Наконец, Наполеон не распространил на Россию действие своего Гражданского кодекса, как он это сделал в Италии и Германии. В первую очередь это означало бы освобождение крепостных крестьян, что неизбежно бы вызвало повсеместную крестьянскую войну.
Хорошо известно, что М. И. Кутузов в конце 1812 г. неоднократно уговаривал Александра I не переходить границу и не ввязываться в новую войну. Александр I не послушался, и русские войска вошли в Париж. Все наши историка восхищаются триумфом русских войск, но никто не задает естественного вопроса: а что дала эта война России?[213] Ведь уже тогда была известна классическая формула: «война есть продолжение политики другими средствами», а иначе это не война, а дурацкая драка.
Что же произошло после отречения Наполеона I и его ссылки на Эльбу? Ну, потешил свое самолюбие Александр, погарцевали казаки на Елисейских Полях, Англия получила Мальту и часть французских колоний, Австрия – огромные территории в Италии и Германии, а России достался всего лишь маленький кусочек Польши – герцогство Варшавское. Да и то Англия, Австрия и Людовик XVIII, привезенный в Париж в русском обозе, решили герцогство Варшавское России не отдавать и заключили против нее военный союз. Но Россию от новой войны спас Наполеон, бежавший с Эльбы и на сто дней вновь ставший императором Франции. Наполеон нашел в кабинете Людовика XVIII текст договора о военном союзе против России и отправил его Александру. Но великий актер оказался на высоте – он величественным жестом показал договор австрийскому канцлеру Меттерниху, а затем не менее величественно кинул документ в огонь.
26 сентября 1815 г. в Париже Александр I, австрийский император Франц I и прусский король Фридрих-Вильгельм III заключили Священный союз. Суть союза – вечная консервация режимов, престолов и государственных границ в Европе. Увы, монархи забыли античную пословицу – все течет, все изменяется. Историю никогда не загнать в прокрустово ложе договоров. Беда лишь в том, что история никого и ничему не учит. Позже Брежнев и геронтократы из Политбюро пытались остановить историю, заключив Хельсинкское соглашение о незыблемости границ в Европе. И что? Запад использовал соглашение в своих целях, а позже развалил почти все границы в Восточной Европе. Затем три «самостийных» президента развалили в Беловежской Пуще Русское государство, границы которого складывались веками. Но почему-то ни приднестровцы, ни чеченцы, ни абхазы, ни осетины, ни ингуши, ни русские не хотят признавать превращения произвольно проведенных административных границ в государственные. Автор уверен, что еще наше поколение увидит крах этих границ.
Но дело не только в том, что Священный союз был нежизнеспособен. Его суть противоречила интересам России. Если Австрия заглотила гораздо больше, чем могла переварить, и не только не могла претендовать на большее, но и стала быстро терять захваченное (Италия, Германские княжества), то вопрос обеспечения безопасности России на юге так и не был решен. Вот послушал бы Александр I Кутузова, не полез бы в Европу, и война там продлилась еще лет десять как минимум. А за это время Россия, глядишь, и могла бы решить вопрос с Проливами.
Глава 13. Грешный Григорий и святой Федор
5 октября 1791 г. умер князь Потемкин-Таврический. Гроб, привезенный из Ясс с его телом, в ноябре поставили в подпольном склепе Херсонской крепостной церкви Св. Екатерины, начатой постройкой в 1782 г., но к 1791 г. еще не достроенной и не освященной. Гроб оставался не опущенным в землю с 23 ноября 1791 г. по 28 апреля 1798 г.
По приказу Павла I 28 апреля 1798 г. «тело покойного князя Потемкина, без дальнейшей огласки, в самом же том месте погребено было в особо вырытую яму, а погреб засыпан был землей и изглажен так, как будто его никогда и не было, мною полученного 25-го апреля и в тоже самое время тое тело в яме похоронено и место изглажено», – доносил императору комендант Херсона.
При этом исполнитель столь гнусного деяния украл с камзола князя ордена, регалии фельдмаршала и драгоценную шпагу.
О дальнейшей судьбе останков Потемкина хорошо написано писателем Борисом Лавреневым: «В самом центре города Херсона, на Потемкинском бульваре стоял памятник Потемкину работы известного скульптора И. Мартоса, сходный с памятником Суворову на Марсовом поле в С.-Петербурге. Потемкин был изображен, как и Суворов, в одеянии полководца Древнего Рима, в латах и короткой тунике с плащом на плечах, с украшенным перьями шлемом, лежащим у ног статуи. В годы революции петлюровцы сбросили памятник Потемкину, как угнетателю Запорожской Сечи, с пьедестала. Статуя была увезена во двор археологического музея и много лет валялась без призора, пока ее не утащили во время Великой Отечественной войны фашисты.
Блуждая по Херсону, я забрел как-то в крепость. Еще издали увидел на прекрасном классическом фронтоне собора вылинялую кумачовую тряпку, на которой крупными буквами с потеками было выведено: “Херсонский антирелигиозный музей”. Я решил зайти, посмотреть это учреждение…
В глаза мне бросилась пирамидальной формы застекленная витрина, в которой лежал какой-то круглый коричневый предмет. Подойдя, я увидел, что это человеческий череп. Внизу витрины была приклеена табличка: “Череп полюбовника Катерины II Потемкина”. Я протер глаза, но видение не исчезло. Череп оставался по-прежнему в витрине и глядел на меня пустыми впадинами. Я огляделся, увидел вторую такую же витрину, но уже продолговатой формы. В ней лежал скелет с прилипшими местами клоками ссохшихся мускулов. Надпись гласила: “Кистки полюбовника Катерины II Потемкина”.
