— Проходите. Мы не ждали гостей. Просим прощение, что нет беспорядка.
Инспектор улыбнулась «шутке». И вошла в коридор. Там маленькая девочка в белом сарафанчике играла с не менее белым и милым пуделем.
Тот подпрыгивал и пританцовывал на задних лапках, а передними просил вкусняшку.
— О-о-о, — тут же растаяла Светлана. — Какая прелесть. Дети и животные — моя слабость.
Мара, перестав показывать пуделю пальчиками лакомство, посмотрела куда-то на стену и кивнула, сказав тихо-тихо «да, Дарья Сергеевна». А затем повернулась к гостье и добавила:
— Здравствуйте. Вы… очень светлая. Моя воспитательница говорит, что белоголовые люди очень симпатичные.
— Да? Спасибо! — улыбнулась инспектор. — Воспитательницы вообще мудрые люди. Работа у них такая.
— И я у них учуся мудрости, — кивнула Мара. — И уже знаю, что такого слова нет. А ещё Дарья Сергеевна говорит, что учиться никогда не поздно.
— Вот уж точно! — Светлана снова улыбнулась и потрепала кроху по пшеничным локонам. — Какая ты у нас смышлёная для своего возраста.
Инспектор отметила воспитанность и опрятный внешний вид ребёнка и собаки до кучи. Чистота членов семьи существовала при том, что в коридоре стояли пустые ведра, к стене были прислонены рулоны обоев, а на потолке висела красная лампочка. Ремонт вносил свои коррективы в облик домочадцев, но не в этом случае. Если удавалось удерживать надлежащий вид, это определённо был новый «плюс» в анкете.
— Обновляетесь? — спросила блондинка.
— Собираемся, — ответила Блоди. — Только въехали.
— «Переезд как два пожара», говорят, — улыбнулась инспектор. — У вас есть ещё дети?
— Ещё один. Зато какой! Даймон. Он сейчас готовится к школе, — ответила Блоди и проводила гостью в зал, где за старым пианино сидел мальчик в тёмных очках.
Он сразу же опустил пальцы на клавиши и наиграл ненавязчивую, красивую мелодию. Звуки, извлекаемые клавишами, потекли по помещению и зачаровали гостью.
— Как романтично… Даймон? «Бриллиант», значит? — переспросила инспектор, оценив внешний вид опрятно одетого молодого человека и тягу к искусству не иначе, как на высший балл.
— Творческий псевдоним, — улыбнулся демонёнок. — Пианистом буду.
— А-а, — протянула инспектор и поставила новый плюсик. — Это хорошо. Музыку я люблю.
— Он сам так себя назвал, — пожала плечами Блоди. — Созвучно.
— С кем? А-а, не говорите. Сама угадаю. Дима, то есть? — «сразу всё поняла» Светлана, отмечая новые данные в блокноте. — Димка, волнуешься перед первым днём в новой школе?
Даймон кивнул и сменил музыку на драматическую. Из коридора раздался звук открываемой двери.
— Мрак моего сердца! — из коридора раздался голос Михаэля. — Я принес тебе свежей… — влетев в комнату, глава семейства замер.
Взгляд наткнулся на Светлану. Из рук едва не выпала банка с алой жидкостью.
— … свежего! — не дала договорить ему супруга. — Ты хотел сказать свежего томатного сока? Просто обожаю томатный сок! Поставь, пожалуйста, в холодильник охладится.
— Соки на разлив? Это в нашем супермаркете отдел открыли? — заинтересовалась инспектор. — Я бы тоже купила.
— Уже нет, — виновато улыбнулся Михаэль. — Последний забрал. Ажиотаж. В нашем мире так мало…помидоров.
Голос Михаэля дрогнул едва заметно.
— Всё новое и свежее быстро разбирают, — легко согласилась блондинка и призналась. — Да я и не запоминаю адресов. А по карте ещё хуже ориентируюсь. Я до сих пор даже в своём дворе по навигатору хожу.
— Прелестно, — ответил озадаченный проверкой Михаэль, за столетия опыта научившись подбирать нейтральные слова при людях, чтобы всегда выкрутиться из неловкой ситуации.
— А вы знаете, что мы сделаем? — Светлана взяла ручку с блокнотом и посмотрела на отца семейства. — Очень хорошо, что вы пришли. Это важно, когда папа рядом. У нас осталась сущая формальность — заполнить данные. Кем вы работаете?
— В основном вожу грузовик и занимаюсь переездами, — прикинул честный оборотень и пожал широкими плечами. — А ещё пчёл люблю. Но пока не нашёл подходящую пасеку. Пчёлы — дело личное. Времени требуют. В городе их на каждом углу не разводят, сами понимаете.
— Конечно, понимаю. Не всё сразу, конечно… То есть временно безработный? — уточнила инспектор. — Надо бы трудоустроиться со временем.
— Мы же только вещи внесли, — заметил отец семейства. — Дайте хоть немного времени! Хотя бы пару веков для разбега.
— Понимаю. В первый день всё сложно, — кивнула блондинка, улыбаясь очередной «шутке». — Но без трудоустройства я не смогу дать всецело положительную характеристику Вашей семье. Можно ваш паспорт? Или… прописываетесь?
— Да, — поспешно кивнул оборотень и посмотрел на жену за подсказкой. — Да?
— Оставили там, где прописывают, — добавила Блоди и уточнила. — Людей. Буквами.
— Хорошо, позже данные довнесём. А супруга, значит… по хозяйству? — инспектор повернулась к Блоди. — Ваше место работы могу узнать?
