– Великолепно, – однорукий улыбнулся, вновь обдав меня гнилостным дыханием.
Бернус и Лестер выбрали балахоны из грубой серой ткани. Мирэль и Сато переодеваться не стали – видимо, они уже были в одежде, предназначенной для спуска в Похороненный город.
– А теперь, – церемонно произнес Дэлл и подошел к тяжелой деревянной двери, покрытой светящимися рунами, – пришло время для, пожалуй, самого интересного.
За дверью скрывалось еще одно помещение. Вернее – еще один арсенал, на сей раз – оружейный. И здесь у меня реально разбежались глаза.
Смертоносное железо покрывало каменные стены тайника сплошным причудливым узором. Мечи, сабли, кинжалы, кортики, копья, алебарды, глефы, секиры, косы и серпы соседствовали с луками, арбалетами, пистолями, револьверами, ружьями и даже какими-то фантастическими подобиями автоматов и винтовок. Бернус, глядя на все это великолепие, восторженно присвистнул, чем вызвал у Дэлла самодовольную ухмылку.
– Прошу, господа маги, – сказал он, проходя вдоль одной из стен с оружием. – Не стесняйтесь, выбирайте игрушки по душе. Главное помните: вернуть их вы должны в целости и сохранности. Иначе ваша награда может значительно уменьшиться. Это же касается и одежды.
Услышав это, Лестер помрачнел. А вот Бернус не обратил на предупреждение однорукого никакого внимания: он уже вовсю изучал какую-то штуковину, похожую на… рупор. Она была сделана из темного металла и украшена непонятной гравировкой.
– Это то, о чем я думаю, да? – азартно сверкая глазами, спросил рыжий у Дэлла и приложил «рупор» ко рту.
– Надеюсь тебе хватит ума не использовать «огненную воронку» здесь? – угрожающе процедила Мирэль.
Она уже вооружилась – двумя длинными цепями с крупными звеньями и клешнями на концах. Оглядев выбранное ею оружие, Бернус негромко хохотнул и спросил:
– А ты у нас, похоже, любительница пошалить?
Мирэль промолчала, но очень нехорошо прищурилась. И в этом прищуре читалось одно: при любых других обстоятельствах цепи в ее руках уже вовсю бы гуляли по мускулистой туше рыжего, оставляя кровавые отметины.
«А мне что выбрать?» – мысленно обратился я к Лестеру и ощутил, как монета, спрятанная под повязкой на голове, обожгла мне висок.
«Это сложный вопрос, – задумался чародей. – Ты вообще когда-нибудь использовал оружие?»
Этот вопрос был не легче. Благодаря «режиму зверя» чаще всего я обходился собственными руками и ногами. Хотя несколько раз мне довелось поорудовать битой и арматурой. Так что…
Я прервал размышления, увидев на стене то, что вполне могло мне подойти. Подобие молота с железной рукоятью, верхняя часть которого была усеяна шипами, шестеренками, лезвиями и жуткого вида крючьями.
– Ты уверен? – не скрывая презрения, поинтересовалась Мирэль, как только я не без труда взял в оружие в руки.
Черт, не думал, что он такой тяжеленный. Впрочем, в «режиме зверя» это уже не будет иметь значения.
– Уверен, – ответил я и закинул молот на плечо.
«Неплохо», – мысленно произнес Лестер и снял со стены одну из глеф.
– Вот и чудесно, – подал голос Дэлл. – Теперь самое главное. Сато, иди сюда.
Все с тем же крайне задумчивым видом парень приблизился к однорукому, и тот вручил ему стоящий на полу длинный черный футляр.
– Беречь как собственную шкуру, – тихо, но жестко сказал Дэлл. – Все понял?
Сато в ответ лишь утвердительно хмыкнул и взял футляр.
После этого мы вернулись в помещение с зельями и артефактами. Там, когда Лестер принялся было выбирать все, что могло понадобиться в Похороненном городе, Дэлл «обрадовал» нас еще одним предупреждением: стоимость всех этих вещиц будет вычтена из нашей награды.
– Уж извините, но… – с фальшиво-печальной улыбкой он развел… рукой, – вы и сами должны понимать, как непросто было запастись всем, что здесь есть.
В итоге Лестер взял лишь три небольших медальона без каких-либо украшений в виде гравировки или камней. Просто блестящие металлические кругляши на цепочке – и все. Как сказал чародей, каждый такой медальон создавал вокруг носителя слабенькую ауру, способную немного защитить от негативного воздействия опасного магического фона.
А вот Мирэль и Сато затарились очень основательно: каждый взял по несколько медальонов, цепочек, колец, браслетов и брошей. Похоже, оба они работают с одноруким уже давно и стоимость магической «бижутерии» из их награды не вычитается. Или размер самой награды столь внушителен, что Мирэль и Сато могут себе позволить не экономить на собственной безопасности.
Затем мы покинули подземный тайник Дэлла и по сумеречным улицам направились туда, где располагался Великий Эдрумский Барьер – каменная стена, отделившая ушедший под землю мегаполис от всего остального мира.
Высотой с пятиэтажный дом, сложенная из массивных темных блоков, с небольшими дозорными башенками через каждые полсотни метров, стена казалась немного размытой и чуть слышно гудела от переполнявшей ее магии. Мне она показалась телом исполинского змея-стража, оберегавшего империю Инарс и весь Нэре-Роэн от угроз, которые таил в себе Похороненный город.