Рядом, в третьей витрине, лежали останки зеленого кафтана с потускневшими позументами. Затем что-то неразличимое в пятнах гнили, бывшее когда-то белыми атласными штанами. Такие же сгнившие чулки и туфли. “Шматки одягу полюбовника Катерины II Потемкина”, прочитал я надпись»[214].
15 декабря 1897 г. в Николаеве был заложен броненосец «Князь Потемкин-Таврический». После восстания на броненосце «Потемкин» Николай II от большого ума велел переименовать корабль, и с 29 сентября 1905 г. он стал «Св. Пантелеймоном». Весной 1917 г. флотское начальство на 4 недели вернуло кораблю старое название, но без князя, а просто – «Потемкин-Таврический». Но уже 28 апреля 1917 г. моряки потребовали переименовать его в «Борец за свободу». 22 апреля 1919 г. английские интервенты захватили Севастополь, взорвали машины на всех русских броненосцах и тем поставили точку в боевой истории «Потемкина». Больше кораблей, носивших имя «Потемкин», не было и, судя по всему, не предвидится. Новая власть вроде бы и не против кандидатуры «Светлейшего», но призрак 1905 года уж больно сильно пугает хапуг и воров.
Совсем по-другому сложилась последующая жизнь Федора Федоровича Ушакова и его посмертная слава. В 1798–1800 гг. он командует русской эскадрой, освободившей Ионические острова от французской оккупации, а в 1802 г. назначается Александром I главным командиром Балтийского гребного флота. 17 января 1807 г. полный адмирал Ф. Ф. Ушаков уходит в отставку и вскоре поселяется в деревне Алексеевка Тамбовской губернии. Там он и умер 2 октября 1817 г. Законного потомства у Ушакова, как и у Потемкина, не было.
Первые лет 50 после смерти об Ушакове помнили мало. Он даже не попал в серию башенных фрегатов Балтийского флота, заложенных в 1865–1866 гг. и названных в честь знаменитых русских адмиралов – Грейга, Лазарева, Спиридова и Чичагова. Но постепенно Ушакова стали вспоминать все чаще и чаще. И в 1892 г. была заложена серия броненосцев береговой обороны «Адмирал Ушаков», «Адмирал Сенявин», «Генерал-адмирал Апраксин». «Ушаков» погиб 15 мая 1905 г. в Цусимском бою, а два его систер-шип сдались японцам в составе эскадры Небогатова.
В 1915–1916 гг. в Николаеве заложили 8 эсминцев из так называемой «ушаковской серии». Их назвали в честь побед, одержанных Ушаковым над турками и французами: «Гаджибей», «Занте», «Калиакрия», «Керчь», «Корфу», «Левкас», «Фидониси», «Цериго». «Цериго» был угнан в 1920 г. генералом Врангелем в Бизерту и в 1923 г. продан французам на лом. «Занте», «Калиакрия» «Корфу» и «Левкас» служили в советском флоте, но сразу же были переименованы в «Незаможник», «Дзержинский», «Железняков» и «Шаумян»[215].
В советское время о Суворове, Кутузове, Ушакове, Нахимове и других русских полководцах и флотоводцах вспомнили лишь в годы Великой Отечественной войны. В июне 1942 г. были учреждены ордена Суворова, Кутузова и Александра Невского, а в марте 1944 г. – ордена Ушакова и Нахимова. Последние два ордена присваивались «офицерам ВМФ за выдающиеся успехи в разработке, проведении и обеспечении морских активных операций».
Придворный стихоплет немедленно отреагировал на появление этих орденов:
Непобедимым многолетье,
Прославившимся исполать!
Раздолье жить на белом свете,
И без конца морская гладь
…
И вот на эту ширь раздолья
Глядит из глубины веков
Нахимов в звездном ореоле
И в медальоне – Ушаков…
Догадайтесь, кто это писал? Да, да, Борис Пастернак. Тот самый, который в 1942 г. обратился с личной и очень важной просьбой к Сталину дать ему, Борису Леонидовичу, побольше квартиру в Москве. Пришлось дать. Это в новые времена он забузил и написал «Доктора Живаго», за что его турнули из Союза писателей, но даже не отогнали от большой кормушки – Литфонда.
В начале 1950-х гг. имена адмиралов XVIII–XIX веков получили ряд крейсеров проекта 68 бис – последних крупных артиллерийских кораблей нашего флота: «Адмирал Нахимов», «Адмирал Лазарев», «Адмирал Сенявин» и «Адмирал Ушаков». Последний поднял флаг ВМФ 8 сентября 1953 г. В 1992 г. он продан индусам на лом.
В том же 1992 г. первый советский атомный крейсер «Киров» был переименован в «Адмирал Ушаков». Наши адмиралы имеют гибкие спины, и им было наплевать, что у моряков, да и у всех, кому дорога история нашей Родины, крейсер «Киров» ассоциируется не с большевиком Костриковым, а с крейсером проекта 26 – первенцем советского судостроения, геройски сражавшимся в годы Великой Отечественной войны. Равно как и «Варяг» ассоциируется не со скандинавским наемником, а с крейсером «Варяг», затонувшим в Чемульпо. Но как не угодить начальству?