— Отстань, ты меня еще перекреститься заставь! — отмахнулся космопехотинец. — Что пристала, вообще. Я не о том спрашивал… Говорю, списали нас с тобой, дуреха, послав оборонять сектор и не дав надежных ребят в подкрепление… Ты посмотри, кто вокруг нас собрался…
Павлик кивнул головой в сторону расположившихся в разных концах анфилады бойцов. По лицам и движениям которых было сразу понятно, что те не имеют к ближнему бою никакого отношения. В глазах этих ребят виделась растерянность, хотя они старались ее не показывать и самоотверженно вели огонь по врагу. Однако такого порыва для эффективной обороны крайне мало, прежде всего, необходим профессионализм и четкое знание, что и когда делать…
— Тринадцать человек кроме нас в отряде — а толку, будто мы с тобой вдвоем здесь сидим, — обреченно покачал головой Павлик, отворачиваясь от остальных, чтобы еще больше не расстраиваться. — «Янки» чуть нажмут и все — нам пришла хана!
— Только не надо снова ныть, — ответила на это Полина. — Полковник разделил два взвода не по своей прихоти, а потому что контрабордажников на линкоре ограниченное количество. В основном гарнизон «Афины» состоит из вот таких необстрелянных ребят, и если их оставить один на один со штурмовиками «янки» — исход будет очевиден. А так, хоть какая-то надежда, что отобьемся…
— Надежда на что? — скривился морпех. — Ты слышала по рации, сколько американцев высадилось на корабль? Более тысячи штурмовиков — это почти весь штат морской космопехоты 21-ой дивизии! Думаешь, при таком раскладе сил у нас остается надежда⁈
— Надежда есть всегда, это постоянно говорит Александр Иванович, — ответила Поля, прижимаясь к щиту еще плотнее, под ливнем огня с противоположной стороны. — И я ему верю…
— Какое-то нездоровое почитание у тебя к вышестоящему командованию, — Павлик дослал гранату в подствольник и метким выстрелом заставил на несколько секунд американцев с той стороны замолчать. — То Дорохова защищаешь, то контр-адмирала цитируешь… Что-то за этим кроется…
— Отвали! — огрызнулась Полина. — Александр Иванович и Кузьма Кузьмич вытащили меня с «Абдул Кадира», это я буду помнить всю оставшуюся жизнь…
— Не забывай, я вообще-то тоже, если что, участвовал в захвате упомянутого османского линкора, — напомнил Павлик, своей подруге. — Но мне видимо благодарности не дождаться…
— А еще в захвате «Кадира» принимали участи две сотни пиратов-хунхузов — страшные, как 1-ая Александрийская война, — парировала казачка. — Мне что теперь, вас всех расцеловать⁈
— Не плохо бы было… — ухмыльнулся пехотинец, но не успел договорить, как знакомый его уху шум отвлек его от всяких там глупостей. — Внимание всем, — Павлик только и успел закричать по локальной связи, — Боты! В укрытие!
Полину обдало холодным потом, она еще ни разу за свою недолгую карьеру морпеха(дьо этого девушка служила в 4-ом Кубанском и в рукопашных схватках участия не принимала) не встречалась лицом к лицу с роботами-убийцами, как называли эти механизмы ее товарищи. По словам опытных штурмовиков, атаку ботов могло уверенно сдержать — минимум отделение космопехоты, где каждый боец знал свое место и функции. Именно численное превосходство людей в противостоянии с машинами приносило победу, когда «пауки» просто не могли уничтожить всех сразу и получали по своим корпусам очереди и гранаты со всех возможных направлений.
Но что делать сейчас, когда с двумя или даже тремя паукообразными, (пока было неясно, сколько движется в нашем направлении машин-убийц) Полине и ее напарнику придется справляться в одиночку. Рассчитывать на залегших в панике на пол и в укрытия моряков с «Афины» было легкомысленно — эти тринадцать парней и девчат лишь легкие мишени для бегущих на своих паучьих лапах ботов…
Поля успела осознать, что у нее и у Павлика появится шанс только в том случае, если роботы на пути своего движения по коридору первыми наткнутся не на них. Только бы «пауки» отвлеклись на других, тогда появиться возможность контратаковать. Но как это сделать, ведь морпехи вдвоем занимали позиции непосредственно в авангарде⁈
Казачка в последний момент, схватив за руку своего напарника и уронив его рядом с собой, второй рукой повалила на себя тяжелый бронированный щит, который прикрыл их обоих, придавив к полу. Полине, конечно, не удалось бы сдвинуть с места стокилограммовый блок, если бы не мощнейший эндоскелет, встроенный внутрь ее скафандра, и делающий своего владельца на порядок сильней и в разы быстрей.
