его также закрылись.
Обо флоте неприятельском, сколько ни старался я разведывать, где он точно находится, верного сведения и по сие время никакого не получил, но, уповаю, и за верное, что оный в рассуждении позднего времени к предохранениям непременно должен уже быть в Константинополе, и к здешнему месту быть ему никак не уповаю. Следовательно, флотилия, в рассуждении оного, уже безопасна.
Осмеливаюсь вашей светлости всеподаннейше донесть, ежели уже в рассуждении позднего ныне времени по сим обстоятельствам в бытности флота в здешнем краю непременной надобности не состоит, не угодно ли будет повелеть возвратиться ему, куда надлежит, в безопасное место, ибо лоцмана и крейсерских судов командиры, знавшие совершенно сии опасные места, где флот ныне находится, беспрестанно напоминают мне о предосторожностях, как и вашей светлости небезызвестно, что вся оная сторона противу устьев дунайских и вперед до самой Калиакрии расстоянием до 300 верст ни малейшей пристани и защищения от ветров и беспокойства моря не имеет и почитается в рассуждении отмелистых и каменистых берегов наиопаснейшею.
Я употреблю все средства к сбережению флота от предвидимых опасностей и самое лучшее средство избираю то, что со оным остановился на якорях между устьями Дуная, Сулина и Килии, от берега верстах в десяти между течениями обоих гирл. Сие место в стоянии на якорях меньше всех прочих подвержено течениям от рек, следовательно, и качке кораблей от оных от крепких ветров со стороны берега довольно защищен и безопасен, что уже случалось неоднократно вытерпеть крепость ветра со оной стороны безопасно, но великая опасность состоит, если таковой же крепкий ветр случится со стороны открытого моря. Неминуемо многие суда должны будут потерпеть расстройку, а если ж быть со флотом на якорях или под парусами гораздо отдаленнее от берега, почитаю, и еще несравненно опаснее.
О чем донеся, ожидаю повеления вашей светлости, остаться ли еще несколько времени на том месте или следовать, куда повелеть соизволите.
ОРДЕР Ф. Ф. УШАКОВА П. В. ПУСТОШКИНУ О БЕРЕЖНОМ РАСХОДОВАНИИ ЗАПАСОВ ПРОДОВОЛЬСТВИЯ И ПРЕДСТАВЛЕНИИ СВЕДЕНИЙ О КОЛИЧЕСТВЕ ПРОВИАНТА, ИМЕЮЩЕГОСЯ НА СУДАХ ЕГО ЭСКАДРЫ
5 ноября 1790 г.
На рапорт вашего высокородия о малоимении на корабле «Андрей» на продовольствие служителей морской провизии объявить честь имею: в бытность в Севастополе отданным от меня приказом велено было на весь флот провизии от порта принять по декабрь месяц, а как в наличии при порте имелось оной в нашем флоте весьма уже недостаточно, соленых мяс на корабле «Рождество Христово» совсем уже нет и еще некоторых недостаточно, но к удовлетворению требованием отобрав обстоятельные сведении, сколько точно ныне на каждом в наличии состоит, сделаю поравнение, а между тем отправил я нарочного курьера к его светлости с прошением позволения о возвращении флота в Севастополь. Соблаговолите объявить господам командующим: в рассуждении недостатка провизии имели бы бережливость и экономию оной, как должно по силе закона. Засим же по эскадре, вам вверенной, соблаговолите ото всех господ командующих, отобрав ведомости, сколько точно ныне на каждом в наличии какой провизии состоит, немедленно представить ко мне. Мне весьма удивительно, по каким обстоятельствам на корабле «Андрей» состоит весьма недостаточно соли, солоду и вина, а также сухарей, круп и гороху не по декабрь месяц, ибо оных в магазинах довольно, также и дров для чего не заготовлено было на всю кампанию.
ПИСЬМО Ф. Ф. УШАКОВА Г. А. ПОТЕМКИНУ О ВОЗВРАЩЕНИИ ФЛОТА В СЕВАСТОПОЛЬ И ОБ ОКОНЧАНИИ КАМПАНИИ
15 ноября 1790 г.,
корабль «Рождество Христово»
Исполняя повеления вашей светлости, со флотом, мне вверенным, сего числа на Севастопольский рейд прибыл благополучно, также и все крейсерские суда, в разные времена ото флота отправленные, дошли ж к порту безвредно благополучны. Осмеливаюсь вашу светлость, милостивейшего государя, со всеми дарованными от Бога нынешнею кампаниею благостями и сохранением всех наших судов, окончив кампанию, от истинного моего усердия поздравить.
К дополнению повеления вашей светлости я и все сотоварищи мои усердно желали найтить флот неприятельский и, будучи ободренными милостями вашей светлости, дать с ним хорошую баталию, в чем верную надежду имели на Бога. Но флот неприятельский после бывшей прежней баталии сбирался несколько дней в Калиакрии и с поспешностию ушел весь в Константинополь, так что при румелийских берегах рассеянный страх заставил военные и купецкие суда убраться в безопасные места, мелким же судам из Константинополя, по объявлению пленных, и выходить в сию сторону запрещено, потому мы при румелийских берегах никаких судов не видали, кроме что посланные от меня две легкие бригантины «Феникс» и «Св. Климент Папа Римский». Вплоть подле самой Варны поймали два судна, о которых рапортом моим вашей светлости донесть честь имел. И так можно иметь верную надежду, что на будущий год суда наши могут ходить в рассуждении неприятеля по всему морю безопасно. Я постараюсь выполнить повеления вашей светлости и флот приуготовить к ранней кампании, прошу только о снабжении здешнее место потребностями.
