Они решили назвать книгу «Сокровища дракона», правда, Ианта все еще сомневалась – не слишком ли прямолинейно? К тому же поиск в Интернете выдал несколько книг с таким названием. С другой стороны, на названия авторское право не распространяется. К тому же ее книга – особенная, и не только из-за цветистого стиля и захватывающего сюжета: в ней скрывалось чуть ли не прямое утверждение, что где-то в недрах паба зарыто настоящее сокровище! Вот тут-то и сбегутся кладоискатели всех мастей с книжкой наперевес, как в той истории с золотым зайцем – «Маскарад»[10], кажется. Тогда успех был ошеломляющим, и сейчас ничто не мешало его повторить. Конечно, поиски ни к чему не приведут, зато продажи возрастут до небес. Жаль, что паб может похвастаться лишь парой задрипанных комнатушек для гостей; впрочем, местные наверняка не откажутся сдавать жилье энтузиастам-искателям.
Однако существовала другая опасность: Фитц мог все испортить неосторожным словом. Неделю назад они разговаривали по телефону, и ей показалось, что он потерял интерес к этой затее: заявил – довольно грубым тоном – мол, у него есть вещи поважнее, чем «дурацкая книга». К счастью, по пьяни Фитц успел подписать бумагу, которую Ианта нацарапала в момент передачи рукописи. Она вовсе не была уверена в легальности этого документа, но собиралась официально заявить, что у них составлен контракт, и напомнить Фитцу о взятых на себя обязательствах.
Эта книга – единственный выход из тупика, в котором Ианта очутилась между двумя мужчинами – боссом и мужем. Надо любой ценой помешать Фитцу заявить на весь мир, что книга – вовсе не средневековая рукопись, а современная подделка. Если она правильно угадала его характер, он мог преспокойно все разнести к чертям и признаться, что никакого сокровища нет – он его просто-напросто выдумал. Значит, нужно поспешить в Крэбуэлл и проконтролировать запись интервью на камеру; и если ради этого понадобится переспать с Беном, она готова – тем более у них и так все было.
Ианта не сомневалась, что Бен сумеет по достоинству оценить сенсацию, предложенную ему на тарелочке, и ухватится за шанс первым раскрыть местоположение зарытого клада. Как любил говорить Барри, дело беспроигрышное. В конце концов, Фитц заинтересован в продаже бестселлера не меньше – сам признался, что «в кармане ветер гуляет». А Бен вообще должен быть ей благодарен! Кто захочет смотреть скучный документальный фильм о разорившемся пабе? А вот охота за сокровищами – совсем другое дело…
Так почему же ей не по себе?
С этими мыслями Ианта свернула с трассы, чуть не задавив велосипедиста. Тот выругался; она показала ему средний палец, но без особого пыла. Проблемы с Фитцем – это еще полбеды… Джерри, ее муж, намекнул, что знает об опрометчивом сексе с шефом после рождественской вечеринки. Только вот откуда он мог узнать, если Барри не проговорился?
Ианта поджала губы и проехала через пешеходный переход, даже не заметив женщину с коляской. А ведь с Барри станется – подложить ей такую свинью! Если подумать, то и Кевин, курьер, мог что-то заметить. Прыщавый лопоухий подросток, вечно пялится на ее грудь. Нужно быть к нему поласковей, только не слишком – хватит с нее осложнений на работе.
Ианта сожалела о «несчастном случае» с Барри. Но разве она виновата? Джерри поперся на игру «Челси» вместо того, чтобы пригласить ее на ужин, и она выпила лишку. Чертов Джерри совсем помешался на футболе! Чуть на свадьбу не опоздал – до того приклеился к «ящику»; видите ли, это важнее, чем прогуляться до алтаря. Или «до эшафота», как он однажды пошутил с приятелями. Барри пригласил ее к себе в кабинет «обсудить рабочие планы», при этом он почему-то ухмылялся. Она плакалась ему в жилетку, жалуясь на эгоизм Джерри. Сперва он проявил сочувствие, а вскоре захлопнул дверь ногой и заявил, что знает, как ее подбодрить.
Он был настойчив – если подумать, даже груб – и забыл о презервативе. Собственно, ей и не понравилось толком. Телефон на столе так врезался в спину, что едва не сломал позвоночник. На ее протесты Барри пошутил, что «любит секс по телефону»; от него пахло пивом и сигаретами. По сути, это ведь сексуальное домогательство, разве нет? С тех пор он даже не посмотрел в ее сторону, хотя она носила самые короткие юбки и буквально предлагала себя. Говорят, он трахал пергидрольную секретаршу с кровавыми когтями; может, поэтому потерял к ней интерес?
В первый раз они попали в «Адмирал Бинг» на медовый месяц – жалкая замена Венеции, куда Джерри обещал ее отвезти. В последний момент состоялся матч, на который непременно нужно было пойти с дружками, и он уговорил ее отложить поездку до… ну, в общем, когда стало уже слишком поздно. Один из его приятелей порекомендовал этот паб, и она весьма неохотно согласилась. Разумеется, все закончилось катастрофой.
Погода стояла отвратительная, а кровать до того неудобная, что Джерри показалось, будто у него грыжа. Они провели в пабе трое кошмарных суток и все время ссорились. Простыни влажные, пиво ужасное, а от местных тошнило еще больше… И тут Фитц узнал, что она – издатель; тогда он и показал ей рукопись, заляпанную пивными пятнами, и сделал коммерческое предложение. Ночью, подле храпящего Джерри, Ианта прочла несколько страниц и решила, что вещицей стоит заняться.