– Впечатляет, не правда ли? – спросил Дэлл, как только мы подошли к железным воротам. – Протяженность Барьера – более ста восьмидесяти тысяч шагов, и возведен он за каких-то шесть с половиной месяцев. Никогда еще в империи Инарс не строили что-либо настолько быстро. Впрочем, ситуация вынуждала.
Ворота охраняли двое стражников, с ног до головы закованных в железо и вооруженных пиками, наконечники которых едва заметно светились голубым. Рядом со стражниками был старикашка, одетый в фиолетовую мантию. К нему-то Дэлл и направился.
Около минуты они о чем-то говорили, после чего однорукий достал из-за пазухи небольшой, но пухлый кошелек и вручил старику. На морщинистом горбоносом лице на пару секунд проявилась довольная улыбка. Спрятав кошелек в рукав, старик кивнул стражникам, и один из них открыл дверь, находящуюся в левой створке ворот.
– Ну что, ребятки, – Дэлл еще раз оглядел меня, Лестера, Бернуса и своих людей. – Желать удачи перед нырком в Похороненный город – плохая примета, так что… Просто выполните работу и возвращайтесь.
– За мной, – пробасила Мирэль и первой направилась к открытой двери.
За ней обнаружился короткий каменный коридор, тускло освещенный парой газовых фонарей. На другом его конце была громоздкая клетка-подъемник и ниша, большую часть которой занимало что-то вроде пульта управления с кнопками и рычагами. Там нашу компанию ждал сонный парень, как и старик, одетый в фиолетовую мантию.
Мазнув по нам ленивым взглядом, он шмыгнул носом и произнес:
– Значит так, помним главное: пока идете сквозь туман, дышать нельзя.
– А иначе что? – спросил Бернус, заинтересованно прищурившись.
– А иначе очень скоро тебе станет настолько погано, что одну часть своих потрохов ты выблюешь, а другую – высрешь. И никакие защитные артефакты не помогут, – процедила Мирэль. – Доступно объяснила?
– Более чем, – кивнул рыжий.
– А раз так, то вперед, в клетку.
Я первым оказался внутри решетчатого короба с полом из толстых металлических листов. И наконец увидел то место, где, судя по рассказам Лестера, еще пару лет назад высился прекраснейший город империи Инарс.
Теперь же…
– Великие чародеи прошлого… – выдохнул Лестер, поравнявшись со мной и тоже не отрывая ошеломленного взгляда от моря серо-желтого тумана, что раскинулось едва ли не до самого горизонта.
Выглядел чародей плохо: был бледен, потел и чуть заметно дрожал. С того самого момента, как мы покинули тайник Дэлла, внутри Лестера будто бы натягивалась струна. Все туже и туже.
И причиной этому определенно был предстоящий спуск в Эдрум.
– Все готовы? – послышался голос парня, управлявшего подъемником.
– Все, – ответила Мирэль.
– Отлично. Тогда поехали. Всем задержать дыхание.
Я набрал в грудь побольше воздуха и на всякий случай зажмурился. Почти тут же над головой что-то лязгнуло, застонало, а потом клетка качнулась и стала опускаться.
Путешествие в Похороненный город началось.
Глава 18
Скрипя и чуть заметно раскачиваясь, клетка довольно быстро двигалась вниз. Я неподвижно стоял, держась за пару прутьев и чувствуя, как туман теплыми липкими пальцами ощупывает мое лицо.
Мерзкое ощущение.
Несколько раз я приоткрывал глаза, но не видел ничего, кроме желто-серой мути. Та и не думала исчезать ни через тридцать секунд после начала спуска, ни через сорок, ни через пятьдесят. В моих легких было еще достаточно воздуха, за Бернуса и Мирэль с Сато я тоже не волновался, а вот Лестер…
«Эй, – обратился я к чародею. – Ты как?»
«Все хорошо, – ответил Лестер, и я понял, что он лукавит: его «мысленный» голос дребезжал от напряжения. – Не волнуйся».
«Как думаешь, что нас там ждет?»
«Неизвестность. Вот и все, что я могу ответить, Матвей. Я ведь уже говорил: о Похороненном городе мне известно катастрофически мало. Впрочем, – Лестер прервался, и на мгновение мне показалось, что он сейчас вздохнет, – скоро мы увидим все своими глазами».
Артефакты, сделанные чародеем из монет, передавали не только мысли, но также часть эмоций. И сейчас я невероятно остро ощущал исходящую от Лестера скорбь. Настолько сильную, что ныло мое собственное сердце.
«Ты бывал там? – спросил я. – В Эдруме. Ну, когда тот еще был нормальным».
«Нормальным Эдрум не был никогда. Как и любое другое место, населенное большим количеством людей, – Лестер горько усмехнулся. Опять-таки мысленно, потому что туман, способный уничтожить любого из нас за один вдох, по-прежнему касался наших лиц. – Но если серьезно, то – да. Да, Матвей. Я бывал в Эдруме. Более того, я там жил».
Последняя фраза чародея расставила все на свои места. Вот почему всякий раз, когда речь заходила о Похороненном городе, Лестеру неизменно становилось плохо. Эдрум был его домом. А раз так, то вполне вероятно…
– Можете дышать, – басовитый голос Мирэль оборвал мысль, и следом я обнаружил, что больше не ощущаю липкой мерзости тумана.