— Есть! Включаем форсажное ускорение!
Пятнадцать кораблей атакующих словно получили дополнительный импульс. Из силовые установке взревели, выбрасывая струи раскаленного интария. Корабли рванулись вперед, стремительно сокращая дистанцию.
— Девяносто тысяч километров… Восемьдесят… Семьдесят…
Усташи удовлетворенно кивал. При такой разнице в скорости беглецы не успеют добраться до основных сил. Группа Мамедова настигнет их максимум через пять минут.
— Господин вице-адмирал, — обратился начальник связи. — Капитан Мамедов докладывает, что противник продолжает отступление, но слишком медленно. Запрашивает разрешение на подготовку к ближнему бою.
— Передайте — разрешаю. Как только дистанция сократится до тридцати тысяч — переходить на таранную тактику. Нечего время тратить на артиллерийскую дуэль. Просто смять их массой и прикончить.
— Есть!
Вице-адмирал вернулся к своему креслу. Все шло по плану. На другом фланге контр-адмирал Должинков успешно обходил позиции противника, прикрываясь массивным корпусом таможенной станции. Еще немного, и он выйдет Зиминой в тыл. В центре его собственные шестьдесят кораблей неспешно приближались, держа идеальный строй. А справа…
— Пятьдесят тысяч километров! Группа Мамедова выходит на линию таранной атаки!
— Отлично. Что делает Зимина? Бросается спасать свой фланг?
— Нет, господин вице-адмирал! Основные силы противника остаются на месте! Никаких признаков маневра!
Усташи расплылся в довольной улыбке:
— Вот так. Либо она просто бросила своих на растерзание, либо у девчонки есть какой-то план. Но какой план может быть, когда пятнадцать кораблей, включая линкоры, идут на пятерку легких кораблей поддежки? Это простая арифметика.
— Сорок тысяч километров!
— Тридцать!
— Двадцать! Капитан Мамедов докладывает о готовности к переходу на таранную тактику!
— Разрешаю! — Усташи потер руки. — Покажем этим балтийским выскочкам, как воюют настоящие тихоокеанцы! Никаких церемоний — таран, абордаж, полное уничтожение!
— Пятнадцать тысяч километров! Корабли группы Мамедова начинают перестроение!
На тактическом экране было видно, как эскадра атакующих кораблей меняет построение, рассыпаясь по пространству.
— Десять тысяч! Противник продолжает отступление!
— Пять тысяч! Мамедов начинает финальное ускорение!
Усташи наблюдал за развитием событий с удовлетворением профессионала, видящего, как его план воплощается в жизнь. Четыре эсминца и легкий крейсер против пятнадцати кораблей в таранной атаке — это даже не бой, это казнь. Причем быстрая.
— Две тысячи километров! Наши корабли начинают заход на таран…
…В этот момент на мостике линкора «Грозный», флагмана группы, капитан первого ранга Рустам Мамедов потирал руки в предвкушении легкой победы. Корабли противника продолжали медленное отступление, и до них оставалось всего ничего.
— Господа командиры, — обратился он по общему каналу связи к капитанам своей группы. — Распределяем цели! «Грозный» берет на таран крейсер «Святая Екатерина»! Кто за эсминцами?
— «Адмирал Сенявин» возьмет ближайший к «Екатерине» слева! — немедленно откликнулся командир тяжелого крейсера.
— «Варяг-2» — мой эсминец справа! — вклинился другой голос.
— Какой справа? — возмутился кто-то. — Это мой сектор! «Удомля» уже начала маневр на него!
— Господа, не ссориться! — попытался вмешаться Мамедов, но было поздно.
— Слушайте, на «Удомле»! — взорвался командир «Варяга-2». — Вы вообще в строю идете или как попало? Этот эсминец в моем секторе атаки!
— Да какой ваш сектор? Вы влево уклонились на два градуса!
— Это вы вправо сместились!
— Господа! — рявкнул Мамедов. — Прекратить базар!
Но азарт погони уже захватил командиров. Каждый хотел отличиться, каждый мечтал о призовых деньгах и очках опыта за захваченный или уничтоженный корабль противника. Добыча казалась такой легкой, что о ней уже спорили как о чем-то решенном.
— «Пересвет» пойдет на второй эсминец слева!
— Это территория «Ослябя»! Мы ближе!
— Да вы вообще линкор или баржа? Еле ползете!
Мамедов в сердцах ударил кулаком по подлокотнику. Дисциплина трещала по швам. Но что поделать — такова природа легкой добычи. Все хотят урвать свой кусок.
— Пять тысяч километров до цели! — доложил штурман «Грозного».
— Отлично! Полный вперед! Приготовиться к…
Договорить Мамедов не успел. На тактическом экране внезапно вспыхнули десятки новых маркеров. Маленькие мигающие красные точки появились словно из ниоткуда — прямо по курсу атакующих кораблей.
— Что за черт⁈ — Мамедов вскочил с кресла.
— Мины! — заорал оператор. — Реактивные мины! Они активируются!
Но было поздно. Передовые корабли группы уже влетели в самую гущу минного поля. Мины, до этого момента дрейфовавшие в спящем режиме и практически невидимые для сенсоров, ожили. Их простенькие электронные мозги засекли приближение вражеских кораблей и дали команду на активацию.
