— Благодарю за честный ответ, — кивнул подполковник Яковлев, — другой бы командир на вашем месте и разговаривать об этом с нами не стал. Думаю вы правы в своих предположениях, единственное о чем бы я поспорил в отношении наших противников — это об их, как вы сказали, превосходстве в качестве… То, что у врага истребителей больше, с этим никто спорить не станет, но вот то, что американцы превосходят эскадрильи Семеновской дивизии в качестве…
Подполковники переглянулись между собой и снисходительно заулыбались. Таисия поняла свою оплошность и тут же поправилась:
— О, я никоим образом не хотела обидеть вас, господа. У меня и в мыслях не было ставить под сомнение ваш профессионализм, как пилотов и командиров, а так же качество наших МиГов в сравнении с американскими F-4. Просто истребителей у противника так много и они так хорошо организованы, что…
— Об этом не переживайте, моя госпожа, — остановил княжну, Кобрин-Заруцкий, видя смущение девушки, — гвардейские эскадрильи еще никому не удавалось опрокинуть. Совсем скоро вы станете свидетелем эпичного сражения и воочию убедитесь, что нет в космосе отважней и сильней истребительных звеньев Семеновской! Может быть тогда, в нашу следующую встречу, вы посмотрите на вашего покорного слугу другими глазами и не будете так холодны с ним, как сейчас…
— О, Господи, Заруцкий даже мне стало противно от вашей нескрываемой лести, — поморщилась Зайцева. — Когда вы перестанете любезничать с каждой увиденной вами девушкой?!
— Пока я жив — такого никогда не произойдет, — уверенно ответил тот, продолжая томно глядеть на княжну, видимо стараясь вогнать ее в краску. — В вас же подполковник Зайцева говорит ни что иное, как банальная женская ревность. Постарайтесь держать себя в руках…
— Что, я не поняла — ревность! — Зайцева округлила глаза…
Таисия Константиновна рассмеялась, она явно была не из тех, кто млеет после откровенных взглядов и слов, скорее подобное поведение ее забавляло. Вообще девушка поймала себя на мысли, что ей было чертовски приятно общаться сейчас с этими четырьмя офицерами, такими разными и от этого особенно интересными. От всех четырех веяло силой, отвагой и безусловно сто процентной уверенностью в собственных возможностях. Да, с такими ассами никому бы не было страшно входить в сектор боя…
— Я не против следующей встречи, подполковник, — обезоруживающе улыбнувшись, ответила Таисия, под присвистывание остальных. — Как впрочем, и со всеми вами, но только после сражения…
Разговор между летчиками и княжной был внезапно прерван голосом секретаря, который объявил о том, что через пятнадцать минут начнется совещание командиров палубных эскадрилий. Одновременно с этим двери зала совещаний разошлись в стороны и в холл начали выходить каперанги и кавторанги Семеновской дивизии во главе с великим князем. Тот, разговаривая со своими подчиненными, с важным видом прошел мимо Таисии и ее собеседников, будто не замечая их. По лицу Михаила Александра стало понятно, что шеф гвардии чем-то серьезно озабочен, либо недоволен.
Пожалуй, я воспользуюсь паузой, — решила Таисия Константиновна.
Она кивком головы попрощалась с подполковниками и быстро прошмыгнула в еще открытые двери отсека.
Самсонов в одиночестве сидел за столом и медленно тер виски. Таисии сразу стало понятно, что командующий не в духе. Он посмотрел на вошедшую и слегка улыбнулся.
— Как ваше самочувствие?
— Отличное!
— О, я рад, хоть у кого-то, — невесело усмехнулся Иван Федорович. — Мне бы ваш боевой задор, но к сожалению…
— Я не узнаю вас, господин адмирал, — покачала головой Таисия. — Где тот легендарный неунывающий флотоводец, которого никогда не смущали: ни численность врага, ни огневая мощь палубных орудий его кораблей!
— Может легенды врут…
— А может, вы начинаете себя жалеть, Иван Федорович? — вскинула брови девушка.
Адмирал хотел было что-то ответить в стиле: «соблюдайте субординацию, капитан-командор», но устало вздохнул и не стал этого делать. Он кивнул на карту…
— Подойдите ближе…
Таисия подошла и внимательно посмотрела на изображение.
— Как вам диспозиция двух противостоящих флотов? — задал вопрос Самсонов. — Только отвечайте объективно, взглядом со стороны… На кого бы вы в этой ситуации поставили?
— Диспозиция ничего не значит, — покачала головой княжна, — более существенны те действия, которые предпримут командующие обоих флотов… Я не могу угадать, что именно вы намерены делать, поэтому ставить в этой ситуации на кого-либо считаю неуместным…
— Я отвечу, как собираюсь поступить, и что за этим последует, — сказал адмирал, одновременно указывая рукой на трехмерную карту и горящие на ней разноцветные изображения боевых кораблей. — Через два-три часа, как только дождемся подхода к Тире крейсера «Одинокий», мы снова всеми силами двинемся к скоплению кораблей противника. Они, как вы уже знаете, разделены на две группы. Одна, основная, состоящая из дивизии Корделли и эскадры капудана-паши Озкана, продолжает находиться у перехода на «Мадьярский пояс», контролируя его и ожидая в скором времени подхода новых соединений 6-го американского флота. Вторая группа, состоящая из кораблей 10-ой дивизии вице-адмирала Ловато, прибыла к порталу, ведущему в систему «Новая Сербия», из которого должна вынырнуть в скором времени группа Белова…
— Здесь все очевидно, — перебила командующего, Таисия, — необходимо как можно скорей деблокировать «врата» на «Новую Сербию»…
— Так точно, — кивнул Самсонов, — но сложность состоит не в том, чтобы отогнать Ловато он кольца перехода, это сделать как раз очень легко…
— Разве…
— Головой ручаюсь, что как только наша эскадра станет приближаться к данному переходу, вся 10-я дивизия начнет плавно отходить, — ответил Самсонов.
