Эми покачала головой.
– У нас нет гробовщиков, приходится обращаться в Лоустофт или Саутволд. Этого я раньше не видела. Пил минералку, разговаривал с дачниками-близнецами. Наверх вроде бы не ходил.
Через пять минут просмотра они убедились: все-таки пошел.
– Похож на чиновника, – отметил Бен. – Деловой костюм, да еще вон, смотрите, портфель понес. Может, торговый агент из пивоварни?
– Нет, я бы знала.
Еще через пятнадцать минут человек в костюме спустился вниз и ушел. За это время в бар набилась толпа розовощеких крепышей, в некоторых Эми опознала приверженцев местной ветви «Молодых фермеров».
– Четыре двадцать шесть, – записал Бен.
Они посмотрели еще немного, но до пяти вечера наверх больше никто не поднимался, а в пять Стэн уехал на трехчасовой перерыв, и посетители начали расползаться.
– Я думаю, мы заслужили по бокалу? – Бен покосился в сторону закрытого бара. – За мой счет, конечно.
– Разумеется. – Эми встала и выудила из сумочки ключи. – Что будете пить?
– Э-э… Чего-нибудь красненького, а вы?
Бен поднял бокал аргентинского мальбека и внимательно уставился на него. Эми решила, что он собирается дегустировать вино с видом знатока, со всеми обязательными фишками: понюхать, покатать на языке, рассуждая о букете, о недостаточной выдержке и так далее. Однако Бен просто сделал приличный глоток и резюмировал:
– Отлично! Ну что, продолжим?
После возвращения Стэна первые двадцать минут были относительно спокойными, затем вокруг Фитца, сидящего в конце бара, начала собираться толпа.
– Кстати, он ведь не все время сидел внизу, – уточнила Эми. – Хорошо помню: в какой-то момент я огляделась по сторонам, а его не видно.
– Точно? Вы же говорили – он собирался напиться в хлам? Может, вышел в туалет или еще куда?
– Ну теоретически – туалет на первом этаже…
– Логично. Давайте-ка перемотаем.
В восемь сорок пять Фитц все еще сидел в баре, теперь его частично заслоняла группа викингов-ролевиков в туниках и шлемах. У некоторых за поясом торчали боевые топоры, а один держал здоровое копье, едва не задевая рыболовную сеть на потолке.
– Этих я хорошо помню, – сказала Эми, – хотя раньше не видела. Наверное, услышали про съемки, или у них тут где-то собрание.
– Собрания у скаутов.
– Ну я не знаю, что там викинги делают.
– Грабят и насилуют, полагаю.
– Значит, грабили и насиловали, – Эми старалась не встречаться взглядом с Беном, – а потом замерзли и бросили это дело. Даже свои пивные кружки принесли. Просили медовухи, но мы такое не держим, в итоге налила им «Старый трос».
– Это что еще за штука?
– Местный сидр.
– Звучит отвратительно.
– Ну не то чтобы отвратительно, но нужно привыкнуть, да.
– Зато мальбек просто отличный. – Бен отпил еще немного. – Мы взяли интервью у пары викингов; толку от них мало, однако смотрятся неплохо. О, вон та старушка, что болтала про съемки, с ними разговаривает. Предлагает сняться?..
– Для фильма «Вдали от обезумевшей толпы» только викингов не хватало.
– Ах вот они что снимают. Ладно, не суть. А эту знаете? – спросил он, подразумевая женщину в блейзере с бокалом белого вина.
– Элис Кеннеди, местный врач. Иногда заходит после вечернего приема на бокал шардоне. Наверх точно не поднималась. А вот он – да, было дело.
– А кто это? – Бен указал на тучного мужчину в потертой стеганой куртке с кокер-спаниелем.
– Патока.
– Правда? А вроде и не похож…
– Так зовут собаку! А мужчину – Саймон.
– Что-то я его не помню…
– Он не из тех, кто любит светиться в «ящике». Постоянный клиент – приходит и сидит в углу около часа с одной пинтой, потом уходит. Собака, правда, надоела: за ней нужен глаз да глаз, иначе все вокруг уделает. Вон, смотрите, началось!
Камера Стэна нырнула вниз, и сквозь чащу тел они разглядели Патоку: ровно в этот момент она задрала ногу и пустила косую струю на безупречно выглаженные брюки в тонкую полоску. Обладатель брюк – заканчивающихся парой блестящих черных туфель – резко отскочил и столкнулся с «викингом», но камера еще была направлена в пол, и лица разглядеть не удалось.
– Я так понимаю, вы собираетесь оставить этот кадр, – предположила Эми. – Писающая собака задаст нужный тон вашему шоу, не иначе.
– Аудитория будет в восторге, – самодовольно отозвался Бен. – Вы его узнали? Ну того, описанного?
Она покачала головой.
– Смутно помню – мелькал кто-то в полосатом костюме.
– Что-то знакомое… – Бен прищурил глаза, силясь вспомнить. – Где-то я его видел. Может, в каком-то политическом шоу. Надо показать кому-нибудь из завсегдатаев – вдруг узнают.
– По одной ноге? Для этого нужны сверхъестественные способности.
– Ну мало ли, вдруг они его раньше видели.
– Вдруг, – с сомнением кивнула Эми. – Помню только, он заказал большой бокал мальбека.
– Значит, у него хороший вкус. Итак… Если Фитц все-таки возвращался наверх, он мог встретиться там с…
– С Полосатым?
– Не исключено. Давайте проверим.
