Остановимся подробнее на этом документе.
Приказ Розанова подводил итоги проведения антиповстанческих операций и декларировал возвращение к нормам мирного времени. «Совместными действиями русских, чехословацких и итальянских войск (данные воинские контингенты участвовали в операции согласно договору об охране линии Транссибирской магистрали. – В.Ц.) большевистские банды врагов возрождения России разбиты… Глава восстаний и организаторы нападений на поезда расстреляны правительственными войсками либо убиты самим населением. Награбленный у населения хлеб, скот, а также мастерские и склады, снабжавшие банды всем необходимым, захвачены, а насильно мобилизованные красными – распущены по домам… Нет больше ежедневных многочисленных жертв на железных дорогах среди русских, чехословацких, английских и итальянских войск, беззащитных пассажиров и железнодорожных рабочих… Задача, поставленная мне Верховным Правителем по обеспечению железнодорожного подвоза… и прекращению насилий над населением Енисейской и части Иркутской губерний, потребовала решительных действий против успевших сорганизоваться большевистских банд и временно перейти на законы чисто военного времени, вызвавшие ряд моих суровых обязательных постановлений. Теперь, когда наступило успокоение и представляется возможным перейти к нормальным условиям жизни, временно нарушенным борьбой с врагами Русской Государственности, я призываю военных и гражданских начальников всех степеней, войска и все население Енисейской и части Иркутской губерний посвятить свои силы общей дружной работе по воссозданию Армии и возрождению России».
Таким образом, в приказе четко декларировалось восстановление прав гражданской власти и общей «гражданской юстиции», причем в сжатые сроки. «Военным Начальникам теперь же приступить к постепенной передаче временно взятых ими на себя гражданских, административных обязанностей соответствующим Губернским властям, с оказанием им должного доверия и полного содействия… Начальникам военных районов, кроме Нижнеудинского, теперь же начать постепенную передачу временно взятых на себя функций по гражданскому управлению Управляющим соответствующих уездов, а функции по охране спокойствия и порядка соответствующим Начальникам милиции, с таким расчетом, чтобы 15 июля таковая сдача состоялась полностью, после чего круг обязанностей Начальника района… выразится лишь в форме содействия гражданским властям по укреплению Правительственной власти на местах и обеспечении порядка и спокойствия в уездах… Что касается порядка судопроизводства, то оно также должно постепенно войти в обыденные, установленные законом рамки». Розанов определенно заявил об отмене своих прежних «Обязательных постановлений», «вызванных исключительной обстановкой»: «О расстреле заложников» (от 28 марта), «О расстреле на месте без Суда» за преступления, перечисленные в постановлении от 26 марта, и цитированный выше приказ «начальникам военных отрядов» от 27 марта 1919 г.
Приказ о восстановлении порядка завершался недвусмысленным указанием и призывом: «Отменяя перечисленные обязательные постановления, предупреждаю, что в случае, если наступившее успокоение будет нарушено, я буду снова вынужден прибегнуть к ним и к тем решительным мерам и действиям, коими были ликвидированы недавние восстания. Призываю всех Государственно мыслящих людей, любящих Россию, оказывать военным и гражданским властям всех степеней полное содействие в поддержании общественного порядка и наступившего успокоения и посвятить все свои мысли строительству молодой России на началах, возвещенных единым Всероссийским Правительством, возглавляемым Верховным Правителем всей России Адмиралом Колчаком». Одновременно с карательными мерами Розанов заявлял о смягчении ожидаемых наказаний. «Обязательное постановление» от 9 июля 1919 г. объявляло, что «все насильно мобилизованные красные, которые явятся с оружием в руках к военным, гражданским и сельским властям, после соответствующей регистрации, необходимой для их личной безопасности, будут помилованы и получат право безнаказанно вернуться к мирной жизни, к своим семьям. Все, не выполнившие этого требования к 1-му августа нового стиля, будут изловлены и преданы военно-полевому суду, а их дворы с постройками сожжены. Регистрацию насильно мобилизованных, возвратившихся домой и прием от них оружия производить Уполномоченным начальников военных районов»[76].