— Но именно это нам и нужно! — воскликнула капитан-командор.
— А затем, когда противник поймет сколько нас и где мы сосредоточены, Ловато с одного направления, а Корделли и Озкан с другого, окружат две наши дивизии и одновременно наваляться, — Самсонов машинально чертил рукой по воздуху, а на карте, установленной в режиме «предполагаемых действий», на глазах у княжны разворачивалась имитация сражения, в котором зеленых треугольников русских кораблей с каждой минутой становилось все меньше и меньше.
Атака противника сразу с нескольких углов при его численном перевесе в полтора десятка вымпелов не оставляла русской эскадре шансов, это было очевидно.
— Надо как-то разбить их поодиночке, пока они разделены, — Таисия пыталась на ходу придумать решение.
— Да, и поэтому атаку на Ловато будут производить не все наши корабли, чтобы его не спугнуть, а лишь одна Семеновская дивизия, — ответил командующий.
— Точно, — стукнула себя по лбу девушка, — если американцы будут уверены в победе, то не станут отходить от перехода и примут бой! Вы гений тактики — господин адмирал!
— Спасибо, конечно, за похвалу, — улыбнулся Иван Федорович, — но боюсь вы поспешили в оценке… Как только мы подойдем к переходу, о нашей атаке на Ловато тут же станет известно его союзникам. К большому сожалению для нас, расстояние между переходами, охраняемыми сейчас врагом, не очень большое. Между «вратами» в систему «Мадьярский пояс» и «вратами» на «Новую Сербию» всего четыре часа хода на крейсерской скорости. Соответственно, если противник применит форсаж, время прибытия к тому или иному переходу сократится еще более чем на стандартный час.
Поэтому, как только «семеновцы» атакуют 10-ю американскую дивизию, Корделли со всеми своими кораблями поспешит ей на выручку…
— А помешать Корделли в этом может только наша 27-я линейная, — вставила Таисия Константиновна, немного обреченно посмотрев на командующего.
— Да, 27-я будет все время атаки на Ловато прикрывать Семеновскую с направления «Мадьярского пояса», — кивнул Самсонов. — Однако численности и огневой мощи дивизии контр-адмирала Гуля явно будет недостаточно, чтобы остановить армаду Корделли. Тем более при отсутствии в составе дивизии — крейсера «Меркурий»… Хотя, с «Меркурием» или без него, это все равно не важно, 27-я линейная одна не сможет выстоять в бою с целым вражеским авангардом…
— Силы не равны, — медленно произнесла капитан-командор, кивая, и снова и снова проигрывая на трехмерной карте виртуальное сражение.
Таисия быстрыми движениями меняла в воздухе расположение кораблей 27-й дивизии, даже без спроса добавляла в ее состав дополнительные резервы из Семеновской, в том числе и свою «Афину». Но все равно ничего не помогало, компьютер, моделируя предстоящее сражение, раз за разом выдавал 98 % поражение русской дивизии.
— Бесполезно, я провел за тактической игрой уже шесть часов, — обреченно бросил Самсонов, стукнув по столу, — результат один — сначала 27-я погибает под орудиями кораблей Корделли, а затем американцы с нескольких направлений зажимают в клещи Семеновскую дивизию и уничтожают ее… Не хватает буквально нескольких вымпелов, чтобы сдержать совместный натиск американцев и османов, до того момента пока гвардия не расправится с дивизией Ловато и не придет на помощь Гулю. 27-я еще могла бы сдержать непосредственно натиск 13-й дивизии Фрэнсиса Корделли, но присутствие османской эскадры нарушает все планы. Пользуясь численным перевесом, корабли Озкана сразу начнут окружать нашу дивизию…
— Османы не славятся упорством в секторе сражения, — произнесла капитан-командор. — Можем ли мы это как-то использовать? Например, 27-я первой атакует корабли султана и рассеивает их, а уже затем сцепляется с Корделли…
— Я тоже думал об этом, — кивнул Самсонов, — однако, нельзя преуменьшать боевой дух флота султана Селима. Османы будут сражаться, ведь рядом союзники, которые могут оперативно их поддержать в случае чего… Единственное, что может снизить запал османских экипажей — это внезапная гибель адмирала или бегство из сектора сражения флагмана… Тогда у нас появляется шанс быстрым ударом вывести из строя всю эскадру султана. Таковы уж наши давнишние враги — криптотурки, отчаянно атакуют и так же отчаянно убегают, когда их главного флотоводца убивает шальной заряд плазмы…