— Тьфу, да не к этим идём, — Нюра покосилась на дурную квартиру. — Этих уже могила исправит, если не выкопаются. Участковому звонить пойдём. Пусть сам с гастербайтерами рыжими разбирается. А то ишь, чего удумал! Развёл тут тьму в подъезде. Хоть экзорцистов вызывай. А оно нам надо? Вдруг лампочки станут пропадать или горшочки с цветками? Я тут петунью каждый день поливаю, всё-таки.
Эльвира с надеждой посмотрела на старушку.
Та продолжала гнуть свою линию:
— Говорит, головой я тронулась… Сам он тронулся! Под носом своим бандитов не видит!
— Бандитов? — переспросила Эльвира.
— Где обещания, там всегда бандиты и битые лампочки, — кивнула старуха. — Хоть президенту пиши.
Всё это время она упорно толкала Эльвиру наверх. Сил бабе Нюре всегда хватало, чтобы направлять прочих на путь истинный. Природа наградила её дородным телом и мощными руками, чтобы крепко держать врагов народа.
У тощей Годзиллы точно не было никаких шансов избежать правосудия. Нюра буквально впихнула её в свою квартиру и быстро усадила за кухонный стол. Даже чашку с чаем в руки всучила. Правда давно остывшим и там плавала муха. Но кого волнуют эти частности, когда на кону справедливость?
Не обращая внимания на издержки, Нюра тут же принялась набирать номер участкового.
— Петрович! — проорала она в трубку. — Не спи, дело есть. Свидетель у меня. Да-да, по поводу новых жильцов… Глаза видела и ноги… Как звать говоришь? — прикрыв трубку рукой, Нюрка обратилась к новой знакомой. — Звать как?
— Эль…эль… Пол…пальмира… Гав-гав…Гад… Годзиловна… Годзилла! — заикаясь, пробормотала женщина, пытаясь одновременно пить чай, но выплюнуть муху.
Проще было произнести прозвище. Оно по старой памяти от зубов отскакивало.
Но Нюра не обратила внимания.
— Эль Пальма де Годзиловна, говорит. Годзилла для краткости… Да не придумала я! Вот рядом сидит… Иностранцы, что с них взять, кроме пляжей и пальм?.. Ну изуродовали родители именем, как бог черепаху. Что с того? Ты давай не отлынивай. Не хочешь работать, сама тебе свидетеля притащу! Будешь знать, как на работе спать!.. Как это не спишь? На второй гудок только трубку взял… Всё, скоро буду.
В телефонной трубке раздались короткие гудки. Но это ничуть не убавило прыти бабы Нюры. Отняв у Эльвиры кружку, она залпом опрокинула в себя оставшееся содержимое, прожевала вторую муху и буркнув: «изюм попался», довольно вздохнула.
Теперь смотрящая за подъездом готова была хоть с самим чертом сразиться.
— Поднимайся, Годзилла недоделанная, — скомандовала она гостье.
— Н-не хочу тьмы… — только и напомнила Эльвира.
Но её уже никто не слушал. Бабу Нюру было не остановить в стремлении к правосудию.
Глава 13Ученик, дар и бабочка
Даймон застыл перед грузовиком Михаэля. Переминаясь с ноги на ногу, подросток ждал, пока отец благословит в последний путь. «Добрым» его можно назвать лишь в другой семье… Адовы врать не будут. Последний, значит последний.
Мать Ленки точно говорила, что «из школы возвращаются совсем другими людьми». После благословления, наконец, можно будет пройти эту самую загадочную трансформацию. Рыжая соседка с большим портфелем уже убежала в школу и начнёт чуть пораньше трансформироваться. А каким монстром вернётся — большой вопрос.
А ещё демонёнок узнал, что дети носили «рюкзаки» и «сумки», а иногда и «пакеты». Жаль, «трубная разведка» не доложила, что в них лежит. Холодное оружие? Динамит? Яды? Или кусок мяса?
В любом случае выходило, что с пустыми руками в школу приходить — себя не уважать. Поэтому среди мрачной одежды на подростке теперь выделялась ярко-красная «бабочка». Даймон нацепил её вместо длинного галстука. Этот подарок принесла Оспа, умыкнув явно лишний атрибут у других соседей. Паутины на нём было три слоя, так что пропажу вряд ли заметят.
Мальчику алая полоска нравилась. Как будто горло вскрыли, да так и оставили. Всё-таки есть у людей вкус.
Оспа также донёс, что после школы «в голове прибавится». Видимо, речь шла об опухоли или хотя бы отите.
«А что? Очень даже по-человечески», — подумал демонёнок. — «Не можешь сам в школу умным пойти, меняйся радикально в последствии. Адаптация».
Крысёныш с данными на людей не подводил. Он подглядывал за семьей снизу, спустившись по вентиляции.
Но что зрение? Всё больше информации давали ушки зверька. Так демонёнок и вышел на новый уровень взаимодействия со своим помощником, слушая всякие полезные мелочи о быте людей и узнавая о школе, паспортах и прочем.
Благодаря слуху хвостатого помощника Даймон познавал современный мир со всеми его смартфонами, интернетом, документами и был в курсе даже про Ленкиных друзей и подруг.
Перед выходом в новый для себя мир очкастый демонёнок облачился в строгий чёрный костюм, белую рубашку с короткими рукавами и лакированные туфли. Всё-таки «последний путь».
Не то, чтобы подобная одежда всегда валялась в шкафу младшего Адова, но выбирать не приходилось. Шкаф довольно часто съедал всю его одежду в прямом смысле слова.
