Лестница в подвал была завалена телами убитых воинов и тварей. Некоторых обезобразило огнем до неузнаваемости, других пламя вообще не тронуло, хотя кожа и доспехи лоснились от разлитой нефти, почему-то не сгоревшей. Пожар в замкнутом помещении — непредсказуемое явление…
Дышать, как ни странно, здесь, внизу, было комфортнее. Нет, глаза все так же резало и мокрые тряпки почти не защищали от удушливого смрада, но головокружения от недостатка кислорода не наблюдалось, а то ведь у нас уже двое в обморок упали. Выстроив живую стену, прикрытую щитами и копьями, мы вытащили наверх тела павших, после чего приступили к вдумчивому изучению подземелья.
Для начала я притащил возмущенного попугая, всеми силами пытавшегося уклониться от посещения смрадных помещений. Эта тварь неблагодарная даже за палец не постеснялась укусить, а уж ругалась так, что сапожники краснели. На входе в подвал Зеленый вел себя так же плохо, но признаков того, что чует погань, не проявлял. Выпущенный на свободу, тут же вылетел через ближайшую дверь. Наверняка уселся потом снаружи на удобную ветку и принялся чистить перья, искренне считая, что человеческие прикосновения их осквернили.
Вот теперь гадай: или погани больше нет, или он ее не почуял из-за дыма. А может, просто из-за повышенной скверности характера скрывает истину.
Оставив на входе приличное прикрытие, направились внутрь отрядом из сорока воинов. Тащить в тесноту подземелий большие силы я поостерегся — в таких условиях ими невозможно будет управлять.
Спуск оказался длинным: на лестнице я насчитал сорок шесть ступеней из тщательно подогнанных друг к дружке шлифованных каменных плит. Контраст с тем, что наверху, заметен — наружные стены храма сложены из нетесаных булыжников. Или подземное сооружение строили отдельно, или ему уделялось большее внимание ввиду важности. Я склонялся к последнему предположению, потому как в храме, кроме непонятного железного креста, кувшинов с нефтью и светильников, не было ровным счетом ничего. Но жрецы ведь сюда ходили постоянно, группами и поодиночке, причем ни одного мы до сих пор не встретили. Если отбросить мысли насчет телепортации и бесследного растворения в воздухе, напрашивается вывод, что все они где-то под нами.
За последней ступенькой обнаружился коридор, облицованный все теми же ровными плитами из серого камня. Копоти здесь было мало, и выглядела она неновой. Видимо, осталась от светильников, а пожар сюда толком не заглянул, потому что теплый воздух, подчиняясь законам физики, стремится вверх, а не вниз.
Хотя уже через несколько шагов я был вынужден изменить точку зрения. Здесь коридор раздваивался, и кроме того, над головой виднелось узкое прямоугольное отверстие, скорее всего вентиляционное. Вот здесь копоти было даже побольше, чем в храме, и выглядела она очень даже свежей. А при попытке пройти дальше мы были вынуждены вернуться — такое ощущение, что там вообще кислорода не осталось. Судя по всему, сквозняк слишком слабый, и воздух, испоганенный пожаром, не успел очиститься.
Дыхательных приборов в этом мире не знали, так что пришлось нам вернуться. До вечера оставалось не так много времени, а вот сделать надо успеть как раз много. С подземельем придется разбираться завтра. Уж за ночь воздух обязательно должен прийти в норму.
Выход из подвала завалили разным хламом, оставили дежурить приличный отряд и пришли в лагерь.
Уже в потемках вернулись люди Арисата, посланные на прочесывание острова в поисках уцелевших жрецов и воинов демов. Были они усталыми и недовольными. И пленных не привели. Нет, им удалось встретить парочку беглецов, но те, поняв, что вырваться не удастся, перерезали себе глотки. Несомненные фанатики… Зрелище такого самоубийства дурно отразилось на душевном состоянии бойцов. Понесенные в храме потери тоже настроения не прибавляли — погибло семь человек, еще пятеро получили тяжелые раны. Пришлось мне распорядиться открыть винные бочки и выдать каждому увеличенную порцию для повышения бодрости духа.
Надеюсь, завтра не придется прибегать к алкогольному «успокоительному». Оставить подземелье необследованным я не мог, но, несмотря на удушающую атмосферу, сомневался, что там все живое погибло.
К тому же с поганью вопрос спорный — живет она или как назвать ее существование?
Глава 12Ужасы подземелий
Доводилось мне слышать, что самые страшные подземелья в мире располагаются под Парижем. В тамошние каменоломни городскими властями были перемещены останки нескольких миллионов человек. В те далекие годы шла интенсивная борьба с до неприличия доведенными городскими кладбищами, и заброшенные выработки прекрасно подошли для складирования костей. Теперь туда водят туристов за деньги, и ротозеи ужасаются, глядя на скалящиеся черепа.