Первой пострадала «Удомля». Легкий крейсер, рвавшийся вперед в споре за добычу, оказался ближе всех к минам. Три реактивных заряда одновременно включили двигатели и устремились к кораблю. Расстояние — меньше восьмисот километров. Времени на реакцию — секунды.
— Заградительный огонь! — успел крикнуть командир «Удомли».
Автоматические зенитные турели развернулись, выплевывая потоки огня. Одну мину удалось сбить, вторую повредить. Но третья врезалась в правый борт, и космос озарился вспышкой взрыва.
— «Удомля» получила попадание! — доложили на «Грозный». — Пробоина в корпусе!
Но это было только начало. Следом полетели линкор «Пересвет» — две мины ударили почти одновременно в носовую часть. Взрывы вырвали куски брони, обнажив внутренние отсеки.
— «Пересвет» докладывает о серьезных повреждениях! — связист едва успевал передавать сообщения. — Потеря герметичности в трех секциях!
Тяжелый крейсер «Варяг-2», яростно споривший за право атаки, получил свое — мина попала точно в двигательный отсек. Яркая вспышка, и корабль потерял ход, беспомощно вращаясь в пространстве.
— Прекратить атаку! — заорал Мамедов. — Всем кораблям — полный назад!
Но в узком пространстве атакующего клина корабли мешали друг другу. «Восточный Гавриил» при развороте едва не протаранил «Адмирала Сенявина». Эсминец «Драгоценный» сам врезался в мину, пытаясь уклониться от поврежденного «Осляби».
И тут по разворачивающимся кораблям ударили орудия пяти кораблей Зиминой. Те самые «беззащитные» суда, которые только что изображали паническое бегство, остановились и открыли прицельный огонь.
— Ловушка! — с запозданием понял каперанг Мамедов. — Они заманили нас в ловушку!
Плазменные заряды били по кормовым секциям пытающихся уйти кораблей. «Адмирал Пантелеев», уже поврежденный миной, получил несколько прямых попаданий в силовую установку. Реактор аварийно заглушился, оставив крейсер без энергии.
— «Адмирал Сенявин» потерял ход! — доклады сыпались один за другим. — «Магадан» сообщает о пробоинах в корпусе! «Уссурийск» не отвечает!
Мамедов смотрел на тактический экран с ужасом. Его идеально выстроенная атака превратилась в хаос. Корабли метались, пытаясь выбраться из минного поля, и подставлялись под огонь противника.
— «Грозный», маневр уклонения! — приказал он своему штурману. — Уходим отсюда!
Флагманский линкор начал разворот, и тут же две мины устремились к нему. Зенитные установки работали на пределе, сбивая одну мину за другой. Но их было слишком много.
— Держитесь! — Мамедов вцепился в поручни.
Взрыв! Линкор содрогнулся. Еще один! Аварийные сирены взвыли по всему кораблю.
— Повреждения секций семь и девять! Броня пробита! Разгерметизация!
— Задраить отсеки! Аварийные команды к местам пробоин!
Наконец, после нескольких кошмарных минут, уцелевшие корабли начали выбираться из ловушки. Семь более-менее целых кораблей медленно отползали от минного поля, таща на буксирных тросах трех наиболее поврежденных товарищей. Позади остались «Адмирал Сенявин» и «Уссурийск» — обездвиженные, с многочисленными пробоинами, отчаянно отстреливающиеся от продолжающих обстрел кораблей Зиминой…
На мостике «Силистрии» воцарилась мертвая тишина. Лицо вице-адмирала Усташи постепенно наливалось багровым цветом. Вся операция разворачивалась у него на глазах — триумфальная атака, затем, вдруг мины, паника, разгром и бегство его левого крыла.
— Девять… кораблей… — прошипел он сквозь зубы. — Десять кораблей выведено из строя какими-то вшивыми минами!
Офицеры мостика старательно смотрели в свои консоли, боясь попасться на глаза разъяренному адмиралу.
— Мамедов! — взревел Усташи в коммуникатор. — Мамедов, ты, сын пустынной блохи! Отвечай немедленно!
— Здесь Мамедов, — голос капитана первого ранга звучал глухо. — Господин вице-адмирал, мы попали в западню…
— Западню⁈ — Усташи ударил кулаком по столу так, что задрожали голографические проекции. — Это пять кораблей, которые удирали от тебя, ты называешь засадой⁈ Ты просто тупая скотина, которая повелась как последний кадет!
— Господин вице-адмирал, мины были незаметны…
— Незаметны⁈ А сканеры у тебя для красоты⁈ Мозги для чего⁈ Позор! Я тебя разжалую в мичманы! Нет, это слишком мягко! Будешь палубы драить до конца своих дней!
— Господин вице-адмирал… — попытался вставить Рустам Мамедов.
— Молчать! — заорал Усташи. — Убирайся с глаз моих! Уводи свои корыта из сектора огня и не смей показываться, пока я не решу, что с тобой делать! И передай командирам тех двух калош, что остались там болтаться — пусть выбираются сами как знают! Конец связи!
Глава 13
Место действия: столичная звездная система HD 30909, созвездие «Ориона».
Национальное название: «Сураж» — сектор Российской Империи.
Нынешний статус: контролируется силами императора.
Точка пространства: межзвездный переход «Сураж-Лида».