). Эффективность пропаганды и элементарной информационно-осведомительной работы среди населения оставалась низкой. Основная масса народа была политически отсталой и плохо понимала цели Гражданской войны; иные солдаты толком не знали, за какую власть воюют. Особенно плохо была информирована деревня, не получавшая газет и питавшаяся слухами. Иркутская газета «Свободный край» в апреле 1919 года так писала о состоянии деревни: «Газеты почти нигде не получаются. Что делается на белом свете – не знают. Живут слухами и сплетнями». Ей вторил владивостокский «Голос Приморья»: «Деревня совершенно не знает, что делается в Сибири, в России, как развивается борьба с большевиками, какие цели преследует правительство»[384]. Полковой священник 52-го Сибирского стрелкового полка протоиерей Анастасьев писал в отдел печати МВД в июле 1919 года: «Сибирский крестьянин в массе и богат, и сыт, и земли у него вволю, и скота всякого много, деньги он давно перестал ценить и, казалось бы, что общее между сытым сибирским крестьянином и “пролетарием”-большевиком?» Причину он видел в «народной темноте» и успехах большевистской агитации[385].
Не лучше обстояло дело и среди солдатской массы, состоявшей в основном из крестьян. Премьер-министр П.В. Вологодский писал в своем дневнике 6 июля 1919 года: «В армии обнаружилось полное незнакомство с тем, что представляет из себя правительство в Омске, каковы его задачи и планы. О законах этого правительства весьма смутное представление»[386]. Хрестоматийной стала фраза из перехваченного военной цензурой письма новобранца домой в деревню: «Сегодня приезжал на фронт какой-то англицкий адмирал Кильчак, видно, из новых орателей, и раздавал папиросы»[387].
Вспомним еще раз, что 60 % населения России были неграмотны. В этом отношении большевики, умевшие разговаривать с людьми простым и доходчивым, «рубленым» языком, далеко опережали либеральных интеллигентов и белых генералов.
Признавая, что сила большевиков – не только в красном терроре, но и в умелой, хорошо организованной пропаганде, «Сибирская речь» призывала отвечать достойной контрпропагандой, «удесятерить, довести до максимума возможного напряжения… агитационную работу в прифронтовой полосе», привлечь к этому делу всех журналистов[388]. Позднее та же газета писала: «В смысле умения разлагать социалистический враг почти гениален, если к его сообразительности и настойчивости прибавить нашу собственную свободу от мысли, рассеянность и наш разброд управления»[389]. В статье «Будем учиться у врагов» говорилось: «Большевики в деле пропаганды своих сумасбродных идей достигли высокого совершенства, и нам не мешает у них усердно учиться, подобно тому, как великий Петр учился у шведов… Каждая, даже самая незначительная, воинская часть получает аккуратно и, главное, своевременно, газету, написанную простым, понятным солдату языком. Между тем у нас бойцы часто целыми неделями не видят печатного слова»[390].
Обращение Верховного правителя адмирала А.В. Колчака к солдатам и крестьянам
28 июля 1919
[ГА РФ. Ф. 10073. Оп. 2. Д. 479. Л. 49 об.]
Воззвание Верховного правителя адмирала А.В. Колчака к крестьянам и солдатам
29 июля 1919
[ГА РФ. Ф. 10073. Оп. 2. Д. 479. Л. 52]
Призывая учиться у врага организации пропаганды, некоторые аналитики предлагали вербовать агитаторов из среды самого народа, например, из числа враждебных большевикам уральских рабочих, из беженцев от большевистского «рая» (а такие попадались и среди «раскулаченных» крестьян). В частности, начальник Главного военного цензурно-контрольного бюро подполковник Павловский в одном из докладов призывал привлекать «рабочих и крестьян – беженцев прифронтовой полосы к беседам с рабочими и крестьянами Сибири, как лучшее орудие в борьбе с большевизмом»[391].
Значительно большее внимание информационной и пропагандистской работе среди населения стало уделяться с началом военных неудач летом 1919 года. Газеты призывали: «К оружию, граждане!» А.В. Колчак обратился с набатными воззваниями к крестьянам и солдатам против «грабителей, предателей и обманщиков», за землю, Национальное собрание и победу. Его приказ от 28 июля обязывал офицеров разъяснять солдатам цели войны, упирая на такие вопросы, как единство и целость России, решение насущных для народа вопросов через Национальное собрание, защита православной веры и национальных святынь, и требовал обличать перед солдатскими массами большевиков[392].