Смешные люди. Их бы сюда, в этот милый подвал. Первым делом попробуйте пройти сорок шесть ступеней, залитых кровью и нефтью, испачканных ошметками внутренностей и их содержимым. К тому же ступать придется осторожно, перешагивая через тела существ, которых вы вряд ли встретите во время прогулки по городскому парку или даже в виде чучела в музее естественной истории. Некоторые выглядели так, что за один снимок создатели фильмов ужасов без колебаний расстанутся с последним долларом, — ведь если получится повторить такой грим или воссоздать образину с помощью компьютерной графики, в кинотеатрах возникнет дефицит попкорна и колы. Я вот вроде человек закаленный, а не кисейная барышня, но иной раз с трудом сдерживаю рвотные позывы и очень сильно пытаюсь забыть увиденное.
Странно, но никто из моих воинов не признал в тварях старых знакомцев. Мы насчитали четыре разновидности, и ни одну из них никто раньше никогда не встречал. Сюда бы нашего всезнающего Конфидуса с его толстенной книгой, но он остался далеко…
Может, это инкубатор, где создают новых тварей? Так сказать, станция местных селекционеров-мичуринцев?
Ночью не обошлось без происшествий. Часовые услышали шум, кто-то пытался пробраться через завал. Это оказался полуголый молодой мужчина, измазанный сажей. Бойцы недолго думая начали тыкать в него копьями, но, несмотря на то что тот завяз в куче хлама, сопротивление оказал достойное. Сумел даже сломать руку одному из матийцев, и лишь после удара секирой, раскроившей ему череп, угомонился.
По всеобщему мнению, тип этот был не кем иным, как перерожденным. Иначе откуда такая нечеловеческая ловкость и сила? К тому же он выжил в задымленном подвале и после многих часов пребывания в отравленной атмосфере сумел выказать завидную прыть.
Одежда мертвеца не походила на ту, что носили жрецы. Укороченные штаны, а не хламида, хотя цвет тоже серый. Это настораживало: ведь таких мы здесь ни разу не замечали. Сколько их может скрываться внизу? Неизвестно. Хорошо бы залить подвал кислотой и забетонировать вход, но не получится. Не потому что бетонного раствора у меня нет: не исключено, что имеются запасные выходы, хорошо замаскированные. Если в подземелье уцелели другие перерожденные, то рано или поздно они выберутся, и тогда мы вместо спокойствия ремонтных работ получим партизанскую войну с крайне опасным противником. По опыту знаю, что таких тварей Зеленый чует плохо и лишь на минимальной дистанции, так что его чутье мало нам поможет. А в схватке против одного-единственного отродья погани, пусть безоружного, даже у пятерки отличных воинов не так уж много шансов.
Надо полностью разобраться с потенциальной угрозой. Заодно и узнаем, чем это демы занимаются во мраке подземелий.
Внизу все еще першило в горле от едкого запаха гари, но недостатка кислорода уже не ощущалось. Может, местная вентиляция и не слишком эффективна, но за ночь дым успел рассеяться. Добравшись до развилки, где вчера остановились, оставили там заслон, а то вдруг из правой выскочат перерожденные и ударят в спину. Подсвечивая себе факелами, прошли шагов сорок по коридору, наткнувшись на первую дверь. Открыв ее, обнаружили помещение, центр которого занимал опрокинутый стол, окруженный раскиданными лавками. Вдоль стен тянулись стеллажи, заставленные стеклянными и керамическими сосудами. Некоторые из стеллажей тоже кто-то опрокинул. На полу валялись пергаментные свитки, похоже сброшенные в суматохе, стекляшки, черепки, остро попахивало чем-то медицинским. Повсюду лежали серые тела тех самых жрецов. Я не врач, но, судя по отсутствию следов ран, погибли они от удушья. Вероятно, забились сюда в надежде пересидеть пожар, но кислород закончился, а с ним и жизнь.
Неподвижность тел бойцов не успокоила. Я поморщился, глядя, как покойникам сносят головы. Даже трупам не доверяют.
К уцелевшим склянкам не стал прикасаться — мало ли что за отрава в них может оказаться. Изучение свитков ни к чему не привело — я не понимал языка записей, хотя многие буквы были знакомы. На всякий случай приказал собрать все. По возвращении покажу Конфидусу — может, он разберется.
Дальше по коридору обнаружилась другая дверь, распахнутая настежь. К тому же ее створка обгорела, вокруг проема все почернело от гари и копоти. Чудные дела устраивает огонь — не понять, как он вообще ухитрился сюда добраться. Внутри никого не нашли, мебели тоже не было, зато были знакомые нефтяные кувшины в изрядном количестве. Судя по состоянию посудин и помещения, здесь не так давно бушевал пожар — стены до сих пор горячие, у меня мгновенно пот вышибло.
Почему вспыхнула нефть? Ведь от входа в подвал далеко, и пламя, разведенное нами, не могло сюда дотянуться. В суматохе штурма кто-то из жрецов опрокинул светильник? Или специально подожгли, надеясь, что выжжет все подземелье вместе со всеми его секретами? Если так, то сильно ошиблись. Пожар быстро высосал из воздуха весь кислород, а так как слабая вентиляция не торопилась это компенсировать, пламя задохнулось. Вместе со жрецами.
Но не все здесь задохнулись. Ой не все. Ведь перерожденный как-то выжил. Может, это и сверхлюди, но сомневаюсь, что они способны десяток часов без кислорода продержаться.