Плита вовремя накрыла обоих морпехов, по ней даже успел пробежать один из штурмовых ботов, открывая на ходу огонь по обнаруженным целям. Второй бот тоже буквально пролетел мимо, ища свои жертвы дальше по анфиладе. Полине ни на секунду не стало стыдно за подобное действие — девушка четко выполняла инструкцию — всеми возможными способами уйти с линии огня атакующего робота. Только так появлялся шанс на победу…
Боты быстро увидели и захватили цель, причем, не одну. Моряки с «Афины» сами обнаруживали себя, выскакивая из укрытий и открывая огонь по машинам. Тут же ответными очередями роботы начали класть замертво одного за другим русских солдат. Противостоять в скорости и меткости: операторы, техники и канониры боевым машинам не могли, о жизнестойкости вообще молчу…
Космоморяки падали как подкошенные, изо всех стараясь остановить беспощадные механизмы и не пропустить роботов-убийц дальше во внутренние отсеки. Казалось еще минута боя и из отряда обороняющихся не останется в живых никого…
Глава 11
— Сколько в данном секторе у нас людей? — я подскочил к монитору, подключенному к камерам наблюдения, следящих за анфиладой средней палубы.
Часть коридора, прилегающая ко внутренним отсекам была завалена телами наших моряков. В криках, разрывах гранат и трассах очередей четко вырисовывались два штурмовых американских робота, сеющие вокруг себя смерть и разрушения. Автоматические турели, установленные на них сверху, работали без перерыва, выкашивая все живое по периметру. От крупнокалиберных пулеметов защитников линкора не спасали даже хваленые «ратники» последней модели — поножи, нагрудные и наплечные пластины оставались неуязвимыми для пуль, а вот более слабо-защищенные части скафандров в местах соединения и сгибов не выдерживали такого шквала огня…
То тут, то там очередной моряк, пытаясь противостоять машинам-убийцам, падал на пол, скошенный очередью или разорванный с близкого расстояния гранатометным зарядом.
— «Янки» пустили в ход свое главное оружие, оружие трусов! — воскликнул Жила, возможно, не услышав мой к нему вопрос. — Твари поганые! Сами справиться не могут и используют подлые приемы!
— Не отвлекайся на эмоции, Аристарх Петрович, — посоветовал я, кавторангу. — Ответь лучше старшему по званию…
— Прошу прощения, — опомнился тот, капитану тяжело было смотреть, как погибают его люди — моряки, с которыми он служил не один год и которых считал чуть ли не своими детьми. — В отряде, защищающем анфиладу с восточной стороны — всего полтора десятка человек…
— Морские пехотинцы? — я тут же задал второй вопрос.
— К сожалению, нит, в основном мои ребята из техников и зенитчиков, — обреченно опустил голову Аристарх Петрович, уже попрощавшись со всеми пятнадцатью моряками.
— Тогда не справятся, — отрицательно покачал я головой, соглашаясь. — А значит, американцы совсем скоро будут у запасного эскалатора со стороны кормы, — я пробежал глазами по схеме расположения внутренних отсеков «Афины» до сих пор и мне остающихся незнакомыми из-за нестандартной системы модулей на линкоре. — Там у лестницы находится еще один такой же небольшой отряд, который навряд ли остановит наступающих…
Так, а если «янки» взойдут на верхнюю палубу со стороны кормы и проследуют через медицинский отсек в главный коридор — мы окажемся в критическом положении, — я вслух анализировал сложившуюся ситуацию, чтобы и мне было легче разобраться и другие офицеры рядом понимали, что происходит и чем данный прорыв может для нас обернуться…
Дела действительно были плохи. После того как группа противника появится на верхних подуровнях — можно будет полностью сворачивать всю прежнюю оборонительную схему. Сейчас наши заградотряды держали максимально широкий периметр, и эффективно надо сказать держали.
Я наблюдал сразу за несколькими точками обороны, где моряки с «Афины» косили наступающих пачками, не давая численно-превосходящим силам врага даже головы поднять под ураганом очередей. Пусть вице-адмирал Джонс присылает еще штурмовые команды в тысячу человек — все они окажутся бессильны в противостоянии всего с парой сотен стрелков, если те находятся за надежными укрытиями и знают, что делают…
Вот только, похоже, враг нащупал наше самое слабое место в обороне — смежную с основным коридором линкора, техническую анфиладу, по которой можно было достаточно легко зайти нам в тыл. После такого проникновения вся система обороны рушилась, и необходимо было срочно отзывать остальных бойцов с первоначальных координат назад к командному отсеку, чтобы ребята попросту не оказались в окружении.
В свою очередь оборона мостика и прилегающих к нему помещений была куда более сложной задачей, потому как противник смог бы тогда сосредоточить на одном направлении все свои ударные и огневые возможности. А говоря попросту — закидать узкий и тесный модуль в котором расположена рубка, гранатами, выжечь передовые линии защитников шквалом огня и сломить сопротивление общей совместной атакой со всех возможных направлений. Да потери у наступающей стороны будут при этом очень и очень большими, но похоже, Нейтену Джонсу на них плевать — главное результат. А результатом такого штурма станет полная зачистка линейного корабля «Афина» от членов его экипажа…
— Срочно смотрим, кто может помочь закрыть образовавшуюся брешь, — я отдал команду себе, Жиле и всем остальным операторам на мостике. — Ищите свободные резервы…
— В западном крыле таковых нет, господин контр-адмирал, — почти сразу же доложил мне один из офицеров. — Все до одной группы связаны боем…