Иногда последний хранитель одежды лишь плевался носками и бурчал:
— Почему носки не разбрасываешь? Ты на человека, вообще, хочешь быть похож? Или так и останешься демонёнком четырёхглазым?
Обидно, если подумать. Но то для людей.
На тролинг шкафа Даймон внимания не обращал. А вот обновка его радовала. Всё это барахло отец притащил среди ночи. Где отыскал под луной? Можно было только гадать. Но раз обувь в земле, вариантов не так много.
Вопрос же не в том, «где», а в том — «что»? А именно, «что интересное можно в семью принести, чтобы та развивалась быстрее?»
Раньше порядочные пещерные медведи людей приносили. А чтобы тем грустно не было, поделились с ними огнём. Жалко же — без шкур мёрзли. А людям так пламя понравилось, что сами добывать огонь научились, а затем настолько поумнели, что выгнали медведей в лес. Без пещер медведи, конечно, в разнос пошли и больше ничему полезному людей не учили.
Так во всяком случае, заявлял отец.
Даймон с оборотнем в ночные прогулки не ходил, предпочитая «гулять» Оспой. Как пульт с дистанционным управлением, та бегала по всему дому и повышала его уровень осведомлённости о людях. Своеобразная игра в «найди, подслушай, расскажи» увлекала обоих.
Постоянно поправляя бабочку, Даймон ждал, пока отец достанет из машины нечто важное в путь. Уж слишком долго Михаэль возился в грузовике, покрикивая:
— Стой! Да стой же!
Демонёнок знал — чем подарок подвижнее, тем интереснее. Но опаздывать тоже не стоит. Вдруг на трансформацию времени не хватит и домой вернётся тем же, что и раньше? А родители так старались отправить его в последний путь.
Даймон поднял голову к окну на пятом этаже. Блоди старательно махала чёрным платком, а в дорогу снабдила порцией советов:
— Беги, если достанут факелы, смерть моей души. Бей первым, но аккуратно. Постарайся не оставлять отпечатков. И, конечно, ничего не подписывай. Помни — бумаги для людей — всё.
— А если поймают? — уточнил демонёнок.
— Поймают — отрицай, — тут же ответила мать. — Поймаешь сам — пытай до последнего. Но без следов. В общем, проводи время с пользой, дорогой! Ты ведь нам действительно стоило не мало!
«Волнуется, что ли?» — подумал подросток. Но махать в ответ не стал. В конце концов, у детей не одна школа на весь мир. Не получится с этой — построят другую. Им не жалко. Не зря же медведей из пещер выгоняли. Люди умные.
Наконец, Михаэль вытащил из грузового отдела большого жирного… гуся. С мощным клювом наперевес и враждебно-настроенным взглядом.
— Вот тебе гусь Шредингера! — заявил отец.
Даймон округлил глаза. И спросил, принимая подарок:
— Так, может, и вернуть его Шрёдингеру?
— Это ещё зачем? Ему без надобности, а тебе дневник нужен, портфель, линейка, ручка и тетрадка, — расхохотался оборотень и склонился к демонёнку, чтобы сообщить самое важное. — Вот что я тебе скажу, сын. Дневники в склепы не кладут, а гусь уже твой. С ним и добудешь необходимое. Спросишь, кто у них там самый главный в школе и вручишь гуся ему. Как дар.
— Разве демоны приносят дары людям? — удивился демонёнок.
— Конечно, приносят. Иначе как бы они сами дошли до рэпа и космопсихологии? –объяснил медведь и немного понизил голос. — На самом деле В Европе раньше всегда так делали при поступлении в институты. Учёба дорого стоит. Отдавали последнее. Кто свинью приводил. Кто курицу. Кто гуся. А студиусам за это всё, что хочешь давали. Робу, или стилус с книгами, к примеру. Точнее не скажу. У меня лесное образования. Я самоучка. Учился на собственных ошибках. Пчёлы — мои учителя. Жалили больно, как последний раз. Но… жизненно.
— А мне тоже нужно делать ошибки? — на всякий случай спросил демонёнок.
Отец почесал нос как будто лапой. И предаваясь воспоминаниям, добавил:
— Учись на примере гуся. Они поинтереснее медведей будут. К примеру, потребуется тебе ручка — дерни перо и в чернила макай.
— А если нет чернил?
— Используй кровь, — уточнил отец и даже подчеркнул. — Обязательно заведи врагов… чтобы было чем писать.
Многое понял демонёнок. Кроме одного:
— Так если гусь не Шредингера, то почему его так прозвали?
— А это, мрак мой, уже в школе расскажут. Там любят всякие байки травить. То им форма земли не нравится, то планеты сосчитать с первого раза не могут и пересчитывают, — отец улыбнулся и почесал лысину сыну. Волосы у Даймона росли, но как правила сгорали все подчистую, когда в очередной раз взрывался Пукс или демонёнок перегревался буквально до белого коленья.
Отметив смущенный взгляд подростка, Михаэль добавил:
— А с гусем так получилось потому, что он находится сразу в двух состояниях. Вроде ходит такой важный и живой по двору. А с другой стороны — уже на столе лежит жаренным на праздник. Всё от самой хозяйки зависит. Как захочет праздника, так и подаст гуся.
— А, полужив-полумёртв, — понял Даймон. — Но зачем нам гадать, когда одно состояние перетечёт в другое? Давай я отнесу его мёртвым. А перьями заранее запасусь.