Они просмотрели еще немного, но дальше шли короткие интервью, так что камера была развернута в противоположную от лестницы сторону, а полосатый и вовсе исчез из поля зрения. Когда Стэн снова навел объектив на бар, Адмирал уже сидел на своем обычном месте и травил байки.
– Сейчас начнет про карту сокровищ, – припомнил Бен. – Думаете, в этом есть хоть капля правды?
– Вряд ли.
– А помните, я спросил, настоящий ли он моряк? Вы тогда промолчали.
– Потому что я не знаю. Ей-богу, не знаю! Конечно, он бредил морем, это и так понятно, стоит только оглядеться. Теоретически Фитц мог служить в торговом флоте… – Эми пожала плечами.
– Упс! – воскликнул Бен, заметив, что камера резко дернулась вниз и в кадре оказались ножки стульев да лужа разлитого пива. – Я все видел – вы специально толкнули Стэна!
– Я не хотела, чтобы его выставляли в смешном виде, – призналась Эми. – Особенно после пары бокалов.
Тут, как нарочно, Адмирал оперся локтем о барную стойку, промахнулся и плеснул виски на вельветовые брюки. Позади него Эми увидела себя, потную и замученную.
– Без десяти десять, – пробормотал Бен, делая пометку. – Так, по моим расчетам, Адмирал вполне мог подняться наверх в промежуток между девятью пятнадцатью и девятью сорока.
– Где-то в это время Мериэл сказала, что у нас кончились продукты.
– А, наша кулинарная секс-бомба?
– Она самая. В принципе, она неплохая, – добавила Эми, забыв, как сама злилась на нее. – И почти сразу приехала ваша давняя университетская подруга, Ианта Беркли.
– Ее приезд на камеру не попал.
– Наверняка она потом где-то засветилась. Эта на стыдливую фиалку никак не похожа.
– Вы что, знакомы?
– Ианта уже останавливалась здесь раньше, якобы в свадебном путешествии, хотя любовью там и не пахло. Он целый вечер смотрел футбол, а она кидалась на каждого, кто переступал порог, вплоть до Саймона.
– Саймона – это который с Патокой? Ничего себе оголодала!
– Вот с Патокой ей бы повезло – до чего озабоченная шавка! Если не ссыт на ноги, то трется о них.
– Мяу! – ухмыльнулся Бен.
– Да уж. Короче… – Эми сделала глоток – и правда, очень приятное вино. – Она взяла пинту «Старого троса», и я уговорила Теда, помощника, сварганить ей омлет. Помню, Ианта общалась с Фитцем, с вами…
– Угум… – Наконец-то на лице Бена отразилось смущение. – Болтала о какой-то книге.
– Да, оставила ее на стойке и вскоре свалила. Я попросила Теда отнести наверх ее чемодан; видимо, она уже легла в постель. – Эми вопросительно подняла бровь.
– Если и легла, то в свою собственную, и никак иначе, – твердо отрезал тот.
– Это меня не касается, – небрежно отмахнулась Эми. – Интересно, она могла зайти к Фитцу?
Они промотали еще немного вперед: в десять пятьдесят пять Эми объявила о закрытии бара, и люди постепенно начали расползаться; стул Фитца оставался пустым, Ианты тоже не было видно.
– Ну все, – выдохнул Бен, когда экран погас. – Итак, что мы имеем? Боб Кристи из газеты, Крысеныш, викарий, гробовщик; плюс вечером – предположительно – Полосатый и Ианта Как-ее-там. – Он откинулся на спинку стула, потянувшись, затем взглянул на часы. – Уже почти семь. Умираю с голоду! Ваша кулинарная секс-бомба случайно ничего не заныкала в холодильнике?
– Я не смотрела.
Бен взял с соседнего столика меню и принялся листать.
– Выглядит неплохо. Господи, какие еще «утиные пальчики»? У уток нет пальцев.
– У рыбы тоже.
– Логично. И все-таки сходите поищите что-нибудь, а? На крайний случай перебьемся чипсами и оливками; потом выпьем еще по бокальчику и разработаем дальнейшую стратегию.
И Бен снова «включил» бархатный взгляд. Так и не найдя оружия против его полной уверенности в том, что он: а) совершенно неотразим, б) командует парадом, Эми встала из-за стола и послушно направилась в сторону кухни.
Глава 7
Преподобная Виктория Уайтчерч припарковала старый «Эскорт» у дверей своего дома и проворно шмыгнула внутрь. Весь день с моря дул сырой ветер, к тому же посещение больницы затянулось. Если поспешить, она еще успеет выпить чашку чая перед вечерними молитвами.
Проходя по коридору, Виктория на секунду задержалась, бросив флисовую куртку на балясину перил; в следующее мгновение она уже включала чайник на кухне. Погрев ледяные руки о батарею, открыла банку кошачьих консервов, вывалила содержимое на блюдечко и поставила на пол.
– Мэгги! – позвала она.
Прибежала Мэгги – сокращенное от Магнификат[4] – и принялась изящно есть, не обращая внимания на хозяйку.
Было время – несколько лет назад, в последнем приходе, – когда Виктория Уайтчерч внешне походила на типичный собирательный телеобраз женщины-викария: темные волосы, округлое тело. С тех пор она сбросила лишний вес и стала пепельной блондинкой. Иногда, глядя в зеркало, Виктория с трудом узнавала себя; мысль о том, что и другие люди из прошлого вряд ли ее узнают, приятно грела.