— А я дома работаю, — быстро сообразила Блоди, так как слышала, что у людей есть такая профессия. Жена.
Но только она хотела это сказать, как блондинка снова подсказала:
— Фрилансер?
— Натюрлих, фрилансер, — кивнула Блоди.
Даймон перестал играть на пианино и подойдя к матери, протянул листик с пометкой «прочитай меня вслух перед этим человеком».
— Вот, жду, когда… «интернет проведут», — огласила данные на бумажке мать.
Объявление, которое сын сорвал в подъезде, оказалось весьма кстати. Был бы ещё телефон, чтобы по объявлению позвонить. Блоди знала, что люди в последнее время оторвали телефоны от проводов и носили с собой. Но пока не понимала, как это работает.
— Это, хорошо, что техника дома будет. Доступ к информации важен, — закивала блондинка, снова что-то старательно отмечая в бланке. — Но к концу месяца хотя бы один из супругов должен быть официально трудоустроен.
— Или что? — спросил Михаэль, стараясь не выдавать волнения. — Детей заберут? Или сразу на костёр за бродяжничество?
Блондинка улыбнулась:
— Да вы не переживайте. У вас чудесная семья. А пока опустим эти формальности. Не стану я писать, что с доходами у вас неважно. Это не честно сразу всё требовать. Так даже приставы не работают.
— Почему не важно с доходами? Нужно золото? Бархат? Может, возьмете золотыми дублонами? Или быть может… — Михаэль приблизился. — … мёдом расплатимся?
Блондинка заливисто рассмеялась:
— Ой, вы такой шутник… Ладно. Вижу, что зря на вас наговаривают. Я зайду в конце месяца. Документики подправим. Рада была познакомиться! — прощебетала Светлана, и выскочила в коридор. — Всего вам доброго!
С этими словами инспектор покинула обитель Адовых.
И Мара ответила за всех:
— За что она так с нами?
Глава 12Гиперопека
Оборотень прикрыл дверь за блондинкой и повернулся к супруге:
— Что это было? — поинтересовался Михаэль, с сомнением поглядывая в глазок на новую старуху на лестничной площадке.
Вроде бы соседка выглядела иначе.
— Проверяли, хорошо ли нам тут живётся, — ответила вампирэсса. — Люди всегда беспокоятся на предмет того, плохо ли окружающим?
— Но как же естественный отбор? — не понял оборотень. — Среди них что, перестали умирать все некрасивые?
— Ты не понял. Они пытаются создавать невыносимые условия сразу всем, чтобы сами со скалы сбрасывались. Никаких снисхождений даже к вожакам, — заметила Блоди. — Но Даймону лучше пойти в школу и ощутить всё на своей шкуре. А нам завести эти… как их там. «Карточки смерти» с указанием адресов проживания?
— Паспорта! — подсказал Даймон. — А ещё людским детям нужны свидетельства о рождении, чтобы в очередь на край скалы успели поставить.
— Откуда ты знаешь? — повернулись к нему родители, обронив в унисон.
— Я посдлу… в смысле в книжке вычитал, — Даймон кивнул наверх. — На чердаке валялась. Энциклопедия «всё о людишках и не только».
— То есть «молот ведьм» тебе больше читать не интересно? — вздохнула мать. — Или «топор упырей» под редакцией Фомы Вальяжного. Ты забросил даже рассказики «потешного инквизитора», а помнишь какие весёленькие окровавленные топорики ты рисовал в детских раскрасках?
— Что мне рисовать топоры? Пора заводить свой! — заявил Даймон и добавил тихо. — Ма, я уже вырос. Смиритесь. Если не планируете дарить мне полноценное оружие на следующее день проклятия, то это повод задуматься над тем, правильно ли вы меня содержите. Или скажете, инструкцию по обращению с демонятами вам тоже никто не давал?
Блоди помассировала виски и тяжело вздохнула.
— Так, мне нужно выпить человека.
— Зачем же посредник? — муж тут же принёс высокий графин с алой жидкостью из холодильника и высокий стакан.
Блоди принюхалась. Отпила. Кивнула. И заявила:
— Проглядела, выходит. Книги он уже другие читает. А дальше что? Проникнется их искусством и гу…гу… гуманизмом? А что дальше — демократия?
Михаэль округлил глаза, но слов подходящих не нашёл.
— Образование — это важно, — снова заспорил Даймон и протянул, как бывало в детстве. — Ну ма-а-ам. Там детей можно пытать! Их в школе много. Я на улице столько не найду. А школе всех компактно содержат. Они туда сами приходят. Никаких ловушек не надо. Над ними даже главного ставят, чтобы не разбегались. И помощников. Вроде церберов, только с указками. Как Дарья Сергеевна совсем. Только живые.
— Совершенно верно, указки в школе ещё встречаются, — тут же появилась дух в очках и поправив хвостик-прическу, добавила. — Выдали нам одно время лазерные, да на тех быстро батарейки сдохли. А новые выдавать никто не спешил. Вот и приходится детям грызть гранит науки по старинке, а нам по старинке преподавать. А указки мы еще полгода вместо брелоков носили. Красивые же!
Демонёнок тут же оседлал волну и поплыл на ней по течению беседы:
— Ма, я даже узнаю, как тебе с интернетом работать!
— Хорошо… можешь идти в свою школу, но только… — Блоди вздохнула и обняла сына, как будто прощалась с ним. — Будь осторожен. Люди такие непредсказуемые. Сегодня учат тебя гуманизму, завра проникаешься демократией, а по итогу — анархия, пожары, все куда-то бегут и чего-то требуют, а на костре оказываешься ты.