навсегда. Рассуждали вслух, с упоением перебирая все изученные за пять лет заклинания. Мне было скучно. Я не пыталась вырваться. Не видела смысла — все равно ведь догонят.
Эмма и Элла. Даже имена у них оказались какими-то скучными. Совсем не подходящими детям высокопоставленных особ.
— Хочешь выбрать сама? — поинтересовалась Элла. Голос ее был полон неприкрытого самолюбования. Видимо, она считала, что наконец придумала хорошую шутку.
— Конечно, — отозвалась я и кивнула на кафетерий. — Вы пойдете туда, откуда явились, а я — к себе.
Хоть я и не планировала сказать ничего такого, прозвучало весьма двусмысленно. Судя по всему, Эмме тоже так показалось, потому что она гневно засопела.
— Лучше сделать так, — пожала плечами я.
— А то что?
— А то я могу начать злиться.
Элла прыснула со смеху и довольно театрально согнулась, сложив руки на животе. Слишком старалась показать, какими нелепыми находит мои слова.
Я закатила глаза, и Эмма раздраженно ткнула мне пальцем в плечо.
К сожалению, демонстрировать магию без разрешения мне пока запрещалось. Только теперь я начала хорошо понимать — почему. Не хватало, чтобы такие вот адепты узнали, что я, возможно, обладаю чем-то особенным. А от тех — и их родители, что еще хуже. Кто бы ни решил, что я должна оказаться здесь, кто бы ни составил тот приказ с запретами, который я подписала, он совершенно точно знал, что делал.
Сейчас, стоя спиной к стене, я испытывала к нему безграничную благодарность. И так же ясно понимала, что мне нельзя поддаваться негативным эмоциям. Нельзя, пока я не научилась контролировать то, что происходило внутри меня, когда чувства захлестывали по-настоящему.
Я попыталась найти успокоение в чем-то знакомом. Рука, словно не моя, дернулась вверх и добралась до груди, но я быстро опустила ее.
Глаза Эллы хитро сузились. Резким, почти невидимым движением она метнулась вперед и сорвала с моей шеи медальон. Цепочка обожгла кожу.
— Отдай! — взвизгнула я.
Контроль полетел к демонам — теперь мне было отнюдь не скучно.
— Что это у нас тут? — ехидно поинтересовалась Элла, держа перед собой цепочку.
Эмма не давала мне пройти, снова вцепившись в плечо острыми жесткими пальцами. Слишком много сил для такой стройной фигуры, они явно использовали какое-то заклинание, которое я даже не знала.
— Отдай, — потребовала я. Злость подступала к горлу.
— Смотри-ка, — радовалась Элла, — какие глаза. Да у нее не только волосы синие!
— Си-и-иние, — протянула Эмма. — А пахнет огнем. Не только простолюдинка, но и уродина. От кого надо суметь родиться, чтобы даже собственная стихия не перевесила и не скрыла брак?!
— Вот как такие убожества попадают в нашу Академию?
— Милочка, какой дракончик позабавился с твоей мамашей?
— Постыдился дать свою фамилию, а?
— Сбежал после одного раза и долго пытался утопить воспоминания в жемчужном вине.
— Да он, похоже, там и не один был. Что, бабка тоже постаралась?
— А ты прибежала продолжать семейную традицию? Давай я тебя огорчу. На такую никто не посмотрит, даже если ты останешься последней девкой в Империи.
— Упс, как обидно!
Терпение лопнуло. Я дернулась и попыталась выхватить медальон. Элла увернулась и швырнула его в стену.
На пол посыпался град осколков.
— Ну уж нет, — прошипела она. — Пусть все видят твою красоту. Будем считать, что ты понесла наказание.