Адмирал всегда заботился о запасах «Лафройга» в пабе, вот и у Эми была припрятана бутылочка в шкафу. Налив щедрую порцию виски в стакан, она села в кресло, размышляя о словах Ианты.
От лежащей перед ней рукописи стало как-то не по себе. Эми в жизни не созналась бы в суеверии, но было что-то в этой плотной массе бумаги… брр! Так странно – Адмирала больше нет, и причина, возможно, таится между страниц… Как же ей не хватает старого чертяки! Бедный Фитц! Если бы удалось узнать, что случилось, ей стало бы легче, словно работа в пабе висела неоплатным долгом.
Господи, да неужели она не отплатила достаточно, вкалывая бесплатно целый месяц?
Воспоминание о деньгах, которых она больше не увидит, неприятно обожгло, и Эми злобно шваркнула бокал на стол. Скотина!
Промокнув разлитое носовым платком, она сжала зубы и, наконец решившись, быстро придвинула к себе гранки. Хоть Ианта и щебетала о грандиозном успехе, но как-то неубедительно. Эми лениво пролистывала страницы, вновь прокручивая в голове разговор с редакторшей. Та вела себя как-то странно, словно была… в отчаянии? Слишком уж старалась убедить в достоинствах рукописи – мол, чуть ли не новая страница в истории тамплиеров. На сей счет у Эми возникли сомнения. Как-то она прочла «Код да Винчи» и поняла, что успех книги кроется в неистребимом желании большинства верить в любую чушь, подкрепляющую их предрассудки.
А храмовники – просто кучка солдат.
Эми вернулась к первой странице и погрузилась в чтение.
Сперва шло довольно длинное предисловие, включающее список магистров Ордена, карты земельных владений и краткую историю тамплиеров, из которой следовало, что это была группа монахов-рыцарей, принявших обеты, сходные с бенедиктинцами, – в сущности, воины-паломники. Ах, вот оно, настоящее «Христово Воинство», усмехнулась Эми.
«В огромных круглых церквях, построенных наподобие Храма Соломона, в честь которого назван Орден, рыцари преклоняли колени и давали обеты. Они клялись быть верными одному Богу, хранить целомудрие, жертвовать все земные богатства Ордену и подчиняться лишь Великому Магистру и никому иному…»
В следующей главе рассказывалось о местечке под названием Данвич в Суффолке, недалеко от Крэбуэлла, где у тамплиеров располагалось обширное поместье с хозяйством и складами. «Когда-то Данвич был крупным морским портом, принимающим торговый флот из Голландии. Но везли не только обычные грузы, сюда попадали и другие товары, куда более зловещие…»
На этом месте Эми не выдержала, со стоном отшвырнула рукопись и плеснула в стакан добавки. Потом все же заставила себя читать дальше.
«И вор вернулся в свое старинное прибежище, намереваясь оставить при себе добытое нечестным путем, по праву принадлежавшее законным владельцам. О нет, этот человек вовсе не был благородным рыцарем; то был сам Дьявол!»
Эми невольно улыбнулась высокопарности слога.
«Когда горожане прослышали о сих темных делах, то немедленно собрались и порешили схватить его и судить. Однако Гилберт Фитцсаймон не был трусом и отказался преклонить колени перед толпой крестьян. «Прочь, смерды! – крикнул он сильным низким голосом. – Вы не посмеете тронуть знатного рыцаря!»
Нахмурившись, Эми вернулась на несколько страниц назад и прочла главу более внимательно.
«Был среди них один, известный своими бесчинствами настолько, что само имя стало нарицательным. Столетия спустя после смерти и падения Ордена о его богохульствах ходили предания. Гарькая правда…»
Эми фыркнула: с таким правописанием только редактором и работать!
«…сей подлый наемник настолько погряз в преступлениях, что даже святой Орден не мог их отмолить. Гилберт Фитцсаймон вступил в Орден в 1278 году…»
Тут ей пришла в голову новая мысль: Гилберт Фитцсаймон? А Ианта упоминала сэра Гилберта Файзмана, хранителя сокровищ Ордена, друга Ричарда Львиное Сердце. Разумеется, в Средние века правописание редко соблюдалось… Что, если Гилберт Фитцсаймон и сэр Гилберт Файзман – одно и то же лицо? Однако быстрая проверка в «Википедии» показала, что такого быть не могло: Ричард Первый умер в 1199 году и никак не мог дружить с храмовником в 1278-м. И все же интересно… Возможно, сэр Гилберт Файзман является предком Гилберта Фитцсаймона, а тот, в свою очередь, – самого Джеффри Горацио Фитцсиммонса?..
Да, стоит подумать…
Она продолжила чтение.
«Фитцсаймон служил в Ордене всего пять лет, однако служба сия была отмечена позором и бесчестьем. Когда его наконец отправили в Святую Землю, он при любой возможности избегал сражения, а вскоре Фитцсаймона признали виновным в изнасиловании жены купца-христианина и отослали обратно в Англию. Однако на этом история не закончилась: в пути он прознал о сундуке с сокровищами, которые храмовники собрали, чтобы купить оружия и нанять солдат для защиты Святой Земли.