После этого был вдвое увеличен суммарный ежедневный тираж рассылавшихся на фронт агитационных брошюр, листовок и плакатов, организовано издание дешевой, доступной для народа «Нашей газеты» тиражом до 50 тыс. экземпляров, в 5 раз превышавшим тираж официального «Правительственного вестника», а к осени увеличенным до 80 тыс. экз.[393] С июня по октябрь 1919 года Русское бюро печати выпустило 10 млн экз. листовок, 1,7 млн экз. агитационных брошюр, 53 плаката в 500 тыс. экз., 50 тыс. портретов, 45 тыс. открыток[394]. Тиражи отдельных листовок доходили до 600 тыс. экз., брошюр – до 100 тыс. (в частности, биография А.В. Колчака, написанная С.А. Ауслендером), плакатов – до 50 тыс.[395] (правда, плакаты выпускались невысокого качества из-за отсутствия литографии и цинкографии). Для деревни выпускались лубочные картинки. В городах демонстрировались фотовыставки «зверств большевиков». 29 октября Совещание по делам печати постановило открыть краткосрочные осведомительные курсы для крестьян в десяти городах Сибири[396]. 23 августа 1919 года в составе Русского бюро печати был образован специальный отдел агитации и пропаганды, при котором был организован агитпоезд, курсировавший в тылу по железной дороге, созданы курсы агитации и пропаганды[397]. Кадры агитаторов подбирались из духовенства, сельской интеллигенции, народных учителей, был один ижевский рабочий. Для ведения агитации были сформулированы 5 главных лозунгов, в противовес социальной демагогии большевиков: «религия, нация, собственность, правовое государство, Учредительное собрание»[398].
Воззвание Верховного правителя адмирала А.В. Колчака к крестьянскому съезду
Сентябрь 1919
[ГА РФ. Ф. Р-1700. Оп. 5. Д. 46. Л. 6–7 об.]
Бросается в глаза, насколько эти высокие лозунги были не близки народу сравнительно с куда более доступными и понятными массам лозунгами и обещаниями большевиков. Неумение белых идеологов и пропагандистов по-настоящему приспособиться к языку и понятиям малограмотных масс простого народа сказывалось на всей работе органов агитации и пропаганды.
Хотя попытки сделать это были, и иногда удачные. О содержании пропаганды и агитации говорят названия сохранившихся в архиве листовок, прокламаций, брошюр и плакатов: листовки и прокламации – «Мужику – фунт, комиссару – пуд», «Друзья и враги русского народа», «Чем сильна наша армия», «За что борется наша армия», «Из-за чего мы воюем», «Что я сделал для возрождения Родины?», «За что боремся мы, русские», «Большевистские документы», «Жизнь России под большевиками», «Характеристики деятелей Совдепии», «Крестьяне и война с большевиками», «Что большевики обещали и что дали», «Что дали большевики крестьянам», «Что дали большевики рабочим», «Что говорит Священное Писание о лжеучителях», «Проклятие вам, большевики!» и др., популярные брошюры – «Верховный правитель адмирал Колчак», «В красной России», «Кому земля достанется», «Как и для чего большевики уничтожили суд» и др.[399] Многие листовки печатались не только на русском, но и на украинском языках. Плакат «Федеративная советская монархия» изображал коронованных Ленина и Троцкого в мантиях, над коронами – человеческие черепа. Надпись на плакате гласила: «Хлеб, мир, свобода – кричали эти люди, явившиеся в Россию после революции. Прошло 2 года. Всякий видит, что дали эти комиссародержавцы – голод, войну и чрезвычайку»[400]. В прокламации «Что дали большевики сибирскому крестьянину» Гражданская война сравнивалась с кораблекрушением, из чего делался вывод, что во имя спасения необходима единая власть, а не митинги и демократия[401]. Большой успех имела переделанная басня И.А. Крылова «Ворона и лисица», в которой иносказательно и иронически описывались события революции[402].
Образец советской антиколчаковской листовки
25 февраля 1919
[ГА РФ. Ф. Р-9550. Оп. 5. Д. 2050. Л. 1]
Не менее активную работу вел армейский Осведверх. Только за июнь 1919 года он организовал 7 бесплатных спектаклей для солдат в Омске, зафрахтовал драматическую труппу на 33 спектакля в гарнизонах крупных городов, занялся набором двух трупп для передвижного фронтового театра, организацией стационарных кинематографов в Омске и передвижных на фронте и железных дорогах, лекций для солдат[403].
Для усиления пропаганды в войсках правительство обратилось ко всем подписчикам газет с призывом по прочтении отправлять их на фронт почтой из-за нехватки бумаги и мощностей типографий. Отклик на этот призыв был, впрочем, довольно вялый. Одновременно белые, перенимая опыт противника, стали сбрасывать с аэропланов свои прокламации на позиции красных. Опять же перенимая методы врага, с целью его компрометации печатали фальшивые декреты советской власти и номера «Правды».