В контексте издаваемых актов об амнистии (широко объявленных в белой прессе) было издано «Обязательное Постановление Уполномоченного Верховного Правителя и Верховного Главнокомандующего и Командующего Русскими войсками, действующими и расположенными на территории Енисейской и части Иркутской губерний» от 9 июля 1919 г. В нем отмечалось: «…Объявляю, что все мобилизованные красные, которые явятся с оружием в руках к военным, гражданским и сельским властям после соответствующей регистрации, необходимой для их личной безопасности, будут помилованы и получат право безнаказанно вернуться к мирной жизни, к своим семьям. Все, не выполнившие этого требования к первому августа нового стиля, будут изловлены и преданы военно-полевому суду, а их дворы с постройками сожжены. Регистрацию насильно мобилизованных, возвратившихся домой и прием от них оружия производить Уполномоченными начальников военных районов при содействии гражданских и сельских властей. Местами явки насильно мобилизованных и сдачи оружия назначаются: (далее перечисление населенных пунктов. – В.Ц.)… Всю ответственность за точное исполнение сего Обязательного Постановления возлагаю на Начальников военных районов и их Уполномоченных. Уполномоченный Верховного Правителя и Верховного Главнокомандующего по Енисейской и части Иркутской губерний, на правах Генерал-Губернатора, Генерал-лейтенант Розанов…»[77].
Позднее срок действия данного постановления был продлен.
После подавления повстанческого движения Розанов был отозван из Енисейской губернии и переведен во Владивосток с назначением на должность Главного начальника Приамурского военного округа. Его преемником в должности командующего войсками Енисейской губернии стал генерал-лейтенант В. И. Марковский. Тем не менее окончательного «замирения» в крае все-таки не произошло. После поражений белых армий в октябре – ноябре 1919 г. партизанское движение вспыхнуло с новой силой, чему способствовали и возвращение из Урянхайского края отрядов красных повстанцев, и деятельность эсеро-большевистского подполья, и отказ подразделений чехословацкого корпуса от охраны линии Транссиба в связи с общим кризисом белой власти в Сибири и на Дальнем Востоке.
Генерал Марковский тем не менее стремился к поддержанию относительного порядка, хотя положение в тылу ухудшалось (см. документы в Приложении 7). 8 сентября им был издан приказ № 19, гласивший: «Ввиду удостоверения Г. Управляющего губернией, что в числе скрывающихся в лесах местных жителей, по заблуждению приставших к красным, имеются многие, которые желают сложить оружие и вернуться к своим мирным занятиям, но не успели сделать этого только потому, что не были своевременно осведомлены о приказе генерала Розанова о добровольной сдаче, нахожу возможным объявить нижеследующее: 1) Предоставляю всем, кто с оружием явится и добровольно сдастся местным военным начальникам или чинам милиции, свободно возвратиться в свои селения и проживать там; 2) Тем из возвратившихся, кои лично совершали преступления, грабежи и другие насилия и подлежат суду, обещаю сохранить их жизнь; 3) Последний срок явки и добровольной сдачи назначаю 14 октября, т. е. 1 октября по старому стилю (день праздника Покрова Пресвятой Богородицы)»[78].
Но в условиях падения белой власти это обращение уже теряло смысл.
Еще один широко распространенный тезис «антиколчаковской» публицистики: «Колчак знал о беззакониях, но ничего не сделал для того, чтобы остановить их».
Не касаясь действий самого Верховного правителя (об отмене «розановского приказа» о заложниках, о создании комиссий по расследованию законности действий местной администрации неоднократно писал исследователь белой Сибири В. Г. Хандорин), отметим несколько приказов от подчиненных адмирала, непосредственно относящихся к проблеме «борьбы с беззакониями» военных властей.
Приказ № 275 Войскам Сибирской армии, отданный в мае 1919 г. в Екатеринбурге, гласил: «Официальные донесения и жалобы обиженных и пострадавших указывают, что самочинные расправы, порки, расстрелы и даже карательные экспедиции, чинимые представителями власти, к сожалению, не прекращаются. Подобная система произвола может вселить в умах населения представление о новой власти не как о носительнице здоровых начал, законности и правопорядка, но как о власти, чуждой этим началам, идущей по стопам своих предшественников, сгубивших Родину.
Закон и право – спутники сильной и здоровой власти, олицетворяющей собою идею Государственного правопорядка. И этот путь единственный для каждого, на чью долю выпало большое счастье стать проводниками начал Государственности, порядка, права и законности. Воссоздание правового Государства немыслимо, пока агенты власти – от высших начальников до рядовых исполнителей воли последних – не проникнутся сознанием, что власть Государственная сильна своим правом и законностью.
Между тем многим понятия законности чужды или непонятны. Они не мыслят, что расправы, порка и даже расстрелы, творимые без суда, одной лишь их волей, нарушают создающийся с неимоверным трудом Государственный аппарат, роняют авторитет власти и, ничего не создавая, губят Великое дело воссоздания России.
Такие явления недопустимы. Вся сила карающего возмездия должна пасть на головы тех, кто своими действиями играет на руку врагов Государства, кто создает для них столь удобную обстановку для нового натиска на молодую Россию.
Сознавая великую ответственность за будущее н