Вскоре, всего лишь несколько лет спустя, на берегах Святой Земли пал последний христианский бастион. Кто знает, нет ли в том вины этого ужасного человека? Его стопы загрязняли самую землю, по которой он ступал, ведь Гилберт Фитцсаймон был вором и грабителем: он ворвался в хранилище тамплиеров в Данвиче и забрал всю казну».
Эми пожала плечами. Похожие фамилии – просто совпадение. «Фитц» наверняка что-то означает – не то «сын», не то «внебрачный сын»… Надо будет уточнить.
Согласно документам, обнаруженным в процессе сбора материала для книги, Фитцсаймон вернулся в свое родовое поместье возле Крэбуэлла и тут же поссорился с отцом. Слуги быстро разнесли скандал по всей деревне. Говорят, он заявил, что ему плевать и на храмовников, и на доброе имя семьи; тогда отец выгнал его из дома и велел не возвращаться. В тот же вечер Гилберт Фитцсаймон сел на коня и выехал прочь со двора.
«В кромешной тьме на дикой пустоши он вознес молитвы жуткому олицетворению дьявола во плоти: поклялся продать душу взамен на помощь в похищении золота Ордена. В ту же ночь, встретившись с бандитами, он ворвался в храм и забрал золото, убив настоятеля и трех рыцарей, после чего расправился со всеми своими помощниками, кроме одного.
Однако сие жестокое деяние не принесло ему счастья; дьявол всегда забирает больше, чем причитается. Вскоре сэр Гилберт понял, что ему некуда податься с украденным золотом. На последнем издыхании умирающий хранитель Ордена проклял его, пообещав, что отныне тот будет навеки лишен любви, мира в душе и радостей жизни. Так оно и случилось. С тех пор Гилберт Фитцсаймон был обречен скитаться по земле, не находя покоя. Говорят, что он все еще бродит по берегу недалеко от храма тамплиеров в Данвиче, ища сочувствия или, быть может, прощения. Свою добычу он зарыл где-то рядом, возле старого замка в Крэбуэлле, но горе тому несчастному, кто осмелится найти клад, ведь на сокровищах лежит проклятие тамплиеров!»
Эми поморщилась. Проклятия, суеверия… Очередной порыв ветра сотряс стекло, и она в испуге едва не выронила рукопись.
А вот золото – другое дело, это многое объясняет. Допустим, кто-то предположил, что Адмирал нашел сокровища – чем не повод для убийства? Жадность – довольно распространенный мотив. Какой-нибудь легковерный дурачок сопоставил схожие фамилии и решил, что у Фитца есть ключ к местонахождению сокровища – идиотов хватает. И побоку тот факт, что старый шут просто сочинил все эти небылицы ради гонорара.
Если сочинил.
А вдруг в этом разгуле фантазии есть крупицы правды?
Эми снова нахмурилась и пролистала последние страницы в поисках библиографии или справочных материалов. Однако найти удалось только сноску в приложении:
«Автор тщательно изучил биографию Гилберта Фитцсаймона. Хотя долгие годы эта история оставалась легендой, недавно были обнаружены документы, проливающие свет на миф о храмовнике-ренегате, поклоняющемся дьяволу. Эти документы надежно хранятся и ждут своего часа. Автор надеется очень скоро удивить мир потрясающей находкой, которая будет иметь огромный резонанс в сфере исторических исследований».
Эми отложила гранки. Если Адмирал нашел золото, то непременно проболтался бы. Но что же это за таинственные документы? И где он их прятал? Если на Мостике, она бы, наверное, увидела. Или кто-то другой нашел бы. Тем более если они действительно средневековые… На чем тогда писали? На коже? А, вспомнила – на пергаменте!
И все же это маловероятно, Фитц обязательно проболтался бы. С другой стороны, Ианта никогда не допустила бы рукопись до публикации, не проверив источники. Значит, она видела документы, на основании которых Адмирал сочинил эту сказку? Ни один издатель не стал бы рисковать без подтверждения фактов.
Но где он мог спрятать документы? Сейф отпадает – туда Эми заглядывала каждый день за наличкой для кассы. В столе? Возможно. В старом пабе хватало укромных местечек. Эми уже заметила, что панельная обшивка на стенах местами отходит; теоретически бумаги можно сунуть и туда… Нет, тогда они будут безнадежно испорчены, ведь старое здание напрочь отсырело из-за протекающей крыши.
Скорее всего, это письменный стол.
Взглянув на часы, Эми поднялась: начиналась вечерняя смена. Сунув рукопись на полку, она подхватила куртку и поспешила на работу.
В пабе почти никого не было. Она обслужила трех местных и двух приезжих, по виду – журналистов, однако вскоре бар затих до конца вечера. Да, такими темпами надеяться не на что. Бочковое пиво начинало портиться, скоро вообще превратится в уксус. Да и сенсация, порожденная съемками Бена Милна, быстро сойдет на нет и будет забыта.
Впору расплакаться – если есть на то желание.
У Эми такого желания не возникло. Она пролила достаточно слез после обнаружения тела, но все же была крепким орешком, шла по жизни своим путем и раскисать не собиралась.
Мысли витали далеко, рукопись дала богатую пищу для размышлений. Интересно, как дела у Бена? Удалось ли ему разузнать что-нибудь новенькое? Он, конечно же, ухватится за тему золота храмовников; ему тоже деньжата не помешают. Небось, в загашнике парочка бывших жен и куча детей – на одних алиментах разоришься.