Сперва она сомневалась – действительно ли это древняя рукопись или просто умелая подделка? Однако Фитц навешал ей убедительную лапшу на уши о тамплиерах и казначее Ордена, изгнанном из страны. По его словам, этот казначей, сэр Гилберт Файзмен, был чуть ли не приятелем Ричарда Львиное Сердце и окончил свои дни в маленьком замке на побережье – разумеется, давно разрушенном; а сокровища не то унаследованы, не то украдены каким-то пиратом, который осел в «Адмирале Бинге», где и припрятал нажитое нечестным путем. Ей понравилось выражение «нажитое нечестным путем»; впрочем, если Фитц говорил правду, не таким уж и нечестным. Ему самому не удалось найти клад, несмотря на многолетние «бессистемные», как он выразился, поиски. Возможно, это выдумки, но ведь люди всю жизнь мечтают о сокровищах – достаточно посмотреть на продажи лотерейных билетов.
Тем вечером Ианта прибыла в «Адмирал» едва живая от усталости. Старый «Жук», всегда такой надежный, забуксовал миль за десять от Крэбуэлла. К счастью, остановился молодой человек на «Моргане» и все починил. То ли шестеренка сломалась, то ли свеча зажигания испачкалась, – она толком не поняла, но он ей понравился. Дело кончилось тем, что они занялись сексом под мокрыми деревьями (ужасно неудобно!), поскольку задние сиденья обеих машин не подходили для подобных эскапад.
Они договорились встретиться на следующий день «выпить по бокальчику», однако, едва переступив порог паба, Ианта тут же забыла о «рыцаре в сияющих доспехах» и потребовала еды, а главное – выпивки. Было уже поздно, съемки закончились, и народу в пабе осталось немного. Она так устала, что даже не обратила внимания на группку викингов-ролевиков.
Фитц встретил ее смущенным взглядом и пролепетал что-то насчет «перекинуться словечком» после ужина. Как будто мало ей было проблем с ужином! «Кухня закрыта», видите ли. Пришлось качать права перед этой противной барменшей, Эми Уолпол – долговязой девицей с давно немытыми волосами – мода у них, что ли, такая?
Впрочем, Эми тоже не стремилась расположить к себе позднюю гостью и отчаянно флиртовала с Беном Милном. Да еще Бен не удосужился ее вспомнить – довольно обидно, учитывая связь в универе (или все-таки нет?). Его куда больше интересовала Эми, что было еще обиднее. Барменша ей сразу не приглянулась: тощая, мрачная и удручающе «пейзанская» (это слово Ианта услышала на прошлой неделе по «ящику»). И что Бен в ней нашел?
Правда, «Сокровищами дракона» он вроде бы заинтересовался и даже спросил, нельзя ли взглянуть. Усталость и пара бокалов крепкого сидра взяли свое – она выболтала ему все, включая далеко идущие надежды на бестселлер. При этом Фитц то и дело пытался сменить тему, явно чего-то стыдясь.
Ианта достала из портфеля гранки для Бена и положила на барную стойку; однако, к ее неудовольствию, Эми тут же цапнула их «почитать перед сном», да еще заявила: мол, наверняка выдумки Фитца. Дура костлявая!
К этому времени ей и самой ужасно хотелось спать, но, вспомнив о зверски неудобной кровати, Ианта решила остаться и выпить еще немного. Будучи гостем, она могла пить хоть до полной отключки, только Фитц не дал – объявил, что хочет кое в чем признаться, и затащил ее в свой кабинет, так называемый Мостик, словно на пиратском корабле. Зачем ему вообще кабинет – большая загадка… Поднимаясь по лестнице, Ианта огляделась: похоже, никто не заметил их ухода. Барменша мыла бокалы, Бен погрузился в разговор с ролевиками. И она отправилась наверх, прельщенная заверениями «там еще больше выпивки».
На Мостике все и выяснилось: Фитц хотел помешать ей опубликовать книгу. Мозг, затуманенный усталостью, сексом и алкоголем, отказывался воспринимать эту информацию; даже протестовать сил не было. Видите ли, он испытывает «угрызения совести»! Откуда у него взяться совести-то?!
Книга все-таки оказалась фальшивкой: Фитц состряпал ее от скуки долгими зимними вечерами и вовсе не собирался публиковать. Телевизор он почти не смотрел, но как-то умудрился зацепиться взглядом за сериал о мечах и драконах, вот и решил, что сам напишет не хуже. А теперь ложь встала поперек горла. Тогда ему действительно нужны были деньги, но с тех пор обстоятельства изменились к лучшему. Да и есть вещи поважнее коммерческих императивов: например, душевный покой.
– У нас же контракт! – слабо возразила Ианта. – Мы слишком далеко зашли, поздно поворачивать! – Как нарочно, в этот момент перед мысленным взором всплыла вмятина на «приусе» шефа.
– Простите. Я все решил, и говорить больше не о чем.
– Ну уж нет! Я заставлю вас выполнить соглашение!
На следующее утро, во вторник, Ианта проснулась от холода с безумной мигренью, совершенно не помня, как добралась до постели, и едва успела доковылять до туалета, где ее бурно стошнило.