Командиры крейсерских судов усердным и ревностным старанием и прилежнейшими исполнениями должностей заслуживают отменную рекомендацию и милость вашей светлости.
Я за сим же, сделав подробное разбирательство, не премину, похваля их дела, представить к награждению, в чем и надеюсь иметь милость вашей светлости, равно и о прочих мною рекомендованных. С призового судна лимонов полторы тысячи к отправлению вашей светлости послал я к Семену Семеновичу Жегулину, равно и из прочих фруктов, что окажется стоющее ко отправлению, на сих же днях отправлю.
РАПОРТ Ф. Ф. УШАКОВА Г. А. ПОТЕМКИНУ О ДЕЙСТВИЯХ ФЛОТА С 16 ОКТЯБРЯ ПО 15 НОЯБРЯ 1790 ГОДА ВО ВРЕМЯ ПРЕБЫВАНИЯ У УСТЬЕВ ДУНАЯ И БЕРЕГОВ РУМЕЛИИ
15 ноября 1790 г.
Исполняя повеление вашей светлости, со флотом, мне вверенным, 16 числа октября вышел с Севастопольского рейда в Черное море и находился около румелийских берегов для поисков неприятельского флота и для прикрытия гребной флотилии против устьев дунайских, дабы флот неприятельский не мог ее запереть при оных.
Пришед я со флотом против Дуная, расположил оный преградою к устьям реки флоту неприятельскому. Между тем посылал крейсеров около румелийских берегов искать судов неприятельских, дабы разведать о их флоте, где он находится. Посланный от меня с отделенною частью крейсерских судов греческого полку подполковник Чапони, обошед на дальнее расстояние к Варне ру-мелийские берега, рапортом донес, что судов неприятельских около берегов и на море нигде не видал, проходя ж близ берегов, замечено им на матерой земле по всем берегам к стороне Варны деланы сигналы пущанием дыма, равно и с прочих посланных крейсерских судов доносимо было то же.
Сверх оных послал я еще отборных из лучших и легких крейсерские три судна под командою мичмана Бенардаки, бригантину «Феникс» — шхипера Ладыко, бригантину «Св. Климент Папа Римский» и судно «Св. Георгий» под командою прапорщика Са-ломо к стороне Калиакрии и Варны, приказав, дабы непременно старались сыскать и поймать неприятельское судно и привесть ко флоту.
Из оных судов «Св. Георгий», прошед вместе с ними около румелийских берегов на немалое расстояние, оттоль возвратилось ко флоту, и командир оного объявил, что судов неприятельских нигде не видел. Бригантины ж «Феникс» и «Св. Климент Папа Римский» при способном ветре пошли прямо в Калиакрию и Варну, надеясь, что непременно там какие-нибудь суда найдут. А как флотилия наша с приходу ее к Дунаю, прогнав флотилию неприятельскую, овладела устьями Дуная, вобралась в реку при Килии и Сулин-Багази и, прошед вверх оной реки, из виду моего закрылась и находилась безо всякой опасности, посему я со флотом следовал за Дунай около румелийских берегов к стороне Варны для поисков флота неприятельского. Но 10 числа сего месяца сделавшийся от SW противный весьма крепкий ветр и чрезвычайное волнение ходу вперед воспрепятствовали. Я ж, не находя флота и никаких судов неприятельских, в рассуждении позднего времени почитал за действительно, что флот неприятельский давно находится уже в Константинополе, потому, не предпринимая далее, дабы сохранить флот, мне вверенный, от повреждений крепкими ветрами, спустился на фордевинт и следовал обратным путем к Севастополю и 15 числа прибыл на рейд оного благополучно. По входе на рейд нашел, что посланные от меня для поисков судов к Калиакрии и Варне крейсерские суда, бригантины «Феникс» и «Св. Климент Папа Римский», исполня удачно вверенную от меня комиссию, поймав против Варны два небольшие судна (из коих одно за негодностию затопили), а с другим при неспособных крепких ветрах и волнении ко флоту попасть не могли и 6 числа сего месяца пришли благополучно в Севастополь.
Из оных судов на одном, которое за негодностию затоплено, взяты в плен бежавший из крепостей при Сулин-Багази комендант Саид-Апты-ага, который, давнее уже время находясь при оных, имел в своем ведении все команды случающихся войск при охранении устьев дунайских, и с ним чиновников и рядовых турок шесть, да на судне бывших с хозяином оного судна четыре. На втором судне, приведенном в Севастополь, мелекса именуемом, взяты в плен греков девять и два турка, в том числе чиновник один.
По обстоятельному ж сведению от пленных оказалось, что флот неприятельский после разбития его между Гаджибеем и Тендрой сбирался в Калиакрии, где для соединения пробыв не более десяти или пятнадцати дней, ушел в Константинополь. Впрочем, военных судов в Калиакрии, Варне и в других местах около румелийских берегов нигде нет.
О чем, вашей светлости донеся, поданный ко мне от командиров крейсерских судов мичмана Бенардаки и шхипера Ладыко рапорт, тож отобранные от пленных известия при сем представить честь имею. А засим взятого в плен начальника сулинских крепостей Саид-Апты-агу с его подчиненными также в самой скорости к вашей светлости препроводить имею, а прочих пленных по примеру прежних повелений отправлю в Николаев.